Memento Amari

Возвращение в замок совершается под соблюдением тайны. Они прибывают незадолго до полудня, когда большинство жителей находятся на кухнях или в огромной столовой. Однако они избегают проходить через главный вход, и именно через чёрный ход они попадают в знакомые каменные коридоры. Они разбегаются каждый в свою сторону. После событий предыдущих дней возвращается осторожность. Иваидзуми сам занимается тем, что ведет Тендо в подземелья. Лицо колдуна скрыто, а руки его всё ещё связаны. Тюрьма расположена под замком и представляет собой тёмные и влажные подземелья, где некоторые заключенные годами томятся между сырыми каменными стенами, разъеденными мхом. В особенно глубоком и тёмном закоулке Иваидзуми бросил колдуна и поспешил подняться на поверхность с факелом в руке. Тобио вернулся в свою комнату, желая немного отдохнуть, прежде чем возобновить тренировки с другими солдатами. Со своей стороны Ойкава направился к восточной башне, той самой, где обучают врачей, целителей, всех, кто связан со здоровьем тела и духа, в надежде, что сумеет уменьшить красную отметину, пересекающую его щёку. Он уходит с мазью, советами и нежелательными вопросами, а затем с угрюмым видом возвращается в собственную комнату. У каждого есть свой предлог, чтобы оправдать своё отсутствие. Болезнь, отпуск, траур, миссия, они варьируются в зависимости от времени и периода, подстраиваются под хорошее удовольствие слушателей. Их одновременное отсутствие не ускользнуло от зорких глаз, но слухи быстро погасли из-за отсутствия доказательств. Прошло несколько мирных дней. Весть о смерти Ушиджимы наконец доходит до них при помощи гонца в цветах Шираторидзавы. И в Большом зале, где собрались советники, придворные, несколько представителей народа и самые выдающиеся личности двора, раздаются возгласы удивления и ужаса. Ойкава и Иваидзуми, как и остальные, удивляются, просят разъяснений. — Это колдун, — ответил им гонец. — Никто ему не доверял. Однажды ночью он убил принца, поджёг лагерь возвращавшейся в королевство делегации и исчез на природе. Разыщите его, господа, умоляю вас, он, возможно, ещё на вашей территории. — Разыщу, — заверил Ойкава, поправляя свою корону. — Король Вашиджо в ярости. Он отправил отряды в горы, на случай, если колдун вернётся и затеряется там в пещере, чтобы найти его и сжечь, как он того заслуживает. — Да, это лучшее, что можно сделать. Передайте мои соболезнования и соболезнования всего моего народа королю Вашиджо. Мне очень жаль, что это преступление было совершено на землях Аобы. — Он не будет держать на вас зла, мой король. Боль от потери сына сменила в его сердце горечь от несостоявшегося брака. На этом всё заканчивается. Гонец уходит, нагруженный пиьсмами для своего короля. Иваидзуми и Ойкава обменялись вызыввающим воспоминания, но облегчённым взглядом. Дело, похоже, окончательно улажено. В тот вечер они обсуждают это в кабинете короля и договариваются о том, что Тендо должен оставаться взаперти: сдать его Шираторидзаве под видом того, что он нашёл его недалеко от замка, слишком рискованно. Он может повернуть настроение своих тюремных надзирателей видениями. Надо забыть о нём, позволить ему медленно умереть, как он того заслуживает. В тот вечер Ойкава вызывает Тобио к себе в покои. Он знает, что теперь всё в порядке, но пока он ждет его, он не может не думать о той же ситуации, которая была у него неделей раньше. Праздно ожидал своего мужа, не зная, что произойдёт, не обращая внимания на магию и злобу в действии. Но вот наконец дверь открывается — в проёме появляется Кагеяма и проскальзывает в комнату. — Извини, — сказал он, направляясь к Ойкаве. — Стражников было больше, чем обычно. — Ты можешь свободно ходить по коридорам, — ответил ему король. Лучник чуть склонил голову, заинтригованный этим заявлением. — Я хотел бы кое о чём поговорить с тобой, Тобио. Иди сюда. Он затаскивает его в кровать, усаживает рядом с собой и берёт одну из его рук в свои. — Даже если история с Ушиджимой окончена, я остаюсь королём Аобы. Эта роль не просто требует участия в делах королевства, принятия решений, официального наряда и короны. Есть также проблемы рода. — Проблемы рода? — повторил Тобио, озадаченный. — Родословная должна быть увековечена, вот что я пытаюсь сказать. Другими словами, жениться и создать семью, чтобы трон Аобы остался в надежных руках. Ушиджима был только первым претендентом. Но в глазах других королевств я остаюсь свободным для брака королём, и каждый день получаю предложения о браке с другими королевскими семьями. Они думают, что я отказываюсь, потому что мне неинтересно, и это может быть истолковано как знак презрения к другим державам. Все взгляды устремлены на меня, ожидая, когда я выберу, с кем объединюсь. Кагеяма убирает руку. В его синих глазах промелькнуло разочарование, смешанное с гневом. — Хочешь выбрать кого-нибудь другого? — Нет. Я не разорву наш брак, не выйду замуж ни за кого другого. Но я должен показать миру, что я уже занят. Тобио, я хочу сделать наш брак официальным. — Официальным? Другие короли многут не принять его. — Да, вполне возможно, что они упрекнут меня в этом. Но мы не можем отменить то, что было сделано, и даже если бы это было в моих силах, я бы этого не стал. Исходя из этого… Он несколько секунд молчал, неуверенный в том, как сделать своё предложение. — Другие королевства лучше приняли бы человека, признанного членом королевской семьи, чем простого лучника, ты это прекрасно понимаешь. Поэтому я хочу сделать тебя своим королём-консортом. Глаза Кагеямы расширились, и он тут же ответил: — Нет, я уже говорил тебе, я не создан быть королём, я не получал такого образования… — В этом нет ничего сложного. Всё, что тебе нужно сделать, это быть рядом со мной, я буду принимать решения. Политической власти как таковой у тебя не будет. Иногда народ может взывать к твоей доброте, тебе достаточно дать ему то, что он пожелает, пищу или защиту, и тебя станут обожать. Это всего лишь образ, но достаточный для того, чтобы иностранные короли признали тебя. И тогда мы будем спокойны. Больше не нужно прятаться, больше не нужно избегать стражников. — А стрельба из лука? — Можешь продолжать, если захочешь. Но не как свою работу. Тобио, похоже, колебался. Мысль о том, чтобы видеть Ойкаву без ограничений, иметь возможность демонстрироваться с ним, заманчива, как из практических соображений, так и из гордости, которую он испытывает по этому поводу. Но, с другой стороны, согласиться стать королём означает конец его свободе. Неизвестный всем, без официальных связей, он может делать всё, что ему заблагорассудится, не заботясь ни о ком. Как короля-консорта, все обитатели замка узнают его, все его поступки будут тщательно отмечены, и его имя будет известно от Шираторидзавы до Фукуродани. — Так скоро после смерти Ушиджимы... Это не будет подозрительно? — спросил он. — Подождём ещё пару месяцев, конечно, — улыбнулся ему Ойкава в ответ. — Но объявление брака также объяснит отказ от первоначального брака. Оно могло бы ослабить последнее напряжение. Он вдруг прерывается, подносит руку ко лбу. На его лице появилось страдальческое выражение, которое тут же исчезло. Король поднял взгляд на Тобио и рассеял его беспокойство неуверенным жестом: — Ничего, со мной такое бывает пару раз. Просто временная головная боль. Целители сказали мне, что ничего страшного. Наверное, негативная реакция на события прошедшей недели, проведённую с Шираторидзавой, и изнурительные переговоры. И на всё остальное, чего они не знают. Он ободряюще улыбнулся, чтобы продолжить: — Так что ты думаешь? Короли-консорты пользуются королевскими благами, не разделяя бремени власти. У тебя будет роскошная одежда, ты будешь есть за моим столом, все твои желания немедленно исполнятся. Ты будешь спать здесь, со мной, каждую ночь, и ни у кого не будет проблем. — Мне нужно немного времени, — перебил его Тобио. — Это… это действительно многое изменило бы. — Конечно. Что-то до сих пор беспокоит лучника. Он пребывал в задумчивости, обводя взглядом спальню короля, ту, которая могла бы стать его собственной, если бы он захотел. Висящие на стене гобелены, позолота которых мерцала в свете свечей, мебель из редкого, тонко обработанного дерева, толстые ковры с завораживающими арабесками. Наконец он спрашивает: — А родословная? Как можно увековечить её, если у тебя нет детей? — Есть несколько решений, всё предусмотрено. Если не ошибаюсь, их четыре. Кагеяма внимательно слушает его, любопытствуя, какие ответы он получит. — Наиболее распространённой и признанной практикой является, попросту говоря, назначение младшего наследника престола из королевской семьи. Вопрос о крови, а значит, и о легитимности, не поднимается, так как он происходит от общего предка с королём. В идеале нужно выбрать маленького ребёнка, чтобы обучить этой роли. Конечно, все члены королевской семьи воспитываются при дворе и получают образование принца, но конкретная задача короля требует точного обучения. — А у нас это возможно? — Да. У меня есть племянник, Такеру, но его мать, моя старшая сестра, замужем за другим королём. Он их единственный ребёнок, а значит, он наследник престола после смерти своего отца. Но если у них появится второй мальчик, я могу попросить отправить его в замок и вырастить здесь. Это одно из возможных решений. — Какие ещё? — Можно просто усыновить ребенка, независимо от его происхождения, пока он из королевства. Это позволяет ему получить королевское воспитание, что, по сути, важнее, пожалуй, чем родословная. Но тогда, если бы это был наш подход, тысячи родителей захотели бы отдать нам своих детей, что немыслимо. Кроме того, если усыновить сироту, несколько человек захотят выдать себя за его биологических родителей, захватив трон, чтобы забрать деньги и власть. И некоторые королевства отказываются от этого решения, считая, что будущий король будет менее могущественным, если у него не будет в жилах королевской крови. Лучник пожимает плечами, явно не убеждённый. — Третье решение — обратиться к женщине, чтобы она выносила моего ребенка. Опять же, риск заключается в том, что она позже заявит об этом, чтобы, допустим, перейти от простой куртизанки к регентше королевства. В действительности, это решение порождает проблемы. По сути, зачатие без любви, с единственной целью рождения наследника, может быть осуждено и другими королевствами, которые признают ребенка лишь наполовину законным. — Но нельзя зачать по любви, — вмешался Тобио. — Поэтому следует придерживаться одному из других решений… — Осталось одно, — понизив голос, сказал Ойкава. — Оно решает все проблемы законности или крови. Это редкость, но она возможна. — А какое оно? — спросил Кагеяма, любопытство которого окрашивалось недоумением. Король тщательно подбирал слова, чтобы ответить ему: — Маг сможет сделать так, чтобы мужчина выносил ребёнка. Его силы могут, конечно, незначительно изменить анатомию так, чтобы он мог содержать и вырастить ребёнка в течение девяти месяцев. Ойкава садится на кровать, обнимает Тобио сзади и кладёт руки ему на живот. Лучник побледнел. — Это… Это возможно? — Если маг знает, как это сделать, проблем нет. Ему было бы достаточно создать утробу в твоём животе. И через девять месяцев… — Он вскроет мне живот? — прошептал Тобио, всё ещё бледнея. — Он маг, ты ничего не почувствуешь. По голосу короля, медленному и нежному, и его рукам, лежащим на животе, лучник легко мог догадаться, что это тот вариант, который предпочитает Ойкава. Никаких проблем с родословной, всё будет происходить традиционным способом, или почти. Но идея пугает его, кажется ему противоестественной, и он не может с ней справиться. — И… есть люди, которые принимают это? — спросил он слабым голосом. — Такой опыт уже есть, и даже состоялся совсем недавно, — заверил его Ойкава, прижимаясь к нему, чтобы заговорить на ухо. — Два года назад король Карасуно поступил так со своим королём-консортом. Им помогал маг. У них родился сын, как они и хотели. — У Карасуно есть маг? Я думал, это редкость. — Это маг Некомы. Связи между Карасуно и Некомой очень прочны, а также между их королями, Савамурой и Куроо. Между прочим, мне кажется, что между двумя королевствами назревает брак. Тобио ничего не знает о ситуациях королевств, кроме того, что он слышит в песнях бардов, иногда, вечером за ужином. Он огорчён только что полученными откровениями, намёками Ойкавы. Но он видит возможность отодвинуть его от первоначальной темы, и спрашивает его: — А, правда? — Да, король Куроо хочет жениться, и я думаю, что он будет присматриваться к королевской семье Карасуно. На самом деле он почти уже совершён, если мои сведения верны. Он не даёт себя одурачить, и возобновляет, обнимая его: — Если ты станешь моим королём-консортом, ты сможешь присутствовать на их свадьбе. Но давай сначала подумаем о нашей. Играя, он потянул за собой Кагеяму к центру кровати. Он поцеловал его, сначала в губы, потом в шею, в то время как его пальцы принялись расстёгивать кусок кожаного доспеха, прикрывающий торс лучника. Затем он избавляется от рубашки, которую носит снизу, и собирается продолжить, когда Тобио останавливает его. — А… подожди, пожалуйста. Король подчиняется, останавливается и садится на одеяла, не спуская с лучника глаз. Тот опустил голову. — Можем, пойти… постепенно? — прошептал он почти неслышным голосом. Ушиджима — это имя написанное на всём его теле, в его пристыженных глазах, в неуверенном голосе, в дрожании его пальцев. То, что произошло в шатре принца Шираторидзавы, нельзя так легко отбросить. Ойкава прекрасно это понимает, и когда он осторожно приближается к лучнику, то только для того, чтобы обнять его, не ожидая ничего большего. Вечер и без того был достаточно насыщенным, и он больше ничего не добавит. Они засыпают, прижавшись друг к другу, но Ойкаву ждёт беспокойный сон. Воспоминания о лагере Шираторидзавы продолжают преследовать его, смешиваются с его планами о браке и наследниках. Его голова всё ещё болит, а покой приходит вместе с полумраком рассвета, что становится настоящим облегчением.