Записки на форзацах

— У-у-у! Тебе что, правда интересно? Ну, если подумать... Старшие сестрички, младшие сестрички, близняшки, мамочки, одноклассницы, гяру, семпаи, кохаи, высокие, низенькие, пухляшки, худышки, целомудренные, распущенные, скромные, сейлор-воительницы, предсказательницы, ведьмы, эльфийки, косплейщицы, проститутки, военные, пилоты, мафиози, правительственные агенты, секретарши, офисные работницы, медсестры, хакерши, монашки, учительницы, отаку, мэйдо, янки, босодзоку, айдолы, альбиноски, блондинки, брюнетки, рыженькие, как ты прямо... — Отвратительно, — пробормотал Чуя с таким лицом, будто ему предложили живьем сожрать жабу. — ...неестественных цветов, с косичками, с хвостиками, ахоге-чан, готические лоли, широнури, винтажные, кудере, цундере, яндере, сумасшедшие, переодетые в парней, пацанки, любовницы, вдовы, фетишистки, садистки, мазохистки, в шортах под юбкой, в милых панцу, в чулках, в очках, в купальниках... — Дадзай на секунду остановился, чтобы вдохнуть, и забегал глазами по помещению. — А! Официантки еще. Девушка, будьте добры, принесите красного вина этому маленькому господину! Он с самой невинной улыбкой в мире помахал забинтованной рукой, привлекая внимание к их столику. — Если ты вдруг забыл, я живу эту неделю трезвенником. — Хорошо, тогда белого вина господину побольше! — Дадзай расправил плечи и опасно сверкнул глазами. — Не кисни. А то через воронку залью. — Тц. Кишка тонка. Что, думаешь, только вино меня делает счастливым? — Счастливым? Да ты всегда злой, когда убить некого! Тебе нужна девушка постарше. Такая, чтобы могла о тебе позаботиться. — А тебе — психиатр. И нечего бухать на рабочем месте. Чуя мрачно — он был очень, очень не в духе сегодня — проследил за тем, как вино исчезает из бокала. — Девушка, вы прекрасны, как закатное солнце над Йокогамой, — обратился Дадзай к официантке, не обращая внимания на закатившего глаза напарника. — Не составите ли мне компанию сегодня вечером? Эту рыженькую я с собой не возьму, обещаю, мы будем только вдвоем. Ему в лоб прилетела чайная ложка, пущенная с такой силой, будто ей зарядили пистолет. Дадзай взвился и зашипел, а официантка, моментально сориентировавшись, вытянула щипцами кусок льда из общей чашки и протянула ему, за что была вмиг была, как из ведра водой, окачена вниманием в крайне смущающем количестве. И, похоже, клюнула. Кому-то могло показаться, что Дадзай, словно паук, в искушении плел свои сети и каждую попавшуюся в них девушку, прежде чем напеть ей сладострастных речей, самозабвенно, ожесточенно растаптывал с ухмылкой. Чуя даже удивился, когда выяснилось, что это в самом деле совсем не так. — Что, ты правда за ней потащишься в семь вечера? — поинтересовался он у Дадзая, когда они вышли из небольшого кафе на улицу. — Нет, — легкомысленно заявил Дадзай. — Я уже передумал. Она не та самая. — Это уже шестнадцатый раз. — Людям свойственно ошибаться. Чуя пожал плечами — сказать на это было нечего. Тем более, что прямо сейчас он знал точно — Осаму незачем было кривить душой. Он на полном серьезе считал чуть ли не каждую встреченную девушку «той самой», а потом резко разочаровывался в своем выборе. По причинам, известным только его бедовой башке. Да какая, черт побери, разница, с кем сигать в речку? За эту искреннюю ублюдочность Чуя его почти ненавидел. — Когда я встречу ту самую, то обязательно приснюсь тебе, Чу-у-уя. — Может, мне тебя поперек туловища взять и с тобой вместе спрыгнуть уже с моста, чтобы ты не мучился? — предложил Чуя серьезно. — Я даже помогу тебе не всплыть. А ты взамен не приснишься мне больше вообще никогда. — Ну уж нет, — отрезал Дадзай. — Может, если только ты внезапно окажешься переодетой старшеклассницей... не-е-е. Романтики в тебе, Чуя, никакой. И вообще, ты не в моем вкусе. Рожа у тебя больно жизнеутверждающая. Чуя завис на секундочку, раздумывая, обижаться ли на это или нет. А неугомонный напарник усмехнулся своим мыслям и ускорил шаг — они и так достаточно времени потеряли, решив прямо посреди расследования забежать на перекус.