Записки на форзацах

— Я ищу одного человека. Он может одним касанием нейтрализовать любую способность. Не встречал такого? — Извините, боюсь, что нет. — Ничего полезного. Идем, сестра. После того, как со стуком закрылась входная дверь, молодой мужчина в одежде официанта и в ободке с кошачьими ушками опустил взгляд на Дадзая и произнес, едва сдерживая улыбку: — Вылезай. Дадзай обитал под барной стойкой уже примерно пять минут. Он сидел там, подтянув колени к груди и выставив перед собой поднос, словно щит. Но, как только к нему обратились, осторожно выглянул наружу. На его голове были точно такие же ушки, элемент фансервиса для привлечения клиентов. Место, в котором все это произошло, находилось недалеко от центра Осаки. Перед побегом из мафии Дадзай заказал себе поддельный паспорт с чужим именем, оформил новую банковскую карту, потихоньку перевел на нее небольшую часть награбленных за время работы средств и был таков. Два месяца он болтался в Токио; этот период пришелся в аккурат на лето, город заполонили туристы, почти как в сезон цветения сакуры, и затеряться в толпе людей оказалось проще простого. Хоть Дадзай и знал, что мафия давным-давно опутала своей мерзкой черной паутиной окрестные города, во многом и с его легкой руки, в Токио он чувствовал себя несколько спокойнее, чем в Йокогаме — если, конечно, слово «спокойнее» вообще было к нему применимо. За два месяца он, кажется, обошел почти все бары района и почти в каждом напился до беспамятства, словно компенсируя вечера в Люпине, когда всерьез прикладывался к своему стакану лишь по особому поводу. Жизнь ползла распутная, свободная, забитая любыми способами сбежать от реальности и скучная до ужаса. Дадзай старался не оставаться в полном одиночестве, но все равно держался обособленно от любой компании, в которую его заносило, особенно от эсперов, что заполонили Токио еще в послевоенное время. Решение уехать в другую префектуру на некоторое время пришло в его голову совершенно спонтанно, и Дадзай, не откладывая в долгий ящик, изучил карту и уже через двадцать минут налегке выходил из квартиры, которую снимал последнюю неделю. С собой у него был только телефон, какие-то наличные и паспорт во внутреннем кармане песочного пальто. Осака. Одасаку однажды проговорился, что родился в Осаке. Хотя бы поэтому стоило ее посетить. А что сам Дадзай там собирался делать? Да он понятия не имел. Так нелегкая и привела его к работе в кофейне, потому что кроме поддельного паспорта и гигантской харизмы Дадзай не обладал ничем из того, чем должен обладать среднестатистический человек восемнадцати лет. У него не было ни образования, ни своего жилья, ни опекунов, ни друзей. Деньги тоже заканчивались. Вот как звучала причина, по которой этим прекрасным во всех отношениях утром Дадзай с приветливой улыбкой терпел не в меру грубого клиента и ободок с кошачьими ушками на своей давно не стриженной голове. Руки немного нервно теребили подол фартука. Меню он выучил наизусть в первый же час своей работы, поэтому в использовании блокнота не нуждался. Кофейня была небольшой, но очень уютной, обставленной в европейском стиле, в бежево-коричневых тонах, с мягкими диванчиками и маленькими круглыми столиками, и блюда здесь подавали тоже большей частью европейские. Традиционные кафе с национальными вкусностями располагались на этой же улице и, как правило, были набиты туристами. Здесь же поток посетителей проходил существенно менее плотный — отчасти поэтому Дадзай сунулся работать именно в это местечко. «Работать», правда, было громко сказано. Первые три дня он боролся с порывами, которые можно было условно поделить на две части: по опциям вроде «выстрелить клиенту промеж глаз из пистолета» или «сбежать». Но Дадзай был не настолько глуп, чтобы не осознавать, насколько по-другому работал цивилизованный мир и его законы морали. Анго с трудом отмазал его от военной полиции, даже использовал какого-то эспера для этого, и спускать его усилия в унитаз было бы попросту глупо. Да и пистолета под рукой не водилось... Но привычка действовать грязно и радикально накрепко въелась в подсознание, и сейчас Дадзай пожинал плоды, взращенные криминальным прошлым. Он принял заказ и отошел от одного из столиков у окна к барной стойке, за которой располагалась дверь в коридорчик, ведущий в кабинет администратора. — Все в порядке у тебя, Цусима-кун? Ты какой-то тревожный, — замечание оказалось очень даже кстати. Сегодня весь день ощущался чей-то липкий взгляд на спине, и даже кофейные автоматы, казалось, осуждали его, неодобрительно моргая разноцветными лампочками. Хотелось сдохнуть, небо, как же хотелось сдохнуть, да только вот терпение администратора лопнуло после первой же попытки удавиться на дверной ручке, и он пообещал Дадзаю, что истории о его суицидальных похождениях моментально разлетятся по всей Осаке. Не без увольнения, конечно. — Я хочу быть конфетти, — пропел Дадзай все с той же улыбкой на лице. — И повиснуть на какой-нибудь балке, чтобы потом меня сняли и выкинули в мусорку. Или сожгли. — Что? Не отвечая, он включил автомат и ткнул в кнопку с надписью «латте». — Молодец, что не забываешь улыбаться, когда разговариваешь с клиентом, — осторожно похвалил его напарник, Кадзуо. Он иногда говорил такие вещи из чистого сочувствия к долговязому пацану в бинтах, но Дадзая они немного раздражали. Этот человек, жизни не видавший, еще будет учить его, бывшего исполнителя Портовой мафии... впрочем, ладно, сомнительное достижение. Пока напиток готовился, Дадзай хозяйским движением вскрыл пакетик со слабительным, который стащил у администратора в кабинете, когда устраивался на работу, и высыпал содержимое в стакан. На душе сразу стало легко-легко. «Я тебе покажу еще, кто тут неко-одзе-сама, поганка». На двери звякнул колокольчик, и Дадзай, стоя с десертом в руках, поднял было голову, чтобы посмотреть, кто пришел. И похолодел. Тарелка звякнула об стол. На пороге стояли Рюноске и Гин Акутагава. Одетые, как ни странно, по погоде. Гин вперила взгляд в пол, будто без привычной маски и с распущенными волосами чувствовала себя неуклюже. Рюноске кашлял, придерживая очки от солнца. «Вот это воистину несвоевременное явление Христа народу», — подумал Дадзай, пока, словно ошпаренный, нырял под барную стойку и замирал — Гин, на которой уже наверняка сказалось убийственное влияние ее учителя, с легкостью могла бы вычислить врага по дыханию. Что вообще эти двое тут делали? Вопросы роились в голове. Акутагава так быстро напал на его след? Или Портовая мафия за столь короткие сроки успела добраться аж до Осаки? Или брат с сестрой просто приперлись на выходные, чтобы попялиться на храм Ситэннодзи? Одасаку о нем рассказывал. Жаль, что возможность погулять с Одасаку возле этого храма больше никогда не представится... Спустя секунду, за которую в сознании Дадзая молнией пронеслись все эти мысли, раздался знакомый голос: — Эй, ты, позови-ка сюда своего администратора. Дело есть. С таких фраз, не сулящих ничего хорошего, Акутагава обычно начинал переговоры. Тончайший дипломат, мать его. Замерший напротив отчаянно жестикулирующего Дадзая Кадзуо разинул было рот, но на удивление быстро взял себя в руки. — Извините, господин. Сейчас администратора нет на месте, но он подойдет через два часа. — Поздновато, — пробормотал Акутагава с почти осязаемой досадой. — Тогда говори, где его найти. — Боюсь, ничем не смогу вам помочь, господин. Может, желаете кофе? Повисла опасная пауза. Воздух наэлектризовался, в нем запахло угрозой, какая исходит обычно от диких зверей, готовых совершить нападение. После подобных ответов парень, сколько Дадзай его знал, мог прийти в ярость и украсить помещение марафетом из внутренностей собеседника. Чтобы не запачкаться ненароком, Дадзай, бесшумно сложившись в позу зародыша, прикрылся подносом. Секунда, другая... — Латте, — произнес тихим, сухим голосом Акутагава. От этого тона вокруг него в радиусе нескольких метров должны были вымереть все мухи. — Латте, — повторил Кадзуо, явно очарованный жгучим холодом ожидания. — С кленовым сиропом. И сахара побольше. Ты будешь что-нибудь? — судя по всему, Акутагава обратился к сестре. — Двойной эспрессо, — попросила Гин. — И вот эту шоколадку с инжиром. Мы торопимся, — сообщила она, когда Кадзуо снова открыл рот, чтобы предложить им сесть за столик. Кадзуо кивнул и снял с автомата стакан, в который Дадзай минуту назад нацедил латте и мстительно насыпал слабительное. Стало вдруг невыносимо смешно. — Ты разве любишь инжир? — рассеянно спросил Акутагава. — Нет. — Зачем тогда?.. «Какой же ты тупой», — подумал Дадзай со смесью ликования и отвращения к себе. Не из-за слабительного, нет. Видимо, для того, чтобы Акутагава стал сверхразумом и научился хотя бы следить за взглядом оппонента, неизменно мимоходом падающим под барную стойку, его нужно было унижать в два раза больше. Или, может, вообще не унижать... Кадзуо приготовил для Гин двойной эспрессо и поставил вместе с латте на барную стойку. Замер в напряжении, когда Рюноске бросил «сдачи не надо» — наверное, уставился на купюру, достоинством в несколько превышающую стоимость заказа. — Кстати говоря... — уже уходя, Акутагава, судя по голосу, обернулся. В воздухе вновь резко запахло чужой жаждой крови. У Дадзая во рту пересохло. Он снова прикрылся подносом. «Рано, рано, приходи через два года, пальто ты неуравновешенное». — Я ищу одного человека. Он может одним касанием нейтрализовать любую способность. Не встречал такого? — Извините, боюсь, что нет, — сказал Кадзуо, едва заметно дернув краем губы. — Ничего полезного. Идем, сестра. После того, как они, наконец, покинули кофейню, Кадзуо позвал Дадзая. Если бы он только знал, что чудом избежал насильственной смерти, не хихикал бы так сейчас. — Этот жуткий парень имел в виду именно тебя, не правда ли? — спросил Кадзуо, пока Дадзай выкарабкивался из-под стойки. — Как ты догадался? Может быть, это всего лишь старый знакомый, которому я задолжал пару тысяч иен. — Нет-нет, поздно отпираться. Я эспер. Когда мы пожали друг другу руки, ты развеял мою способность. — Как интересно! — Дадзай улыбнулся. — И что же у тебя за способность? — Телепатия. Но работает только при прикосновении к человеку. — Ого! Слышал, эта способность довольно редко встречается. — Уж точно не реже твоей. Хотя не нужно быть телепатом, чтобы понять, что клиент попался довольно... угрожающий. — Не то слово. Дадзай уцепился за протянутую ладонь и поднялся во весь рост. — Я уже пять минут жду свой латте и тирамису! — недовольно закричал клиент со своего места. — Где ваш администратор? — Администратора нет, сказали же вам, — ласково ответил Дадзай вполголоса. — Сейчас все сделаем. Кадзуо-кун, у тебя цианида не найдется? — Ты уже не первый, кто спрашивает, — при этих словах Кадзуо перекосило, словно он вспомнил что-то неприятное. — Недавно слышал в новостях, мол, где-то в Восточной Европе... в России, кажется, чувак работал в кофейне и травил клиентов цианидом, добавляя его в напитки. Скажи же, псих? — Псих... знаешь, у меня есть рекомендация. — М? — Уволься отсюда как можно скорее. Парень, который сюда заходил с сестрой — мафиози. Очень сильный эспер. Он еще вернется. — Хорош лясы точить, ушастые! Где мой заказ?! — А как же ты? — тон Кадзуо сменился на обеспокоенный. Дадзай принял от него стакан с латте, поставил на поднос рядом с тирамису и, направляясь к клиенту, беспечно бросил через плечо: — А меня завтра здесь уже не будет. — Это ведь никак не связано с твоим вопросом про цианид?.. Заглянувшая в дверь компания из нескольких девушек проводила загадочно усмехнувшегося Дадзая восторженным визгом. Все-таки стоило признать, что глупая идея с фансервисом работала безотказно...