Записки на форзацах

Всю дорогу они проделали в молчании, каждый в своих воспоминаниях. Не было настроения ни на подколы, ни на пожелания смерти, в общем, ни на что, чем обычно им приходилось заниматься в обществе друг друга. Пройдя через мрачные ворота и преодолев пару метров по усыпанной гравием дорожке, они одновременно остановились. Помолчали немножко. — Ну, бывай, Чуя. — И тебе не кашлять, Дадзай. И разошлись в разные стороны. Чуя направлялся скорбеть по друзьям на очередную годовщину их смерти. Непривычное зрелище, но влияние Мори-сана в отношении его израненных чувств с годами начало уменьшаться. Дадзай, если бы мог и если бы было уместно, порадовался б за него. Но он не мог, и было неуместно, поэтому ему пришлось продолжать свой путь до широко раскинувшего ветви огромного дерева, под которым застыла невыразительная фигура. — О! Привет-привет, совершенно не ожидал тебя тут увидеть, какая встреча. — И все такое? — надломленным голосом спросил Анго, не поднимая взгляда. Он стоял напротив одинокого памятника с выгравированной на нем надписью «С. Ода». — И все такое, — подтвердил Дадзай и встал рядом с ним. Образно говоря, они снова были втроем. И это в той же степени угнетало, что и вызывало болезненно теплые чувства. — Что ты задумал, Дадзай-кун? — Что заставило тебя решить, будто я что-то задумал? — Каждый раз, когда ты приходишь сюда, случается какая-то катастрофа. Дадзай хотел было что-то издевательское ввернуть, но промолчал. Анго, наверное, был ему за это молчание благодарен. Подумав с минуту, Дадзай заговорил серьезно: — Анго. «Катастрофа» — это, пожалуй, подходящее слово. Намечается глобальная партия. Я бы сказал, шахматная, но больше она будет напоминать с первого взгляда беспорядочную игру с фигурами и фишками от сёги и го. И все это стараниями Достоевского, которого мы недавно поймали и в гости к которому мне придется отправиться. Как только я пропаду со связи, ты начнешь действовать согласно плану, который мы с тобой сейчас обсудим. Анго молчал. — Ты даже не спросишь, почему мы обсудим именно мой план? Молча примешь свою судьбу? У тебя, может, на работе проблемы? Или появился человек, которого нужно защищать? — Смешно, — Анго действительно дернул краем губы. Но скорее нервно. — На работе у меня всегда проблемы. — Тогда, прежде чем мы перейдем к теме... уточню, я не просто так позвал тебя именно сюда. — Очевидно. У тебя ничего не бывает просто так. Ты хочешь, чтобы я перед могилой нашего друга поклялся, что спасу этот город и жизни людей, имеющие для нас значение. — Верно, — Дадзай прищурился. — Более того, мы сделаем это вместе. Когда одному из нас выпадет шанс умереть, пусть он вспомнит этот эпизод и подумает хорошенько, прежде чем сдаваться. — Эта ритуальность мне чужда, — вздохнул Анго. — Моя жизнь состоит из этого, Дадзай-кун, из попыток спасти людей, никем не жертвуя. Ты знаешь это лучше всех и все равно приводишь меня в это место. Место боевого бесславия. — Я счел, что веселее работать, когда ты скован обязательством перед Одасаку, — ответил Дадзай без тени улыбки на лице. Его глаза, казалось, поглощали весь свет вокруг. — В конце концов, именно из-за него сейчас все это происходит. Причинно-следственные связи, знаешь, так работают. «Хуже аргумента я в жизни не слышал, — вот что, наверное, подумал Анго, тоскливо оглянувшись вокруг. — Но без тебя нам бы и правда пришлось туговато». Когда он — впервые за весь разговор — поднял взгляд на Дадзая, от последнего веяло почти осязаемой решимостью. — Рад, что мы друг друга поняли. А теперь... слушай внимательно.