проклятые

На склоне Уван совсем немного холодно. Холод кусает его за открытые части тела, пока Сяо наблюдает. Здесь проходит линия живых и мертвых, которая иногда нарушается. Он не считает, как часто это случается, зато ощущает. Демонический след сползает вниз, уходя дальше от склона и это не очень хорошая новость. После смерти Моракса их контракт был расторгнут, но Сяо больше нечем заниматься. Все, что он делал на протяжении тысяч лет — защита Ли Юэ. И Якша не собирался оставлять это дело. Наблюдение ничего не даёт, поэтому Сяо спускается ниже, надеясь, что создания не ушли далеко от склона. Запах перемешан, он ощущает, что надо двигаться дальше, но замирает, оборачиваясь. Земля шуршит, когда кто-то тоже спускается вниз, но менее ловко. — Приветствую, товарищ! — Тарталья отдаёт ему честь, сбивая с ботинок грязь и двигается, как будто ничего не случилось. — Какая встреча! Сяо знает, что он следил за ним и это совсем не случайность. Тарталья знает, что Сяо знает. Это просто — по-другому они бы не встретились. Предвестник следил за ним от самого постоялого двора, когда адепт спрыгнул с балкона, исчезая в дуновении ветра, уносящего за собой листву. Это «товарищ» слишком простое и слишком знакомое. Сначала Сяо не понимал, что это обозначает, но потом Тарталья объяснил и Сяо все ещё не понял. Они не были друзьями, не были даже врагами, не были любовниками. Под любовниками подразумевалась именно любовь, но Якша боялся связывать трепещущее сердце с любовью. Напакостив в Ли Юэ, Фатуи вдруг оказался на постоялом дворе Ваншу, будто ему мало было призвать Осиала, почти разрушив город. Теперь Чайльд пристал к нему, не желая отцепляться. И, зная об этом, Нин Гуан совсем ничего не делала. Она точно знала, но может, не желала возвращать Тарталью обратно в Ли Юэ. Проще было держать его на расстоянии. Или дело было в бизнесе, Сяо плохо разбирался в подобных тонкостях человеческой жизни. А может, она была уверена, что Сяо сможет удержать Тарталью. В итоге тот стал головной болью для адепта. Начитался идиотской литературы про великих Якш и полез расспрашивать, каждый раз надавливая все больнее, чтобы вывести на бой. Сяо дал ему этот бой. Выиграл, конечно. Только Чайльд от этого не отстал и это превратилось в то, во что превратилось. — Что ты здесь делаешь? — стараясь звучать как можно более раздраженно, интересуется Сяо. Он с самого начала понял, что это Аякс. К своему ужасу, Якша знал, как Предвестник ходит, как пахнет. Легкая поступь, почти не оставляя следов, и запах крови смешавшийся с морской солью. Чайльд ответил так быстро, как будто ожидая этого вопроса и уже придумав отмазку: — Иду с тобой на свидание. Сяо открыл рот. И закрыл, потому что растерялся, приподнимая бровь. — Свидание? Он был осведомлён о том, что такое свидание. Это встреча двух людей, которые друг другу нравятся или хотят понравится. Пары гуляют, держаться за руку и все в таком духе, что касается физического контакта. Тарталья уже приглашал его на свидания. — Да! Ты не согласился пойти со мной на рынок в Ли Юэ, и я очень расстроился, поэтому теперь свидание на твоей территории, — горячо подтверждает Чайльд, хлопнув в ладоши и материализовав лук в своих руках, как всегда готовый к бою. Он с нежностью погладил какую-то царапину, которую стоило бы исправить у кузнеца, и убрал оружие за спину. Смертные похожи на этот лук — они тоже хрупкие, на них тоже появляются царапины и им нужен врач, чтобы исправить их. Время, чтобы восстановиться достаточно. Ночами Сяо скользит по смертному телу с такой же нежностью, понимая, что Чайльд Тарталья — не лук. Он не оружие и не сломается, если сжать крепче. Просто. Так получается. Привязываться к смертным вообще затея глупейшая. Понимая это, адепт невольно вспоминает наставления Моракса: «не делай ничего, чего бы я не сделал». К счастью, Сяо не следует этому совету и многим другим тоже. — У нас уже были свидания, — недовольно фыркает Якша, складывая руки на груди. Он отлично помнит их — одно на балконе постоялого двора Ваншу, следующее в его постели на постоялом дворе Ваншу, ещё три — с миндальным тофу за столом на постоялом дворе Ваншу. И все они были достаточно… Милые. Тарталья невольно заставляет его использовать такие слова в своём лексиконе. — В одном и том же месте. Не то, чтобы я жалуюсь… — Но жалуешься, — обрывает Сяо. Чайльд смотрит на него очень выразительно, с детской обидой в глазах и Сяо рад видеть в этой морской глубине хотя бы что-то. Тяжело оторвать от них взгляд — когда не знаешь, есть ли там вообще дно, начинаешь забывать, куда ты падаешь и насколько долго это продолжается. Тарталья забивает ему весь воздух своей энергией, черной и ласкающей, как прибой. Темная вода кружится в шторме, облизывая голые ноги, желая утащить с собой в пустоту. Сяо не говорит вслух, даже не думает, но на его устах отпечатывается «бездна». Она у Аякса в груди, огромная и широкая. Моргает бессчетным количеством звёзд, сталкивающихся друг с другом. Путешественник предупреждал о форме, которую может принимать Чайльд. Великого охотника на демонов нисколько не пугает их король. Это совсем не его дело — Сяо не имеет привычки влезать в чужие секреты. Пускай Тарталья хранит их, сколько хочет. — Может и жалуюсь, — Предвестник сокращает между ними расстояние за пару шагов, чертова дылда, и наклоняется. — Боишься, что я уничтожу больше врагов, чем ты? Дерзость Тартальи остается без внимания, как и все разы до. Сяо стоически терпит такие попытки перевести их деятельность в соревнование не на жизнь, а на смерть или на какую-то абсолютную глупость. Даже если Якша не спорит с Чайльдом, тот все равно делает вид, будто они поспорили и у него получилось взять адепта на слабо. Сяо не отвечает, раздумывая. То, что он не сражается с людьми, не значит, что он не может сражаться вместе с людьми. Все же Якши и Моракс бились вместе с народом, который защищали. Почему он не может сражаться вместе с Чайльдом против общего врага? Хотя Предвестник не похож на экзорциста, который знает, как изгонять демонов. Разве что он хочет подраться с одержимыми существами, заодно проверив, насколько его клинки потупились, пока были не в пользовании. Тарталья приближается к его лицу и мажет губами по щеке, когда Сяо отворачивается. Здесь не то место для поцелуев, но тёплый след адепт даже не трёт, оставляя его ожогом на своей коже. — Я скучал, — бросает легко, в этот раз не обижаясь и лишь склонившись рядом, смотря куда-то в темное небо. Говорит это, как данность. Как факт. Трава зелёная, небо голубое, а ты мне нравишься. Вот и все. Сяо ему не отвечал, не говорил этих трёх противных слов, которые жгли глотку. Они не виделись около часа или даже меньше. Сяо, уже по привычке, не комментирует. Отслеживает демонов. Потом поворачивается на Аякса, чуть не сталкиваясь с ним головами. — Идём. И двигается вперёд, чувствуя, как следуют за ним. Он тоже скучал.