***
Накануне отправления Антарес собрал всех, кроме родителей, в малой гостиной и, усадив в кружок, решил ещё раз лично убедиться в том, что приоритеты расставлены верно. - Мы едем не просто отдыхать, - заявил он, убедившись, что безраздельно владеет общим вниманием. - Прежде всего наша цель - организовать достойный отдых для мамы... и папы. Для него тоже. Поэтому я не желаю слышать ни единого окрика "Мам, помоги!". Все хлопоты, связанные с нашим младшим и безумно дорогим поколением, включая Моргана и... - Эй! - обиженно воскликнул сам Морган, который, если судить по выражению лица, себя младшим явно не считал. - У нас вообще-то младшей официально признана Чарли, и Деймос до кучи! - Почему до кучи? - тут же спросил Деймос, с видимым трудом отрываясь от игрушечной волшебной палочки, которую ему накануне подарил Гарри - стоило ей взмахнуть, грозное оружие превращалось в крошечного крылатого коня вроде пегаса. - Как это - "до кучи", Корни? Коротко вздохнув, Корнелия приобняла братишку за плечи и нежным полушёпотом объяснила: - Это значит "за компанию, вместе с кем-то". Морган не хотел тебя обидеть, малыш. Деймос, который уже успел капризно выпятить нижнюю губу, смерил среднего брата строгим взглядом, на всякий случай вновь оглянулся на Корнелию, будто ожидая подтверждения, после чего сосредоточил всё внимание на игрушке. Успокоенно выдохнув, Антарес подмигнул сестре и продолжил: - Все хлопоты мы берём на себя, не задействуя родителей. Если бы в семье были младенцы, тогда и был бы разговор, а так... И, хотя мне будет очень не хватать Рэда, - признал он, прижав кулак к сердцу, - лично я не вижу ничего такого, с чем мы бы не справились сообща. Возражения есть? Возражающих и недовольных на этот раз не нашлось, так что Антарес продолжил, присев на подлокотник кресла, в котором устроился Гарри с Шарлоттой на коленях: - Далее - от гостей дома я не жду вдохновенной помощи... - Извините на минутку! - поспешил вмешаться Уилл. - Это что же получается - в то время, когда Мораг будет зашиваться с двойняшками, я буду лежать на пляже? Антарес, ты меня с кем-то путаешь. Мораг, всё это время тихо сидевшая у него под боком, в ответ на такое заявление лишь усмехнулась и поспешила заверить: - Не буду я зашиваться, вот увидишь. Всё будет хорошо. - Надеюсь, - подтвердил Антарес. - Но если в результате вся забота о младших упадёт на мои плечи... - Не упадёт, - заверил Гарри, чуть приметно нахмурившись, и Мораг с готовностью подтвердила: - В самом деле, Терри, брось драматизировать. Если уж мы договорились по полной разгрузить Сириуса и Марлин, то действовать будем все вместе. До кучи, как было сказано ранее мистером Блэком, - прибавила она с усмешкой и показала Моргану язык. Мальчик в ответ скорчил гримасу, и договор на этом можно было считать состоявшимся. Поскольку переместить при помощи трасгрессии такое количество желающих не представлялось возможным, решено было отправляться порталом, который Сириус нарочно заказал ещё в начале недели - им должны были воспользоваться все старшие дети, а двойняшки трансгрессировали с родителями, потому что по технике безопасности порталом пользоваться было разрешено детям от пяти лет. - Ну сам подумай! - воскликнула Полина, когда Морган высказал недоумение по этому поводу. - Нужно ведь крепко держаться за портал, а как двойняшки будут держаться? Они ведь ещё маленькие! Сунув руки в карманы брюк, он коротко пожал плечами и откликнулся: - Я просто не люблю порталы. А ты? Понимая, что он скорее всего рассчитывает на согласие, Полина всё же откликнулась предельно честно, обернувшись на лестнице: - Не знаю, я ведь никогда не пробовала. Мы несколько раз трансгрессировали - вроде ничего, даже не тошнит. Насупившись, Морган немного помолчал, а после поделился, открывая страшную тайну: - Меня всегда тошнит, - на что Полина со свойственной ей беспечностью откликнулась: - Знаешь, если тебя вывернет, мы никому не скажем. Более чем удовольствовавшись таким ответом, он спрыгнул с последней ступени лестницы, поспешно открыл дверь в гостиную, пропуская Полину внутрь, и тут же прикрыл уши ладонями от царившего внутри шума. Казалось, говорили все и разом, а двойняшки, взбудораженные ранним подъёмом и предстоящим путешествием, первым в их жизни, просто вопили, чтобы дать выход эмоциям. - И так будет всю неделю, - протянул Морган, понимая, что в общем-то не очень хочет ехать к морю, но Полина легонько пихнула его в плечо, укорив: - Да ладно тебе капризничать! Будет весело, вот увидишь. С сомнением пожав плечами, он ответить не успел, потому что в этот самый момент Антарес громко объявил: - До портала две минуты! Все быстро становимся в круг. В этот раз встать плечом к плечу было легче, поскольку все чемоданы и сумки взяли на себя домовики, но Морган всё равно вцепился в руку стоявшему рядом Драко и на всякий случай зажмурился и прикусил щёку изнутри, отчаянно надеясь, что это поможет справиться с тошнотой. Антарес, который крепко держал в руке проколотый футбольный мяч, вновь взглянул на часы и принялся отсчитывать: - Три... две... одна!.. Знакомый рывок - и мир за закрытыми веками окрасился сияющей голубизной. Чувствуя, как его ноги болтаются, утратив контакт с твёрдой почвой, Морган дал себе обещание, что будет прилежно учиться, вырастет и изобретёт куда более комфортное средство перемещения. Но пока что его ступни с силой врезались в мягкую землю, тут же утонув в ней, всё тело повело в сторону, но он всё же сумел устоять на ногах и осторожно приоткрыл глаза, тут же поморщившись от ударившего в лицо яркого солнечного света. Все вместе они стояли на утрамбованной земляной площадке перед летней резиденцией Поттеров. Вообще это было очень громко сказано, поскольку на "резиденцию" коттедж не тянул всилу куда как скромных габаритов. Он и вправду оказался трёхэтажным - вернее, два этажа с мезонином, так что Морган понадеялся, что его не заставят спать в одной комнате с Артуром, который частенько разговаривал во сне. Несмотря на то, что был сложен из бордово-коричневого камня, дом смотрелся вполне уютно - во многом благодаря тому, что черепица была светлой, а сам коттедж утопал в зелени, буйно разросшейся после весенних дождей. - Идёмте! - поманил Гарри, первым направляясь к входной двери, по бокам сплошь увитой девичьим виноградом. - Вещи должны быть уже на месте. Появившаяся следом Марлин осторожно опустила Шарлотту на землю и ласково подтолкнула дочь к дому, после чего протянула, обращаясь к мужу: - Давненько мы здесь не были... Только осторожно! Дом долго пустовал, здесь могли завестись огненные крабы, - предупредила она, входя в тесноватый холл, но двойняшки первыми убежали на верхние этажи, и оттуда сразу же донеслись их протестующие вопли: - Чур, это моя комната! - Нет, чур моя! - Мама! Мама, Чарли толкается! Коротко вздохнув, Марлин поднялась из кресла, куда присела полминуты назад, но не успела даже распрямиться. - Нет, мам, ты отдыхай, - быстро произнёс Антарес и быстрым шагом направился вверх по лестнице. - Шарлотта! Немедленно иди сюда! Удивлённо вздохнув, Марлин всё же послушно села обратно, а Корнелия скомандовала: - Гарри, Уилл, вы несите вот эти сумки наверх, а ты, Драко, помоги мне пока вон с тем чемоданом. И да, Полину и Кензи селим в одной комнате! - крикнула она мальчикам вслед, но сама Кэтти тут же поспешила заверить: - Я проконтролирую, - и вприпрыжку поспешила наверх. - Уилл, подожди! С довольной усмешкой проводив взглядом уходившего последним Гарри, Сириус подытожил: - Кажется, на этот раз они обойдутся без наших ценных указаний. - Тебя это расстраивает? - уточнила Марлин с затаённой надеждой, поскольку сама чувствовала себя не слишком уютно, но он неожиданно категорично покачал головой. Протянув руку, Сириус мягко поднял её из кресла и, заставив обернуться вокруг собственной оси, потянул за собой, напутствовав: - Пойдём. Посмотрим, что можно сделать с бассейном, - и Марлин в ответ тихо рассмеялась: - Я и забыла, что здесь есть бассейн! - Мам! - раздался откуда-то слева восторженный голос Моргана. - Ты не говорила, что здесь есть бассейн! Прикусив губы в попытке сдержать улыбку, она расстегнула ремешки сандалий и босыми ногами прошлёпала через весь дом, скорее угадывая, чем вспоминая дорогу. Заднее крыльцо заменяла огибавшая дом крытая терраса, нежно тонущая в высоких кустарниках и верёвках плюща, а от самых ступеней выложенная мелкими камешками тропинка вела к морю. Спустившись с террасы, Марлин замерла, как заворожённая глядя на воду. Лишь теперь, оказавшись в месте так далеко от дома, она поняла, что именно это и было ей нужно. Она сама бы не смогла сказать, о чём думала в тот момент, глядя на плавно колышущиеся волны и укрытый белоснежным песком пляж - быть может, вспоминала, как впервые оказалась в этом коттедже в те далёкие времена, когда у них с Сириусом был всего один ребёнок. Будто почувствовав, что материнские мысли обращены к нему, на террасу вышел сам Антарес; на левой руке у него вниз головой повис Деймос, так что его светлые волосы, которые пока что не стригли, раз за разом чиркали по деревянному настилу. - У нас ещё осталась свободная комната в мансарде, - сообщил он с самым довольным видом, но Марлин в ответ лишь рассеянно кивнула и вдруг испустила немного нервный смешок на высокой ноте, не успев прижать ладони к губам. Выпутавшись из сарафана и оставшись в ослепительно-белом купальнике, она отбросила одежду прямо на землю и бросилась к воде, обжигая ноги мелким песком. - Есть ещё вопросы о том, почему я на ней женился? - усмехнулся Сириус, с любовью глядя жене вслед, и окликнул: - Милая, не заплывай далеко! Начало семейного отдыха можно было считать вполне успешным, и всё же Марлин далеко не сразу смирилась с тем, что от неё мало что требуется и столь же мало зависит. Растянувшись на лежаке, она изо всех сил пыталась расслабиться, но то и дело сдвигала солнцезащитные очки на лоб и пристально осматривала пляж, по головам пересчитывая детей. Напрасное беспокойство: отгородив небольшой участок на мелководье густой сеткой, Антарес и Мораг возились с двойняшками, пристально следя, чтобы те не принялись из озорства жевать водоросли; Артур, Полина и Морган под чутким руководством Гарри достраивали песчаную крепость высотой уже больше пяти футов, Корнелия утянула Кэтти и Гермиону собирать раковины для рукодельного клуба, а от природы белокожие Уилл и Драко, каждый с книгой на коленях, устроились на шезлонгах под соседним зонтиком из простой боязни обгореть. Счёт сошёлся, и Марлин снова легла, успокоенно выдохнув. - Кажется, это было не такой уж плохой идеей, - признала она и тихо засмеялась, когда Сириус поцеловал её в припорошённое песком плечо. - Нужно будет ещё сбегать в посёлок за продуктами. Интересно, они принимают чеки? - Об этом не беспокойся, - спокойно вздохнул Сириус, ложась на место и закидывая руки за голову. - Всё равно платить будем не мы. - Как это? Более чем заинтригованная, Марлин приподнялась на локтях и теперь смотрела на него, выжидая и заранее прикидывая, насколько всё плохо и во сколько может им обойтись, если измерять в золоте и нервных клетках. - Я тебя умоляю… - нараспев протянул Сириус, выждав эффектную паузу и опустив очки на лоб. – Я на эту поездку не потратил ни галлеона. Это всё Антарес. - Правда? Он в ответ издал какое-то невразумительное мычание, явно соглашаясь, и Марлин, глазами отыскав старшего сына в полосе прибоя, довольно хмыкнула: - Ну надо же... А наше золотце взрослее, чем я ожидала. - Я тоже удивился, - признался он и тихо хмыкнул, когда Марлин вновь сощурила глаза и пробормотала: - Нужно сказать, чтобы надели Моргану панаму, он так легко обгорает... Но тут из-за песчаной башни показался сам Морган - в кепке и с густо обмазанными солнцезащитным кремом плечами, так что вмешиваться было совершенно лишним. Без четверти одиннадцать Мораг загнала всех в дом, поскольку солнце стало немилосердно припекать. Впрочем, двойняшек вытащить из воды было практически невозможно, так что в качестве компромисса им было предложено поплескаться в бассейне то время, пока готовится обед. На этот раз с ними остались Гарри и Корнелия - к явному удовольствию Деймоса, который безусловно выделял сестру из всех старших. Отправив молодёжь приводить себя в порядок, старшие Блэки чуть не со скандалом выбили себе право самолично приготовить еду из принесённых домовиками продуктов, поскольку кроме этого заняться было решительно нечем, а окунуться в атмосферу тотального безделья оказалось не так уж просто. Толкнув лёгкую оконную створку, Сириус высунулся на улицу и крикнул: - Корни! Ещё пятнадцать минут! - Хорошо, пап! Махнув рукой в ответ, Сириус внезапно задумчиво поморщился, чем тут же заслужил недоумённый взгляд Марлин. В ответ на незаданный вопрос он помолчал, сквозь окно глядя на играющих в воде ребят, и вдруг напряжённо спросил: - Как думаешь, они уже переспали? - Сириус! – одёрнула она, быстро обернувшись к коридору, где как раз пробежала Полина. - Что? – огрызнулся он и выглядел при этом отчего-то очень несчастным. – Это моя дочь! И мой, кстати говоря, крестник. - Тебя это не касается! – отрезала Марлин, пригнувшись к самой мойке так, чтобы их не могли подслушать с улицы. Скопировав её стойку, Сириус со своей стороны возмутился: - То есть как это – не касается? – на что она спокойно возразила: - Именно потому, что это твоя дочь и твой, кстати говоря, крестник! Они сами разберутся. - Ну да! - Да, - серьёзно откликнулась Марлин, вновь становясь ровно и заколдовывая ножи, чтобы сами резали бекон, - потому что Корни разумнее нас с тобой, вместе взятых, в том же возрасте. И Гарри лично я доверяю. А ты? Он вздохнул, хмуря брови, и снова уставился в окно с таким страдальческим выражением лица, что Марлин, оставив еду и посуду, приобняла его за талию и с усмешкой пообещала: - Я всё узнаю. Но ты сам не вздумай приставать к ним! Подумал бы лучше об Антаресе. - С ним-то что? - откликнулся он, обернувшись поверх плеча, и Марлин коротко закатила глаза, тут же шлёпнув его по предплечью: - Гермиона – вот что! Я не намерена становиться бабушкой в тридцать восемь лет. Сириус с сомнением пожал плечами, а после, глядя в окно, задумчиво протянул: - А мне кажется, из меня получится классный дед… - Сириус! - Что? - переспросил он с искренним недоумением. - Прикажешь мне ему в штаны залезть? - Я посмотрю, как тебе это удастся, пап, - объявил Антарес, останавливаясь на пороге кухни и с лукавой ухмылкой оглядывая пойманных с поличным родителей. – Какое ханжество... Мама, ведь ты сама родила меня в восемнадцать. - Вообще-то в восемнадцать с половиной, - строго исправила Марлин, когда он переступил порог и подошёл ближе, но тут же спохватилась и осторожно переспросила: - Золотце, но вы же… - Нет, Гермиона не беременна, - спокойно откликнулся он и заверил: - У меня всё под контролем. Покосившись на подозрительно притихшего мужа, она громко хмыкнула: - Где-то я это уже слышала. И тут случилось небывалое - Сириус вдруг сконфузился, чего на памяти Антареса не случалось никогда, отвёл глаза, прикусил губы как нашкодивший школьник, но в конце концов лишь развёл руками и выдохнул: - Зато у нас есть двойняшки!***
За первый день у моря эмоций накопилось столько, что вечером Полина свалилась спать без задних ног и даже не слышала, когда пришла в отведённую им комнату Кэтти. Несмотря на это, проснувшись поутру, она чувствовала себя хорошо отдохнувшей, хотя кровать казалась такой удобной, что покидать её решительно не хотелось. Прикинув между делом, что сегодня солнце не так печёт и можно будет поплавать подольше, она перевернулась набок, уворачиваясь от щекотавшего нос настырного луча, и прислушалась к шороху открывающейся двери, пытаясь с закрытыми глазами понять, кто ещё не спит. Кто-то нежно поцеловал её в щёку и шепнул над ухом: - Просыпайся, зайчонок... Мигом узнав голос, Полина сонно распахнула глаза и тут же ринулась вперёд с радостным писком: - Вэррон! - С днём рождения, милая, - улыбнулась она, обняв девочку, которая уже успела вскочить на ноги, стоя на краю кровати, и бросилась обнимать подоспевшего Джеймса. - Десять лет, ты подумай... - со смехом протянул он. - Ну что, пора тебя замуж выдавать, кукла? - Не-е-ет! - рассмеялась Полина и крепко обняла его, ощутив, как ступни отрываются от матраса. - Как вы здесь оказались, пап? Придержав её за колени, чтобы не опрокинулась, Вэррон с улыбкой откликнулась: - Добрались камином до Осмингтона, а там пешком дошли. При трансгрессии меня пока что укачивает. Почуяв в её реплике тонкий намёк, Полина с размаху плюхнулась обратно на кровать и обеспокоенно спросила: - Как ты себя чувствуешь? Как малыш? Притянув её голову к себе, Вэррон поцеловала девочку в лоб и ласково заверила: - С нами обоими всё в полном порядке. Это казалось правдой - Полина сразу же заметила, что за прошедшую неделю Вэррон стала выглядеть почти так, как было до беременности, и её лицо вновь приобрело привычный румянец, а тени под глазами стали бледнее и короче. Однако не успела она восхититься и сказать, как идёт Вэррон её новое платье, как дверь приоткрылась и в спальню заглянула Корнелия. - Я же говорила, что опоздаем! - попеняла она, на мгновение вновь скрывшись в коридоре, после чего распахнула дверь во всю ширь, пропуская внутрь Гарри и Артура с большими коробками в руках. - Пап! - воскликнул Гарри и едва не выронил свою ношу. - Вэррон! Как вы здесь очутились? - Мамин ревеневый компот творит чудеса, - рассмеялась она, привстав, чтобы расцеловаться с Корнелией. - К тому же, пусть бы меня хоть наизнанку вывернуло - день рождения нашей Полины я не пропущу! - С днём рождения, По, - пожелал Артур, крепко обнимая сестру, после чего из рук в руки передал её Гарри, который поторопил: - Собирайся скорее, будем тебя поздравлять. - Нет-нет-нет, сперва - мой подарок! - зачастила Корнелия и опустила на кровать у ног Полины большую квадратную коробку, перевязанную пушистым белым бантом. Прыжком усевшись на матрас, девочка развязала ленту, сбросила крышку и тихо ахнула - внутри оказалось чудесное платье, очень нежного кремового оттенка, с вышивкой по подолу и на корсаже. - Какое красивое... Корни, спасибо тебе огромное! - воскликнула она и тут же бросилась обнимать благодетельницу, которая лишь с улыбкой напутствовала: - У девочки не может быть слишком много красивых платьев. Нужно только чуть-чуть подогнать его по длине - кажется, я немного не угадала... Вэррон, поможешь с этим? Мне пока нельзя колдовать, даже палочку пришлось дома оставить. Она неловко пожала плечами, по-прежнему улыбаясь, но теперь улыбка её стала немного грустной, так что Полина, очень чуткая к переживаниям окружающих, беспокойно завертела головой, не понимая, что случилось и почему никто больше не радуется. - Всё наладится, - заверил Джеймс, приобняв крестницу свободной рукой, поскольку левая всё ещё обвивала плечи Артура. - Потерпи ещё немного. - Уж терпения мне не занимать, - хмыкнула она и, легко похлопав себя по щекам, привычно засуетилась: - Ну что, будем одеваться? Сейчас ещё косички заплетём - и тогда вообще будет глаз не оторвать! Прельщённая грядущими метаморфозами, Полина тут же соскочила на пол и унеслась в ванную чистить зубы, а Джеймс, Гарри и Артур спустились на первый этаж, где Антарес при помощи Сириуса и Уилла надувал шары и развешивал поздравительные плакаты, причём все трое в украшательстве не знали никакой меры, если судить по тому, что нельзя было и шагу ступить, не утонув по щиколотку в мишуре. - Что? - возмутился Гарри в ответ на насмешливый взгляд отца. - Я же обещал, что устрою Полине классный праздник. Десять лет - шутка ли! - Никаких шуток, - ответил Джеймс, поправив очки, и походя взъерошил старшему сыну волосы. - Бродяга, помощь нужна? - Помогай, если успеешь, - откликнулся старший Блэк и прибавил с непередаваемым сарказмом: - Папуля. А что такого? Забыл, как сам надо мной издевался? Понимая, что история эта очень давняя, Гарри дал себе слово при случае расспросить отца и крёстного подробнее, а пока что с энтузиазмом включился в подготовку гостиной. К тому моменту, как на первый этаж спустилась уже наряженная Полина в сопровождении Корнелии и Вэррон, внизу собрались уже все обитатели коттеджа. Дождавшись, пока именинница выдержит обязательную порцию поздравлений от каждого из желающих, Сириус тихонько подтолкнул вперёд среднего сына, и Морган, отчаянно краснея и запинаясь, окликнул: - Полина, можно с тобой поговорить? Выпорхнув из объятий Марлин, она с готовностью закивала и под очень понимающими взглядами взрослых вслед за Морганом вышла на террасу, где в настоящий момент никого не было. Спрятав руки за спину, он опустил глаза и наконец выдохнул: - Ты сегодня очень красивая. - Спасибо. Тебе нравится платье? - уточнила она, и Морган коротко кивнул. - Это мне Корни подарила. - Красивое... Я хотел поздравить тебя с днём рождения, - спохватился он, будто только теперь вспомнил, о чём хотел поговорить. - У меня для тебя тоже подарок. - Подарок? Мне? Морган снова кивнул и на ладони протянул ей небольшую коробочку для ювелирных украшений. Предчувствуя, что подарок окажется слишком дорогим, Полина футляр всё же приняла и открыла, обнаружив внутри небольшой золотой медальон, крышка которого была украшена белой эмалью. - Какой красивый! - восхитилась она, с благодарностью глядя на Моргана, но он вдруг стушевался ещё больше и объяснил: - Он заколдован... Нужно вот так. Протянув неловкую руку, он с великой осторожностью прижал медальон к виску Полины, и она тут же испуганно ахнула - перед глазами понеслись образы, точно ей не принадлежащие, но настолько сочные и яркие, что моментально заслонили собой весь окружающий мир. И каменный дракон вновь и вновь вставал на дыбы, ударяя гранитными лапами своего сородича из плоти и крови... Морган убрал ладонь, и Полина, проморгавшись, с восторгом спросила: - Это твои воспоминания? Это ведь Турнир, про который ты рассказывал, да? Кивнув, он почесал в затылке и с неловкой усмешкой кивнул: - Ага. Память чуть стёрлась за два года, так что папа мне помог, но получилось, вроде бы, неплохо... В нём можно хранить вообще какие хочешь воспоминания, - заверил он, спешно меняя тему и глазами указывая на медальон, так и оставшийся у него в ладони. - Если захочешь, можно заменить это на что-то другое... - Не хочу, - упрямо заявила Полина и, ловко схватив, сжала подарок в горячей ладошке. Покраснев как отварной лобстер, Морган внезапно потупился и окликнул: - Полина... Слушай... Я давно хотел тебя спросить кое о чём. Если мы в Хогвартсе попадём на разные факультеты... - То что? - не дала она ему договорить. - И с чего ты вообще взял, что на разные? Пожав плечами, Морган напомнил: - Большая часть моей семьи училась на Слизерине, и Корни тоже должна была там учиться, просто она... такая, - прибавил он, понимая, что на то, чтобы описать старшую сестру словами, у него уйдёт не одна неделя. - И я подумал, что, если случится так, что я тоже буду там, значит... - Это значит лишь то, что у тебя будет серебристо-зелёный галстук, - оборвала Полина и неожиданно капризно дёрнула плечиком, так что блёстки на платье пустили блики по гладкой молочной коже. - И хорошо. Тебе идёт зелёный. Морган продолжал молча смотреть на неё со смесью недоумения и недоверия, и она, коротко вздохнув, заверила: - Слушай, ты же мой лучший друг. И даже если мы окажемся на разных факультетах, это не помешает нам быть друзьями, правда. Артур говорит, у разных факультетов часто бывают совместные уроки, и едят все в одном зале, и библиотека - никто ведь не будет вечерами запирать тебя в факультетской гостиной! И вообще, - прибавила она с внезапным смешком, - до тех пор ещё целый год, а выпускные экзамены в школе Баттерси такие сложные... Она нарочно протянула последнюю фразу, дожидаясь реакции, и Морган не подвёл, громко расхохотавшись. - Ну уж по логике у меня точно будут более высокие баллы, чем у тебя, - заверил он, утирая глаза, и поднял голову на звук шагов. - Вы что это тут, ребята? - улыбнулась Гермиона, выходя на террасу, и ей ответил шедший следом Антарес: - Пока не слышно плача, наше вмешательство вряд ли требуется - верно, парень? Он украдкой подмигнул Моргану, и тот с неожиданной серьёзностью заверил: - Из-за меня Полина точно не будет плакать, Терри, - и прибавил, обернувшись к подруге: - Честное слово, родители не за тем платят по четыре с половиной тысячи фунтов стерлингов за семестр, чтобы я получал плохие оценки, так что тут тебе придётся смириться. Удивлённо приподняв брови, Гермиона с великим трудом взяла себя в руки и поторопила: - Бегите в дом, вы ведь хотели помочь накрыть на стол. Малыши послушно скрылись в прохладе гостиной, а Гермиона осталась рассеянно глядеть им вслед, поражённая внезапно свалившимся на неё открытием. Озвученная Морганом сумма была не то чтобы неподъёмной, но всё же впечатляющей, и теперь Гермиона чувствовала, как изнутри её снедает необъяснимое беспокойство. Проведя пальцем по собственному уху и обжегшись холодом жёлтых бриллиантов - подарок Терри за сданные на "превосходно" экзамены, под цвет глаз, - она прислушалась к себе и с внезапным ужасом поняла очень простую вещь, которая всегда витала в воздухе. Блэки были очень богатыми. До сих пор она не задумывалась об этом, хотя прекрасно видела и их предыдущий лондонский дом, и особняк на площади Гриммо, и регулярно сменяющиеся побрякушки Марлин и Корни, а теперь и Мораг, сверкающие россыпью драгоценных камней, и дорогие платья, и ещё сотни и сотни мелочей, присущих респектабельной жизни на самом верху социальной пирамиды. Разумеется, она сама никогда не жила в бедности, и достаток их семьи был выше среднего, но до откровенного богатства было всё же далеко. Все эти мысли пронеслись у неё в голове за несколько секунд, но Антарес всё же заминку заметил, окликнув: - Милая? Что такое? И не вздумай сказать, что ничего, - предупредил он. - У тебя такое лицо, будто ты призрака увидела. - Я просто... Тебе это не понравится, - подытожила она, и Антарес махнул рукой: - Всё равно говори. Если ты не надумала прямо сейчас порвать со мной, то я выдержу. Верно оценив насмешку в его голосе, она обняла его за шею и возразила: - И не надейся. Просто я вдруг подумала... То, что я живу на полном иждивении твоих родителей... - Так, стоп-стоп, - протянул он, коротко закатив глаза. - Я понял, о чём ты хочешь поговорить. Только вот разговаривать здесь, увы и ах, не о чем. Если уж ты решила обставить всё вот так, то спешу напомнить, что все твои расходы покрываю я, и поездку эту оплачиваю тоже я, и в Хогвартс тебя собирать тоже буду я и только я, так что не забивай свою очаровательную головку всякой финансово-экономической ерундой. И нет, я тебя не покупаю, - прибавил он прежде, чем она успела вставить хоть слово, - потому что на такое сокровище у меня просто не хватит денег. Покраснев в ответ на такой весьма своеобразный комплимент, Гермиона неловко пролепетала: - Я даже не думала... - Я знаю. Просто хочу говорить честно. Родная, мы ведь не бедствуем, - прибавил он куда мягче, зарывшись пальцами ей в волосы. - И будь уверена, ты не забираешь последний кусок у Деймоса или Чарли. - Но Марлин ведь хочет вернуться на работу. - Да, но потому что это она так хочет, - с нажимом произнёс Антарес. - Это не жизненная необходимость из-за того, что банковский сейф внезапно опустел. И давай с тобой сразу договоримся, ладно? Разумеется, ты можешь работать, если тебе это нравится, но зарабатывать - это моё дело, потому что я мужчина. Ты понимаешь, в чём разница? Подумав, Гермиона всё же кивнула. Ей претила позиция нахлебницы, но, кажется, по-другому поступить у неё и не получится. Смахнув крохотную соринку с рубашки на груди у Антареса, она всё же окликнула: - Могу я спросить ещё кое о чём? - Разумеется, - кивнул он, и она живо поинтересовалась: - Если я начну работать - всё равно, где, - и внезапно добьюсь небывалых карьерных высот с соответствующим окладом, это тоже будет неправильно? Ты будешь против? Выпалив последний вопрос, она замерла и даже дыхание задержала, словно могла пропустить ответ. Но Антарес на её неуместное любопытство прореагировал на удивление спокойно, улыбнувшись в ответ, и пообещал: - Я буду горд тем, что ты у меня такая умница. Может ли быть иначе... Жалобно приподняв брови, Гермиона обняла его, уткнулась лицом в грудь и наконец затихла, понимая, что разница в социальном положении не станет преградой для их отношений хотя бы на этом этапе. А дальше видно будет. Если не считать этой пустяковой размолвки, день рождения прошёл выше всяческих похвал. Сложно было представить Полину более счастливой и, когда вечером она задула свечи на торте - произведении кондитерского искусства, заказанном в Мейсон Берто (1) и доставленном к ужину, - можно было смело верить в то, что будущий год для неё пройдёт куда лучше, чем предыдущий. - А что ты загадала? - спросила Чарли, осторожно подёргав Полину за подол платья. - Нельзя рассказывать, милая, иначе желание не сбудется, - мягко укорила Марлин, раскладывая по тарелкам кусочки торта, но Полина, отчего-то сконфузившись, всё же призналась: - Я загадала, чтобы Корни снова могла колдовать. После этих слов в столовой повисла тишина, и Полина, чувствуя собственную ответственность за нарушенное общее спокойствие, пожала плечами и объяснила: - У меня есть всё, что я могла бы пожелать, а у Корни день рождения только через месяц. Я и подумала - вдруг моё желание тоже сработает? Прижав сцепленные ладони к груди, Корнелия растроганно выдохнула: - О, детка... - и, не сдержавшись, всхлипнула и отвернулась, тут же спровоцировав приступ паники среди собравшихся. - Лапочка, ну ты что? - тут же обеспокоенно воскликнул Сириус, подбегая к дочери и обнимая её. - Не расстраивайся, всё будет в порядке. - Корни, пожалуйста, не плачь! - уговаривала Полина, и сама с глазами на мокром месте. - Я не хотела тебя обидеть, правда! - Всё хорошо, никто ни на кого не обижается, - заверил Антарес и протянул сестре чайную чашку: - Не плачь, всё пройдёт... Вот, выпей. Сделав глоток, она наклонилась и обняла Полину, шепнув: - Что ты, милая, я вовсе не обиделась... Просто ты очень добрая. И знаешь, что? У таких хороших девочек, как мы, обычно всё бывает просто замечательно. И хотя места для обиды в самом деле не было, на протяжении всего вечера она была странно задумчивой и первой вызвалась укладывать двойняшек спать, когда на море опустилась нежная темнота. - Но я не хочу спать! - возмущался Деймос, пока сестра несла его наверх. - Я хочу ещё торт! - Ты и так съел уже три куска, - справедливости ради заметил Гарри, который вызвался помочь любимой - и из беспокойства, и чтобы побыть хоть немного наедине. Ну, или почти наедине. - Но это были маленькие кусочки, - жалобно вздохнул Деймос и состроил такое личико, будто это был последний торт в его жизни. Стоит отметить, Чарли никакого неудовольствия не выказывала, спокойно сидя на руках у Гарри, и лишь теперь решила вступиться за брата и, развернув ладонь, показала на пальцах: - Правда маленькие, Гарри. Вот такие! Улыбнувшись, Корнелия поцеловала приунывшего братишку в щёку и, спустив его на пол, подтолкнула к дверям спальни, тут же кликнув эльфийку: - Поппи! Мастеру Деймосу и мисси Шарлотте пора спать, - приказала она и устало прислонилась к стене у самой двери. Подойдя ближе, Гарри провёл кончиками пальцев по её щеке и обеспокоенно окликнул: - Как ты? - Со мной всё хорошо, - кивнула она и, шагнув вперёд, уткнулась лбом в его плечо. - Просто иногда от собственного бессилия становится больно. Прижав её к груди, Гарри просто не знал, что ещё можно сказать, чтобы утешить её, но внезапно в комнате двойняшек возникло какое-то подозрительное шевеление и в коридор с радостным воплем вылетел Деймос, прижимавший к груди миниатюрную модель Хогвартс-экспресса. Наверняка он пытался спасти игрушку от внимания Чарли, но погоня не длилась долго, потому что мальчик, проскользнув между ногами сестры и её парня, запнулся о край устилавшего коридор ковра, после чего упал, прочесав носом пару футов, и тут же зашёлся в обиженном рёве. - О Мерлин, Деймос! Подняв плачущего братишку на руки, Корнелия бережно прижала его к груди, целуя куда придётся. - Ударился, мой маленький, ручка болит... - увещевала она, на выдохе округляя губы. - Сейчас перестанет, родной, сейчас... Она тихонько подула теплом мальчику на ушибленный локоток и вдруг испуганно замерла. На мгновение в воздухе, который покидал лёгкие, ей почудились странные перламутровые завихрения с отблесками, но в коридоре не было зеркал - радуге взяться просто неоткуда... Ласково клюнув затихшего Деймоса в нежную макушку, она окликнула, не оборачиваясь: - Гарри... Дай мне свою палочку, пожалуйста. Только побыстрее. Ничего не понимая и обеспокоенно хмурясь, он всё же послушно протянул ей оружие, но Корнелия не спешила проверять собственную догадку. Пусть даже сбылись её самые безумные надежды и чаяния, она не решилась бы испробовать даже самое простенькое заклинание на Деймосе из простой боязни поранить братишку ещё сильнее. Так что она направила палочку на оставшуюся лежать на ковре игрушку и с замирающим сердцем приказала: - Вингардиум левиоса! Крохотный паровоз тут же послушно взмыл в воздух и, повинуясь мановению палочки, описал идеально ровный круг в воздухе, напоследок издав громогласный гудок, после чего плавно опустился на пол и покатился по коридору в направлении балкона. Опустив палочку и крепче прижав к груди восторженно притихшего Деймоса, Корнелия обернулась к Гарри, но он от шока не мог произнести ни слова, так что в итоге она лишь громко, как-то жалобно позвала: - Пап!.. Но первой на зов откликнулась Марлин, которая, едва взбежав по ступеням, тут же суетливо зачастила: - Что произошло? Корни, ты в порядке? Почему Деймос в слезах? - Я... Я не знаю... - пролепетала она, не в силах ни отпустить брата, ни опустить зажатую в пальцах палочку. - Деймос упал, и я просто... Люмос! Огонёк заклинания послушно вспыхнул в ту же секунду, и Марлин наконец остановила собственное безостановочное кружение вокруг детей, прижав ладони к груди. Несколько мгновений она не сводила взгляда с Корнелии, затем уставилась на палочку, которая продолжала освещать коридор ярким желтоватым светом, и наконец вслепую протянула руку, оперевшись о лестничные перила. - Мерлин всемогущий... Сириус! - крикнула она, перегнувшись через перила в лестничный колодец. - Джеймс! Терри! Идите все сюда немедленно! После двух десятков применённых заклинаний из арсенала первого курса стало понятно, что Корнелия может колдовать и палочкой Гарри, и отцовской, и даже своей собственной, за которой Антарес тут же трансгрессировал в Лондон. И хотя никто не понимал, почему способность колдовать вернулась к ней именно сейчас и именно так, празднество продолжилось, заложив новый вираж и несколько сместив акценты, но Полина и не думала обижаться, радуясь едва ли не сильнее самой Корнелии - ещё бы, ведь сбылось её желание. - Кажется, будто мы здесь уже месяц, - поделился Антарес, когда они наконец остались вдвоём в спальне, и Гермиона, запрыгнув на постель, усмехнулась: - Да, поездка оказалась очень насыщенной. Разве ты не этого хотел? Смена обстановки, новые эмоции. Он ответил не сразу; вытерев голову и отбросив мокрое полотенце в бельевую корзину, он натянул пижамные брюки и остановился в дверях ванной комнаты, наблюдая за тем, как Гермиона причёсывается ко сну. - Может быть. - Он наконец пожал плечами. - Правда, я не думал, что смена окажется настолько радикальной... Ну, кто молодец? - Создаётся такое впечатление, что ты просто неотразим, - подытожила она и обернулась на скрип приоткрывшейся двери. - Чарли! Что такое, милая? Прижавшись боком к приоткрытой створке, девочка кокетливо выламывала стопу, будто не решаясь войти, но, стоило едва-едва поманить её, она тут же подбежала к кровати и взобралась на матрас, усевшись рядом с Гермионой. - Спать не хочется, - пожаловалась она, дуя губы, и Антарес откликнулся в мягкой, но категоричной манере: - Нужно спать, солнышко. Иначе что ты будешь делать ночью в доме совсем одна? - спросил он, садясь рядом. Задумавшись, Чарли даже наморщила лоб от усилий, но в конце концов подёргала брата за штанину и окликнула: - Терри... А куда уходят люди, когда они спят? Удивлённо приподняв брови, он ненадолго задумался, не зная, какую из версий, предложенных мировыми религиями, можно озвучить трёхлетней крохе, но тут на помощь пришла Гермиона; приобняв девочку за плечи и прижав к себе, она принялась негромко рассказывать: - Они никуда не уходят. Твоё тело всё время остаётся на месте, просто на ум приходят разные картинки. - Какие картинки? - спросила Чарли, слушавшая с неугасающим интересом. - Самые разные. О чём подумаешь на ночь, то и приснится, - ответила Гермиона, пожав плечами. - Подумаешь о единорогах - приснятся единороги. - А если я о паровозике подумаю? Хмыкнув в ответ на такой оригинальный выбор, Антарес встал и, подняв сестрёнку на руки, слегка подбросил. - Значит, приснится тебе Хогвартс-экспресс, - пообещал он. - И будет он такой красный-красный, и гудеть будет так громко, что нужно зажать уши ладошками, чтобы не оглохнуть. Договорились? Задумчиво проведя пальчиком по цифрам у него на груди, Чарли в ответ с самым довольным видом закивала и наконец позволила унести себя в спальню, где Деймос уже видел пятый сон. Впрочем, просто так она укладываться не собиралась и атаковала брата новым залпом вопросов, тихо окликнув: - А Гелмиона... Усмехнувшись, Антарес жестом остановил сестрёнку и потребовал: - Так, а ну-ка быстро повтори - рыжий-рыжий огр! Чарли в ответ ожидаемо поморщилась - от природы не слишком трудолюбивая, скороговорки она не любила до тошноты, но они давали результат, и теперь капризная буква всё чаще получалась очень правильной, грассирующей, как и полагается, но иногда случались и конфузы. - Лы... - начала она, запнулась, но всё же решительно выдохнула и повторила, рокоча крохотным языком: - Рыжий-рыжий огр-р-р! - Умница, - похвалил Антарес, и она, догадавшись, что одного раза было достаточно, всё же вернулась к предыдущей теме разговора и спросила: - А Гермиона теперь всегда будет с нами жить? - Надеюсь, что всегда, - откликнулся Антарес, хотя вначале хотел ответить решительным согласием. Будто он сможет её отпустить, в самом деле... Разумеется, Чарли не стоило знать всех подробностей, которые она попросту не смогла бы понять, но события прошедшего года показывали, что зачастую его самая младшая сестрёнка понимает куда больше, чем иные взрослые. Приняв ответ на веру, Чарли кивнула так, что косички со спины ловко перескочили на грудь, и удовлетворённо подытожила: - Она хорошая. - Я знаю, милая, - откликнулся он с усмешкой. - Засыпай, не то эрклинг заберёт. - Я не боюсь! - категорично заявила Чарли, стиснув крохотные кулачки. - Если он придёт, я его ка-а-ак стукну! Решив не проверять угрозу на себе, Антарес поправил сестрёнке одеяло, но неожиданно девочка растеряла весь боевой пыл и тихо окликнула: - Терри... А злая леди не придёт снова? Он в ответ лишь тихо вздохнул. По словам отца, злая леди являлась Чарли в последнее время с завидной регулярностью. Были ли это видения или простые сны, никто не знал, но незнакомка пугала малышку до дрожи и это не нравилось решительно никому из бывших в курсе. - Не придёт, - пообещал он, наклонившись и поцеловав малышку в лоб. - А если всё-таки покажется, скажи этой леди, что сейчас сюда придёт твой старший брат и надерёт ей зад. Хихикнув в ответ на прозвучавшее запретное слово, Чарли послушно сложила ладошки под щекой и пожелала: - Спокойной ночи, Терри. - Спи крепко, солнышко. Оставить дверь открытой? Малышка в ответ бесстрашно замотала головой, и он тихонько вышел из спальни, бросив дежурившему за дверью Лорри: - В случае чего сразу же буди меня. - Да, мастер, - кивнул эльф, бодро тряхнув ушами. - Лорри сделать! Лорри хорошо следить за маленькой мисси Шарлоттой и мастером Деймосом. Про себя отметив, что старый Кикимер хорошо обучил подрастающее поколение, он вернулся в спальню, едва борясь с желанием запереть дверь и отчаянно надеясь, что больше потрясений не предвидится хотя бы на сегодня. Присев к трёхстворчатому зеркалу, он медленно с облегчением выдохнул и окликнул: - Со мной учился такой Бен Салливан - может, помнишь? Кудрявый блондин, вечно галстук набекрень. - Что-то припоминаю, - призналась Гермиона, зевнув. - К чему ты? - У них в семье четырнадцать детей. Четырнадцать! - воскликнул он, всплеснув руками в порыве искреннего возмущения. - Бен третий по старшинству. Это же просто кошмар какой-то. И при всём этом мать его - далеко не волшебница, и из детей не всем передались способности. - И что? - откликнулась она, зачерпнув из баночки ещё средства для волос и старательно смазывая концы прядей. - Так бывает и в неволшебных семьях. Я читала про семью, в которой был двадцать один ребёнок. Повернувшись на стуле, Антарес облокотился о спинку и настороженно уточнил: - Это вместе с приёмными? - Нет, - с усмешкой откликнулась Гермиона, скользнув взглядом по его удивлённому лицу. - Все свои. Неимоверным усилием вернув собственные брови в изначальное положение, он вновь отвернулся к зеркалу, но всё же не сдержался и пробормотал: - Поразительно... По-моему, иметь больше одного ребёнка - это уже не всегда разумно. - То есть ты согласился бы быть единственным ребёнком? Поразмыслив, он потёр подбородок ладонью, но всё же откликнулся: - Это другое. У нас в семье мама никогда не оставалась с возникающими проблемами один на один. Если она вдруг переставала справляться, на помощь всегда приходили папа, бабушка, няни, домовики - да кто угодно! Но у неё всегда было время, которым она могла распорядиться на своё усмотрение. Разумеется, чем больше детей, тем меньше этого времени, но до сих пор схема эта более-менее работала. А заводить собственную команду по квиддичу, не имея ни средств, ни сил на её содержание - это верх неблагоразумия. Он ожидал ответа, но Гермиона молчала, глядя на него очень спокойно, так что Антарес, наконец смутившись, окликнул: - Ты так не считаешь? - Я считаю, что у всех свой предел, - откликнулась она, закрутив крышку на банке и отставив средство на тумбу. - И иной раз мать-одиночка прекрасно справляется с десятком сорванцов, а с одним ребёнком не может управиться целый батальон нянек. Но уж к тебе это никак не относится, ведь ты справишься с любой бедой, - прибавила она с задумчивой усмешкой и после недолгого молчания окликнула: - Что ты подлил Корнелии? Смерив её взглядом через отражение, Антарес отложил гребешок и нарочито спокойным тоном откликнулся: - Кровь единорога. Немного, чуть больше унции. Адаре считает, это может помочь на первичном этапе восстановления. Конечно, технология варварская, родом из глухого Средневековья, не говоря уже о том, что саму кровь не достанешь... - Но ты достал. Гермиона пожала плечами. В её лице не было и толики осуждения, так что Антарес вздохнул с явным облегчением. Погасив свет, он взобрался на кровать и лёг рядом, от подушки глядя на неё с задумчивым выражением, которое теперь частенько появлялось у него на лице. Доплетя косу, Гермиона сползла по подушкам вниз и устроилась напротив, обхватив уголок подушки ладонями и в точности скопировав его позу. - Нужно всегда держать в голове тот факт, что у тебя на любой случай найдётся парочка знакомых контрабандистов, - хмыкнула она и, потянувшись, коротко поцеловала его. - Доброй ночи. - Доброй. Люблю тебя. Поёрзав, она завернулась в тонкое одеяло как в кокон и затихла, вскоре уснув, а Антарес долго ещё лежал, размышляя о том, как круто в последнее время меняется его жизнь. Да, зачастую он сам прикладывал руку к монструозным метаморфозам, но теперь, кажется, всё потихоньку налаживалось, и в его жизни появился кто-то, кроме семьи, кому он мог доверить самые страшные и неприглядные тайны, кто не осудит и поддержит, ничего не требуя взамен. Или, быть может, всё дело было в том, что Гермиона тоже стала его семьёй, и мысль об этом радовала и пугала его одновременно.