***
Отбор в команды по квиддичу был назначен на ближайшую пятницу. Мораг забронировала стадион на время после обеда, справедливо полагая, что отборочные растянутся не на один час и так получится ограничить их по времени хотя бы наступлением темноты, хотя сама она с радостью бы провела свободное время с Уиллом, который в последние дни совершенно спал с лица. Впрочем, в тот день в Большом зале не только её любимый казался мертвенно-бледным, будто не спал несколько дней кряду. - Меня сейчас стошнит, - в который раз за утро глухо пробормотал Артур, которому Корнелия пыталась скормить хотя бы ломтик тоста. Сидя между крёстными родителями, он бестолково возил ложкой по тарелке, не в силах проглотить и половины еды, и только нервно покусывал губу, на которой уже остались следы зубов. - Я сегодня провалюсь, это точно! - Не провалишься, - возразил Гарри, спокойно уплетая яичницу с вялеными томатами. - Ты не представляешь, что обычно творится на отборочных испытаниях - большинство кандидатов не знают, с какого конца на метлу садиться! - Нет, ну это-то я знаю, - смутился Артур, но всё же не мог успокоиться так просто и беспомощно воскликнул: - А если метлу поведёт в сторону?! - Ни в коем случае, - оборвала Корнелия, отложив приборы и сдёрнув с коленей салфетку. - Джеймс лично всё проверил - метла в полном порядке. С тех пор она хранилась в моей спальне, так что никто не мог пробраться и испортить её, - прибавила она раньше, чем Артур успел раскрыть рот, и он наконец выдохнул с заметным облегчением. - Не вздумай спасовать, - в шутку пригрозила сидевшая напротив Мораг. - Нам нужен охотник на место Кэти, так что я на тебя очень рассчитываю, Артур! Кэти Белл в этом году сдавала выпускные экзамены и ещё летом написала Мораг, что хотела бы сосредоточиться на учёбе, так что поневоле приходилось проводить отбор и искать охотника, пусть даже до сих пор Мораг казалось, что их команда идеально сработана - особенно в тех случаях, когда Дин не отлетает слишком далеко от колец, следя за игрой. Когда они вышли из замка, мелкий слепой дождик, накрапывавший с утра, уже прекратился, и в воздухе нежно пахло дождевой сыростью, а по небу раскинулась радуга, особенно сочная в лучах занимающегося заката. - Какая красота, - залюбовалась Мораг и вздохнула: - Лучшего времени для отборочных и выбрать было нельзя. Разве я не умница? Усмехнувшись, Уилл приобнял её за плечи и похвалил: - Всех твоих достоинств не счесть, котёнок. И после испытаний я планирую ими воспользоваться чуть более, чем полностью, - напомнил он, и Мораг хмыкнула, игриво улыбнувшись. - Я непременно подумаю над твоим предложением, дорогой, - заверила она и попыталась отойти, но Уилл не позволил ей ступить и шагу и, подняв на руки, понёс её по направлению к стадиону. - Уилл, поставь меня на землю! - запротестовала она, впрочем, вырываясь без особого фанатизма. - Погоди, а мётлы!.. - Ничего, я возьму! - махнул рукой Гарри и, подхватив с крыльца ещё одну "Молнию", принадлежавшую Мораг, и "Серебряную стрелу" Уилла, зашагал следом. На стадионе возле трибун их уже дожидалось немало народу, и Артур, у которого и без того подрагивали колени, замедлил шаг и окликнул, обращаясь ко всем сразу: - И они что, все смотреть будут? - Ну да, - пожал плечами Гарри и подбодрил: - Квиддич у нас на факультете очень популярен, ты же знаешь... - Ох, Гарри, брось ты, - с неожиданным раздражением оборвала Корнелия. - Это не квиддич популярен, а ты! Ты помнишь хоть один год, когда бы на отборочных была такая давка? Она была права, но всё же Гарри неприятно было думать, что все эти люди пришли лишь затем, чтобы поглазеть на него, и он потупился, делая вид, что пытается поудобнее перехватить мётлы. Видимо, поняв, что наговорила лишнего, Корнелия остановилась и, поправив ему воротник спортивной мантии, коротко и нежно поцеловала его в щёку. - Я подожду наверху, а вы повеселитесь, ребята, - напутствовала она, поочерёдно поцеловав Артура и Гарри (разве что последний получил куда больше ласки), после чего взяла Гермиону под руку и направилась к лестнице на трибуны. Наконец заполучившая желанную свободу Мораг тем временем уже успела наколдовать на кромке поля широкий стол, на котором оставила чернильницу, перо и пергамент, чтобы любой желающий мог записаться, и принялась раскладывать школьные мётлы в ряд по линии. Покончив с этим занятием, она приставила палочку к собственному горлу и объявила магически усиленным голосом: - Пожалуйста, выстройтесь в очередь и подходите по одному! Те, у кого нет своих мётел, могут на свой страх и риск воспользоваться школьными! Потолкавшись ещё пару минут, кандидаты наконец построились, как им было велено, и начали по порядку вписывать собственные имена на лист пергамента. Внезапно Гарри, который всё это время продолжал стоять рядом с Мораг, охнул и присел, таким образом полностью скрывшись за столом. - Ой!.. Гарри, ты что? - переполошилась Мораг, перегибаясь через столешницу, но он лишь замотал головой, тыча пальцем куда-то в сторону, и прошипел: - Мораг, спаси меня!.. Там эта Вейн! - И что? - не поняла она, и Гарри откликнулся возмущённым полушёпотом: - Если Корнелия увидит меня с ней на одном поле, мне конец! - По-моему, ты слегка преувеличиваешь, - с усмешкой откликнулась она, но не стала упорствовать и повернулась к только что подошедшим девочкам, среди которых была и Ромильда Вейн. Ещё раз оглядевшись, она громко обратилась к Мораг: - А что, Гарри Поттер не будет проходить отбор? Мораг почти физически ощутила, как запахло жареным. Что ответить, она не знала, поскольку озвучивать правду было совершенно невозможно, но тут стоявший рядом Артур скрестил руки на груди и неожиданно высокомерно произнёс: - Всё равно лучшего ловца для сборной не найти, так зачем тратить время на кого-то ещё? Мораг просто обалдела, когда вместо того, чтобы возмутиться и заявить о нечестном отборе, Ромильда кивнула с самым довольным видом и подтвердила: - Да, вот именно! Он так замечательно летает, будто родился на метле! Жаль, конечно, что он не пришёл... Ну ладно, Демельза, ты оставайся, а я пойду, - бросила она подруге и, взметнув волосами, стремительно зашагала к выходу со стадиона. - Станешь тут летать, - проворчал Гарри, выбираясь из-за стола, - когда тебя на метлу усаживают раньше, чем ты учишься ходить. И бревно полетит! - Брось, не ворчи, - укорила его Мораг, но тут Уилл воскликнул: - Кормак! А я-то боялся, что ты вновь объелся яиц докси! - Не дождёшься, Грэйволф! - со смехом отозвался МакЛагген и, подойдя, горячо затряс протянутую руку Уилла. - Ну что, ребята, готовы подтвердить, что команды лучше у Гриффиндора не было? Общий гул возвестил, что готовы, но тут Мораг охнула и пробормотала: - Мерлин, ну только не опять... Вытянув шею, Гарри мгновенно понял, о чём она - в очереди за мётлами стоял Рон Уизли, а, значит, можно было ожидать нового скандала, если судить по тому, что они с сестрой устроили на испытаниях в прошлом году. Самой Джинни видно не было, и это был повод порадоваться. Хотя отборочные заняли не один час, всё прошло довольно неплохо. Все действующие члены команды оказались в хорошей форме, и Мораг, беспокоившаяся по поводу вратаря, в конце концов выдохнула с облегчением. Несмотря на то, что имел омерзительную привычку подсказывать всем игрокам сразу и отлетать от колец на небезопасное расстояние, Дин Томас умудрился не пропустить ни одного мяча и без проблем подтвердил, что достоин занимать место в команде Гриффиндора. Теперь он сидел на трибунах вместе с МакЛаггеном и Уиллом, а Гарри дожидался капитанского вердикта на кромке поля - наступил черёд отбирать третьего охотника. Он надеялся, что к этому времени стадион опустеет и психологическое давление на участников будет поменьше, но, к сожалению, все отвергнутые игроки остались на трибунах, да ещё целая толпа народу, покончив с домашним заданием, явилась посмотреть отбор, так что зрителей стало даже больше, чем было вначале. Каждого очередного охотника, поднимающегося в воздух, толпа встречала приветственными криками и насмешками. Никто из первых пяти кандидатов не сумел забросить больше трёх мячей. К большому огорчению Гарри, Рон Уизли забросил шесть, но наконец в воздух поднялся Артур, и он и думать забыл о прочих потенциальных игроках. Несмотря на то, что был довольно щуплым, квоффл Артур держал на удивление крепко, не пропустил ни единого пасса от Эндрю Кёрка и забросил в кольца целых десять мячей, хотя соперники активно пытались ему помешать, а один раз - у Гарри чуть сердце не выпрыгнуло из груди - чуть не сбили с метлы. - Да! - завопил он, когда одиннадцатый мяч пролетел сквозь нижнее кольцо, и нокаутировал воздух. - Молодчина, Артур! - Умница, малыш, - пробормотала Мораг, прижав ладони к улыбающимся губам, и дала свисток об окончании испытаний. Она повернулась было, чтобы помахать Корнелии, но той на трибуне уже не было, как и Гермионы, зато прямо перед Мораг будто из-под земли вырос багрово-красный Уизли, так что она попятилась. - Кёрк ему подыгрывал! - с угрозой заявил Рональд, пыхтя от злобы. - Он нарочно подал этому сопляку лёгкий мяч. - Ерунда, - холодно обронил Гарри. - Как раз этот мяч Артур чуть было не пропустил. В этот момент к брату подбежал сам Артур с метлой наперевес; от быстрого бега его куртка перекосилась так, что застёжка оказалась на плече. - Ты видел, Гарри? - воскликнул он, от восторга тараща лазоревые глаза и захлёбываясь собственными словами. - Я думал, что упущу последний мяч, но он будто сам мне в руки бросился! - Для начала тебе следует определиться с собственными приоритетами, - посоветовала Мораг, обращаясь к сжимавшему кулаки Уизли. - В прошлый раз, если мне не изменяет память, ты пробовался на позицию вратаря, а теперь вдруг стал непревзойдённым охотником. Знаешь, Рон, если ты хочешь быть просто в команде, то нам точно не по пути. - Всё равно он нечестно играл! - горячился тот, и Гарри осторожно заслонил собой Артура, опасаясь, как бы идиот Рон не пустил в ход палочку. - Когда ты наконец поймёшь! - не выдержала Мораг, всплеснув руками. - То, что ты болеешь за какую-то там отстойную команду, ещё не делает тебя отменным игроком в квиддич! А Артур весь прошлый год тренировался под началом Гарри, а летом - с Джеймсом, который на Чемпионате мира болгар разделал под орех! Но даже это неважно, а важно то, что сейчас он забросил больше квоффлов, чем остальные претенденты. Вопрос закрыт! - Что тут случилось? - осведомилась подоспевшая Корнелия, ловко вклинившись между сестрой и Уизли. - Снова пытаешься учинить скандал, Ронни? - У него метла лучше! - рявкнул Уизли, обвиняюще ткнув пальцем в Артура, который до сих пор сжимал обеими руками "Серебряную стрелу", раньше принадлежавшую Корнелии, и сама она рыкнула в ответ: - Так купи себе метлу и не позорься! Кажется, у тебя недостаточно для этого денег? Какая жалость... Тогда отойди и не мешай тем, кто способен обеспечить собственное будущее! - А ты бы помолчала, Блэк! - Да шёл бы ты подальше, Уизли! - неожиданно вступился за Корнелию Кормак. - Умей проигрывать достойно. - А тебе бы заткнуться, МакЛагген! - рыкнул Рон в ответ. - Я вообще не понимаю, как метла поднимает в воздух твою набитую дерьмом башку! - Эй, полегче! - рявкнул Уилл, когда Кормак выхватил палочку, но за оружие схватился не только МакЛагген, но и Корнелия, которая теперь упирала острие палочки точно Уизли в кадык. - Если ты ещё раз хотя бы раскроешь свой поганый рот в сторону этого мальчика, - кивнула она в сторону Артура, - мигом встретишься со своим обожаемым папочкой! А теперь пшёл вон с глаз моих. Пыхтя от злобы, Рон нашёл глазами Мораг и потребовал: - Дай мне ещё одну попытку. - Нет, - отрезала она. - У тебя уже была попытка. Артур будет охотником. Это его сезон, он победил в честной борьбе. Уйди с дороги, Рон. На мгновение Гарри показалось, что Уизли сейчас разразится проклятьями, но тот ограничился злобной гримасой и затопал прочь, бурча себе под нос какие-то угрозы. - Ты ведь не сделаешь того, что обещала, да? - опасливо уточнила Мораг, и Корнелия, посомневавшись, пожала плечами. - Допустим, рицином я его травить не стану, - пообещала она, не сводя глаз со спины удаляющегося Рона, - но вот oleum Ricini (1) он у меня хлебнёт в ближайшее время. Она притянула к себе совершенно остолбеневшего Артура и принялась поздравлять его так, будто он уже выиграл кубок по квиддичу, а Гарри следил за ней с напряжённым вниманием. Он хотел бы спросить у любимой, цел ли её кулон с Феликс Фелицис, или часть зелья оказалась в бокале с тыквенным соком у Артура, но в конце концов промолчал. Он верил Корнелии, он верил в Артура, а остальное было не так уж и важно. Описав в воздухе изящную серебристую дугу, на поле приземлился патронус и, приняв вид громадного орла, голосом профессора Грэйволфа пригласил: - Уильям, жду тебя в кабинете. - Всё ведь в порядке? - насторожилась Мораг, и он, поцеловав её в висок, поспешил успокоить: - Я за собой вины не чувствую, так что да, наверное. Надеюсь, это ненадолго, - высказал он пожелание, и она улыбнулась, шепнув: - Буду ждать тебя в кабинете. Понимая, какой именно кабинет она имеет в виду, Уилл усмехнулся и быстрым шагом направился прочь со стадиона. В личных комнатах отца они были вдвоём с МакГонагалл, и Уилл, понимая, что тенденция эта для него может стать не самой благоприятной, так как впредь его будут пилить уже с двух сторон, поздоровался и по приглашению опустился в кресло. - Вот когда вы сидите здесь вдвоём и вот так смотрите, - усмехнулся он, - мне становится дико не по себе. - Небольшая встряска никогда не повредит, - хмыкнул в ответ профессор и без обиняков приступил к делу: - Поскольку сам ты оказался слишком скромен, чтобы записаться, я внёс твоё имя в список представителей Хогвартса на Чемпионате. Соревноваться будешь в старшем звене по защите от Тёмных искусств, как уже понятно. Мы с профессором МакГонагалл всё обсудили и решили, что ты вполне подходишь. Приподняв брови, Уилл всё же постарался скрыть удивление и как мог мягко заметил: - Кажется, вы забыли обсудить это со мной. Не то чтобы я против... - Кроме того, - прибавил профессор Грэйволф, откинувшись на спинку кресла, - ты проведёшь студентов Ильверморни с экскурсией по школе, как это было в прошлый раз, когда Хогвартс принимал гостей из-за рубежа. На мгновение Уиллу показалось, будто у него в голове устроили фейерверк. Разумеется, живя с отцом, стоило заранее готовиться к самому неожиданному развитию событий, подчас парадоксальному или пугающему, но это было уже чересчур. - Это всё замечательно и даже очень лестно, но... Пап, ты правда думаешь, что я справлюсь? - уточнил он. Медленно выдохнув, профессор кивнул, а до сих пор молча прислушивавшаяся к диалогу МакГонагалл отставила чайную чашку и заметила: - Если мне позволено сказать, Уильям, то ты подходишь на эту роль идеально. Обернувшись, Уилл смерил деканессу удивлённым взглядом, поскольку не мог вспомнить, чтобы она когда-нибудь звала его по имени и обращалась на "ты". До сих пор их общение складывалось самым деловым образом и нисколько не походило на взаимодействие бабушки и внука, пусть и двоюродных, но, кажется, с этим пора было заканчивать. - Я думал, что делегациями займутся старосты, - по инерции продолжал упираться он. - Может, Джаред... - Мерлина ради, да пожалейте вы мальчика хоть немного! - неожиданно всплеснула руками МакГонагалл. - Он и без того разрывается на части. Устыдившись, Уилл всё же не собирался сдаваться просто так и спросил: - Вы ведь говорите так не только потому, что Джаред будет выступать от Хогвартса по трансфигурации, профессор? Профессор Грэйволф тихо фыркнул и поспешно откашлялся в кулак, а профессор МакГонагалл поправила очки на переносице и чопорно откликнулась: - Я вообще не понимаю, как мы пришли к такому итогу, ведь первоначально разговор шёл не об этом. Уилл кивнул, признавая её правоту, и вновь повернулся к отцу: - Неужели у тебя нет кандидатур для выступления кроме меня? - Более чем достаточно, - заверил профессор, - но я предпочитаю, чтобы моё имя представлял тот, кому я действительно могу доверить это дело. - Но ведь Симус тоже хотел... - Мы переговорили с мистером Финниганом и решили, что ты для представления школы на Чемпионате всё же подходишь лучше. О таком Уилл не подозревал, и теперь ощутил приступ жгучего стыда перед другом, который сильнее других загорелся идеей участия в Чемпионате. Дав себе слово позже переговорить с Симусом, Уилл принял неизбежное и уточнил: - А кто будет от младшего звена? Джаред рассказывал, что соревнующиеся будут поделены на две возрастные группы, а потому ему было интересно, кого из малышей определили ему в напарники. - Некто Артур Айпель, - ответил профессор, постукивая пальцами по подлокотнику, - знаком с ним? - Артур? - поразился Уилл, но в душе всё равно порадовался. - Никогда бы не подумал. Профессор Грэйволф в ответ лишь качнул головой: - А зря - мальчишка-то талантливый, только уж очень неуверенный в себе. Ну ничего, это обычно быстро проходит... Все необходимые инструкции ты получишь накануне, так что пока у тебя есть время свыкнуться с мыслью и продумать тактику. - А у нас будет тактика? - самым невинным тоном осведомился Уилл, и отец посмотрел на него едва ли не с жалостью. Выйдя из кабинета и меряя шагами школьные коридоры, он пытался проследить, как же получилось, что его жизнь стала вот такой. Пять лет - смехотворно короткий срок, и, кажется, только вчера он сидел за столом в их старой квартире и, болтая ногами, расспрашивал Аврору о Хогвартсе. Словно вчера... но как же давно. Весьма фамильярно похлопав по щеке статую Анжелы де ла Барте, он заклинанием отпер дверь и, пройдя пыльный полутёмный класс насквозь, толкнул незапертую дверь в жилые комнаты. В две палочки совместными усилиями они пытались сделать комнаты не только обитаемыми, но и уютными, и вполне преуспели - у Мораг обнаружился неожиданный талант к красивым вещам, и теперь в спальне тут и там на глаза попадались то плетёный прикроватный коврик, то ваза с полевыми цветами, то новые занавески совершенно потрясающего изумрудного оттенка, и при едином взгляде на каждую мелочь у Уилла теплело на сердце. Мораг, растянувшись на кровати, рассеянно пролистывала какую-то книгу в холщовой обложке, но, подняв голову на скрип открывающейся двери, тут же отбросила томик подальше на прикроватную тумбу. - Что хотел профессор? - осведомилась она, переворачиваясь на живот и болтая в воздухе согнутыми ногами. В отличие от Уилла, который так и остался в спортивной форме, она уже успела переодеться в короткое домашнее платье, которое было довольно просторным, а потому оставляло потрясающий простор для фантазии. Присев рядом на край перины, он ощутил, что от неё тонко пахнет мылом и чем-то цветочным. - У отца новая замечательная идея, - сообщил он, стаскивая защитные перчатки. - Он хочет, чтобы я участвовал в Чемпионате. - Так это же просто здорово, - улыбнулась Мораг. - Ты ведь согласился? - У меня даже не было выбора, - с усмешкой сообщил Уилл. Перехватив в полёте её литую пятку, он на мгновение сжал её в ладони, а после рука сама собой двинулась вверх по её ноге, оглаживая точёную щиколотку, заднюю поверхность голени, нежно темнеющую подколенную впадинку. Хихикнув от щекотки, Мораг подложила сплетённые руки под голову и расслабилась, наслаждаясь прикосновениями. - Я думаю, ты блестяще справишься, - оценила она, на мгновение прикрыв глаза, но почти тут же вновь взглянула на Уилла с непоколебимой уверенностью во взгляде. - Кому же ещё представлять Хогвартс, как не тебе, раз уж твои предки приложили руку к основанию школы. Наклонившись, Уилл собрал её тяжёлые волосы в кулак и поцеловал клубившиеся на шее нежные завитки и кожу под ними - странно беззащитную, тонкую, как у ребёнка - и улыбнулся, когда Мораг в ответ тихо вздохнула. - Не хочу сейчас думать об ответственности за фамильную честь... - прошептал он, продолжая терзать её поцелуями, и Мораг, плавно перекатившись на спину, тихо уточнила: - А чего же ты хочешь? Услужливая память тут же подкинула фантазию, ловко слепленную Эйданом - Мораг в объятиях Эдварда, - но Уилл зажмурился, и видение тут же пропало, будто его и не было. - Ты что? - забеспокоилась она, заметив его заминку, но он в ответ лишь покачал головой и, нагнувшись, нежно прижался к её губам.***
При подготовке к встрече делегаций директор Снейп едва не сбился с ног, но в назначенный день ровно в семь вечера все студенты и сотрудники Хогвартса стояли перед парадным крыльцом, надёжно укреплённым несколькими видами охранных заклинаний, и, выстроившись по курсам, ждали прибытия дорогих гостей. - Прекратите этот балаган немедленно! - одёрнул Джаред, когда двое гриффиндорских первокурсников, толкая и щипая друг друга, едва не повалились на землю. Наморщив вздёрнутый носик, Бэби Ви окинула однокурсников презрительным взглядом. - Ты так нас просто опозоришь, Дэвид! Просто встань на одном месте ровно, вот так, - приказала девочка и картинно расправила плечики, с самым гордым видом обозревая бестолково толкающихся ребят. Пристыженный Дэвид попытался повторить её величавую позу, но едва ли преуспел, потому что стоявший рядом паренёк тоже приосанился и принялся его передразнивать. - Угомонись,- шикнул Джаред, который намеревался уже вернуться к своему курсу, но махнул рукой да так и остался среди малышей, чтобы в случае чего предотвратить новые безобразия. - Спасибо за помощь, Вайолет, - поблагодарил он, и девочка польщённо зарделась, что было заметно даже в полумраке. На этот раз ожидание не продлилось долго, и скоро на поверхности озера возникли знакомые студентам старших курсов завихрения - это прибыли гости из Дурмстранга. Артур, до этого ни разу не видевший дурмстрангского корабля, едва не подпрыгивал от восторга и только и мог, что повторять: - Вы видели? Нет, вы видели? - а между тем причаливший корабль выпустил трап, и по нему уже спускались члены делегации от института магии. Первым шёл сам нынешний директор Кара, который нисколько не изменился с тех времён, когда Адаре была студенткой - справедливости ради, было это не так давно, - разве что теперь в волосах её бывшего учителя превращений было куда больше седины, а морщины в углах рта стали глубже, хотя это могло быть всего лишь игрой факельного света. Сразу за Кара шла мгновенно узнаваемая по рыжеватым волосам Кохановская, о приезде которой Адаре не подозревала и теперь удивилась, кто в здравом уме мог отпустить эту бестолочь из школы. Не в её правилах было ругать учителей, даже самых бесталанных или жестоких, но не в этот раз. Впрочем, учитывая то, что писал о её педагогических успехах Римус, не стоило исключать также то, что отослать её за тридевять земель могли лишь затем, чтобы остальные учителя вздохнули с облегчением. Гелену она заметила почти сразу - та следовала вверх по пригорку за деканессой Венери, поторапливая отставших девочек, которых было объективно больше, чем парней, и, не знай Адаре заранее, что подруга приедет, не узнала бы её. Она сильно похудела, так что черты когда-то приятно округлого лица заострились, придавая Гельче сходство с хищной птицей. Из-под шубы виднелась простая чёрная мантия, а медно-рыжие волосы были стянуты в безжалостный пучок на затылке - как и подобает замужней даме. Приблизившись к стоявшим в авангарде учителям, директор Кара расцвёл широчайшей улыбкой от уха до уха и сердечно, как старого друга поприветствовал Снейпа, не преминув поздравить его с назначением, а после повернулся к остальным ожидавшим. - Verdammt zweimal (2)... Гарри Грэйволф! - воскликнул он, раскидывая руки так, будто хотел заключить профессора в объятия, но в конце концов ограничился тем, что обеими ладонями схватил его пальцы и с чувством затряс. - Сколько лет, старый друг! Сколько лет! - Не преувеличивай, Георгий, - призвал к порядку профессор, криво усмехаясь. - Прошло неполных два года. Но прибавить ещё хоть что-то он не успел, потому как со всех сторон их облепили дурмстрангские юноши, на разные голоса по-английски и по-немецки радостно восклицавшие: - Профессор Грэйволф! Это же он! Мастер! Посторонившись, чтобы дать им больше простора, Адаре шагнула в сторону и внезапно для себя оказалась лицом к лицу с Геленой. Окинув презрительным взглядом вьющиеся по плечам волосы Адаре, та впереди других девушек прошла мимо, не удостоив её даже кивком. Профессор Грэйволф по личному настоянию обоих директоров отправился провожать участников делегации в Большой зал, а остальные остались дожидаться представителей Ильверморни. И дождались - в небе появилась какая-то яркая точка, и на секунду Адаре подумала, что это гигантская карета вроде той, на которой прибыли два года назад ученики Шармбатона, но она ошиблась. Сверкая фарами и испуская пронзительные гудки, будто просил очистить дорогу, жёлтый школьный автобус описал круг над Гремучей ивой и наконец грохнул четырьмя колёсами оземь. По боку автобуса шла надпись большими чёрными буквами: "Школа чародейства и волшебства "Ильверморни"". Тут же лязгнули, распахиваясь, двери в головной части автобуса, и раздался мужской окрик - видимо, водителя: - Конечная остановка! Всё, что найду в автобусе после высадки, загоню через "eBay" (3)! Большинство студентов были одеты в короткие куртки, красные с жёлтыми рукавами и жёлтой же буквой "И" на спинах. Мальчики были в основном в джинсах или брюках, девочки - в коротких плиссированных юбках, но среди них выделялся один студент - вернее, Адаре предположила, что это студент, потому что он стоял вместе со всеми, - который вопреки всем правилам был одет в ярко-фиолетовую лохматую шубу и громадные солнцезащитные очки, что смотрелось немного странно в полумраке, разрываемом лишь пламенем факелов. Она заметила, что профессор Ройланд с интересом поглядывает на это диво - не иначе, уже планировал прикупить себе такую же шубу, потому что в гардероб учителя астрономии она вписалась бы идеально. Высадкой руководила довольно молодая женщина с кудрявыми чёрными волосами и оливковой кожей, которая, убедившись, что все ученики удачно спешились и не забыли вещи в автобусе, первой подошла к остолбеневшим британским педагогам и осведомилась: - Профессор Снейп? Патриция Веласкес, - представилась она, пожимая директору руку. - Приятно наконец увидеть Вас воочию, а не через камин. Поздравляю Вас с назначением. - Весьма рад, директор Веласкес, - откликнулся Снейп, у которого, похоже, от вида американского автобуса и полного попрания Статута секретности случился культурный шок. Впрочем, директриса его заминки не заметила, приветливо улыбаясь. - Мой заместитель, Марк Хадсон, - представила она по пятам следовавшего за ней высокого мужчину. - Рада наконец оказаться в Хогвартсе. Я столько о нём слышала! Так, за вполне дружественным трёпом, американская делегация направилась в замок, а местные студенты, направляемые МакГонагалл и Нотт, потянулись следом. В холле возникла ожидаемая давка - каждому не терпелось скорее в тепло Большого зала, к вкусной еде, - но Адаре даже не успела дойти до дверей, как её за локоть перехватил дед, наконец отделавшийся от бывших коллег. - Поди и приведи Киру, - попросил он, - иначе твои бывшие соученицы поднимут бунт, если им не предъявят госпожу Островскую сей же час. - Её может и не быть в школе, ты же знаешь, - откликнулась Адаре, которой безумно не хотелось никуда идти, но, с другой стороны, она рада была скрыться от пронизывающего взгляда Гелены, и профессор, правильно поняв причину её упрямства, настоял: - А ты иди и проверь, милая. Хуже не будет. Посомневавшись, она всё же кивнула и отправилась хорошо знакомым путём вглубь школы. Даже не появись Островская на торжественной встрече делегаций, никаких кривотолков не возникло бы - все прекрасно знали, что она частенько уходит из школы, и даже Амбридж смотрела на эти регулярные отлучки сквозь пальцы, так что стоило ожидать, что и при Снейпе ситуация не изменится. Но была ещё одна причина, по которой она столь легко согласилась на просьбу деда. Весьма скептически относившаяся к предсказаниям, она хотела поговорить с Островской - просто затем, чтобы убедиться, что увиденное в поданном зеркале ей не почудилось. Она сама не знала, что хочет услышать - о том, что у них с Джаредом всё будет хорошо, или что дедушка окончательно поправится, или что Уилл... Адаре осеклась, понимая, что в своих мыслях зашла слишком далеко, и, остановившись перед дверью класса, постучала. Никто не отозвался, но дверь слегка подалась. Адаре на пробу дёрнула ручку и убедилась, что дверь в кабинет прорицаний не заперта. Отсутствуй Островская в школе, она непременно заперла бы кабинет, тут Адаре была уверена, а потому с недобрым предчувствием шагнула через порог и, пройдя насквозь чисто убранный класс, постучала в дверь личного кабинета. - Госпожа Островская, Вы у себя? Здесь снова было не заперто, и Адаре, помедлив, выпустила из рукава палочку и, толкнув дверь, прислушалась. Сперва до неё не доносилось ни звука, но, стоило ей сделать единственный шаг вперёд, завеса заклинаний пала, и ей в уши ударил испуганный детский плач. Не помня себя, она подбежала к двери в спальню и толкнула её, замерев на пороге. Островская, в спальном халате до пола, с распущенными волосами, стояла, склонившись над сундуком, а в противоположном углу крохотной спальни стояла детская кроватка, в которой сидел, надрываясь плачем, маленький ребёнок. Мальчик, машинально отметила Адаре и обернулась к бывшей наставнице, которая остолбенела от ужаса и только не отрываясь смотрела на направленную ей в грудь палочку. Не сразу, но Адаре поняла, что губы Островской шевелятся, повторяя одно и то же. - Нет... Пожалуйста... Пожалуйста, не убивай его... Огорошенная отчаянной мольбой в её голосе, Адаре несколько секунд продолжала глазами обшаривать комнату, не понимая, что вообще происходит и откуда здесь ребёнок, но уже сейчас чувствовала, что вляпалась во что-то очень странное по самую макушку. Бросив взгляд на заходящегося в крике мальчика, она тяжело вздохнула и опустила палочку. - Успокой его. Островская бросилась к колыбели, тут же подняв малыша на руки и что-то тихо лепеча по-русски в попытке его угомонить. Отчаявшись понять, что творится, Адаре нашарила позади себя спинку стула, медленно села и наконец окликнула: - Чей это ребёнок? - Мой, - глухо откликнулась Островская, и Адаре кивнула, хотя рассчитывала на совершенно другой ответ. Каждая женщина знает, от кого она родила ребёнка, даже если утверждает, что это не так, но этой информацией её бывшая наставница, как видно, делиться не собиралась. Девушка вновь медленно покачала головой. Минуты шли, утекая сквозь пальцы, а она не понимала, что чувствует. Её душила шизофреничность самой ситуации - госпожа Островская, которая всегда рьянее многих ратовала за чистоту дел и помыслов юных девушек, принесла в подоле! Кому рассказать - не поверят, но Адаре не понимала, кому можно рассказать о таком, потому что прежде стоило разобраться с тем, кто вообще знает, что в Хогвартсе поселился ещё один маленький обитатель, которому рано ещё обучаться магии. Малыш между тем и не думал успокаиваться, и Адаре внутренним чутьём, какое есть у любой женщины, поняла, что мальчик плачет не только от страха. - Что с ним? - спросила она у Островской, которая, вконец умаявшись, опустила ребёнка в колыбель и покачала, задавая ритм. - Вторую ночь не спит, - пожаловалась она, устало опускаясь на край кровати и утирая взмокший лоб основанием ладони. - От домовиков толковой помощи разве дождёшься... Только теперь она поняла, в чём дело - ослабленная бессонницей, она просто забыла запереть дверь, но сокрушаться об этом было уже поздно. - Потому что тут не домовики нужны, а целитель, - отрезала Адаре, решительно поднялась и, потянувшись через бортик, подняла мальчика на руки, не опасаясь протестов. - Что же ты так горько плачешь, мой хороший? Давай, рассказывай, где у тебя болит... Как его зовут? - обратилась она к Островской, и та с усталой улыбкой ответила: - Макси... Максимус. Ласково пригладив сырые кудряшки у малыша надо лбом, Адаре присмотрелась к нему внимательнее. Она не сильна была в детских болезнях, но на вид возраста Максимус был вровень с Деви, а потому основная причина плача могла быть только одна. Слегка пощекотав покрасневшую щёчку, она заставила мальчика приоткрыть рот и вздохнула с облегчением - пустые дёсны были красные и опухшие. - Так у тебя зубки режутся, мой маленький? - догадалась она и, поудобнее перехватив мальчика и усадив его себе на левое бедро, свободной рукой приманила из Больничного крыла саквояж, который всегда стоял в её комнатах наготове. - Сейчас мы тебя полечим и всё сразу пройдёт - верно, Макси? Передав тихо хнычущего мальчика матери, она опустила прилетевший по воздуху саквояж на стол и раскрыла, тоненько загремев склянками, а после обернулась к двери и окликнула: - Эй, там! У её ног с тихим хлопком тут же возник домовик, совсем молодой, но уже в полотенце Хогвартса, и Адаре приказала: - Белого хлеба сюда и сахара, и побыстрее. Ушастик, предварительно ткнувшись рыльцем в ковёр, тут же услужливо исчез. - Нашла! - Адаре на ладони продемонстрировала Островской пузырёк и прибавила, вряд ли отдавая себе отчёт в том, что до сих пор говорит с ней на "ты": - Для тебя это просто спасение. Облегчит зуд и поможет ему уснуть. Бедняжка, наверное, совсем обессилел... Впрочем, её беспокойство было напрасно. Теперь, когда он немного успокоился, согретый теплом материнской груди, стало видно, что мальчишка на редкость хорошенький и упитанный даже несмотря на недомогание. От Киры ему достались серые глаза, да и тёмно-русые, почти чёрные кудряшки Максимус тоже явно унаследовал от неё. Стыдливо отводя взгляд, она прижалась губами к нежной макушке сына, а после подняла на Адаре больные глаза и от всего сердца поблагодарила: - Спасибо за заботу. Я просто... - Растерялась. Все мы умные, когда речь идёт о чужих детях, - откликнулась она без тени насмешки, по капле отмеряя зелье в кубок. - А когда дело доходит до своих, руки опускаются. А, наконец! Появившийся домовой эльф с поклоном протянул ей уложенную на подносе сдобную булочку и серебряную сахарницу. Выбрав место, где запечённая корка была потолще, Адаре осторожно отщипнула край и смяла пальцами, чтобы не крошился. Обмакнув кусочек хлеба в зелье, а после - в сахар, она опустилась перед кроватью на колени и протянула сладость Макси, который с удивлением взглянул на пока ещё незнакомую леди, но угощение с радостью принял и тут же потянул в широко открытый рот. - Всегда срабатывает, - улыбнулась Адаре, погладив мальчика по голове. - Наша Деви тоже всё подряд тянет в рот. Недавно Джареду чуть палец не отгрызла - у неё-то уже целых четыре зуба! С головой уйдя в воспоминания о племяннице, с которой не виделась уже два дня, она снизу вверх взглянула Островской в лицо и поняла, что теперь в их отношениях что-то неуловимо изменилось. Она помогала не затем, чтобы бывшая учительница осталась ей должной, а просто потому, что не могла иначе, и теперь покачала головой в ответ на все невыраженные благодарности и тихо обронила: - Не нужно. Я не хочу всю жизнь прожить в плену прошлого и его обид и сожалений. Кира молчала, наблюдая, как Макси мусолит сладкий сухарик, невольно слизывая и лекарство, и Адаре, поднявшись и присев на стул, продолжила инструктировать: - Можно яблочное пюре завернуть в платок и подержать немного под Холодильными чарами, а потом дать ребёнку - это хорошо помогает. Только нужно следить, чтобы он не подавился. - Хорошо, - покорно шепнула она, поправив сыну сползший с пятки крохотный носок, а после метнула взгляд на тёмное окно и без особой надобности уточнила: - Участники Чемпионата уже прибыли? - Да, я потому и пришла, - объяснила Адаре. - Директор и все девушки хотят видеть госпожу Островскую. - И Гелена тоже? Зябко передёрнув плечами, Адаре честно призналась: - Не имею понятия. Мы с ней не разговаривали. Кира с пониманием кивнула. - Берегись её, - напутствовала она без намёка на угрозу во взгляде или тоне. - Женщина в ярости способна на многое, а загнанная в угол - на всё. - Я ничего ей не сделала, - напомнила Адаре, но Островская покачала головой и напомнила: - Она заняла твоё место, не забывай об этом, хоть она этого и не хотела. Адаре стыдливо отвела глаза, потому что всё в самом деле было так. По первоначальному плану деда, пока в её жизни ещё не появился Джаред и не принёс с собой пьянящий ветерок вольнодумства, она должна была после выпускного остаться в Дурмстранге в должности помощницы целителя и со временем, быть может, занять пост декана Венери, если Островская к тому моменту пожелает отойти от дел. Но ещё раньше... Даже думать об этом было неприятно, но раньше, по задумке бабки, она должна была стать нынешней фрау Вагнер. Она, а не Гелена. И это было то, что - Адаре понимала - подруга никогда ей не простит. Тряхнув головой и тем самым отгоняя горестные мысли, она заставила себя вновь сосредоточиться на настоящем моменте и спросила, кивнув на Макси: - Снейп знает? - Да. - Островская кивнула и пригладила волосы, отчаянно избегая смотреть Адаре в глаза. - Если бы Северус не согласился сохранить всё в тайне, я бы ни за что не привезла его сюда. Хотя разлука была бы невыносима, - прибавила она и вновь машинально качнула руками, убаюкивая затихшего ребёнка. - И больше никто в школе не знает? Кира покачала головой, а Адаре всё никак не могла понять, как она планировала сохранить всё в тайне и что толкнуло её на этот отчаянный жест, так что в конце концов она не сдержалась и выдохнула: - Почему ты никому не сказала? - Побоялась. - Островская пожала плечами так, будто её бил озноб. - Я тоже женщина, мне тоже ведом страх... Так что не брани меня, девочка. Кто же знал, что будет так... - Да ты, - с нажимом произнесла Адаре, - ты ведь пророчица! Ты обязана была знать обо всём! - Опять ты не слушала меня, Адаре, - устало произнесла она, впервые за всё время обращаясь к ней по имени. - Внимай ты хоть изредка тому, что я говорю, ты бы знала, что зачастую собственное будущее для меня сокрыто столь же плотно, как и его, - кивнула она на ребёнка. Переведя взгляд туда, куда она указывала, Адаре несколько долгих минут смотрела на мальчика, а после спросила: - Как ты планируешь сохранить всё в тайне? - До сих пор мне это удавалось, - откликнулась она, пожав плечами. - Как-нибудь справлюсь. И тогда Адаре поняла, что вот он - тот самый момент, когда она может отыграться разом за все удары кнутом по рукам, за все бессонные ночи, которые провела, запертая в карцере, за унижение, боль и слёзы... Но такого отмщения она не хотела. И потом, думала она, если бы не муштра Островской, кем бы она стала? И полюбил бы её Джаред, будь она другой? Поэтому сейчас, наблюдая, как куксится сонный малыш, которому она мановением руки подарила облегчение, она произнесла лишь те слова, которые должна была сказать в благодарность за преподнесённый урок: - Я никому не скажу.