Сезон охоты-3: Звёздная карта

      Новый триместр в Хогвартсе Гарри начинал с твёрдым ощущением, что до этого вообще никогда ничему не учился.       Возможно, причина была в том, что он давно уже не выбирался никуда за пределы Великобритании, но всё утро сборов на Кингс-Кросс его не покидало ощущение, что поездка к Люпинам послужила своеобразным обнулением, которое было ему так необходимо, и что теперь дела как-нибудь пойдут на лад. Он пока ещё не понимал, как именно, но почему-то был в собственных доводах совершенно уверен.       Правда, погружаться в учёбу и подготовку к близящимся экзаменам всё же не хотелось, и в эти минуты он проникся как никогда глубокой симпатией к Драко, который, шагая рядом по платформе, то и дело ворчал о том, что домашнее образование - это тоже образование, и необязательно тащиться куда-то за тридевять земель, чтобы научиться махать палочкой. Впрочем, его тихого негодования хватило лишь до посадки в купе, где он привычно сел в углу, достал из саквояжа многократно сложенное письмо и погрузился в чтение.       В отличие от кузена, Корнелия фонтанировала идеями как никогда раньше, и уже в дороге умудрилась собрать вокруг себя целую толпу, вдохновенно разглагольствуя.       - Мы непременно устроим... пасхальный бал! - нашлась она, покачиваясь с носка на пятку в такт неспешному колыханию поездного тамбура. - Чем это хуже Святочного бала! Если уж Рождество не удалось отпраздновать на должном уровне, то уж теперь!..       Окружавшие её девочки из рукодельного клуба, в основном с четвёртого-пятого курса, согласно зашелестели, а Гарри прикрыл дверцу купе, чтобы голоса не долетали внутрь, после чего сел на место и хмыкнул:       - Снейпа остаётся только пожалеть. Надо думать, подобного размаха школьный бюджет уже не выдержит.       - Попечители подключатся, - усмехнулся Драко в ответ, открывая упаковку шоколадных лягушек. - В конце концов, дядюшка Сириус всегда может сделать добровольное пожертвование, полностью покрывающее затраты.       По кругу друзей пронеслась волна тихих согласных смешков, и разговор на этом можно было считать исчерпанным.       Вновь полюбовавшись кольцом, Гермиона сложила ладони на коленях и обеспокоенно спросила:       - Как думаете, Парвати вернётся в школу хотя бы к экзаменам?       - Сложно сказать, - справедливости ради заметил Джаред. - Адаре обещала навести справки через своих знакомых в больнице, но из письма Лаванды я понял, что дело очень плохо.       О случившемся несчастье они узнали лишь накануне вечером, когда вернулись по домам; Симус связался с Гарри через камин, Лаванда написала Джареду, а Теодор - Драко, так что к утру их компания сумела составить весьма взвешенное мнение о том, какой ужас произошёл в Хогвартсе на каникулах. Показательно, что профессор МакГонагалл, хоть и отбыла из Волчьей ямы раньше прочих гостей, ни словом не обмолвилась о несчастном случае, хотя могло статься и так, что она решила не портить собственным студентам праздники.       Дверь в купе чуть слышно шаркнула, открываясь, и Гермиона обернулась.       - Корни, - окликнула она, имея отчего-то очень виноватый вид, - а мы как раз говорили о том, что Парвати...       - О, не напоминай! - закатила она глаза, занимая место рядом с Гарри. - Только этого нам всем не хватало.       - А под "нам" ты подразумеваешь... - уточнил Симус, и она вдруг замялась, не спеша с ответом.       Впрочем, заминка эта не продлилась долго, потому что Эйдан, до сих пор прикидывавшийся неодушевлённым предметом, резко опустил книгу на колени, позабыв отметить страницу, на которой остановился, и задиристо, но с плохо скрываемым восхищением воскликнул:       - Да ладно... Опять?!       Понимая, что сознаваться всё же придётся, Корнелия приосанилась, скрестила руки под грудью и выпалила:       - Как мы можем быть уверены, что это не Джинни Уизли?       - Корни, перестань спускать на эту чёртову семейку всех собак, я серьёзно! - вскинулась Мораг, сведя брови. - Мы понятия не имеем, кто стоит за тем, что случилось с Парвати. Это вообще могла быть случайность!       - Это не значит, что у меня нет ни единой версии! - отрезала Корнелия, и Мораг в негодовании всплеснула руками:       - Окей, мисс Марпл! Я тебя слушаю.       Слушала, впрочем, не только она, поэтому Корнелия пригнулась, так что расплетённые волосы мягкими волнами улеглись ей на колени, и поведала:       - Ты ведь помнишь, что Парвати постоянно брала мой шампунь?       На это Мораг возразить было нечего, так что она промолчала, а Гермиона, брови которой по ходу диалога всё прочнее сходились к переносице, взволнованно спросила:       - Ты сказала Сириусу?       - Ну разумеется. - Корнелия капризно дёрнула плечом. - Это было моей первой версией, так что я сочла за лучшее посоветоваться с папой.       - Корни, у тебя мания величия, - пробормотал Драко, выглядевший порядком удивлённым, на что она ядовито откликнулась:       - Я просто забочусь о благополучии собственном и моих близких. Тем более, это пока просто теория.       - Пока? - тут же осведомился Джаред и крепнущим тоном начал: - Корни, ты же не собираешься...       - Да не стану я ничего делать, Джаред! - с жаром заверила она, но тут же сникла и непривычно тихо прибавила: - Просто поговорю с ней.       Парни и Мораг дружно застонали в порыве негодования, так что воздух в купе словно загустел, а Эйдан помимо прочего предупредил:       - Поттер, следи за ней. Меня одного может не хватить.       - Только тем и занят, - заметил Гарри, за плечи притягивая Корнелию к груди и целуя в висок, но она всё не унималась, возмущённо бормоча:       - В итоге я окажусь права и вам всем будет стыдно!       - Мерлин, Корни, - пробормотал Уилл, качая головой, словно всё ещё не в силах поверить, - ты же это не всерьёз...       Фыркнув, она первоначально не собиралась отвечать и даже слегка отвернулась, но всё же взяла себя в руки и, сев ровно, так что они оказались с Грэйволфом лицом к лицу, возразила, слегка покачивая головой из стороны в сторону:       - Очень даже, Уилл. Кто может доказать обратное?       - Есть ещё презумпция невиновности, - напомнил Симус, и головы всех друзей тут же повернулись к нему.       - Чем ты занимался на каникулах? - со смешком спросил Гарри, и он невозмутимо откликнулся:       - Пересматривали с отцом "Пуаро Агаты Кристи" - на Би-Би-Си как раз был марафон. Сьюз понравилось, между прочим, - заметил он, возвращая себе привычный тон, и Корнелия, словно что-то щёлкнуло у неё в голове, тут же переключилась на другую тему.       - Почему у нас дома нет телевизора? - спросила она, обращаясь прежде всего к сидевшим напротив кузенам, и Драко со знанием дела отозвался:       - Дом слишком старый и слишком волшебный. Чары будут мешать приёму сигнала.       - А можно как-то усилить этот сигнал? - задала она очередной вопрос, и у неё на щеках внезапно проступили полоски азартного румянца. - Чтобы чары не были ему помехой.       В итоге она до того разошлась, что буквально заставила Драко пойти и поинтересоваться у Джастина Финч-Флетчли, отец которого работал на магловском телевидении, как именно всё это работает и что нужно сделать, чтобы телевизор появился и на площади Гриммо. Впрочем, одного кузена она не отпустила, увязавшись следом и прихватив с собой Гарри и Симуса как особо интересующихся.       На некоторое время в купе воцарилась блаженная тишина: каждый занимался своим делом, и вскоре Уилл погрузился в чтение - в последний день каникул ему удалось раскопать в семейной библиотеке новый трактат о фамильярах, к изучению которого он азартно приступил. Разумеется, он обещал Эйдану пока что оставить кота в покое, но отказываться от собственных притязаний на обзаведение помощником полностью он, конечно же, не собирался. И дело было не в фамильной гордости или тупом упрямстве. Просто он не хотел бросать начатое дело на середине пути.       Он до того увлёкся рассматриванием очередной схемы взаимодействия, что не заметил бы, что Мораг, до этого тихо сидевшая, опустив голову ему на плечо, уснула, если бы свежий номер "Пророка", который она до сих пор просматривала, не выпал у неё их рук, с мягким шорохом приземлившись на пол.       Потянувшись, Джаред поднял оказавшуюся у его ног газету и отбросил на столик между сидениями, после чего вдруг поднялся.       - Пойду проверю, всё ли в порядке в других купе. Ничего, я сам, - шепнул он, протянув руку и тем самым приказывая Уиллу не двигаться. - Пусть поспит.       - Я помогу, - вызвалась Гермиона, с готовностью откладывая вязание и опираясь на протянутую руку Джареда, но всё же не сдержалась и передразнила: - Хоть немного побуду старостой.       Благодарно кивнув, Уилл взмахом палочки приманил с навесной полки плед и осторожно накрыл Мораг ноги, опасаясь разбудить. Её дыхание щекотало ему шею, и он, ласково усмехнувшись, прижал её крепче, но внезапно сидевший напротив Эйдан шикнул:       - Тихо ты со своими оглоблями! Разбудишь.       Послушно замерев, Уилл некоторое время смотрел на пробегающие за окном поля, с удивлением отмечая, что переносить присутствие Эйдана ему вовсе не в тягость. Сказал бы кто полгода назад... Разве что немного смущала его внезапно открывшаяся симпатия к Мораг, но эти крохотные порывы ревности Уилл безжалостно давил в себе, не вынося на люди. Она была ему верна, верной и останется - он просто это знал, и ему не нужны были никакие доказательства и заверения. Что до самого Эйдана, то Джаред как-то обмолвился, что у него вроде бы даже есть девушка где-то за стенами замка. Что ж, это, по крайней мере, объясняло его регулярные длительные отлучки. Куда только преподаватели смотрят...       - Если ты думаешь, что они смогли бы меня остановить, - протянул Эйдан, лениво переворачивая страницы, - то ты ещё тупее, чем я думал до сих пор.       Прищурившись, Уилл сосредоточился и наконец почувствовал, будто у него под самой крышкой черепа кто-то шарит жадной рукой, которую он не без усилий, но всё же оттолкнул.       Уважительно хмыкнув, Эйдан вновь опустил глаза в книгу, а Уилл чуть слышным шёпотом окликнул:       - Ты можешь увидеть, что ей снится?       - Ты, - без заминки ответил он и, на мгновение вновь подняв глаза, поделился: - Это не редкость.       Улыбнувшись одними губами, Уилл с величайшей бережностью отвёл в сторону волосы, затенившие Мораг щёку, и наконец попросил:       - Я хотел бы присутствовать на ваших занятиях, - но Эйдан в ответ отрывисто качнул головой:       - Это уж как она решит. Сами дали ей свободу выбора, идиоты.       Но иначе было нельзя. Скрепя сердце, Мораг всё же согласилась на предложение Эйдана, поскольку и сама понимала, что с ней творится что-то неладное, но они до сих пор не обсудили, как и на каких условиях Вектор будет помогать. В какой-то момент Уилл малодушно решил, что отец снова всё возьмёт в свои руки и выступит с готовым планом, но не в этот раз. Мораг сама должна была решать, насколько сильно нуждается в поддержке легилимента и нуждается ли вообще.       К сожалению, их перешёптывания не остались незамеченными, и Мораг заёрзала на месте, сквозь сон пытаясь увернуться от угрозы, а после и вовсе открыла глаза, тут же с неудовольствием нахмурившись.       - Я уснула? - пробормотала она и с усилием потёрла глаза костяшками пальцев, пожаловавшись: - Я в последнее время засыпаю в самых неподходящих для этого местах, как сурок...       - Ты просто устала, - с готовностью откликнулся Уилл, а Мораг прищурилась и, глядя в окно, пробормотала:       - Жду не дождусь, когда мы начнём заниматься и всё снова пойдёт на лад.       Бросив осторожный взгляд на Эйдана, который пока что не реагировал, будто и не слышал, он провёл большим пальцем по её щеке и окликнул:       - Ты точно уверена, что хочешь этого? - Мораг кивнула, сильнее прижавшись к его плечу, и тогда Уилл с замиранием сердца задал очередной вопрос: - Ты хочешь, чтобы я был рядом?       - Ты серьёзно?..       Она села, упираясь ладонью Уиллу в грудь, чтобы видеть его лицо, и выглядела до того удивлённой, что он в который раз задумался о том, а стоило ли вообще задавать вопрос или поставить её перед фактом, настояв на своём, и хотя бы раз совершенно всё взять в собственные руки.       - Да, серьёзно, - подтвердил он, пальцами осторожно сняв ворсинку у неё со щеки. - До сих пор я старался держаться в стороне, но пора с этим заканчивать. Одну я тебя со всем этим не оставлю.       Он ожидал, что Мораг обрадуется, но она отчего-то медлила, не спеша выражать одобрение. Что-то явно бродило в её голове, и в этот момент Уилл как никогда остро позавидовал Эйдану и его способностям - если только мог найтись хоть один повод ему завидовать.       - Почему ты сомневаешься?       Мораг упорно молчала, перебирая его пальцы, зато в диалог вмешался Эйдан.       - Ты себя-то вспомни на первых порах, - посоветовал он, многозначительно приподняв брови. - Думаешь, ей приятно будет предстать перед тобой вот в таком виде?       - Мне всё равно, - беззлобно огрызнулся Уилл и, вновь сосредоточив всё внимание на Мораг, шепнул: - Меня этим не оттолкнуть, ты же понимаешь.       - Дело не в этом. - Она легонько качнула головой и прижалась лбом к его подбородку. - Не хочу, чтобы ты страдал, глядя на меня такую.       Уилл поспешно уткнулся лицом ей в волосы, пряча усмешку.       - За меня не бойся, - попросил он. - Зато я буду уверен, что с тобой точно всё в порядке.       - Ладно... - шепнула Мораг, на мгновение прикрыв глаза, и он изогнул шею, чтобы иметь возможность посмотреть ей в глаза, и на всякий случай ещё раз уточнил:       - Ты согласна?       - Да, согласна, - подтвердила она, садясь ровно и подтягивая колени к груди.       - Конечно, от тебя ведь всё равно не отвяжешься, - вставил свои пять кнатов Эйдан, поднимая книгу повыше, и оба посмотрели на него со смесью негодования и горького веселья, поскольку отныне и впредь им предстояло очень много времени проводить втроём, и деваться от этого было некуда.       Высаживались на станции в Хогсмиде, как и всегда, глубоким вечером, и Гарри, дожидаясь своей очереди посадки в экипаж, поднял голову и посмотрел в усыпанное звёздами небо над Хогвартсом. Он старался об этом не задумываться, а между тем это был их предпоследний год в школе, и скоро - скорее, чем хотелось бы - им предстояло покинуть замок навсегда. Будущее после школы пока что представлялось Гарри расплывчатым, даже несмотря на перспективы, которые он сам обрисовывал Корнелии, но всё же мысли о грядущем у него были в основном бодрыми и полными оптимизма. И всё же он почти наверняка будет скучать по Хогвартсу, это Гарри знал уже сейчас. Слишком много произошло в этом месте, чтобы можно было вот так просто его забыть.       - Привет, Гарри!       Обернувшись на голос, он огляделся в поисках источника и улыбнулся в ответ:       - Люси! Здравствуй. Ты кого-то ждёшь?       - Нет, я просто вышла подышать. - Она неопределённо махнула рукой, в которой сжимала собственную шапку. - Мы с Грувом вышли... Как съездил, Гарри?       Стараясь не обращать внимания на то, как демонстративно отвернулась Корнелия, Гарри вслепую обнял её за плечи, не вполне понимая, что его смущает в ответе Люси. Он не силён был во всяких бюрократических тонкостях, особенно если дело касалось правил внутреннего распорядка, но что-то ему подсказывало, что вряд ли иностранных студентов так просто выпустили с территории в сумерках и без сопровождающего преподавателя. К тому же, самого Грува не было видно поблизости, что тоже было весьма и весьма подозрительно, но Гарри, решив, что в Ильверморни просто не так строго с дисциплиной, взял себя в руки и ответил:       - Отлично! Мне понравилось в Германии. Мы, конечно, ничего не видели, кроме поместья, но там очень красиво.       Всё то время, что он говорил, Люси кивала в такт и будто хотела что-то спросить, как вдруг из толпы к ним пробился Грув и совершенно бесцеремонно вклинился в разговор, встав между Люси и Гарри.       - Поттер, - кивнул он с максимальным респектом, - Корнелия, дорогуша... Идём, Лу.       Гарри от неожиданности никак не мог проморгаться, потому что сегодня Грув представлял собой иллюстрацию к словарной статье с заголовком "узор в клеточку": всё, от покрывавшего голову объёмного кепи до пальто и ботинок, было у него клетчатым - воплощённая классика, если отбросить тот незначительный факт, что клетка была зелёно-жёлтой.       - Здравствуй, Грув, - откликнулась тем временем Корнелия, и в её голосе сквозило ничем не скрываемое удовольствие. - Так жаль, что нам всем уже пора в замок.       - Да-да, разумеется, - отозвался он, крепко взяв Люси за руку, но она вырвалась и быстро, как-то судорожно спросила:       - Когда будет следующий матч по квиддичу?       Прикинув в уме, Гарри ответил:       - Вроде бы через четыре недели, перед днём святого Валентина. Придёшь поболеть за нас? - прибавил он с усмешкой.       Он спрашивал без особой цели, просто из дружелюбия, но на бесцветном лице Люси внезапно проступили яркие красные пятна.       - Конечно! - воскликнула она, всплеснув руками, и возмущённо переспросила: - Как ты мог усомниться?       - Лу, - шикнул Грув и, приподняв кепи так, словно это была джентльменская шляпа, безо всяких церемоний цапнул подругу за локоть и поволок к дороге, ведущей в сторону замка.       Глядя им вслед, Гарри недоумённо приподнял брови:       - Странные они, верно? - Корнелия не ответила, и он слегка пригнулся, чтобы взглянуть ей в лицо. - Эй, ты что?       Вынырнув из-под его руки в едином яростном порыве, она сделала шаг в сторону, не сводя глаз с экипажей, но всё же не сдержалась и обернулась, так что подол шубы вихрем захлестнулся вокруг её ног.       - Придёшь поболеть за нас!.. - передразнила она и красноречиво фыркнула, отворачиваясь. - С чего ты вдруг стал таким до тошноты милым?       - Я, вроде бы, всегда так разговариваю, - напомнил Гарри, смутно догадываясь, за что получил нагоняй. - Корни... Мы ведь уже говорили об этом перед отъездом.       Она молчала, но даже в профиль было заметно, что волна ревности и гнева потихоньку спадает. Радуясь даже такой незначительной перемене к лучшему, Гарри обнял её, за талию притягивая ближе, и вкрадчиво уточнил:       - То есть, сегодня ты меня не любишь?       - Люблю, но не от всего сердца, - откликнулась она после короткой заминки и повела плечами, словно всерьёз сомневалась.       Не поверив этой уловке, Гарри совершил хитрый манёвр и подхватил Корнелию на руки, так что она не успела даже протестующе пискнуть, но в конце концов слабо улыбнулась и притворно проворчала:       - Если ты думаешь, что этого достаточно, то я тебя разочарую!       - Понял, - кивнул он так, что шапка едва не слетела с головы. - Готов нести тебя до самого замка.       Отведя взгляд с таким видом, словно всерьёз обдумывала предложение, Корнелия в конце концов оплела его шею руками и разрешила:       - Пока что достаточно до экипажа. Идём, наша очередь.       В холле замка их уже поджидала Адаре, которая, чмокнув в подставленную щёку брата, обернулась к жениху и посулила:       - В следующий раз я поеду с вами на поезде!       - Всё ведь в порядке? - забеспокоился Джаред, и она с коротким смешком отмахнулась:       - Да, только Деви сегодня решила, что она очень сильно меня любит! Честное слово, этот ангелочек скоро оставит меня без волос.       Поняв, что жалуется она исключительно в шутку, Джаред расслабил напряжённо взведённые плечи и, приобняв невесту, пообещал:       - Тогда мы и Деви с собой возьмём. Думаю, ей понравится, особенно тележка со сладостями.       Улыбнувшись, Адаре покорно кивнула и, осторожно освободившись, ласково подтолкнула его к остальным ребятам, уже скрывшимся в дверях Большого зала:       - Ну, иди же, иначе пропустишь всё самое интересное.       Сама она на ужин не пошла, поняв, что недостаточно голодна, а взбежала по ступеням на второй этаж и ненадолго остановилась, прислушиваясь окружающей тишине. Сюда не долетали шум и смех ребятни, и от этого казалось, что сами стены испускают чуть слышное волшебное гудение. Большую часть жизни она провела в замке, но в Хогвартсе всё было не так, как в Дурмстранге. Здесь тоже было серо и сумеречно, и жуткие сквозняки в коридорах, но всё же даже сейчас по сердцу у неё разливалось живое тепло. Хотя могло статься так, что дело было вовсе не в замке.       Сбрасывая на ходу отороченную мехом мантию, она вошла в Больничное крыло и прямиком направилась к единственной занятой койке, так что Фрэнк, с трудом приподнявшись на локте, радостно окликнул:       - Привет! А что, каникулы уже кончились?       - Сегодня последний день, - отчиталась Адаре, подходя к койке и останавливаясь в изножье. - Ну, как наш самый главный пациент?       - Здорово. - Он слабо улыбнулся. - Даже жалко, что Рождество не может быть каждый день. Девчонки из Дурмстранга так тут всё украсили, да и мои ребята меня ни на секунду не оставляли.       Просмотрев данные, оставленные мадам Помфри в специальном планшете в изножье, Адаре покачала головой, но решила не заострять внимание на плохих новостях и ободряюще оценила:       - Это очень мило с их стороны.       - Мы же контурмалис, - подытожил Фрэнк, и она улыбнулась тому, как красиво звучало это слово, безжалостно выдернутое из лексикона вульгарной латыни.       Союзники, сотоварищи - всё равно, кто, лишь бы вместе.       Наклонившись над койкой, она пригладила ладонью отворот тяжёлого одеяла и предложила:       - Давай порадуем твоих контурмалис и поставим тебя на ноги, ладно?       Фрэнк согласно кивнул, правда, без особого энтузиазма, а так, словно ему неловко было отказаться из природной вежливости.       - Честное слово, Адаре, - вздохнул он, послушно складывая руки под щекой, - если у меня когда-нибудь будет дочь, я назову её в твою честь.       - А если жена не разрешит? - с польщённым смешком окликнула она, и Фрэнк отмахнулся:       - Разрешит. Эми у меня, знаешь, какая... - вздохнул он с внезапной мечтательностью, погрузившись в сладкую пелену воспоминаний. - Я три года за ней бегал, прежде чем она позволила пригласить себя на танцы в "Дирижабль".       - Молодец, что не отступился, - похвалила Адаре, присаживаясь на табурет рядом с койкой, и Фрэнк сонно кивнул:       - Да. Первая красавица на курсе, умница, теперь ещё и капитан чир-лидеров... Зачем я ей только сдался, ума не приложу...       Улыбнувшись этому старому как мир заблуждению, с которым многократно сталкивалась в своей жизни, Адаре поспешила утешить:       - Ну, ты сам-то парень хоть куда. Только не говори Джареду, а то он тебя покусает, - прибавила она, будто спохватившись, и Фрэнк улыбнулся ей.       - Ладно, не буду, - пообещал он, а после посерьёзнел и признался: - Я таких классных медсестёр, как ты, ещё не встречал. Мадам Помфри тоже хорошая и дело своё знает, но ты вообще... Тебе бы собственную клинику, - вздохнул он, и Адаре уклончиво ответила:       - Может, когда-нибудь и сложится. Спи, Фрэнки, - прибавила она, осторожно тронув его локоть. - Во сне и болезнь быстрее проходит.       Дождавшись, пока он уснёт, что никогда не занимало много времени, она поднялась и потихоньку ушла к себе. Ей жаль было этого мальчика, который приехал в Хогвартс с целью сделать много красивых снимков, а в результате не видел практически ничего, кроме стен лазарета. Пока что вылечить его Адаре не могла, но в который раз дала себе честное слово, что так просто Фрэнка Дэя не отпустит ровно до тех пор, пока он крепко не встанет на обе ноги.       В дверь постучали, и она, не оборачиваясь, окликнула:       - Войдите!       К её величайшему удивлению, это оказалась Гелена; двигаясь с чрезмерной осторожностью, почти крадучись, она вошла в комнату, прикрыв за собой дверь, и остановилась сразу за порогом, прошелестев:       - Я надеялась, сегодня дежурит другая медсестра.       - У мадам Помфри сегодня выходной, - озвучила Адаре очевидное и, повинуясь профессиональной привычке, осведомилась: - Чем могу помочь?       Опустив ресницы так, что на впалые щёки легла густая серая тень, Гелена попросила:       - Можно мне средство от тошноты?       - На всём корабле не осталось имбиря? - ядовито осведомилась она, но всё же отбросила мантию на кровать и потянулась к шкафчику с зельями.       Гелена за её спиной молчала, но даже не глядя Адаре чувствовала, как ей не комфортно, так что даже не удивилась, когда она отказалась от протянутого зелья и запоздало уточнила:       - От утренней тошноты.       Ещё год назад такое признание спровоцировало бы самый настоящий ураган радостных причитаний и вздохов, но теперь Адаре только и могла, что грустно усмехнуться. Опустив вытянутую вперёд руку с флаконом, она отставила склянку на столик рядом и без дальнейших раздумий тихо произнесла:       - Поздравляю, Гельча. Ты будешь отличной мамой.       Непривычно рассеянно кивнув, Гелена прикусила губы, сморгнула раз-другой и внезапно отвернулась, пряча слёзы. В глубине души Адаре понимала, что поводов для радости у неё немного, но, с другой стороны, это всё равно был её ребёнок - так какая разница, от кого?       Она не спешила уходить, и Адаре, понимая, что лезет не в своё дело, всё же предположила:       - Это ребёнок Иоганна?       Вновь кивнув, Гелена закрыла лицо руками и разрыдалась.       Поддавшись сиюминутному порыву, Адаре подошла к ней и крепко обняла, единым прикосновением стирая долгие месяцы взаимных обид и злобы. Усадив зарёванную Гелену на край кровати, она наполнила стакан водой и протянула ей, но та отказалась, замотав головой, и простонала:       - Кто тебе сказал?..       - Как будто я тебя первый год знаю, дурёха, - откликнулась Адаре, наклоняясь, чтобы заглянуть ей в лицо. - Можно подумать, ты когда-нибудь решилась бы родить от Курта. Я ведь права?       Гелена горько закивала, давясь рыданиями.       Прошло немало времени, прежде чем она смогла говорить, не задыхаясь, но даже тогда ей приходилось то и дело останавливаться, чтобы вытереть глаза краем рукава.       - Кохановская бы с ума сошла, если бы узнала, - прошептала она, всхлипывая как ребёнок. - Она деканство Люпина-то еле перенесла, а уж госпожа Островская... Только и твердит о том, как низко пала мораль в Дурмстранге и как она боится за своих курочек...       - Ненавижу, когда она так говорит, - пробормотала Адаре, осторожно гладя её по спине в попытке утешить. - Сколько лет угомониться не может... Гельча, а Корнелл?       - Да что Корнелл... - Она утёрла слёзы и взмахнула мокрой рукой, так что удивительно, как только брызги не полетели. - Я предлагала ему бежать. Он даже не появился в назначенное время. Я ждала его до самой темноты, а потом... Потом вернулась. Куда я одна?       Задумавшись на мгновение, Адаре поняла, что сама непременно сбежала бы. Если бы оказалась на месте Гелены, она не побоялась бы ничего - ни гнева семьи, ни отсутствия поддержки, ни опасностей, которые подстерегают одинокую девушку во внешнем мире. Впрочем, рассуждать об этом было легко, находясь в тепле и уюте, но никто не знал, как бы всё сложилось на самом деле, не пойди дедушка у неё на поводу и не одобри... Хотя она точно знала одно - Джаред ни за что не оставил бы её. Они никогда не заговаривали об этом, потому что оба не терпели гипотетических рассуждений о том, что было бы, если... Она просто знала, что теперь одна уже не будет. Бедняжке Гельче эту уверенность взять было неоткуда.       - А Ганно... Он ведь мальчик ещё, - всхлипнула она с непередаваемой нежностью. - Не понимает, во что я нас обоих втравила... Всё повторяет - люблю, люблю... А что мне теперь делать с его любовью?       Коротко покачав головой, Адаре задала новый вопрос:       - Когда тебе рожать?       - В июне, - без запинки откликнулась она. - По срокам не сойдётся, как ни подгоняй. Не представляю, что теперь делать...       Она обернулась к Адаре, и та внезапно прочла у неё во взгляде такую надежду, что происходящее мигом повернулось под совершенно другим углом, буквально заставив её убрать руку и подняться на ноги.       - Справишься, - отстранённо напутствовала она. - Чтобы ты-то и не сумела...       Опешив от такой внезапной смены настроения, Гелена утёрла и без того сухие глаза и растерянно окликнула:       - Я надеялась, что мы...       - Нет никаких нас, - оборвала Адаре, резко обернувшись. - Раньше были, а теперь не стало. Так что ничего, кроме зелий, ты от меня не получишь. И просто так не приходи, не надо. Не тревожь.       - Дэйр...       - Одна минута откровений не сгладит предательства, - продолжала она, игнорируя то, как вытянулось в недоумении серое лицо Гелены. - Ты должна понимать, Гельча, что есть вещи, которые не прощаются.       - Да о каком предательстве ты говоришь?! - воскликнула она, поднявшись на ноги, и Адаре, не жалея уже никого, объявила:       - Ты пыталась отравить Джареда.       - Что?..       Разом растеряв всю браваду, Гелена пошатнулась и поспешила вцепиться белой ладонью в уголок кроватной рамы.       - Я никогда бы... - пробормотала она, но Адаре оборвала:       - Имей я доказательства, ты уже была бы мертва. А сейчас просто уходи. Моего мужчину ты больше не тронешь.       Но Гелена внезапно замотала головой, не сдвинувшись с места.       - Твой, не твой - с сыном мастера Люпина я никогда бы так не поступила! - почти крикнула она. - Сколько добра он мне сделал, ничем не измерить! Я никогда бы...       И Адаре почему-то поверила ей. Быть может, потому что в эту самую секунду, стоя посреди комнаты с яростно пылающими глазами, госпожа Вагнер на единый краткий миг вновь стала её любимой подругой Гельчей Валевской. Жаль, что это не могло продолжаться дольше.       Уронив до этого яростно воздетые руки, она повторила:       - Уходи, Гелена. Не тревожься, я никому не раскрою твоей тайны. Но, выбирая между кем бы то ни было и Джаредом, я всегда выберу его. Потому что он муж, а я - жена.       - Ещё нет, - огрызнулась она, и Адаре спокойно кивнула:       - Не на бумаге.       Понимая, что здесь нечего прибавить, Гелена развернулась и ушла, унося с собой собственное оскорблённое достоинство. Привалившись спиной к двери, Адаре закрыла глаза и медленно покачала головой, не веря, что ей достало сил поступить так, как велела внезапно проснувшаяся гордость. Так будет лучше, повторила она себе и впервые за долгое время вздохнула с глубоким настоящим облегчением. Им обеим так будет лучше.

***

      - В каком это смысле - уволился?!       Потеряв и без того скудные остатки терпения, Сириус рывком поднялся на ноги и вышел из-за стола, так что стоявший перед начальником Риверс с опаской попятился. Тонкс, сопровождавшая коллегу с докладом, осталась стоять на месте, разве что вид имела совершенно пришибленный, и её обычно ярко-розовые волосы теперь были фиолетово-серыми и по-мышиному прилизанными.       - Это ещё не всё, - проговорила она, отчаянно избегая смотреть Блэку в лицо. - Дом стоит заколоченным. Похоже, он давно уже там не жил...       - Отлично, - рыкнул Сириус, распечатывая новую пачку сигарет и отбрасывая сорванную крышку упаковки на стол. - То есть никто из вас не может мне сказать, куда пропал Эдвард Вектор, так?       По всему получалось, что так, и Сириус в глубине души даже испытывал угрызения совести за то, что сейчас срывался на подчинённых. Вектор хорошо замёл следы, и теперь никто из его бывших коллег или внеслужебных контактов, которых и без того было наперечёт, не мог вспомнить, когда и при каких обстоятельствах видел его в последний раз. Казалось, мужчина просто испарился, не оставив после себя даже воспоминаний.       В две затяжки скурив сигарету до фильтра, Сириус раздавил окурок о ладонь и ткнул Риверса пальцем в плечо, приказав:       - Найди мне это ублюдка. Из-под земли достань, если придётся!       Привычно козырнув, он отправился исполнять приказ, а Нимфадора помедлила, смерив взвинченного родственника пристальным взглядом, и внезапно окликнула, нарушая всякую субординацию:       - С чего мы копаем под этого Вектора? Ты так и не объяснил.       Отряхивая пепел с ладоней, Сириус на неё даже не взглянул. После их последней встречи, когда дело едва не дошло до массовой внутрисемейной дуэли, он решил для себя так, что в качестве оперативника Тонкс весьма неплоха, но вот и дальше считать её роднёй нет уже никаких сил. Да, он по-прежнему любил Андромеду, но воспоминания о совместном детстве и юности давно уже были стёрты всей той грязью, которая происходила между ними с момента заражения Драко. Мерлин свидетель, он делал всё, что мог, но этого всё равно не было достаточно.       - Уясни для себя, что начальник не всегда обязан делиться подробностями с подчинёнными, - отчеканил он, и лицо Тонкс вспыхнуло.       Больше они не обменялись ни словом, и всё же Сириус покидал Управление с тяжёлым сердцем. Он достаточное количество времени прослужил на благо магического правопорядка, чтобы теперь понимать, что вокруг его семьи творится что-то очень странное, причём этих самых странностей становилось всё больше с каждым днём. Как противостоять усиливавшемуся натиску, он пока не понимал, но дал себе слово, что впредь будет следить за каждым членом своей огромной семьи втрое сильнее против обыкновения.       Впрочем, стоило ему трансгрессировать на место и пройти сквозь увенчанные вепрями двойные ворота школы, как напряжение прошедших дней понемногу покинуло его.       - Папа!       К нему со всех ног бросилась Корнелия, так что нарядная шубка, небрежно наброшенная на плечи, едва не слетела в снег.       - Ты что это нараспашку? - укорил он, чувствуя, как трудности прошедшего дня отступают, и она весело отмахнулась:       - Сейчас начнётся такая жара, что я точно не замёрзну! Честное слово, я так переживаю за Джареда, что полночи не спала!       Приобняв дочь за плечи, Сириус повёл её к школьному крыльцу, где уже собралась целая толпа тех, кто готов был сегодня болеть за Джареда. Он и сам беспокоился о том, чтобы очередной этап Чемпионата магических умений прошёл гладко, но это была забота не его отдела, а потому можно было хоть немного расслабиться и насладиться зрелищем в кругу семьи.       - Всё в порядке? - уточнила Марлин, коротко поцеловав его, и он кивнул:       - Конечно. Пришлось перед выходом надрать пару задниц.       Красноречиво покачав головой, она поспешила прикрыть крошечные ушки Шарлотте, которая, приникнув спиной к материнским ногам, снизу вверх смотрела на взрослых и беспокойно вертела головой, пытаясь уследить за всем и сразу.       - Мама! Мамочка, там дядя Джимми! - указала она крошечным пальчиком, тыча в сторону ворот, и Марлин тихо обронила:       - Ты ведь знаешь, что тыкать пальцем невежливо, солнышко?       Девочка закивала с очень важным видом, но всё же безопасности ради отошла поближе к Антаресу, который, если и пытался её ругать, никогда с этим не справлялся.       Тем временем Джеймс в одиночестве приблизился к ступеням, развёл руки в стороны и тоном заправского конферансье объявил:       - Вэррон добровольно осталась дома!       Гарри только и оставалось, что расхохотаться.       - Дай пять, пап! - пригласил он, и они с отцом ударили по рукам.       - Слишком не обольщайся, - напутствовала Марлин с мягкой улыбкой. - Ей просто тяжело перемещаться, срок-то уже подходит.       - Да скорее бы уже! - неожиданно воскликнул Артур с неподдельным чувством, и по толпе друзей прокатилась волна дружного хохота. Мальчик заметно смутился от всеобщего внимания, но всё же усмехнулся в ответ и объяснил: - Ну а что? Интересно же, кто там.       Приобняв младшего сына за плечи, Джеймс чуть пригнулся и сообщил:       - С высокой долей вероятности там ребёнок, Арт. Ладно, идёмте, а то лучшие места займут.       Их путь лежал в противоположную от главных ворот сторону, где за стадионом для квиддича простиралось довольно обширное пространство, огороженное лишь чарами да далёкими скалами. Однако теперь снежную гладь тут и там разрывали диковинного вида снаряды, разглядеть которые, впрочем, пока не представлялось возможным - место проведения испытания окружили дополнительными чарами, так что теперь всё, что находилось по ту сторону барьера, подрагивало и кривилось как за мутноватым стеклом.       - Полоса препятствий? - предположил Джаред, и профессор Грэйволф вынужден был согласиться:       - Похоже на то. Справишься?       - Палочка со мной, - откликнулся он, поигрывая пальцами на рукояти оружия.       Грэйволф таким подходом остался доволен и, похлопав его по плечу, подтвердил:       - Конечно, с тобой. И голова на месте.       Из его уст это было почти комплиментом, так что Джаред смущённо опустил голову и, остановившись у судейской трибуны, обернулся к шедшей слева от него Адаре:       - Ты ведь с этим согласна?       Она на остроту не ответила, пригладив ему воротник спортивной мантии, и шепнула:       - Только не делай глупостей, ладно? Для меня ты и так победитель, а остальное уже не важно.       Прижавшись губами к её лбу, он слишком скоро отстранился и сообщил:       - Дальше я сам. Вам ещё нужно занять места на трибунах, так что...       Не прибавив ни слова из простой боязни показаться слишком сентиментальным, он помахал рукой устроившимся чуть в стороне друзьям и подошёл к Груву, который в одиночестве дожидался начала испытания.       - Не жалеешь, что ждал так долго? - спросил он вместо приветствия, и тот откликнулся, поправив украшавший голову цилиндр - впрочем, украшение было спорным, особенно в сочетании со спортивной мантией совершенно дикого фиолетового оттенка:       - На моих умениях ожидание никак не сказалось, дорогуша. Надо думать, на твоих тоже?       Непривычно скромно пожав плечами, Джаред оглянулся на Иоганна, едва видного за окружившими его учителями и одноклассниками, и пробормотал:       - Надо думать...       Ловко лавируя в толпе, к ним приблизился министр спорта Брум, возглавлявший сегодня судейскую коллегию и, поманив Иоганна, бодро провозгласил:       - Начинаем буквально через пару минут! Ну что, все готовы? Осталась сущая малость - проверить чемпионов на ношение артефактов...       - Кольцо не сниму, - предупредил Джаред, красноречиво блеснув глазами, и Брум стушевался, неловко пробормотав:       - Э-э-э... Думаю, если остальные участники не против...       - Не против, дорогуша, - заверил Грув, а Иоганн ограничился тем, что сдержанно кивнул, поскольку до сих пор говорил слишком много.       Выстроив конкурсантов в ряд у старта полосы, Брум ещё раз удостоверился, что линия получилась ровной, после чего вернулся на трибуну и магически усиленным голосом провозгласил:       - Приветствуем вас на очередном этапе Чемпионата магических умений! Напоминаю, что сегодня проходит состязание по защите от Тёмных искусств!       Собравшаяся толпа откликнулась дружным рёвом, но Джаред этого почти не слышал. Взгляд его, лихорадочно блуждая, пытался охватить простиравшуюся впереди полосу. Первым делом нужно будет перебраться через небольшой овраг, для этого есть небольшой деревянный трамплин, который можно трансфигурировать...       Тряхнув головой, Джаред неимоверным усилием заставил себя слушать пояснения министра Брума, который как раз добрался до правил состязания.       - Чтобы пройти все испытания полосы препятствий, участники должны применить собственные знания в области трансфигурации. Цель испытания - заполучить драгоценный камень, который находится в конце полосы: рубин для Хогвартса, топаз для Ильверморни и изумруд для Дурмстранга.       Толпа снова разразилась овациями, и Джаред стиснул зажатую в кулаке палочку, понимая, что обратный отсчёт пошёл на секунды.       Гудок, напоминавший пароходный, разорвал ледяной воздух, и чемпионы бросились вперёд. Отталкиваясь ногами от мёрзлой земли, подныривая под препятствия и тут же перепрыгивая следующие, Джаред едва успевал менять окружающую действительность так, чтобы не растянуться на наледи или не получить деревянной балкой по лицу; полоса препятствий неожиданно для всех пришла в движение, заскрежетали скрытые снегом механизмы, так что у него даже не было времени оглянуться и посмотреть, как обстоят дела у его соперников. Ревущая толпа осталась далеко позади, и неожиданно для себя он выскочил на небольшую полянку, огороженную плотным кустарником, с приливом злой радости осознав, что это финал.       Прямо перед ним возвышались три деревянных столба, на вершине каждого блестел гранями драгоценный камень. Его был точно по центру, и Джаред совершенно бездумно взмахнул палочкой.       - Акцио!       Камень и не думал поддаваться, и Джаред, ринувшись вперёд, сжал добычу в пылающей горсти, но упоительное чувство триумфа продлилось лишь пару мгновений, потому что его по ногам ударило прицельно брошенное заклятие.       Не ожидав подсечки, он упал плашмя, взметнув целый фонтан снежных комьев, камней и земли.       - Чтоб тебя!..       Камень, выскользнув из ладони, отлетел к самому заграждению и исчез в снегу, а Джаред, кувырком перевернувшись на спину, едва успел выставить щит, о который разбилась, высекая искры, оранжевая вспышка.       Получив неожиданный отпор, Вагнер снова вскинул палочку, но на этот раз Джаред его опередил, послав Разоружающее заклятие точно противнику в солнечное сплетение. Его отбросило волной заклинания, и в этот же момент над полосой загремел магически усиленный голос министра Брума, в котором чётко слышалась паника:       - Дуэли запрещены!       - Вряд ли в Дурмстранге тебя учили нападать со спины! - крикнул Джаред, поднимаясь на ноги, пока Иоганн со своей стороны пытался сделать то же самое. - Встань со мной лицом к лицу и дерись как мужчина!       С великим трудом вернув себе вертикальное положение, Иоганн вскинул палочку наизготовку, хоть и стоял слишком близко по правилам боя на палочках, однако от активных действий его удержало очередное предупреждение сверху:       - Синистра! Вагнер! Немедленно прекратите, иначе вы оба будете дисквалифицированы!       Они опустили палочки синхронно, но сдаваться просто так Джаред был не намерен и, вскинув кулак, что было сил врезал Вагнеру по челюсти - благо, поводов было предостаточно. Не ожидав столь примитивного нападения, тот опрокинулся и полетел в снег, а Джаред ринулся туда, куда отлетел камень.       Голыми руками раскапывая сугроб, он наконец увидел блеснувший в снегу рубин - камень отлетел к самому основанию голого куста терновника и теперь поблёскивал гранями сквозь толстые сучья-колья. Рукой не достать. Но если...       Вытянув вперёд расставленную пятерню, Джаред пристально посмотрел на собственную покрасневшую от холода ладонь, а после решительным жестом содрал с запястья браслет. Припав к самой земле, он стал медленно вытягивать руку, неимоверным усилием тормозя волну трансформации, прокатывавшуюся по всему телу. До сих пор он не пробовал частичное превращение на себе, но раздумывать было некогда - его пальцы уже упирались в туго сплетённые иголки.       - Давай же, ты... - пробормотал он, пыхтя от натуги. - Ты же так рвался на волю...       С тихим хрустом разрывающейся кожи его рука превратилась в волчью лапу, легко проскользнув между ветками, так что те даже не взъерошили шерсть. Подпихнув рубин к себе, Джаред перехватил камень человеческой рукой, и в ту же секунду по ушам ударил оглушительный вой, возвещающий конец испытания.       Сам не свой от радостного облегчения, Джаред распрямился, стоя на коленях, обернулся - и только тут понял, что всё это время за ним наблюдал Иоганн.       Радость победы схлынула с него приливной волной. По лицу Вагнера было понятно - он видел всё то, что не отразили панели наблюдения и что осталось тайной для зрителей турнира. Вне себя от ярости, он вскочил на ноги, даже не пытаясь спрятать трансфигурированную ладонь, и схватил Иоганна за воротник.       - Только попробуй сказать хоть слово, - прохрипел он, - и твой брат тут же узнает, от кого ребёнок!       Он говорил по-немецки и очень тихо, чтобы не было слышно по ту сторону, но получить ответ так и не успел, потому что магически установленное заграждение исчезло, и к ним со всех сторон подлетели зрители, бросившиеся разнимать драчунов.       - С него нужно непременно снять баллы! - возмущалась Гелена, спиной закрывая пускающего кровавые пузыри Иоганна. - Это не может считаться честной победой!       - А Вы бы помолчали, мадемуазель! - вторил ей Эйдан, которого Корнелия придерживала за полу пальто. - Как бы кто не решил пересмотреть методы борьбы Вашего ближайшего родственника!       В содержание их перепалки Джаред практически не вникал - его колотило как перед самой первой трансформацией, а рука, так и не вернувшая себе первоначальную форму, горела синим пламенем.       Вцепившись ему в локоть, профессор Грэйволф оттащил Джареда в сторону и прошипел:       - Без дешёвой потасовки никак?       Замотав головой, он внезапно понял, что задыхается даже на свежем воздухе.       - Я... Мне нужно срочно вернуться в замок, - пробормотал он, старательно пряча руку в складках ткани.       "Срочно" уж точно не было словом из его лексикона, да и его судорожный жест не остался незамеченным, и глаза профессора настороженно сузились.       - Финниган! - подозвал он, и к ним сквозь толпу пробился восторженно задыхающийся Симус. - Иди к колоннам и поищи браслет Джареда. Помнишь, какой он из себя?       Мигом растеряв улыбку и поперхнувшись поздравлениями с победой, Симус строго кивнул и тут же бросился в указанном направлении.       - Давай бегом, Вектор тут справится, - шикнул профессор и, схватив Джареда за загривок, подтолкнул его сквозь толпу.       Как они добрались до замка, он не запомнил - рука горела огнём, жжение Адского пламени стремительно ползло выше к плечу, так что Джаред, опьянённый болью, едва мог воспринимать окружающую действительность, но внезапно из общего марева выплыл прекрасно знакомый витраж, и он остановился, из последних сил противясь.       - Нет... Мне не нужно быть здесь...       - Гарри! - как сквозь туман раздался голос профессора МакГонагалл. - Мерлина ради, зачем ты увёл его? Там репортёры собрались брать интервью у участников.       - Ему сейчас не до интервью, профессор, - вмешался Сириус, но Джаред замотал головой, возражая обоим сразу:       - Я должен уйти...       Сзади уже напирала толпа, количество людей, которые могли пострадать, росло с каждой секундой, но его просто не отпускали, он не мог уйти туда, где никому не причинит вреда.       - Никуда ты не пойдёшь, - обеспокоенно рыкнул профессор Грэйволф, тряхнув его для прояснения сознания, но было уже поздно - единым порывом освободившись из хватки, он грохнул об пол и тут же превратился в волка.       - Джаред!       Подёргивая лапами, он отряхнулся, так что во все стороны полетели колкие капли растаявшего снега, а затем медленно обернулся, волоча хвост по полу, и зарычал.       И тогда произошло одновременно несколько очень странных и пугающих вещей: не прекращая рычать, Джаред припал к полу, готовясь к прыжку, но в тот же миг между ног замерших полукругом людей метнулась буро-коричневая тень, и второй волк, гораздо крупнее, метнулся вперёд, заслонив собой оказавшуюся ближе всех и в опасности Адаре.       Она не отшатнулась и не вскрикнула, а только суетливо обернулась, ничего не понимая, но почти тут же прижала ладони к груди и выдохнула:       - Фрэнк...       Бурый волк отозвался утробным рыком, и тогда звери наконец бросились друг на друга, сцепившись в единый верещащий клубок.       - Терри, держи его!       Не дожидаясь повторного приглашения, Антарес тут же превратился и с места ринулся разнимать зверей, которые теперь сцепились клык к клыку, царапая друг друга когтями. Одного удара лапы хватило, чтобы Фрэнк опрокинулся навзничь, и Антарес прижал его морду к полу, испустив угрожающий рёв.       Оставшись без соперника, Джаред тряхнул головой, так что шерсть на загривке встала дыбом, но внезапно ему наперерез бросилась огненная комета.       Припадая к самому полу и ощерившись в оскале, Корнелия пронзительно залаяла, так что изготовившийся к нападению волк осел на задние лапы и даже уши прижал, сбитый с толку нелепостью атаки. Но прежде, чем он сумел прийти в себя, лисицу оттеснил чёрный волкодав. Клацнув зубами у самой передней лапы волка, он заставил его отступить, и Марлин взволнованно предупредила:       - Сириус, только не порань его! Он же просто напуган.       Вокруг царила такая сутолока, что никто даже не обратил внимания на то, что дверь Больничного крыла открылась, и внутрь ворвался Симус.       - Профессор, я нашёл... Ах ты, мать моя волшебница! - выругался он, замерев на месте, и тогда Адаре бросилась к нему, вырвав из рук браслет.       - Дай сюда!       Вернувшись на прежнюю позицию, она резко замедлилась и вдруг сделала ещё шаг вперёд, тем самым приближаясь к зверю.       - Адаре, - внезапно дрогнувшим голосом окликнул Уилл, - что ты делаешь?..       - Не мешай, - прошипела она и, опустившись на колени, осторожно протянула руку. - Джаред, я прошу тебя, позволь надеть амулет...       Повернув лобастую голову в её сторону, он не огрызнулся, но какое-то время словно не узнавал её, переступая крупными лапами по камню, а после тоскливо заскулил, прижимая уши.       - Сейчас, - пообещала Адаре, дюйм за дюймом подбираясь ближе. - Я знаю. Боль сейчас пройдёт, я обещаю тебе.       Сжав кольцо браслета уже двумя руками, она плавно наклонилась и защёлкнула замок у него вокруг левой передней лапы, но ладоней так и не убрала, даже когда всю его фигуру окутало мягкое серебристое свечение.       Даже вновь став человеком, Джаред не спешил подниматься, дрожащими руками упираясь в пол и не сводя глаз с левой. Это снова была самая обыкновенная человеческая рука с кольцом на безымянном пальце, разве что покрасневшая от долгого контакта с холодом.       С трудом подняв гудящую голову, он собрал все оставшиеся силы, но всё же сконцентрировался на её лице и, заикаясь, выдохнул:       - Детёныш...       - Мерлин всемогущий, Джаред...       Обхватив его руками, она сдавила его, что было сил, чувствуя, как его колотит крупная дрожь.       Рыкнув напоследок, Фрэнк стал человеком и отпихнул медвежью лапу, недовольно проворчав:       - Да слезь ты с меня!..       Оглядев Больничное крыло, сейчас больше напоминавшее зверинец, Гарри почесал в затылке и отрывисто окликнул:       - Ну, кто первый?       Тряхнув головой, Сириус вернул себе человеческий облик и помог подняться на ноги сыну. Некоторое время Корнелия продолжала обеспокоенно метаться у их ног, скуля и повизгивая, но всё же превратилась и, поднявшись в полный рост, бросилась к брату:       - Терри, с тобой всё хорошо? Ты не поранился?       Но ещё раньше её перехватил Сириус, который, сдавив Корнелии плечи, звенящим голосом отчеканил:       - Никогда не лезь на рожон! - и тут же порывисто прижал дочь к груди.       Повинуясь могучей силе профессионального инстинкта, Адаре всё же с великим трудом оторвалась от Джареда, поручив его заботам деда, Марлин и Мораг, а сама склонилась над Фрэнком и принялась бегло осматривать.       - Рука цела? - окликнула она, осторожно надавив на край наиболее широкого пореза от когтей. - Терри, помоги мне его поднять.       - Убери-ка от него руки, дорогуша!       В секунду в лазарете повисла такая тишина, что стало слышно, как воет ветер за окном снаружи. Стоя в проходе между койками, Грув какое-то время осматривался с непривычно озадаченным видом, но тут к нему подлетел Уилл, так что американец почёл за лучшее попятиться.       - Только попробуй кому-нибудь сказать - и ты покойник! - предупредил он, на что Грув спокойно откликнулся:       - Тише, дорогуша, не порань кого-нибудь.       Кончиком пальца отведя смотревшее ему в горло острие палочки, он простучал каблуками мимо остолбеневшего Уилла, протиснулся сквозь толпу и остановившись над потихоньку приходящим в себя товарищем, укоризненно покачал головой:       - Фрэнки-Фрэнки... И как тебя опять угораздило?       Наклонившись, он помог ему подняться при участии подоспевшего Гарри, а Антарес, машинально поглаживая по плечу прижавшуюся к нему Гермиону, пробормотал:       - Ничего не понимаю... Он ведь оборотень. Оборотни не могут превращаться не в полнолуние.       Отпустив Фрэнка, который мешком повалился на койку, Грув обернулся и смерил его недовольным взглядом, поскольку сейчас было вовсе не время рассуждать об особенностях трансформации магических существ.       - А что, только школа Хогвартс хранит свои секреты? - ответил он вопросом на вопрос и кивнул на подозрительно притихших анимагов. - У вас тут, я погляжу, полный флэш-рояль, дорогуша.       Ответить было нечего, и Грув, приподняв над головой чуть помятый цилиндр, раздвинул ширму, тем самым скрывая предмет спора от посторонних глаз.       Всё это время профессор МакГонагалл, вцепившись ладонью в запястье старшему Грэйволфу, а второй - в собственный воротник, немо переводила взгляд с одного ученика на другого, не разделяя бывших и нынешних, но наконец окликнула странно высоким дрожащим голосом:       - Мистер МаКиннон-Блэк...       - Профессор, - выпалил Сириус, шумно отдуваясь, - я всё могу объяснить.