Сезон охоты-3: Звёздная карта

      Предупреждая Драко, Джаред не соврал ни единым словом - Корнелия, узнав о происшествии с Криви и его последствиях, просто встала на дыбы.       Несмотря на то, что на календаре было четырнадцатое февраля, все разговоры за столом там, где устроилась их компания, шли только о дисквалификации Драко и Кэтти, так что Корнелию было не переслушать и уж точно не остановить: позабыв об остывающем завтраке и нераспакованном подарке от Гарри, она шумно возмущалась и успела предложить не менее десятка идей о том, как исправить положение.       - Нужно непременно подать апелляцию! - восклицала она, размахивая в воздухе салфеткой. - Гарри, мы сможем обратиться напрямую к министру Бруму? Погоди, я сама напишу Джеймсу... Или лучше встретиться лично, как ты считаешь?       Понимая, что вопрос её сугубо риторический, Гарри мудро промолчал, разливая по чашкам чай, так что Корнелия отвернулась к остальным и провозгласила:       - Как хотите, но я это дело не оставлю! Сегодня же, немедленно пойду к Снейпу и потребую, чтобы он составил официальное обращение.       В глубине души пожалев директора, которому и без того с самого момента избрания приходилось несладко, Гермиона склонилась к Корнелии и с максимальным тактом и осторожностью окликнула:       - Быть может, стоит для начала обсудить всё с самими Драко и Кэтти? Ты говорила с ними?       - Мерлина ради, о чём тут можно говорить! - возмутилась она в ответ, всплеснув руками. - Соревновательный дух участников от Хогвартса и без того стремится к нулю, и я не допущу полной деморализации нашей команды!       Что отвечать на это да и стоит ли, никто из друзей не знал, так что ненадолго над столом воцарилась блаженная тишина, но Корнелия не намеревалась останавливаться так просто и, яростно встряхнув волосами, обернулась к сестре и потребовала:       - Мораг! Ну ты-то что молчишь? Речь ведь идёт о Кэтти!       Сама Мораг, которая до этого что-то тихо обсуждала с Эйданом, склонившись голова к голове, вскинулась с таким непонимающим лицом, что Джаред, сжалившись над ней, поспешил вмешаться и вкрадчиво заметил:       - Корни, мне кажется, Драко об этом не беспокоится.       - Ты не можешь утверждать наверняка, Джаред, - парировала она и тут же обратила вектор собственного недовольства на кузена, опять ввязавшегося в неприятности: - Где он вообще? Кто-нибудь видел его с утра?       - Успокойся, вон он сидит, - указал Эйдан, ткнув большим пальцем себе за спину, а Уилл со значением прибавил:       - И кажется весьма довольным жизнью! - после чего они с Вектором ударили по рукам.       После этих слов все дружно обернулись и уставились на стол Когтеврана, где и в самом деле сидел Драко - бок о бок с Кэтти, которая, не обращая внимания на расставленные кругом блюда и косые заинтересованные взгляды товарищей по факультету, продолжала изучать раскрытую перед ней книгу. Впрочем, читала она довольно рассеянно и, оторвавшись от фолианта и потянувшись к самому уху Драко, что-то шепнула и тут же воззрилась на него с таким напряжённым ожиданием, что он лишь усмехнулся в ответ. Протянув руку, он чуть не силой вырвал у неё книгу и отрывисто что-то бросил - наверняка требовал, чтобы она сначала позавтракала.       Капризно фыркнув, Кэтти всё же взялась за ложку, но прежде, чем приступить к еде, вытянула шею и коротко поцеловала Малфоя в щёку.       - Ну ничего себе... - пробормотал обалдевший Джаред и из озорства оглянулся на Корнелию, которая всё это время сидела очень ровно, наблюдая за кузеном с широко распахнутыми глазами, но наконец ступор слегка ослаб и она протянула:       - Какого...       Но ещё раньше Мораг, бледная после очередной бессонной ночи, но с умилённой улыбкой, обернулась к сестре и нежным, почти материнским тоном предупредила:       - Корнелия, лапочка, клянусь бородой Мерлина... Если ты скажешь им обоим хоть слово, я тебе рот наживую зашью. В Рукодельный клуб меня так и не приняли, - прибавила она с чуть приметным сожалением, - но на это моих умений хватит.       Вздрогнув, Корнелия вынырнула из оцепенения и, с отчётливым хрустом хлопнув ресницами, принялась было оправдываться:       - Я не...       - Вот и славно, - оборвала Мораг, удовлетворённо кивнув. - Передай мне маслёнку, будь добра.       Понимая, что Корнелия сейчас вряд ли способна на адекватные действия или связные реплики, Эйдан протянул руку и опустил маслёнку на стол перед Мораг, вполголоса присовокупив:       - Вот, возьми. Ещё чаю?       Она кивнула, слабо улыбнувшись, и тогда Симуса прорвало: опустив руки на столешницу с таким усилием, что зажатые в кулаках приборы громко звякнули, он окинул быстрым взглядом настороженно замерших друзей и возмущённо воскликнул так, что Корнелии и не снилось:       - Да что тут происходит, Мерлина ради?! И не вздумайте делать вид, будто так было всегда! - указал он пальцем на Уилла, стоило тому открыть рот. - Вы с Эйданом ведёте себя так, словно вы лучшие друзья, Драко целуется с младшей сестрой Мораг, эти двое, - махнул он рукой в сторону Джареда и Гермионы, - вообще женятся, благо что не друг на друге, а Гарри... Ну, хоть у тебя всё по-старому, - прибавил он, уронив плечи, и Корнелия тихо рассмеялась сквозь пальцы, а остальные с чуть заметным опозданием подхватили.       Похлопав друга по плечу, Гарри сочувственно усмехнулся:       - Кажется, свою норму по странностям я выполнил ещё в прошлом году. Я теперь стремлюсь к жизни спокойной...       - Это ты-то? - со смешком уточнил Артур, подпихивая брата под локоть, и теперь уж ребята расхохотались так, что на них заоборачивались все вокруг. И Гарри отчего-то с лёгкой грустью подумал о том, как мало в последнее время у них было таких вот простых моментов радости. Что с этим делать он пока что не понимал, но между делом отметил, что, раз уж ему захотелось что-то сделать, не исключено, что часть неуёмной энергии Корнелии передалась и ему.       Подойдя к парню, Сьюзен обняла его со спины и с улыбкой поинтересовалась:       - Что это ты так расшумелся?       - У Симуса тут случилось внезапное просветление, - ответил Уилл, не переставая посмеиваться, - так что остаётся только посочувствовать!       Бросив на него взгляд, Финниган надулся и пожаловался присевшей рядом Сьюзен:       - Я только что стал свидетелем того, как Кэтти МакДугал - вдумайся на минутку! - поцеловала в щёку Драко Малфоя! А мои друзья считают, что я слишком впечатляюсь!       - Разумеется, они правы, - мягко согласилась Сьюзен и поспешила пояснить, когда Симус возмущённо вздохнул: - Кэтти уже пятнадцать, с Драко они знакомы давно, у них общие интересы, так что в этом нет ничего экстраординарного.       Можно было ожидать, что после такого явного несогласия Симус вновь раскричится, но он неожиданно затих, в конце концов с сомнением пожав плечами, и снова взялся за вилку, так что было понятно, что уж со Сьюзен он точно спорить не станет.       Всё то время, пока среди студентов не утихали споры, из-за преподавательского стола за ними пристально наблюдали, опасаясь очередного чрезвычайного происшествия, и наконец профессор Грэйволф не выдержал и глухо хмыкнул.       - У Финнигана что, припадок? - уточнил он, церемонно отпив чаю, и профессор МакГонагалл с легчайшей издёвкой отозвалась:       - Можно подумать, среди гриффиндорцев когда-то бывало спокойно. Вспомни себя в том же возрасте.       - Мерлина ради, это было так давно, - уклончиво протянул Грэйволф, заметив, что к их диалогу прислушиваются, но тут ему на помощь пришла Адаре, негромко окликнувшая:       - Дедушка, как же получилось так, что ты учился на Гриффиндоре, а не на Слизерине?       Если до этого внимание на них обращали украдкой, то теперь уже все сидящие рядом дружно повернули головы. Особое внимание на происхождении Грэйволфов никогда не акцентировалось, но слухи по школе ходили впечатляющие, так что всем было интересно услышать ещё одну версию, исходящую непосредственно из первоисточника.       Отметив, что не только нынешние, но и бывшие коллеги прислушиваются с неподдельным интересом, профессор нетерпеливо дёрнул плечом и отмахнулся:       - Я всегда был далёк от того, что принято понимать под холодным рассудком.       - Мерлин всемогущий, Гарри, - хихикнула Вайолет, отложив приборы на тарелку, - неужто ты наконец начал трезво оценивать собственные поступки?       Вдоль стола прокатился общий сдержанный смешок, но профессор на это потрясающее заявление ничего не ответил, тем самым положив конец беседе о собственной персоне, пусть и на некоторое время.       В числе последних поднявшись из-за стола (должность обязывала, хотя раньше он ел очень быстро и сразу же уходил к себе), профессор Снейп удостоверился, что Вайолет в соответствии с озвученными ранее планами удалилась в теплицы, и удовлетворённо кивнул. Теперь у него было достаточно времени, чтобы исполнить всё, что он запланировал, и от одной этой мысли у него слегка кружилась голова, будто надышался крепких паров незнакомого зелья.       Сегодня он намеревался устроить Вайолет сюрприз - как он уверял себя, просто так, а не из-за какого-то идиотского праздника, который так сильно любил приснопамятный профессор Локонс. Северус до сих пор не мог поверить, что решился, и не мог бы со стопроцентной уверенностью поручиться о том, понравится ли Вайолет то, что он приготовил. Быть может, она просто посмеётся над его жалкими попытками, но в таком случае он решил сразу же убраться не то что из Хогвартса - из Англии. Такого позора он бы не вынес.       Тряхнув головой, профессор отогнал невесёлые мысли и спустился с постамента, обозначавшего обеденную зону преподавателей, однако не успел даже покинуть Большой зал, как его окликнули по имени.       Обернувшись, Снейп смерил взглядом замершего в проходе между столами Рона и осведомился:       - В чём дело, мистер Уизли?       - Я... Я хотел поговорить с Вами, сэр, - отчитался он, заикаясь и косясь на спешивших мимо соучеников. - Это не займёт много времени... Вы не заняты?       Последний вопрос прозвучал так отчаянно, что директор не посмел отказать. Быть может, стоило отправить мальчишку к МакГонагалл да лишний раз напомнить о местной субординации, но то, с каким небывалым участием относилась к этому нескладному простачку Вайолет, заставило профессора Снейпа вздохнуть и поманить Уизли ближе.       Приглашением тот охотно воспользовался, и вдвоём они вышли из Большого зала, остановившись в стороне от дверей, за статуей вепря. Видя, что студент не спешит начинать разговор, Снейп поторопил:       - Вы хотели поговорить о трудовой терапии? Быть может, что-то не в порядке?       От такого предположения Уизли мигом встрепенулся и забормотал:       - Нет, всё идёт неплохо, но я... Я беспокоюсь за профессора Нотт.       Выпалив это, он удушливо побагровел, словно от кончика носа по лицу разлились алые чернила, и профессор Снейп недоумённо приподнял брови, не вполне понимая, как стоит реагировать на такие откровения.       - Что Вы имеете в виду, мистер Уизли? - уточнил он, понемногу теряя терпение, и Рон это наверняка почувствовал, потому что заторопился ещё сильнее, рассказывая:       - Это всё её зеркало, сэр... Зеркало в кабинете профессора. Понимаете, иногда я остаюсь работать там, в кабинете, а профессор Нотт уходит, и тогда... я слышу... всякое...       - Что именно?       - Голос, - выпалил Уизли, вскинув голову, так что стало сразу понятно, что он отдаёт себе полный отчёт в сказанном. - Из этого зеркала идёт голос. Я не знаю, как это объяснить - может, какая-то вампирская магия... Но там, на раме, я видел пятна крови. Это точно была кровь, сэр! И профессор иногда...       Он замолчал, засмущавшись, но под пристальным взглядом Снейпа взял себя в руки, огляделся, проверяя, не слушает ли кто, и пробормотал:       - Я пару раз видел, как она смотрится в это зеркало и... Понимаете, она тогда становится будто не в себе - ненадолго, но... Ничего не слышит, не реагирует, если её позвать. Быть может, я зря беспокоюсь, но это выглядит странно, сэр, и я подумал - вдруг профессору грозит опасность? Понимаете, мой отец работал в Министерстве магии, и он иногда рассказывал о том, что можно зачаровать самый обычный предмет, чтобы он негативно действовал на того, кто находится с ним рядом. Обычно страдали маглы, но профессор Нотт - она же...       Он не договорил, вконец смешавшись, но сказанного хватило, чтобы профессор Снейп не смог уже отмахнуться от глупых россказней.       - Благодарю, мистер Уизли, - склонил он голову. - Я непременно всё проверю и узнаю, действительно ли зеркало представляет опасность. Думаю, нам обоим не хотелось бы, чтобы пострадал кто-то из находящихся в школе.       Дождавшись, когда студент отправится по своим делам, профессор Снейп в глубокой задумчивости поднялся наверх и уже через несколько минут оказался перед дверью кабинета Вайолет. Разумеется, мальчишка Ноттов предупреждал о чём-то таком, но он и подумать не мог, что аляповатая безделица может всерьёз представлять опасность. В этом было что-то от горькой паранойи, но тем не менее он пришёл к выводу, что проверить не лишне.       Исполнив все необходимые действия и отдав необходимые указания домовикам, профессор Снейп спустился по лестнице и, выйдя из замка, пошёл к теплицам, быстро достигнув той самой, где осенью на них напал акромантул. Вайолет проводила здесь всё свободное время, и теперь оранжерея поражала обилием красок и запахов самых диковинных цветов, которые она доставала самыми невообразимыми путями, заставляя профессора Стебль корчиться от зависти.       - Северус! - окликнула она, стоило ему переступить порог, и помахала рукой в толстой перчатке. - Как славно, что ты зашёл. Посмотри, что тут у меня.       Она снова поманила, и он подошёл ближе, задыхаясь от царившего внутри жара, но с интересом осматривая стоявшие перед ней горшки с какими-то розовыми цветами, представлявшими собой плотные концентрические круги.       - Это ранункулюс, - представила Вайолет так, словно речь шла о её старом знакомом. - Красивые, правда? Их сок ядовит, обжигает кожу, но зато какой запах...       Она наклонилась, придерживая распущенные по плечам волосы, чтобы не лезли в лицо, и принюхалась с закрытыми от наслаждения глазами, но Снейп её восторгов не разделил и, откашлявшись, непривычно глухо окликнул:       - Вайолет... Я хотел кое в чём признаться.       Распрямившись, она окинула его удивлённым взглядом и в свою очередь уточнила:       - Ты уверен, что хочешь сделать это прямо сейчас, когда у меня руки в земле и вообще бестолковый вид? Быть может, стоит подождать до вечера?       Поняв, что она могла прийти к неверным выводам, Северус слегка смутился, но всё же упрямо качнул головой и с сожалением исправил:       - Ты не так меня поняла. Я сделал нечто, что тебя может расстроить.       - Что именно? - обеспокоенно окликнула она, снимая перчатки, и тронула его за рукав. - Это опасно?       - Уже нет. - Ходить вокруг да около больше было нельзя, и он, резко выдохнув, признался: - Я велел убрать зеркало из твоего кабинета.       На несколько мгновений на лице Вайолет застыла прежняя улыбка, будто приклеившаяся к губам, но постепенно сползла, уступив место вежливому недоверию.       - Ты... Что? - окликнула она таким тоном, будто надеялась, что это всего лишь глупая шутка. Но он не спешил заливаться смехом, и она, наконец, догадалась, что всё всерьёз. - Северус... Как ты посмел...       Внутренне сжавшись от её упрёков, он отвёл взгляд и заметил:       - Неужели ты думала, что никто во всей школе не узнает, что ты исхитрилась завести себе неодушевлённого фамильяра?       - Тебя это не касается, - прорычала Вайолет, оскалив клыки.       Смена её настроения была столь внезапной, что Снейп, хоть и рассчитывал на негативную реакцию, слегка попятился, поскольку в его планы вовсе не входило окончить жизнь во цвете лет среди ранункулюсов.       - Ты не имел права ничего трогать в моей комнате! - взвилась Вайолет, оттягивая ворот платья, словно ей нечем было дышать. - Мне нужно это зеркало!       - Оно для тебя опасно, - настаивал Снейп в попытке достучаться до неё. - Ты расстроена, я понимаю. Мне жаль, но оно сегодня же будет уничтожено.       - Нет!       Прижав ладони к губам, Вайолет замерла на секунду, но уже в следующее мгновение резко опустила руки и отчеканила:       - Ты ведь понимаешь, что мне ничего не стоит заставить тебя вернуть всё на место?       - Понимаю, - кивнул он и прибавил чуть тише: - Но мне хочется верить, что ты до этого не опустишься.       Очевидно, он своими словами как-то исхитрился задеть её за живое, потому что Вайолет отвела глаза и внезапно качнулась, словно у неё закружилась голова, но она всё же устояла, уперевшись ладонью в стол, и продолжила в том же тоне:       - Знаешь, то, что я позволила затащить себя в постель, ещё не даёт тебе права командовать моей жизнью. Ты мне не хозяин! Никто, а ты тем более!       Она повернулась с твёрдым намерением уйти, но идти было некуда - впереди простирались лишь цветочные заросли, да к тому же снова накатило это странное чувство, будто окружающий мир пульсирует лазурным глянцем, понемногу вползая под полуприкрытые веки.       - Вайолет? - окликнул Северус и, не побоявшись, сделал шаг ей навстречу, но внезапно глаза её закатились и она, опрокинув стоявший на краю стола горшок, упала как подкошенная.

***

      Как только стало известно, что жизнь профессора Нотт вне опасности, прямо в холле школы разразился скандал невиданного масштаба. И хотя официальных данных от медсестёр пока что не поступало, злые языки уже подхватили и понесли по школе одно-единственное слово - отравлена.       - Это слишком серьёзные обвинения, чтобы вот так разбрасываться, мисс Блэк! - предупредила профессор МакГонагалл звенящим от возмущения тоном. Хоть она и относилась к старшей коллеге с обоснованным снисхождением, волнение поразило и её, а потому новые потрясения лишь усугубляли ситуацию.       Как и следовало ожидать, студентка требование проигнорировала и, скрестив руки под грудью, во всеуслышание провозгласила:       - Вам не хуже моего известно, профессор, что это уже не первый случай в Хогвартсе! Ничего такого не происходило в школе, пока мы не распахнули ворота для чужаков.       Присутствовавший тут же профессор Грэйволф, который даже при желании не мог разорваться, в который раз пожалел, что не остался в лазарете подле Вайолет, потому как толку от его присутствия не было ни здесь, ни по ту сторону двери.       - Прежде всего нужно предъявить доказательства вины, - напомнил он, сверху вниз глядя на разошедшуюся Корнелию. - Кажется, мисс Блэк, против студентов Ильверморни у Вас ничего нет?       - Но и собственную невиновность они доказать не могут, - продолжала горячиться она, едва сдерживаясь, чтобы не начать неделикатно тыкать пальцем в американских делегатов. - Чтобы Вы знали, профессор Грэйволф, я заранее уведомила мистера Дагерсета о моих подозрениях касательно его персоны и... Да Вы бы видели его лицо! - сорвалась она, и Грэйволф, чуть слышно вздохнув, оценил:       - Весьма недальновидно с Вашей стороны. Как бы то ни было, - прибавил он куда громче, - обвинять кого-то в покушении на убийство на основании выражения лица мы не можем и не станем... Я сказал, не станем.       Произнеся последнюю фразу раскатистым басом, он осторожно, но цепко схватил Корнелию за локоть и попытался отвести в сторону, но она вырвалась и возмущённо воскликнула:       - Ах, так?! Вы что же, собираетесь ждать, пока кто-нибудь в самом деле умрёт?       - Корни, перестань, - попыталась воззвать к остаткам разума подруги Гермиона. - С профессором Нотт всё будет в порядке, вот увидишь!       Но она даже не слушала, повернувшись туда, где в окружении соучеников стоял Элай, и обратилась уже напрямую к нему:       - Может, хотя бы скажешь, какое противоядие использовать? Желание сотрудничать со следствием всегда учитывается при вынесении приговора!       - Я понятия не имею о том, что случилось с этой вашей профессоршей! - рыкнул он, стискивая кулаки. - Может, её в теплице цапнула какая-нибудь цветущая дрянь!       - Элай, - одёрнула Ксандра, схватив его за рукав куртки, но он вырвался и яростно воскликнул:       - Нет, Сэнди, с меня хватит! Довольно этих беспочвенных обвинений во всех смертных грехах. И это - легендарное британское гостеприимство? Я не собираюсь и дальше выслушивать бред этой помешанной!       - Эй! - возмутился Гарри, выступая вперёд, но ещё раньше, потеснив его, из толпы вышел Эйдан.       Скрестив руки на груди точно так же, как Корнелия минутами ранее, он окинул американцев наиболее презрительным взглядом из своей коллекции и нарочито медовым тоном предложил:       - Раз уж обычаи и законы гостеприимства и гостевания оказались попраны, может, поговорим о том, что делегация Ильверморни дискредитировала себя ещё на этапе подготовки к Чемпионату? Допускается участие школьников от тринадцати лет, а между тем некоторые делегаты школу окончили ещё пару лет назад - верно, Ксандра?       Сдвинув брови, девушка отпустила руку Элая, которую до сих пор сжимала, и, встав лицом к лицу с Эйданом, заявила:       - Я не понимаю, о чём речь.       - В самом деле? - оскалился Эйдан. - Быть может... А Люк понимал, почему мама снова его бросила? Или он просто смотрел, как ты собираешь вещи? Ещё бы, ведь через калейдоскоп так красиво...       Если до сих пор толпа вокруг продолжала возбуждённо гомонить, то теперь в холле повисла такая тишина, что воздух можно было кубком черпать. А всё потому, что даже маглорождённые первокурсники были в курсе одного важного обстоятельства: если Эйдана Вектора прорвало, то лучше слушать внимательно и делать выводы, пока он не принялся за тебя. Жаль только, что гостей школы позабыли об этом предупредить.       Отшатнувшись, словно оступилась на ровном месте, Ксандра некоторое время во все глаза продолжала смотреть на ухмыляющегося Эйдана, но наконец прошептала:       - Ты чёртов легилимент...       - О, так вам ещё не рассказали про главную хогвартскую страшилку?.. Какая жалость, - произнёс он, картинно надув и без того пухлые губы, после чего передразнил: - Придёт злой Вектор и наведёт в твоей голове свои порядки. Быть может, мне с самого начала стоило копнуть чуть глубже?..       Серебристая вспышка заклинания ударила по глазам с такой молниеносной внезапностью, что никто не успел закрыться. Это наверняка был какой-то щит, и Корнелия, силясь проморгаться и лихорадочно обдумывая, какое заклинание это могло быть, воскликнула:       - Видите? Это же почти признание!       Она потянулась было протереть глаза рукой, но тут её за локоть снова схватил старший Грэйволф и, сдавив пальцами, потребовал:       - Уймись ты! - но не сдержал собственного тона и прибавил с плохо скрываемым восхищением: - Вылитая Вальбурга.       - Почту это за комплимент, сэр, - ядовито откликнулась она и тут же вскинула голову на громогласный шорох и скрип открывающихся парадных дверей.       Те немногие, кто узнал очередного гостя замка, обменялись удивлёнными взглядами, поскольку уместность его появления вкупе с внезапностью шокировала, а Джаред, выступив чуть вперёд, окликнул:       - Герр Драйер?..       Он понятия не имел о том, как Владу удалось добраться в школу настолько быстро и что вообще он тут делает, но вампир его заминки даже не заметил и, приблизившись, потребовал:       - Где она?       - Я провожу, - тут же вызвался профессор Грэйволф, который, очевидно, давно уже подыскивал повод сбежать в Больничное крыло и лично удостовериться, как там Ви. - Как ты здесь...       - Потом, Гарри, - оборвал он и поторопил, на ходу сбрасывая мантию: - Идём скорее.       По лестнице они поднимались едва ли не бегом, и Влад первым добрался до Больничного крыла, едва ли по-настоящему нуждаясь в провожатых - его вёл запах отравленной крови, перебивавший прекрасно знакомый аромат, за долгие десятилетия въевшийся не только в кожу, но в самое сердце.       Перед дверью в школьный лазарет топтались в ожидании младшие Нотты и Лаванда Браун, к которым профессор Грэйволф нетерпеливо обратился:       - Что там?       - Никого не впускают, - звенящим от волнения голосом отозвался Теодор, и Бэби Ви, чуть не плача, воскликнула:       - Профессор Грэйволф, что произошло с бабушкой? Ей больно?       Остановившись на полушаге, Влад обернулся, а затем внезапно подошёл к девочке и, слегка наклонившись, с высоты собственного немалого роста спросил:       - Как тебя зовут, дорогая?       Оглянувшись на брата, который наверняка не велел разговаривать с незнакомцами, она прижалась к боку Лаванды и всё же ответила:       - Вайолет Нотт, сэр.       Окинув пристальным взглядом нежно бледнеющее личико в обрамлении золотых волос, он сдержанно улыбнулся:       - Ну конечно... С твоей бабушкой всё будет в порядке, Вайолет, - заверил он, коротко и ласково погладив девочку по голове. - Я тебе обещаю.       Дождавшись ответного неуверенного кивка, он больше уже не останавливался и ворвался в Больничное крыло, так что створка двери громыхнула на отлёте.       - Слава Мерлину, - выдохнула Адаре, быстро приближаясь к нему, и сжала протянутые ладони Драйера в пылающей горсти. - Я боялась, что ты не успеешь.       - Я должен был отправиться сюда сразу же, как ты рассказала мне об отравлениях, - откликнулся он, сосредоточив всё внимание на тумбе возле койки Вайолет, уставленной разномастными флаконами из-под зелий разной степени заполненности. - Это что?       Оскорблённо вскинувшись, профессор Снейп, который всё это время неотлучно находился при пострадавшей, смерил взглядом незваного гостя и отчеканил:       - Вы что же, прикажете просто стоять и смотреть?       Раздражённо поморщившись, Драйер потеснил и его, и оторопело моргавшую мадам Помфри и низко склонился над бессознательной Вайолет, всматриваясь в глаза за закрытыми полупрозрачными веками и словно принюхиваясь к чуть слышному дыханию.       - Зелья не помогут, - отрезал он и, вслепую протянув руку, спокойно потребовал: - Адаре, кинжал, таз и жгуты.       Она повиновалась беспрекословно, тут же бросившись исполнять указание, но Снейп внезапно ринулся вперёд и, схватив Драйера за запястье, возмутился:       - Что Вы намерены делать?       Опустив глаза, Влад смерил возмущённым взглядом впивающиеся ему в руку пальцы Снейпа, после чего осторожно, но решительно освободился и наконец удостоил его односложным ответом:       - Кровопускание.       Как бы ни был сбит с толку, Северус вынужден был признать, что такая мера может помочь - метод родом из варварского Средневековья помогал быстро обновить кровь в тех случаях, когда зелья не справлялись... Но неужели это - тот самый случай?..       - Северус, - окликнул его Грэйволф и, не дождавшись хоть какой-то реакции, вцепился ему в плечо и с силой потянул назад. - Оставь, Влад знает, что делать.       Кровь из пробитой вены потекла в подставленный таз широким потоком, но Драйеру этого показалось мало, и он сделал ещё один длинный глубокий надрез.       Адаре, всё это время внимательно наблюдавшая за процессом, от койки так и не отступила и прокомментировала будто бы специально для оцепеневшего Снейпа:       - У вампиров не такой быстрый обмен веществ, как у людей. Нужно обновить кровь искусственным путём, чтобы яд скорее ушёл.       Проведя большим пальцем по предплечью Вайолет, словно намеревался выдавить остатки крови из её синюшно-бледной руки, Влад на мгновение оторвался от манипуляций и благосклонно похвалил:       - Умница, милая. Всё понимаешь.       Между тем крови стало вытекать будто бы меньше, чем раньше, и Влад, перетянув плечо Вайолет жгутом, совершил нечто невообразимое, а именно поднёс собственное запястье ко рту и с ужасающим хрустом надкусил. Снейп снова дёрнулся вперёд, намереваясь вмешаться, но Грэйволф его удержал, так что только и оставалось стоять и смотреть, как Вайолет поят этой дрянью.       Благо, экзекуция не продлилась долго, и Вайолет, с окровавленными губами и руками, глухо застонала и открыла глаза, тут же прошептав:       - Влад...       - Тише, мышонок, - успокоил он, погладив её по волосам и всей ладонью зарывшись в гладкие локоны, пачкая золото красным, - всё уже прошло.       Он не меньше четверти часа хлопотал над собственноручно нанесёнными ранами, чем-то смазывая из поднесённых Адаре и мадам Помфри склянок; все лекарства вампир принёс с собой, но Северус по запаху различил заживляющую мазь и что-то ещё, удушливо воняющее старой медью. Наконец он поднялся и, махнув палочкой, призвал из угла ширму, которая тут же сама собой раздвинулась вокруг кровати, скрыв таким образом женщин от посторонних глаз.       - Прикажите слугам заготовить побольше мяса, желательно парного, - указал он, подворачивая рукава безнадёжно испорченной рубашки, и с благодарностью кивнул Адаре, которая вынесла из сестринской ещё один таз и кувшин с водой. - Говядина отлично подойдёт.       Медленно кивая в такт, при этом не сводя глаз с двигавшихся за ширмой силуэтов, Снейп наконец окликнул:       - Как именно его приготовить?       Лицо Влада недоумённо вытянулось, и невольно Северус задался вопросом о том, сколько же ему лет. Если уж Вайолет далека была от нежной юности, то что можно сказать о монстре, её покалечившем? Сотня? Три, пять?.. На вид ему нельзя было дать больше тридцати пяти, а потому Северус ощутил, как перед глазами начинает плыть от волнения и чрезмерных мыслительных усилий.       - Мясо потребуется сырым, - смущённо поправила Адаре, и Драйер подтвердил:       - Всё верно. - Оглянувшись на ширму, он помолчал, но вся же задал очередной вопрос: - Кто давал ей кровь?       Дёрнув подбородком, Снейп всё же не стал увиливать и признался:       - Я.       Обернувшись и вновь окинув его придирчивым взглядом, Влад вытер руки поднесённым полотенцем, после чего протянул открытую ладонь, присовокупив:       - Примите мою вечную благодарность, профессор Снейп.       Из его уст это звучало скорее как угроза, и Северус внутренне содрогнулся, но протянутую пятерню всё же пожал, поразившись силе ответного жеста и тому, что пальцы Драйера были тёплыми как у Вайолет.       После этого короткого обмена вежливостями вампир, казалось, утратил к нему всяческий интерес и продолжил, обращаясь исключительно к профессору Грэйволфу:       - Где я могу остановиться? В ближайшие дни мне не хотелось бы покидать замок.       Тот из приличия оглянулся на начальника, но директор явно был не настроен отдавать распоряжения, так что он объявил:       - В моих комнатах. Тебя это устроит?       - Вполне, мой друг, - улыбнулся Драйер и поманил Адаре: - Пойдём-ка потолкуем, моя милая. Кажется, пора успокоить ожидающих родственников.       Он первым направился к дверям, неоспоримый хозяин положения, и последним, что услышал Северус перед тем, как странная процессия скрылась в коридоре, была рассеянная фраза Драйера:       - Как-то скверно здесь пахнет...       До самой ночи Вайолет пребывала в полузабытьи, ещё дважды Драйер поил её собственной кровью, но с наступлением темноты в её запавших глазах наконец появилась осмысленность, так что можно было с уверенностью сказать, что угроза, откуда бы она ни происходила, уже миновала. Всё это время Снейп не покидал Больничного крыла и теперь сидел рядом с койкой на табурете, разогнав медсестёр и коллег, а также студентов из числа особо переживающих.       - Подумать только, как много набралось желающих оказать тебе помощь, - процедил он, не сводя глаз с тусклого света ночника. - Я уж думал, Ройланда придётся оглушить.       На это потрясающее заявление Вайолет ничего не ответила - на препирательства не хватало сил.       - Северус, - окликнула она, от подушки глядя на него грустно и растерянно, - пожалуйста, прости меня. Я наговорила тебе таких ужасных вещей, я...       - Давай оставим разговоры до тех пор, пока ты встанешь на ноги, - оборвал он, впрочем, без привычной строгости, что давало надежду на то, что он легко спустил ей озвученные обвинения. Впрочем, и до сих пор ей многое прощалось, так стоило ли удивляться теперь.       Оглядевшись, насколько позволяло положение, она чуть слышно хмыкнула и спросила:       - Кто меня переодевал?       - Мадам Помфри, - ответил он, хотя вовсе не был в этом уверен, и Вайолет удовлетворённо кивнула, царапнув ногтем рукав больничной пижамы.       - Это было моё любимое платье, - пожаловалась она со слабой усмешкой, прекрасно понимая всю глупость собственных стенаний.       Не зная, как стоит реагировать на подобное заявление и едва удерживаясь от никому не нужных сожалений, Снейп достал из внутреннего кармана сюртука небольшую коробочку для украшений и, предварительно раскрыв, устроил её на краю прикроватной тумбы, глухо произнеся:       - Я принёс кое-что для тебя. В честь... праздника.       Нахмурившись до боли в переносице, она некоторое время потратила на то, чтобы вспомнить, какой нынче праздник, но наконец догадалась, и у неё на щеках проступил чуть приметный румянец, хоть это и казалось невозможным. Переведя взгляд на подарок, она с нежностью рассматривала изящные серьги, угнездившиеся в белой атласной подложке, и наконец прошептала:       - Хризолит... Мне под цвет глаз. Какая милая банальность...       Она столь явно его дразнила, что Северус фыркнул, едва борясь с желанием закатить глаза, но в результате лишь проворчал:       - Прояви хоть немного такта. Я делаю это впервые в жизни.       С усилием сморгнув, так что тень от ресниц порхнула по крахмальной наволочке, она осторожно перевернулась на спину и долго смотрела на него, будто не видя и не понимая, почему он до сих пор здесь, когда все остальные ушли - даже Влад, в который раз спасший ей жизнь.       - Северус, зачем я тебе? – уточнила она, сонно нахмурившись. – Я – вздорная девка с чудовищным характером и весьма специфичными взглядами на жизнь. Ты ведь сам говорил… Я не смогу состариться рядом с тобой и умереть в тёплой постели. Я никогда не рожу тебе ребёнка…       Наклонившись, он с усилием провёл рукой по её щеке, с наслаждением чувствуя под пальцами колкое тепло, и усмехнулся:       - Вот видишь… Мне просто не могло повезти больше.       Болезненно усмехнувшись сквозь выступившие на глазах слёзы, она прижалась щекой к его огрубевшей ладони, но вдруг встрепенулась и окликнула:       - Кто-нибудь кормил сегодня Ши? Он ведь не подпускает домовиков.       Вздохнув, Северус мимоходом подумал, что теперь их с котом взаимодействие станет чаще и плотнее, а потому имеет смысл начать выращивать Nepeta cataria (1) на подоконнике лаборатории прямо сейчас.

***

      Вечер пятницы нельзя было назвать томным - как и любой другой, когда в доме младенец. Но всё же Джеймс вынужден был признать, что малышка практически не доставляет хлопот: она хорошо ела, много спала и проявляла недовольство только тогда, когда её пытались вытащить из воды после вечернего купания.       - Кто бы мог подумать, что я родила маленькую русалочку, - прошептала Вэррон, покачивая колыбель, в которой успокоившаяся Веста уже крепко спала.       Осторожно поправив и без того безукоризненно подоткнутое розовое одеяльце, Джеймс взмахом палочки приглушил свет ночника и чуть слышно откликнулся:       - Летом снова поедем к морю. Думаю, ей понравится.       - Наверное, да, - откликнулась Вэррон без особой уверенности и вдруг задумчиво усмехнулась.       - Ты что? - спросил Джеймс, и сам не в силах сдержать улыбки, и она покачала головой:       - До сих пор поверить не могу. Я девять месяцев носила её под сердцем, а теперь понятия о ней не имею... Я не знаю, о чём она думает, что ей нравится, что не нравится, какой она станет через год, два, десять... Это так странно, правда?       Обняв за плечи, Джеймс поцеловал её в висок и согласился:       - Да, странно... Но это здорово. Жаль только, что время пролетает так быстро... Кстати, о времени, - спохватился он, бросив взгляд на наручные часы. - Отлично, пара часов у меня ещё есть.       - Ты о чём это?       Он не ответил, лукаво блеснув глазами поверх очков и, запустив свободную руку в карман, выудил на свет длинную цепочку, в центре которой болталась подвеска. Камень был прозрачно-голубой и крупный, и Вэррон, скверно разбирающаяся в драгоценностях, зачарованно смотрела на то, как острые грани поблёскивают в свете ночника.       - Сегодня всё-таки день влюблённых, - напомнил Джеймс и осторожно набросил цепочку ей на шею.       - Какая прелесть... - пробормотала Вэррон, поймав украшение проворными пальцами, и улыбнулась. - Спасибо, Джимми.       - В этом году романтического ужина у нас не получилось, - с сожалением пробормотал он, уткнувшись губами ей в макушку. - Прости за это.       - Мерлина ради, ты же это не всерьёз, - со смехом увернулась Вэррон и, обернувшись поверх плеча, коротко поцеловала его, пообещав при этом: - Погоди немного - скоро я приду в форму, и вот тогда берегись!       - Уже трепещу... - прошептал он ей на ухо, едва сдерживаясь, чтобы не замурлыкать от удовольствия.       Обновив все необходимые чары, они вдвоём спустились на первый этаж, где застали Полину в состоянии, близком к отчаянию: в художественном беспорядке разложив тетради, книги и справочники по всему обеденному столу, она мерила кухню шагами из угла в угол, что-то бормоча, и не с первого раза откликнулась, когда Вэррон позвала её по имени.       - Ты в порядке, милая? - уточнил Джеймс, окинув взглядом учинённый ей кавардак, и Полина, наконец остановившись, уронила руки и опасно высоким голосом сообщила:       - Папа, я на следующей неделе получу плохую оценку!       - А можно поподробнее? - весело хмыкнул он, входя в кухню вслед за женой, и Полина, активно помогая себе жестикуляцией, пожаловалась:       - Я перепробовала всё, просмотрела все доступные источники, но у меня просто нет и не может быть необходимой информации - я не справлюсь!       Снова опустив ладони, она настолько картинно шмыгнула носом, что оставалось только смеяться, и Вэррон, подойдя, осторожно обняла её за плечи и спросила:       - Может быть, мы в состоянии помочь? Если задание такое большое и сложное, просить помощи не зазорно.       Джеймс, напротив, подошёл к проблеме с позиции бывшего отличника, которому всё давалось по щелчку пальцев, и напомнил:       - Милая, у тебя впереди целые выходные, ты точно успеешь.       - Да нет же, папа! - возразила девочка, чуть не плача. - Учительница миссис Ньюмен дала нам задание составить собственную родословную. Моргану хорошо, у них на гобелене всё написано - и имена, и даты, а я совершенно не представляю, что мне делать! А мне ведь нужно составить целых две родословных, понимаешь?       Она жаловалась совершенно искренне и вряд ли осознавала, что именно говорит, но взглянула в лицо Вэррон и осеклась, чуть приметно втянув голову в плечи.       - Я сказала что-то не то, да? - тихо окликнула она, и Вэррон поспешила успокоить:       - Нет-нет, всё в порядке, милая. Знаешь, что, - предложила она, крепче обнимая Полину и слегка наклоняясь к девочке, - думаю, мы пока что можем составить хотя бы одно генеалогическое древо, а в понедельник сделаем официальный запрос через городского архивариуса и посмотрим, что удастся узнать, хорошо?       Полина с готовностью закивала, хоть и выглядела по-прежнему виноватой, а Джеймс прибавил:       - Половину моей родословной можно списать у Моргана, - и девочка хихикнула, слегка порозовев.       Выдвинув стул, он дождался, пока дочь устроится на прежнем месте, после чего сел рядом и, приманив из гостиной пухлый альбом с фотографиями, выложил его на стол и неторопливо раскрыл.       - Так, что тут у нас... Давай-ка начнём вот с этого, - предложил он и, пригладив страницу ладонью, сообщил: - Мой прадед Генри Поттер, крупный фабрикант. Между прочим, именно его фирма запатентовала зелье для укладки "Простоблеск" - видела в аптеке такие прозрачные флаконы с розовой пробкой?       - Ух ты, - восхитилась Полина, но тут же спохватилась, цапнула со стола перо и принялась записывать, а Вэррон мягко укорила:       - Ты не говорил мне, милый, - на что Джеймс спокойно откликнулся, красноречиво поведя рукой в воздухе:       - А ты думала, ботаник, откуда всё это? Хотя этот дом отец купил гораздо позже, когда они с мамой поженились, если я ничего не путаю... Вот они, - выудил он из картонного гнёздышка очередную фотографию, на этот раз свадебную. - Мои родители, родители отца, какая-то мамина родня...       С восторгом рассматривая пергаментный прямоугольник, Полина тихо поразилась с затаённой грустью:       - А почему гостей так мало?       Джеймс почесал в затылке, поскольку сам об этом не задумывался. Положа руку на сердце, он не мог вспомнить, когда в последний раз рассматривал старые фотографии, и откровенно не понимал, откуда взялся этот альбом. Пролистав его ближе к концу, он с удивлением обнаружил фотографии с их с Вэррон свадьбы и даже самый первый снимок Весты, едва различимой в коконе из одеял, и наконец понял, что без заботливой руки жены здесь не обошлось.       - Кто его знает... Быть может, на тот момент так было модно. А вот его не узнаёшь? - хмыкнул он, указав на стоявшего бок о бок с женихом франта, который один из всех мужчин был одет не во фрак с бутоньеркой, а в модный костюм с двубортным пиджаком. Фотография была чёрно-белой, но даже на ней он ярко выделялся, и дело было далеко не в костюме.       - Нет. - Полина, уже совсем успокоившаяся, весело замотала головой. - Кто это, папа?       Подошедшая Вэррон заглянула ему через плечо и с усмешкой объявила:       - Профессор Грэйволф, собственной персоной.       - Правда?.. - Полина с недоверием уставилась на снимок, поворачивая голову так и эдак, рассматривая его под разными углами и сравнивая с тем профессором, которого она знала, а после неожиданно засмеялась, сжав ладошки у груди: - Ой, ну надо же! Они ведь и вправду с Уиллом очень похожи!       - Не так сильно, как с... прочими родственниками, - с заминкой откликнулась Вэррон и встрепенулась на раздавшийся экстренный сигнал.       Переглянувшись с женой, Джеймс через коридор направил палочку на бормотавшее в углу гостиной радио, из которого до сих пор лились звуки джаза, а теперь звучал встревоженный голос диктора.       - Это... это прямое включение из Лондона, - бормотал он, будто не веря собственным словам. - Срочное сообщение для всех наших слушателей... Наши информаторы сообщили, что в здании Министерства магии только что началось официальное утверждение кандидатур к избранию на пост министра, и... Мерлин всемогущий, это в самом деле Регулус Блэк!       Голос диктора сорвался на восторженный фальцет, и Джеймс вскочил из-за стола, едва не опрокинув стул, ринулся к приёмнику, словно мог хотя бы так дотянуться до обидчика, но Вэррон удержала его, бросившись наперерез и ударив грудью в грудь, так что продолжение репортажа они слушали уже стоя на пороге гостиной.       - Уважаемые слушатели, Регулус Блэк, единственный человек, которому удалось сбежать из тюрьмы Азкабан, только что вошёл в здание Министерства магии! - надрывался приёмник. - Сейчас мы попытаемся выяснить...       В эфире возникли помехи, так что, если постараться, можно было услышать, как репортёр пробирается сквозь гомонящую толпу, потом наступила кратковременная тишина, и внезапно в эфире раздался голос, который Джеймс узнал бы из миллиона, и он зажмурился, потому что не хотел слышать ничего из сказанного.       - Сегодня я не стану говорить о собственной предвыборной компании - с ней вы вполне сможете ознакомиться в ходе гонки. Этим вечером я желаю говорить обо всех безвинно пострадавших в ходе террора предыдущих министров. И речь не только обо мне и о том, что тюрьма Азкабан ныне переполнена теми, чью вину доказать так и не удалось по причине их полнейшей невиновности... Я говорю о тех случаях, когда беззаконие творится прямо у вас под носом. Некоторые наши граждане уверены, что под прикрытием мнимого благочестия могут продолжать то самоуправство, которому нет и не должно быть места в современном обществе. Грабить и обманывать близких, забирать детей из семей...       - О Мерлин, - ахнула Вэррон, враз обо всём догадавшись, но Джеймс отчаянно замотал головой, потому что в этот момент всё пространство гостиной заполнил другой голос, который он не слышал очень давно, но тоже узнал.       - Моего ребёнка удерживают силой, - трагически вещал Люциус Малфой, растягивая слова даже больше обычного, но всё же его манеру разговора было ни с кем не спутать, - и мне не остаётся ничего другого, как воззвать ко всему волшебному сообществу.       - Джеймс... - окликнула Вэррон, не оставляя попыток до него достучаться, но он просто не мог откликнуться - внезапно пропал голос, не говоря о том, что он просто не знал, как реагировать на то, что сейчас говорил Люциус и что слышала вся страна... По крайней мере, та её часть, которая ещё не разучилась колдовать.       Выразив необходимое в таких случаях сочувствие, Регулус вновь взял слово.       - Сейчас перед лицом всех присутствующих я желаю лишь одного - обратиться к моему брату. Сириус, - произнёс он, мигом поубавив торжественности в голосе. - В прошлом у нас бывали разногласия, но сейчас речь не о тебе и не обо мне. Речь о наших детях. Ты сам отец и должен понимать, что, препятствуя воссоединению семьи, ты лишь пытаешься отсрочить неминуемое. Будь благоразумен и пойди навстречу мистеру Малфою, с которым, я напомню, вы также состоите в родстве. Надеюсь на твоё благоразумие, брат.       Вещание прервалось, и несколько невыносимо долгих минут не было слышно ничего, кроме громкого писка, пока наконец Вэррон не взяла себя в руки и не взмахнула палочкой, выключая приёмник.       - Это же не может быть Регулус... - пробормотала она, медленно оборачиваясь, но ещё раньше Джеймс покачал головой и медленно осел в стоявшее у двери кресло:       - Может.       Его голос звучал глухо, но всё же предельно чётко, так что Вэррон не могла ослышаться или хотя бы убедить себя в этом. Подойдя к креслу, она опустилась перед ним на колени, из осторожности упираясь ладонями в подлокотники, и попыталась заглянуть мужу в лицо, так что он наконец признался:       - Это он пытался убить Гарри.       Суетливо оглянувшись на испуганно глядевшую Полину, Вэррон неимоверным усилием всё же сосредоточилась на Джеймсе и проговорила, прилагая все усилия, чтобы он не услышал в её голосе упрёка:       - Почему ты сразу не сказал мне? Джеймс, я же была уверена, что это всего лишь кто-то из Пожирателей.       - Когда я собрался с духом, было уже поздно, - признался он, сняв с носа очки. - Тогда, в Малфой-мэноре... Уже тогда это был он.       Усевшись на собственные пятки, Вэррон некоторое время пыталась осмыслить полученную информацию, но в конце концов решительно тряхнула головой и подытожила:       - Нужно связаться с Сириусом. Если они ещё не слышали...       - Пап...       Они встрепенулись с поразительным единодушием, которого, впрочем, стоило ожидать, а Полина, до сих пор стоявшая за спинкой дивана, подошла ближе и, выламывая носки мягких домашних туфелек, дрожащим и неожиданно тонким голоском окликнула:       - Этот мистер на радио... Он что, в самом деле пытался... сделать Гарри больно?       Бедняжка, она даже не могла произнести это ужасное слово вслух, и её страх неожиданно придал Джеймсу сил; встав из кресла, он помог Вэррон подняться, после чего подошёл к Полине и притянул дочь к себе. Смысла врать не было, дети всегда ведь чувствовали подвох, и он скупо кивнул:       - Да, он пытался.       Отстранившись, она долго напряжённо смотрела на него снизу вверх, подняв брови "домиком", но в конце концов не совладала с собой и воскликнула, едва борясь с поглотившим её самым искренним возмущением:       - Но он же Блэк!       - Да, милая, - подтвердил Джеймс, адресовав растерянный взгляд Вэррон. - Он Блэк.