Надежда на ложь

                                    ***         — Как тебе такое?      Мужчина улыбнулся искусственной белоснежной улыбкой, виниры которой резким контрастом выделялись на его смуглом морщинистом лице, и кивнул на внушительную кучку денег, занимающую значительную  часть его стола. Сам же он всё никак не мог успокоиться и во второй раз с любовью в глазах пересчитывал своё достояние, мусоля каждую бумажку в сухих пальцах. Он напоминал жирного крота с мелкими бегающими глазками и огромными неуклюжими ручищами. Его собеседник же вовсе не обращал почти никого внимания на эту сумму, он только скучающе оглядывал надоевшую лысину мужчины: за несколько лет от его волос почти ничего не осталось.           — А ведь часть из этого могла быть твоей.         Он так и не утихомирился, продолжая попытки подразнить своего гостя не в силах нарадоваться собственному счастью. К его досаде собеседник нисколько не поддавался его ребячеству, и, несмотря на более молодой возраст, вёл себя куда серьёзнее его.             — Мне бы не хотелось переходить дорогу Судье за такую мелкую цену.            — Мелкую?! — мужчина даже бросил на стол обожаемую пачку денег от таких слов, — Да не за чем мне на него пахать, если такое можно получить куда быстрее и проще. Если ты такой трус, то и нечего тебе здесь делать.           В ответ он получил лишь снисходительное покачивание головой.            — Я знаю зачем здесь, но больше тут не появлюсь. Затаюсь, пока будут гнаться за тобой.           — Ты и правда трус несчастный. Всё под контролем, и я под защитой. Сколько ещё меня ждёт, — он мечтательно прикрыл глаза, вновь хватая манящие деньги.            — А впрочем это ожидаемо. Не оцениваешь риски.             — Риски? Закклай совсем постарел и не станет ввязываться в конфликты, уж придётся ему простить мою находчивость.        Совершённый собой поступок мужчина считал чуть ли не гениальным ходом, по собственной глупости не осознавая, что радость от содеянного продлится совсем не долго. Нежелание гостя продолжать быть с ним на связи ясно как день — жестокость Судьи по отношению к предателям была известна многим, но также многие понимали, что за несколько лет кровожадная слава Закклая начала терять прежнюю известность и блеск, и они планировали воспользоваться этой слабостью. Всё-таки молодой мужчина не торопился. К счастью. Он вдоволь наслушался бахвальства хозяина дома и, наконец, дождался нужного момента, когда появилась возможность резко поставить его на место затаённой информацией, которую хотел сообщить изначально, когда только вошёл в двери, но затянул:          — Кстати хотел сказать кое-что. Вижу ты не слышал свежей новости.         — Какой новости? — незаинтересованно протянул мужчина. Увлечённый деньгами он даже не заподозрил странности в таком визите; ведь собеседник никогда не приходил к нему с целью просто поболтать.         — Бродячий Пёс вернулся к Судье на цепь.        После сказанных слов гость с удовольствием наблюдал за быстрой сменой эмоций на лице хозяина дома и за тем, как резко пропал интерес у облысевшего мужчины к ранее радовавшим его деньгам. Из-за страха он не проговорил и слова, на мгновение застыв под давлением осознания смысла услышанной фразы. То, что воплощение жестокости Закклая снова при нём, могло значить лишь одно — теперь дипломатический путь у Судьи не в приоритете.             — Что ж, — гость взглянул на часы, — Мне пора.         Закончив с диалогом он резво встал и без прощания направился к двери, но был остановлен пугливым выкриком мужчины с истерическими нотками:            — Злорадствуешь?! Мне обещали защиту... Я... Не смей смотреть на меня так, будто больше не увидишь.         Гость ответил, не поворачиваясь к нему лицом:            — Удачи.           Пусть он и жаждал наказания для такого гадкого человека и наслаждался первыми моментами чужого осознания безысходности, но всё-таки попадание под прицел сумасшедшего ублюдка пугало даже его, непричастного к делу, а, значит, к мужчине гость теперь мог испытывать лишь жалость, пока сам, пользуясь моментом, ускользнёт из всей этой заварушки. Раньше дело также было сомнительным и опасным, но продуманные варианты отхода говорили о том, что риск мог быть оправдан. Теперь же сомнений нет — Судье надоела растущая наглая группировка, и он покажет свою главенствующую роль проверенным и самым известным ему способом — внушением страха.           Лёгкие мурашки гостя от воспоминаний того, как подчинённый Закклая справлялся с самыми досаждающими людьми, нельзя было сравнить с панической дрожью хозяина дома. Он вскочил как только закрылась дверь и ухватился за голову, ладонями чувствуя, как вспотело его лицо. До этого страх тоже будоражаще  волновал его мысли, но деньги приятно успокаивали; а сейчас даже приличная сумма не значила ничего.           Всё же через короткое время мужчина совладал с собой и сделал то, что было запланировано, ещё до того момента как он узнал о важной новости, принимая при этом мысль о том, что дикое животное Судьи никак не изменит ситуации — его преследовали бы в любом случае. Он нервно взял телефон в руки и набрал нужный номер, дрожащим голосом говоря в трубку. Можно поклясться, если б им был услышан внезапный отказ, мужчина был готов валяться в ногах и целовать грязные ботинки, умоляя о снисхождении и обещанной защите.        — То, о чём мы договаривались... Кое-что поменялось, нужно поторопиться и сделать это как можно скорее, желательно сейчас.          Люди, которым  так безотказно предоставили важную информацию о Дариусе Закклае за приличную сумму, не отказались от своего обещания, успокоив его мысли. Они лишь усмехнулись над его запоздалым страхом; и верно, мужчина и сам понимал, что  знал о рисках, но, услышанная ранее новость всё равно вызывала тревогу, хотя, на самом деле, могла оказаться  лишь необоснованным слухом. Оставалось переждать лишь одну ночь, а после он может распрощаться с этим городом, вездесущим Судьёй и прочими опасными передрягами, в которых он больше не хотел участвовать в силу возраста и затухающего бандитского нрава. Единственное, что, по его мнению, мешало — эти люди, которым он так легко продался, любезно скалящие для него зубы, но, кажется не собирающиеся его отпускать. И плевать, мужчина планировал сбежать быстрее, чем их цепкие лапы сильнее ухватятся за его тело.           После встречи, где пара человек уверили мужчину в безопасности, он шёл по плохоосвещенной парковке, спешно направляясь к своему автомобилю. До цели оставалось несколько метров, и машина уже была видна.         — Извините?         Внезапный негромкий оклик заставил вздрогнуть, ведь при изначальном быстром осмотре вокруг никто не был замечен. Кажется кто-то тихо вышел из темноты. Невольно вжимая голову в плечи, он с боязнью обернулся, на ходу представляя образ окликнувшего.                   «Совсем не высокий. Мелкий словно подросток. Я бы и не поверил в то, что это сделал он»                   «Совершенно обычный и обсуждать нечего»                  «Сидел всё время в стороне, не обращая ни на кого внимания, вот я и смотрел из любопытства, не отрываясь. А он потом как глянул. Сверкнул глазами так, будто убивать собрался»                    « У-у-у брезгливый коротышка. Не хочу и видеть его в своём баре. К чему для него такие почести как бесплатная выпивка?»                   «А Судья на него как на сокровище смотрит»          За мгновение мужчина вспомнил то немногое, что слышал от знакомых о таком противоречивом убийце, и представил его за своей спиной, напрягаясь всем телом. Его раньше не особо интересовал какой-то очередной Пёс Закклая, только деньги и были достойны быть в центре его внимания: теперь же он хотел знать как выглядит тот, о ком вновь заговорили.           — Можно ли позвонить с вашего телефона, пожалуйста?          Свет фонаря падал на незнакомое лицо высокого парня, ничем особым не выделяющегося, не считая ярко-зелёных внимательных глаз, цвет которых был ясно виден даже в тусклом свете. Он был похож на большинство молодых людей своего возраста. Мужчина с облегчением выдохнул, не найдя в нём ничего хоть на долю схожего с описанием возможного преследователя, и только сейчас почувствовал как сильно вспотел, отчего рубашка прилипла к телу. Он дёрнул плечами, возвращаясь к своему привычному поведению и ещё раз наскоро оглядел парня, теперь уже не скрывая своего привычного незаинтересованного отношения к окружающим.             — Извини, парень. Я тороплюсь.          Стоило мужчине напрячься с намерением продолжить путь, как он тут же получил неслабый удар, сбивающий с ног. Скорее не боль, а внезапность стали причиной ошарашенности мужчины, и он с удивлением коснулся разбитой губы, чувствуя солоноватый и знакомый привкус крови на языке.  Кем бы не был этот парень, подчинённым Судьи или же обычным вором, было ясно только одно — он представлял серьёзную угрозу. Такая наглость по отношению к нему, не последнему человеку в преступных кругах, возмущала и вызывала гнев.        — Ах ты бл.. на кого руку поднял?!         Привычный для него вопрос. Мужчина использовал его достаточно часто, гордясь своим хоть и невысоким статусом. Приняв незнакомца за обычного мелкого вора в чёрной толстовке, решившего напасть на немолодого мужчину посреди пустыря, он потянулся за своим оружием. В любой опасной ситуации, в которой ему не раз приходилось участвовать, с ним всегда были нужные люди, поэтому мужчина и не представлял насколько слаб, пока был под прикрытием других. Сейчас даже пистолет в кармане, до которого он едва успел только коснуться, не помог: оглушительный удар ногой тут же лишил сознания.                                  ***                       Сквозь проём в стене, где очевидно должно было быть окно, Эрен смотрел в непроглядную ночную темноту. Было бы эстетично закурить сигарету и пускать белёсый подвижный дым в эту черноту, наблюдая за тем, как он быстро растворяется и исчезает в общей массе воздуха, но парень никогда не курил.  Здесь, в так и недостроенном, давно заброшенном здании, было тихо и спокойно, если не брать во внимание тот факт, что за стеной находилось бессознательное тело незкомого ему мужчины, которого он видел сегодня впервые. К собственному удивлению парень не испытывал страха или какого-либо давления, быстро свыкнувшись с заданием и поставленной целью. Стоящая перед ним густая темнота не пугала, а, наоборот, казалась защитницей и оградой от всего мира. Даже зная, что в внутри может таиться  нечто ужасное, Йегер не испытывал к ней даже неприязни.               Крепкие руки бесшумно подошедшего Леви внезапно обняли его со спины, но Эрен не вздрогнул, полностью доверяя окружающей обстановке и оставаясь настолько спокойным, что никакая неожиданность не казалась опасностью. Возможно такое его состояние было вызвано знанием того, что ждёт его прямо сейчас: буквально тот незнакомый мужчина — это труп в скорейшем времени, и ему придётся принять участие в этом «веселье» — долгой и мучительной смерти как и пожелал Дариус Закклай для своего уже бывшего подчинённого. Впрочем парню было совершенно всё равно, чем вызвано его нынешнее состояние; он наслаждался этим спокойствием и некоторой отрешённостью. Меньшее, что ему сейчас хотелось — подвергаться тревоге, которая преследовала его чересчур часто в последнее время.          Только сейчас Эрен почувствовал насколько по-осеннему похолодало и как  продрогло его тело, но до сих пор не замечал этого, занятый мыслями, пока его не коснулся Леви.  Аккерман обхватил своими ладонями его руки, обволакивая их теплом.             — Не слабо ты его. До сих пор не очнулся.             Эрен только хмыкнул, прикрывая глаза и стараясь сосредоточиться на исходящем от мужчины тепле, и всё же этого было недостаточно. Холодный воздух касался большей части тела, а, значит, такого лёгкого прикосновения ему было мало, чтоб согреться. В его маленьких мечтах он уже плотно прижимался к Аккерману, запуская холодные руки под его толстовку и прикладывал ладони к рёбрам, чувствуя обжигающий контрастный жар, которым горит гладкая кожа. Парня останавливало лишь то, что, скорее всего, в таком случае холод пробежится по телу Аккермана неприятными мурашками, забирающими часть тепла, и тлеющее равновесие приятной температуры будет нарушено. Будто слыша тихие и мимолетные мысли Эрена, Леви сжал его в объятиях ещё крепче.        Непривычную тишину, в которой не было слышно ни шума ночного города, который никогда не спал, ни завывания ветра или какого-либо шороха, разрезал резкий и острый звон железной цепи, а за ним последовал и негромкий стон, выражающий непонимание, неосознанность и боль. Руки мужчины тут же разомкнулись, и Леви сделал шаг назад.        — Очнулся.