***
/Эдик/
— Блять, я убью эту Иру! Ёбаные блондинки, с ними всегда сложно, — сказал я и ударил кулаком по столу. — Нина заодно с ней, Алёна больше работать со мной не хочет… Что ж ты делаешь, братец? — проговорил я в пустоту и наградил портрет Арсения, висящий на стенке, истеричной улыбкой. Внезапно тишину разрезал трезвон мобильного. Я настороженно поднял трубку — звонили с незнакомого номера. — Алло? — послышался грубый голос. — Па? Ты как в тюрьме телефон достал? — удивлённо спросил я и плюхнулся на бордовый диван. — Не это сейчас важно, придурок! Я знаю, что ты крупно проебал начальный план, поэтому приступай к последней фазе. — Понял. Дата исполнения? — Новогодняя ночь.***
/Антон/
— Дима, хватай в охапку Серёжу, нам срочно нужно в торговый центр! — я, держа телефон одной рукой, надевал куртку и штаны одновременно. Пока Арсений у себя в кабинете, я быстро собираюсь и, крикнув, что пошёл гулять, выхожу на лестничную площадку.***
Мы всей тройкой вошли в торговый центр через главный вход. Приятное тепло распространилось по телу. Внутри всё было украшено причудливыми игрушками и разноцветными гирляндами. Мы решили разделиться. Когда Серёжа с Димой отправились за книгами, я пошёл на поиски клизмы. Моя жизнь это ёбаный анекдот…***
— Шаст, ну это не дело! Ты если попросил помочь, то не сопротивляйся, — сказал Позов, когда я в очередной раз отказался выходить из примерочной. — Я уверен, что тебе очень даже идёт костюм, — продолжал уговаривать Дима. — Я сейчас Сергеевичу позвоню, — пригрозил Серёжа. — Ладно! — сдался я и отдёрнул шторку. На мне была тёмно-серая рубашка с чёрным галстуком и брюки, а на плечах висел такой же чёрный пиджак. Я чувствовал себя максимально неудобно, а кожаный ремень врезался в живот как удавка в шею, не давая нормально дышать. — Ну, красота требует жертв, — похлопал меня по плечу Позов и оценивающим взглядом прошёлся по уже измятой мной рубашке. — Я считаю — превосходно, — воскликнул Серёжа, глядя на меня сверху вниз. — За десять-то тысяч, — пробурчал я, за что получил осуждающий взгляд Димы. — Так, переодевайся и на кассу, — сказал Позов и задёрнул шторку перед моим лицом.***
Я захлопнул дверь и, раздевшись, прошёл в квартиру, активно пряча пакет с покупками за спиной. — Привет, Тош, — улыбнувшись, поздоровался Арсений. Он уютно расположился на кухне, пил чай. — Привет, — ответил я и попытался пройти в комнату, попутно придумывая хорошее место, куда я смогу спрятать подарок. — Подожди, у меня новость есть, — остановил меня Арсений. Учитель встал со стула и подошёл ко мне. Я заслонил пакет собой и невинным взглядом посмотрел математику в глаза. — Я забронировал нам столик на тридцатое число. Это место моего знакомого, так что там можно будет не скрываться, — вовсю улыбаясь проговорил Попов и стал ждать моей реакции. А долго не пришлось. — Арс, ты мой романтик, — пропищал я и кинулся на шею учителя. Арсений нежно положил руки мне на шею и стал рассматривать моё лицо. В его глазах читалось столько любви и нежности, что не могли бы передать самые красивые речи. Когда Попов смотрит в мои глаза, мир будто не существует для него, он впадает в транс и видит лишь любимые черты лица и зелёный луг, манящий к себе. Он оглаживает скулы и никак не может оторваться. Наконец Арсений медленно притягивает меня к себе, как аккуратный лис, который изящно приближается к жертве, боясь её спугнуть. А я будто пьяный в такие моменты. Смотря в синий океан его глаз, мне так и хочется утонуть и забыться в нём, не оставляя ни капли здравого рассудка. Попов отстраняется. — Так ты пойдёшь со мной? — Конечно пойду, дурачок, — усмехаюсь я и, нисколько не сдерживая себя, бросаюсь на губы математика. От такого напора тот сначала впадает в ступор, но быстро берёт дело в свои руки, а точнее, язык. В этом деле опытнее Арсения не найти. Попов проходит ряды зубов, нёбо и в принципе вытворяет что-то невероятное, каждый раз оставляя от меня лишь лужицу. И я прекрасно понимаю, что поход в ресторан явно не будет единственным событием вечера, это только сильнее активирует мою фантазию и все её способности. Ведь вот он — долгожданный счастливый конец. Мы прошли всё вместе, а до моего совершеннолетия всего пара месяцев. Я закончу учёбу, и мы сможем быть вместе, не опасаясь тюрьмы. Всё равно плохое предчувствие не покидает меня…***
25 декабря, пятница 16:23 Знаете что лучше пятницы? Конечно конец уроков, рабочей недели и, в моём случае, ещё и конец второй четверти. Сказать, что я рад, как ничего не сказать. К факту моего хорошего настроения добавляется Арсений, безмятежно идущий рядом. Мы вместе идём по полупустому коридору. Попов делает вид, что я помогаю ему с переносом бумаг и вызволяет меня с последнего урока. Как принцессу из башни, ей богу. В какой-то момент нашу речь прерывает звуковое оповещение. В любой другой ситуации мы бы даже не отреагировали, потому что в нашей школе это вполне регулярно случается, но не в этот раз. — Арсений Сергеевич, пройдите в кабинет директора. Мы переглянулись. — Держи ключи. Без меня дойдёшь? — Дойду. Тогда до вечера, — коротко улыбнулся я, и, отдав бумаги математику, пошёл дальше по коридору. Всё это показалось мне странным. Не знаю почему. У нас часто вызывают учителей в учительскую, но в основном это происходит с помощью нашего завуча, который целыми днями как угорелый носится по этажам. Плохое предчувствие с каждой секундой растёт в геометрической прогрессии, пока я не оборачиваюсь к тому злосчастному кабинету директора. Тёмная, до боли знакомая фигура как раз заходила в помещение, и я разглядел противную ухмылку Выграновского. Его взгляд был направлен строго в мою сторону. Он отравлял меня своими глазами, пока дверь в кабинет с грохотом не захлопнулась, как гром среди ясного неба. А если рядом Эдик, то ничего хорошего ожидать не стоит. Что он сделает? Настучит? Предъявит компромат? А может и просто поговорит. Не человек, а сюрприз. Ладно, дома расспрошу Арсения поподробнее.***
Входная дверь громко хлопнула, оповещая о приходе учителя. Он никогда не может нормально рассчитать силу, поэтому соседи не раз жаловались на грохот. Я вскочил со стула и понёсся в прихожую. Как я и ожидал, Арсений выглядел неважно. А точнее, очень хуёво. — Арс, что случилось? — первым делом спросил я. Но такого ответа я реально не ожидал. — Всё в порядке, Антош, — ужасно наигранно улыбнулся математик и, коротко обняв меня, прошёл в свой кабинет. Я так и остался на месте. Сердце бешено билось, а в голове звучал его дрожащий голос. Он врёт. Он врёт. Он врёт. Он врёт. Он врёт мне. С каждой единицей пульса. Он врёт. Он врёт. Он врёт. Он врёт. Он врёт и не краснеет. Я тихо вернулся в комнату и лёг спать. Заснуть у меня получилось только где-то в три часа. За всё это время Арсений так и не вышел из своего кабинета.***
Уже тридцатое декабря. Время неумолимо летит, завершая очередной год. Самый поворотный в моей жизни. Самый счастливый и одновременно самый несчастный. Как так получилось? Понятия не имею. В какой-то момент в моей жизни появился Арсений. И вот он я сейчас. Еду в его машине, одетый в потрясающий костюм, такой же, как и мой спутник, подпевающий глупой песне по радио. Он счастливый, я тоже. Мы не помним событий недельной давности, о которых мы даже не заикались в разговорах. Прямо сейчас Попов и я катимся по заснеженному Санкт-Петербургу. За несколько минут до этого учитель заботливо натянул на меня тёплую шапку и куртку, а сейчас сжимает левую руку, согревая своим теплом. Я ему не верю, но ведусь.***
Play Date — Melanie Martinez Я робко шёл за Арсением, как за мамой уткой, боясь отступить даже на шаг. Вокруг были роскошные залы, где веселились люди и играла музыка. Попов здоровался почти с каждым встречным, что делало моё пребывание здесь ещё более неловким. Казалось бы, куда хуже? От такого количество важных дядек в белых рубашках и девушек в роскошных платьях уже кружилась голова, когда мы дошли до одного тихого зала, где я смог наконец выдохнуть. — Арс, блин, что это за место такое? — сказал я, когда мы сели за дальний столик. Из окна открывался поистине прекрасный вид. Мы были в не очень высоком здании, но с видом на Неву, что я поистине ценю. Заходящее солнце, отражаясь от замёрзшей речки и сверкающего снега, создавало яркие блики, которые падали на ехидное лицо Арсения. — А вот, секрет, — хихикнул Попов и протянул мне меню. — Только поешь нормально, а не только сладкое, — продолжил Арсений, когда я с ходу перелистнул на последнюю страницу. Учитель уже хотел продолжить свои нравоучения, но я его опередил. — Нет, не слипнется, — гордо сказал я. Конечно не слипнется. Я что, зря клизму покупал? — Антон, ты как маленький, — закатил глаза Арсений. Ах так? — Извините, мы уже готовы, можно сделать заказ? — окликнул я молоденького официанта. На лице Арсения читалось непонимание. — Но я ещё не выбра. — Тс! — перебил я математика. — Можно бутылку шампанского, пожалуйста? — Да, конечно, что-то ещё? — мило улыбнулся мне официант, пока Арсений прожигал меня убийственным взглядом. Блять, я долбоёб. Зато будет весело. — Да, можно ли добавить к шампанскому ваш номер? — сказал я и, сохранив самообладание, улыбнулся молодому человеку, который явно впал в ступор. — Антон, блядь, Андреевич, вас ничего не смущает? — повысил голос Арсений и вскочил со стула. Официант в шоке смотрел то на одного, то на другого. — Извините, нам нужно срочно отлучиться, — сказал Попов и, больно сцепив моё запястье, потащил за собой. Пройдя по залу пару метров, мы завернули за угол, прошли через дверь и попали в серый, просторный, но абсолютно пустой зал. — Антон, это что за приколы такие? — чуть ли не прорычал злой Арсений. — Ты очень мило ревнуешь, знал? — невозмутимо сказал я и придвинул математика к себе за талию. — Придурок! — только и сказал Попов, когда я нежно поцеловал его в щёку. — Мы можем хоть раз куда-нибудь нормально сходить? — усмехнулся математик и поцеловал меня в ответ. — Как видишь. А это повод пойти домой и избавиться от этого душащего костюма? — Во-первых — нет, а во-вторых, я не совсем улавливаю, что ты имеешь в виду, — по-лисьи ухмыльнулся учитель. — Арсений Сергеевич! Опять надумаешь всякого. Меня просто этот галстук достал, не могу уже, — наигранно сказал я и рассмеялся.***
Мы уже пару часов сидели в этом ресторане. Ну, как сидели… Скорее нескончаемо смеялись и дурачились. Тот официант обходил наш столик стороной и странно косился. Конечно, не каждый день такое на работе случается. Насчёт шампанского мне повезло. Арсений сжалился и налил мне бокал, от чего стало ещё веселее. — Ого, уже почти десять вечера. — Ну Арс, мы так хорошо сидим! — Не арскай, кто так домой рвался? Ещё от шампанского разморит, а я больше тебя на руках таскать не буду, — сказал Арсений и попросил у проходящей мимо официантки счёт.***
Мы зашли в квартиру. Уже почти одиннадцать вечера, но сон снимает мысль о том «новогоднем подарке». Господи, это же всё равно когда-то произойдёт, чего я боюсь? Арсений начал снимать куртку, пока я стоял как истукан, борясь со своими же мыслями в голове. Учитель странно посмотрел на меня. — Ты чего завис? — спросил он. Я повернулся к нему лицом и, не медля ни секунды, резко приблизился к его влажным губам. Руки инстинктивно начали перебирать его волосы, пока Арсений, не отрываясь от поцелуя, снимал мою куртку. Ноги подкашивались от каждого прикосновения Попова под чёрной рубашкой. — Не жалеешь ты мою спину, — с этими словами Арсений подхватил меня под бёдра. Я обхватил его за шею, прогибаясь под ощущением сильных рук на ягодицах. Учитель медленно понёс меня по направлению к спальне. Сердце стучало в неимоверном ритме, а тепло возбуждения разносилось по всему организму в предвкушении большего. Попов аккуратно бросил меня на кровать, навалившись сверху. Он начал нежно выцеловывать мои ключицы и гладить по бедру, пытаясь успокоить моё нарастающее напряжение. Я же пытаюсь расстегнуть рубашку Арсения, но пуговицы проскальзывают между пальцев, не давая зацепиться. Попов видит это и, взяв мои запястья в свои ладони, аккуратно направляет руку. Он нежен до невозможности и ловит каждый мой взгляд жадными до похоти глазами. Видеть его таким очень странно, но одновременно и лестно. Арсений тает под каждым моим прикосновением, будто и не он тут жёсткий актив. Наконец ненужный элемент одежды полетел на пол, и моему взору открылся подкаченный торс учителя. Я и раньше его видел, но при таких обстоятельствах впервые. Впрочем, Попов и не думал давать мне передохнуть, поэтому сразу принялся за мою одежду. Он мастерски расстегнул все пуговицы, пока я наблюдал за его движениями и потрясающим телом, усеянным родинками. Когда и моя верхняя часть одежды улетела с кровати, Арсений стал жадно поглощать взглядом моё тело, что ужасно меня смутило. — В моём случае восхищаться нечем, — попытался прикрыться рукой я. — Брось, — Попов аккуратно убрал мою руку. — Ты невозможно красивый, — нежным голосом произнёс Арсений и вновь вовлёк меня в продолжительный поцелуй. Голову кружит от переизбытка эмоций и ощущений знакомых губ на шее. Математик оглаживал мой живот руками, спускаясь всё ниже. Когда я уже привык к обжигающим ощущением, Попов резко сдёрнул с меня штаны вместе с боксерами. Я вскрикнул от неожиданности. Арсений продолжал рассматривать меня с ног до головы, пока я пытался унять сковывающее смущение. — А-Арс, ты меня так взглядом сожрёшь. — Ты просто не видел себя со стороны, — закусил губу учитель и, поправив чёлку, посмотрел мне в глаза. — Позволишь? — Ч-чт-то? — заикнулся я, при виде склонившегося над моим пахом математика. Я коротко кивнул и зажмурил глаза. В следующую секунду я почувствовал обжигающее дыхание, после чего Арсений полностью вобрал мой член. Я взвыл от новых ощущений и сжал наволочку. Он ритмично двигается, создавая вибрацию горлом и с каждым разом выбивая из меня протяжные стоны. Пошлые звуки заполнили комнату и отдавались в ушах чуть ли ни эхом. Учитель ускорил темп, а мои стоны уже заглушали хлюпанье. — А-арс я сейчас… — простонал я. — Блин, прости! — воскликнул я, когда понял, что мой член всё ещё был у него во рту. — Всё в порядке, — пошло улыбнулся Попов, пока из его рта текла тонкая струйка белой жидкости. Математик вновь начал выцеловывать моё обмякшее тело и одновременно снимать свою оставшуюся одежду. Его брюки с лязгом ремня полетели на пол, а вместе с ними и серые боксеры. Теперь я понял, каково было учителю, я тоже абсолютно не могу удержать взгляда и откровенно пялюсь туда, куда не стоило. На это Арсений усмехнулся и, приподняв мой подбородок, жадно поцеловал, сплетая языки. Учитель резко положил меня на спину и навис сверху, сидя между моих ног. Он как мог отвлекал меня от предстоящего процесса растягивания. Я услышал звук щелчка тюбика смазки, который Попов достал из ящика стола. Арсений медленно ввёл палец и, не чувствуя особого сопротивления, добавил второй, на что я лишь тихо пискнул. — Я вижу, ты подготовился? — сказал Арсений, и я спрятал взгляд от смущения. Попов ввёл третий палец, в очередной раз сопровождаемый моим шипением. Через пару минут он резко убрал все пальцы. Внутри стало непривычно пусто. Снова щёлкнула крышка тюбика смазки, и в следующую секунду Арсений резко вошёл во всю длину и сразу начал нежно целовать ключицы в попытках заглушить боль. — Не напрягайся, так будет легче, — сказал Попов и, не дав мне что-либо сказать, вновь тягуче поцеловал. Когда он заметил, что я чуть расслабился, он начал медленно двигаться. Боль сменилась потрясающими ощущениями, которые провоцировали громкие стоны с обоих сторон. Перед глазами пелена, уши заложило пошлыми рыками Арсения, а руки сминают настрадавшуюся наволочку. Попов ускоряет темп, а чувства улетают за грани реальности. Через несколько минут мой протяжный стон разрезал пространство, а перед глазами взорвались неимоверные цвета. Я почувствовал пустоту и следующие за ней крепкие объятия.***
Утро. Самое странное за долгое время. Ощущение, будто потерял что-то… Ах да! Девственность. А ещё сегодня Новый год, поэтому стоит просыпаться и готовиться к торжеству. Но сперва в душ…***
Помывшись и переодевшись, я отправился на кухню, где уже вовсю хозяйничал Арсений. Он забавно подпевал новогодней песне, игравшей по радио и готовил завтрак. На столе стояло ещё два пакета с едой. — О, проснулся наконец-то, — усмехнулся математик и, подойдя ко мне, взъерошил кудрявую чёлку. — Доброе утр… День, — поправил я себя, когда увидел часы позади учителя. Они показывали ровно полпервого дня. — Добрый, — улыбнулся Попов и в шуточном реверансе пригасил меня за стол. Мы долго завтракали и постоянно шутили, но в воздухе витала атмосфера недосказанности. Арсений превосходный актёр, так что малейшее раздражение может на самом деле скрывать отчаяние. Мне хотелось выяснить причину, но внезапно мне позвонили. На экране высветилось имя контакта «Очкарик», я взял трубку. — Тох, пойдёшь гулять? В тц сейчас Новогодняя ярмарка идёт, а мне Серёжа уже все мозги выебал, ты обязан пойти с нами, — чуть ли не умолял Дима. — Ладно, ладно, пойду я. — Спасибо, боже! Через 15 минут у торгового центра, — сказал Позов и, не дав мне ответить, бросил трубку. Я в голове обматерил этих двоих и умоляюще посмотрел на Арсения. — Да, иди конечно, — как-то грустно улыбнулся математик. — Точно всё в порядке? — напрягся я. — Д-да. До вечера, — неуверенным голосом сказал Попов и, поцеловав меня в щёку, зачем-то ушёл в кабинет. Я остался стоять на месте, не позволяя себе двинутся. С Арсением явно что-то происходит, а я его так бросаю. Меня успокаивает лишь одна мысль, что Новый год мы проведём вместе. Так ведь?***
На ярмарке было шумно и весело. Вокруг бегали дети, за ними родители, а седой мужик с микрофоном вещал какие-то шутки с маленькой сцены. Мы с Димой ходили за Серёжей, который как ненормальный скупал всевозможные подарки для родственников и друзей, которых оказалось катастрофически много. В итоге, из-за нашего с Позом нытья Матвиенко отправил нас гулять дальше по ярмарке. Мы вышли на уличную часть действа. Вокруг были гирлянды, светящиеся вывески, сувениры и прочие атрибуты, которые в какофонии цветов и правда создавали новогоднее настроение. Темнело быстро. Через пару часов, а именно в полпятого, на улице уже была непроглядная темень. Нам с Димой осточертело просто гулять меж сувенирных лавок, поэтому мы зашли в первый попавшийся бар. Назывался он, конечно, «Кафе на Северном полюсе», но даже снаружи Позов смог разглядеть в меню над кассой алкогольную карту. Мы зашли внутрь и расположились за боковым столиком. Диме уже исполнилось восемнадцать, поэтому он без проблем заказал нам алкогольные напитки. Ну, в честь Нового года можно, но, как оказалось, не желательно. За время наших посиделок у обоих развязался язык. Позов в деталях рассказал об их с Серёжей сложных отношениях, а я, не медля ни секунды, выпалил, что у нас уже оказывается «было». Сказать что Дима был в шоке, как ничего не сказать. Он поздравил меня с «вступлением в братство голубой крови» и заказал очередной напиток. Матвиенко нашёл нас, когда мы уже были подшофе. — Блять, знал же, что отпускать вас одних плохая идея, — причитал Серёжа. Он без промедлений позвонил Арсению, не взирая на мои протесты, но спустя десяток гудков автоответчик сообщил, что вызываемый им абонент не отвечает. — Странно… Ладно, ты сам-то дойдёшь? Я не могу тебя довести, меня дома ждут. На этого я даже не рассчитываю, — Матвиенко осуждающе посмотрел на Поза. — Дойду, — полусонным голосом ответил я и многозначительно кивнул, как бы подтверждая свои слова, хотя на самом деле подтвердил только своё состояние. — Хрен с тобой, звони только если что случится, понял? — на слова Серёжи я опять многозначительно кивнул, от чего Дима прыснул. Ylang Ylang — FRJ, (((O))) Мы с горем пополам попрощались, а Матвиенко взял штук сорок обещаний, что я позвоню в экстренной ситуации. Выйдя из бара и посмотрев на время в экране своего телефона, я почти протрезвел. Без пятнадцати, мать её, полночь. Мотивация получить пиздюлей от Арсения за единственное поставленное им правило меня не особо вдохновляла, так что я ускорился. От торгового центра до дома не очень долго идти, поэтому уже через десять минут я заходил в парадную под пиликанье домофона. По сравнению с улицей здесь было значительно теплее. Я поёжился. Быстро поднимаясь на свой этаж, я слышал голоса людей, лай собак, музыку и радостный смех, доносящийся из квартир. Но я бежал лишь к одному своему новогоднему чуду, которое меня уже так заждалось… Но по приходу в квартиру я напрягся. Захлопнув дверь, я снял обувь в пустом, тёмном коридоре. По всей квартире был выключен свет и лишь наряженная ёлка мигала в темноте. Я уже подумал, что это какой-то розыгрыш, когда заметил на кухонном столе записку. ___________________________________________________________________________Тоше.
Антон, я уехал навсегда. Никогда больше не звони на мой номер или упоминай где-либо. Не думаю, что ты когда-нибудь сможешь меня простить, но знай, что на всё есть свои причины. Даже на этот обман под названием «любовь». Всё было ложью, пойми. Мне правда жаль, что я подарил тебе такой «подарок» в преддверии праздника, ты правда хороший человек, но я надеюсь, что то вино в ресторане было вкусным. С Новым Годом.
Арс ___________________________________________________________________________ Ч… Что? Нет. нет. нет… Из квартиры сверху послышались голоса, ритмично отсчитывающие секунды. Такого не может, блять, быть! Десять… Это просто кошмар. Семь… ПРОСНИСЬ! АНТОН, ОТКРОЙ ГЛАЗА! Четыре… Арсений… Пожалуйста, вернись. Один.***
⁄Вика⁄
Я открыла дверь, запуская сонную Оксану. Мы отмечали праздник в ресторане и она сильно замоталась. — Клянусь, каблуки создал сам Сатана! — скинув ненавистную обувь, сказала Фролова. Я обняла девушку со спины и поцеловала в макушку. Она довольно низкая и, чтобы доставать до меня, каждый раз надевает шпильки. — Ты же знаешь, что ты красивая в любой обуви? — Мне конечно очень приятно, но я не могу чувствовать себя комфортно, когда твои губы не в зоне моей досягаемости, — подмигнула мне Оксана и, схватив меня за галстук, притянула к себе. Я начала нежно целовать девушку, перебирая пальцами русые пряди, когда мне позвонили. Оксана недовольно цокнула, но увидев на экране «Тоша брат», заинтересовалась. Я обрадовалась, так что сразу взяла трубку и, ожидая услышать поздравления, поставила на громкую связь. — Привет Антон, с Новым годом тебя, — первая радостно закричала в трубку Фролова, но в ответ мы услышали явный всхлип. — Тош, что-то случилось? — настороженно спросила я. — Зимние о-одуванчики, — еле выговорил Антон. — Господи, что произошло?!⁄Оксана⁄
Я тут же позвонила Позову. — Окс? Что такое? — заспанным голосом произнёс Дима. — Поднимай на уши всех! С Антоном что-то произошло, — только и успела сказать я. Вика взяла у меня телефон. — Если коротко — пиздец.