Они продали Луну

После случившегося в процедурной, Джордж быстро пошёл на поправку. Буквально в этот же день они с братом уже сидели и сходили с ума от скуки на лекции по Травологии. Фред сложил руки на парту и уронил голову на них. Он повернул её так, чтобы видеть Джорджа. Если бы не он, сидящий рядом, такой красивый и задумчивый, чьи волосы в свете кабинетных свечей горят ярче солнца, Фред бы слушал профессора Спраут, кажется, сегодня она рассказывала о том, как выращивать гардению. Стоп, или гастерию? Фред оторвал кусочек пергамента и нарисовал цветок с неровными разной длины лепестками, а рядом языковидные длинные заострённые и мясистые листья. Между рисунками он поставил вопросительный знак и пододвинул Джорджу. Тот без слов понял, что от него хочет брат и под вторым рисунком поставил галочку. А Фред улыбнулся, потому что из галочки он провёл две закруглённые линии и заключил рисунок в сердечко. Джордж тоже улыбнулся, мягко, совсем невесомо и даже немного грустно. Фред это заметил, он поднял голову, положил свою руку на бедро брата и слегка погладил. — Я чувствую, как твои мысли в голове движутся со скоростью миля в секунду. Ты в порядке? — Да, — ещё тише. — Я так не думаю. — Просто, — Джордж запнулся и перешёл совсем на еле разборчивый полушёпот, — Это из-за браслета, ты тогда замялся, не хотел надевать его мне, не могу перестать об этом думать. Фред провёл рукой ниже по бедру до колена Джорджа и сжал его. Он взял пергамент, что-то написал и пододвинул брату. «Я люблю тебя» «Как?» — пишет Джордж, а у самого сердца чуть не остановилось. «А как ты хочешь?» Но Джордж ничего не написал в ответ. Он не знает, что писать, он пристально смотрит на Фреда, и тот вновь пододвигает бумагу к себе и пишет так, чтобы Джордж читал каждое слово. «У меня желудок от тебя переворачивается» И Джордж закрывает глаза, сглатывает и держится за стул, потому что голова предательски кружится и грозит приятным обмороком. Он находит руку брата на своём колене и накрывает её ладонью, переплетая пальцы. Звенит звонок и студенты начинают шумно переговариваться, собирая вещи. Джордж схватил сумку и вышел следом за Джентил Эндрюс. Она так резко остановилась, что он налетел на неё от неожиданности. — Я рада, что тебя так скоро выписали. — Спасибо, не представляешь, как я рад, — Джордж улыбнулся. — Мы думали, что ты так головой ударился, что в сознание не придёшь неделю, как минимум, было очень страшно. А вдруг так ещё кто-то упадёт, — к ним подошла ещё одна однокурсница. — Ну, такова реальная жизнь, она, в принципе, довольно паршивая, но вы втянитесь, — Джордж не заметил, как Фред подошёл сзади, но почувствовал, как от локтя по голой коже от закатанного рукава рубашки прошлась ладонь до запястья. — Пойдём, — обжигающим воздухом прямо над ухом, тяжело выдыхая. И Джордж тут же повинуется. Просто спешит за тянущем его куда-то Фредом. — Нет, ну они реально странные, — говорит однокурсница и Джентил кивает, соглашаясь. Мальчики это слышат, переглядываются, улыбаются, пальцы сплетаются, в груди сердце отстукивает бешеный ритм, и они срываются на бег, дыхание сбиваются, вновь переглядываются. Бегут, не зная куда, просто вместе, только вдвоём. Фред резко утягивает Джорджа в нишу, притягивает за галстук, целует. Жарко, смачно, страстно, пылко, исступлённо. Губы в темноте жадно ищут такие же, ненастные до близости, до влажности. Экстаз на грани головокружения. Руки живо оглаживают талии, сжимают рубашку Джорджа и свитер Фреда. И это срывает крышу обоим близнецам. Джордж шагает вперёд, толкает брата, одним резким движением переворачивает того лицом к стене, руками заставляя упереться по бокам. Обхватывает кожу на шее губами, а затем и зубами, языком проводит до линии волос. Пропускает пальцы сквозь волосы, сжимает и тянет на себя, шепча что-то на ухо. Накидывает край свитера Фреду на голову, вступая на опасную территорию, трётся пахом о ягодицы, раздвигает коленом ноги, рвано хватает воздух ртом и закрывает глаза в наслаждении. Левой рукой накрывает ладонь Фреда, пальцы между пальцев сжимают до побелевших костяшек, ногтями впиваясь в стену. Оглаживает спину, задерживаясь на лопатках, прижимается возбужденным членом ещё ближе, руками спускается к талии, задирает надоевшую рубашку и наконец опускается на колени. Проводит рукой по ягодицам, слегка сжимая, языком по позвоночнику, оставляя пылкие поцелуи на пояснице. А Фред, словно в объятьях дьявола, прижимается к стене, в самозабвении тяжело и громко дышит, и на шумном выдохе требует ещё. — Джооооордж, пожалуйста. Звенит звонок на урок, и Джордж смеётся, уткнувшись лбом в поясницу брата. — Чего пожалуйста, Фред? — до сих пор смеётся, — Пойдём на урок, — и пытается отдышаться. — Не могу, — Фред сбрасывает свитер с головы, — Нужна минутка, — на сбитом дыхание, и он поворачивается. И перед лицом Джорджа, стоявшего всё ещё на коленях, вырисовывается туго обтянутый ширинкой брюк возбужденный член брата. Джордж инстинктивно толкает щеку языком так, что он выпирает снаружи и ухмыляется, смотря на брата снизу вверх. Он поднимается, придерживаясь за руки Фреда, тем самым демонстрируя свои натянутые брюки в паху. И Фред понимающе усмехается. Урок Заклинаний уже начался, а близнецы сидят на полу, держась за руки и ждут, пока эрекция спадёт. — Как считаешь, что сказала бы мама? — Джордж, тихо посмеиваясь, уронил голову на плечо брата. — А папа? — Фред положил свою голову, касаясь ухом макушки Джорджа. — Думаешь, совместный процесс раздражения родителей — основа отношений? — Для Ромео и Джульетты сработало. И они смеются, крепче сжимают руки и теснее прижимаются друг к другу. Потому что после процедурной у обоих от переизбытка чувства кончились все остатки разума. Потому что судьба — наивная дура, которая позволила перемешать всё в головах близнецов, наполнить любовью и красотой, словно аромат, словно ток, словно дождь. Словно всё и немножко больше. — Флитвик же не спустит с нас три шкуры за опоздание, как сделали бы Снейп и МакГонагалл? — Джордж поворачивает голову, чтобы посмотреть на брата. — Думаю, нет, но идти надо, — Фред встаёт и поднимает за руку Джорджа. Близнецы спешат по коридору, держась за руки, так будто бы теперь не отлипнут друг от друга никогда, а заходя в кабинет видят, что на уроке, помимо однокурсников, сидят и первогодки, и это заставляет переглянуться близнецов. А пальцы до сих пор сплетены. Парни, отпустите руки, это заметно. — Проходите, проходите! — профессор Флитвик зазывающе машет рукой мальчикам, — Так уж вышло, у меня замена. Сидите тихо и читайте главу 86. — Если так уж вышло, уйти с урока можно? — попробовать стоит, подумал Фред. — Можно, — отвечает профессор. — А вы отмечать будете? — А я на работе не пью, — говорит Флитвик и сам заливисто смеётся, чуть не хрюкая. Ох, уж эти шутки учителей, отдельный вид искусства. — Не можешь запретить, – возглавь, — шепчет Джордж Фреду и поднимает руку. — Да, мистер Уизли? — Можем мы с братом провести урок у малышей? Мы хороши в предмете, а Вы сможете проверить домашнее задание у нашего курса? — и на этих словах половина этого самого курса повернулась к Джорджу: одни, потому что не готовы; другие, потому что сами не догадались до такого. — Отличная идея, мистер Уизли, я посажу вас в другом кабинете, пойдёмте. На выходе из класса, Джинни, прищурившись, посмотрела на близнецов. — Я вас поколочу, если вы опять что-то задумали. Мальчики одновременно подняли руки в защищающемся жесте и так же одновременно сказали: — Ничего мы не задумали! Но Джинни оборачивалась на них до самого кабинета, куда братья зашли, пропустив вперёд первокурсников. — Итак, заклинание Репаро. Что вы о нём знаете? — Джордж оглядел класс. — Так скучно, Джорджи, — Фред положил подбородок на плечо брата, и, возможно, дети посмотрели на них как на двух идиотов. — А ты что предлагаешь? — Джордж повернул голову так, чтобы видеть брата. Фред отошёл, пригласил русую малышку с первой парты встать, выдвинул её стул, чтобы всем было видно, и прыгнул на него с такой силой, что он тут же затрещал и сломался. — Как вы будете это чинить, студенты? — спросил Фред, и класс шумно переглянулся. Джордж усмехнулся, посмотрев на брата и достал волшебную палочку. Он взмахнул ей, совсем тихо произнося заклинание, и стул снова стал целым как был. — Кто запомнил движение палочкой? — Фред перевёл взгляд с брата на ребят, которые смотрели на своих учителей теперь уж точно как на двух идиотов. — Это Репаро, — Фред прокрутил палочку между костяшек пальцев и провёл ей в воздухе вправо, наискосок вниз, наискосок вверх и снова вправо, отчётливо показывая каждое движение, — А теперь встаньте из-за своих парт и подойдите сюда. Дети, хоть нехотя, но послушались горе-преподавателей. И лучше бы они этого не делали, потому что после этого произошедшее повергло младшекурсников в коллективный шок. Джордж с разбегу сиганул на первую парту, попрыгал на ней несколько раз и когда у него не получилось её сломать, помог себе палочкой, падая на поломанные доски. Он весело переглянулся с братом, и тот понял его без слов. Фред толкнул переднюю парту так, чтобы она по принципу домино повалила все стоявшие за ней столы. Братья прыгали по ним так, будто бы это полоса препятствия на тренировке по квиддичу. Пинали ногами, заставляя парты скрипеть и надламываться, помогая себе руками, разбивая о колено уже валявшиеся доски. Близнецы разгромили весь класс, а в конце Фред пульнул Бомбарду в дальнюю люстру, и девчонки завизжали. — А теперь почините свои парты, — отдышавшись, предложил Фред и утянул Джорджа за руку за учительский стол. Близнецы сели, закидывая ноги на преподавательский стол, и скрестили руки на груди, наблюдая за тем, как одиннадцатилетние дети в окружении раскуроченной мебели стараются починить парты заклинанием, которое видели первый раз в жизни. — Смотри-ка, у того кудрявого получается, — Джордж пальцем указал на мальчика. Фред перехватил этот палец и, пока первогодки не видели, притянул его к своим губам, целуя подушечку. Джордж снял ноги со стола и придвинул свой стул ближе к брату, рукой погладил бедро, касаясь губами мочки уха, от чего Фред прикрыл глаза. — Пойдём, поможем, — в то самое ухо. Джордж встаёт и идёт первым, убирая руки за спину, а Фред берётся за эти руки и следует за братом как послушный утёнок за мамой. А подходя к первой разрушенной парте, обнимает Джорджа сзади, оставляя руки на его талии, а голову на плече, и трётся щекой о шею, вот-вот поцелует. — Вы чего жмётесь друг к другу как два кота? — братья развернулись, перед ними стояла Джинни с широко распахнутыми глазами, и Фред отступил. — У тебя получается? — спросил он, пытаясь сменить тему. — А вы как думаете? — она рукой указала на починенную парту. Близнецы без исключения научили каждого маленького гриффиндорца заклинанию Репаро и отпустили впечатленных уроком малышей на обед, оставшись в кабинете одни. Намереваясь запрыгнуть, Джордж упёрся о парту, потянул брата за собой, чтобы, наверное, обнять, сделать вместе пару шагов, будто в танце. Но, когда, Фред взял за руку, то неприятно кольнуло. — Ай! — Джордж зажал, пораненный об угол стола, палец. — Ну как так, Джорджи? Дай сюда, — Фред целует подушечку пальца, совсем рядом с занозой, достаёт палочку, произносит заклинание и ранка затягивается, — Прошло? — он смотрит на брата. Джордж мотает головой, и тогда Фред аккуратно целует запястье, не отрывая глаз от брата, но тот качает головой опять. Фред приподнимает закатанный рукав рубашки и целует сгиб локтя, но видит глаза Джорджа, что говорят, что палец нихрена не прошёл. И Фред ухмыляется, но целует щеку, а затем нос и шею, но Джордж продолжает мотать головой. Фред приближается к губам и, когда Джордж в ожидании прикрывает глаза, он отстраняется и целует брата в лоб. Мягко прижимается губами и держит их так какое-то время. Уже на обеде на них смотрели украдкой, так будто бы впервые видят. На самом же деле, видели, конечно, их не впервые, а вот то, как вели себя близнецы друг с другом, было впервые. Держатся за руки, жмутся и выгибаются от прикосновений, смеются, соприкасаясь лбами. Совсем того уже? — Вы, ребята, основательно тронулись кукухой? — Ли, наблюдая, не выдержал, — Лобызаетесь как парочка. — Джордж, будешь моим бойфрендом? — Фред толкнул лбом плечо брата, и тот рассмеялся. Ли закатил глаза и вышел из-за стола. Но близнецы, видимо, решили его конкретно добить. Обгоняя его, Джордж ущипнул Фреда за ягодицу. Они зашли в гостиную, где уже сидели девочки, а среди них и Ирис. Братья только крепче взялись за руки и прошли дальше, усаживаясь на диванчик в углу. И Джордж обнял брата за плечи, притягивая к себе, чтобы сказать ему добрые слова поддержки. Ирис же не стоит того, чтобы расстраиваться, правда? Они слышали, как их обсуждают, правда не точные слова, до тех пор, пока Ирис не решила привлечь к себе внимание всей гостиной. — Ну, надо же! Даже не здоровается! Эй, Фред, ты, наверное, долго и упорно работал для того, чтобы стать таким мудаком, правда? — Ирис, хватит. Если мы расстались, это не значит, что в курсе должен быть весь Хогвартс, — сжав зубы, говорит Фред. — А почему нет? — она подходит чуть ближе, — Потому что ты теперь с Джорджем, да? Смотрите-ка, брат с братом, как вам такое нравится? — и почти вся гостиная оглянулась на близнецов. Анджелина, сидящая неподалёку, встала и обратилась сразу ко всем: — Сейчас покажу вам фишку с носом, которую не умеют делать ни девушки ни парни, вот смотрите, — она дотронулась до кончика носа, — Стою и не сую его куда не надо! — она подошла так, чтобы перекрыть путь Ирис к братьям. — Офигеть, их ещё и защищают! Эй, Анджи, ты в курсе, что ты впряглась за инцест? — Пожалуйста, уходи, — подтянулась Кэти. — Ещё я мелких не слушалась, тебе надо, ты и уходи! Даже Ли уже встал, чтобы помочь разрешить конфликт. Джордж вскочил с дивана и потянул поникшего брата за руку в спальню, стараясь не обращать внимание на смотрящих на них ребят. — Отвратительно, — Фред остановился посередине лестницы в комнату, облокотился на стену и прикусил фалангу указательного пальца, — Какое ей дело? Старший посмотрел на брата снизу вверх, а у Джорджа внутри неприятно кольнуло, кулаки сжались сами собой, потому что глаза у Фреда еле заметно блестели. — Эй, Фред, не обращай внимания! — Джордж поцеловал близнеца в висок, — Она потеряла такого парня как ты, конечно, ей есть дело. — Не обращать внимания? Да на меня словно ведро помоев вылили! — Фред уткнулся лицом брату в грудь, — Хочу отмыться от этого, — прошептал он, а тело потихоньку начинала пробивать мелкая дрожь, — Как отмыться от того, чего не видно, Джордж? Младший скрипнул зубами, но, переплетая пальцы рук, снова потянул брата в комнату. — Пойдём. Джордж быстро закрыл за ними дверь не только на заклинание, но и на щеколду изнутри, и прижался к ней спиной. Он закрыл глаза, чтобы дать себе минутку собраться. И, когда голова прояснилась, ушёл в душевую, открывая кран и бросая в ванну пенные бомбочки. — Что ты делаешь? — заглянул Фред. — Ты хотел отмыться, иди сюда, Фредди, я смою это с тебя, — Джордж, отходя спиной вперёд, притянул брата за руки, — Давай снимем это, — он потянул свитер брата вверх. А Фред не сопротивлялся. Полностью съеденный тем, что произошло в гостиной, он не заметил, как оказался без рубашки, а затем сползли и брюки. Фред переступил их и посмотрел на Джорджа. Интересно, что он собирается делать дальше? Снимет с него трусы? Снимет. Так, что опустится на колени и медленно, глядя в глаза, потянет их вниз, высвобождая наружу то, что так хотелось скрыть. И, держась за голые ягодицы, поднимется. Фред перекидывает ногу и, держась за брата, опускает её в уже полную ванну, затем вторую, садится, прижимая колени к груди. Джордж присаживается на угол ванны и берет мочалку, мочит её. — Это твоя, Джордж. Моя синяя. — Хочешь, чтобы я взял твою? — Нет. Джордж гладит мочалкой шею, плечи, спину. Он намыливает волосы Фреда, и тот улыбается, когда Джордж вытягивает пряди на макушке вверх. Они сидят так какое-то время в тишине. А потом Джордж поднимает Фреда, аккуратно проводит мочалкой по животу, ногам, поднимая сначала правую, намыливает пяточку, а затем и левую. — Повернись, Фредди. Укутывает его махровым полотенцем и целует в шею. Просто, потому что знает, что может, просто потому что хочет. И никто им не указ. — Я люблю тебя. — Скажи мне это прямо в губы, Фредди. И Фред поворачивается, полотенце падает, а он самозабвенно целует брата и, выдыхая в губы, говорит: — Люблю. — Атомы моего тела твои и они вибрируют вместе, настолько мы любим друг друга, — Джордж касается лбом лба, — Твои волосы пахнут корицей, Фред. — А ты пахнешь любовью. — Идём, оденем тебя. Хочешь мою толстовку с жирафами? Но не успевает Джордж подойти к шкафу, как Фред валит его на кровать, рывком расстёгивает пуговицы на рубашке и покрывает нежными поцелуями грудь, живот. Языком проводит по шее, по кадыку. И Джордж запрокидывает голову, задыхается, когда руки Фреда оглаживают внутренние стороны бёдер. Фред тянется к пряжке ремня, но руки Джорджа останавливают. — Остановись, — скулит Джордж. — Сейчас остановлюсь, подожди, — Фред убирает чужую ладонь, расстёгивает ширинку, и тянется за поцелуем, затыкает рот брата, когда тот пытается что-то сказать. — Хватит, Фредди. — Не могу, — снова в губы. В дверь настойчиво стучат. Как бы не кружило голову возбуждение, у всего есть рамки дозволенного. Фред резко отстраняется, именно тогда, когда Джордж перестаёт сопротивляться и начинает плавиться под братом. Они быстро поднимаются, и Фред накидывает на голое тело пижаму, что так удобно появилась под подушкой. Джордж наспех застегивает рубашку, неровно, но да и ладно. Все равно придётся сесть и прикрыть подушкой стояк. — Почему у нас дверь закрыта? Королева приезжала, вы ей замки показывали? — Ли оглядывает раскрасневшихся близнецов. — Я случайно закрыл, — Джордж поднял руку. — Так вы идёте на вечеринку? — Ли посмотрел на Фреда. — На какую? — в один голос. — На пижамную, какую ещё. К нашим девочкам. Ты же в пижаме стоишь, — Джордан указал рукой на Фреда. — Э-э-э, я просто мылся. — Ладно, я кое-что возьму и пойду в библиотеку готовиться, вы-то отхлынули от домашнего задания по Чарам, а я нет. Ли ещё раз оглянулся на братьев, когда уходил, те всё так же смотрели на него сияющими глазами. Обычно блеск в этих глазах говорил об одном: они что-то натворили. Они и натворили. — Помнишь, ты говорил, что хочешь что-то посадить, я знаю местечко, — Фред стянул с себя пижаму. И Джордж замер. Эти широкие плечи, длинная шея, красивая спина, усыпанная веснушками, подтянутый живот, косые мышцы, ведущие к уже зрелому члену. А эти ноги, фигурные икры, тугие ягодицы со впалостями. Природа явно расщедрилась, даря его брату такие изящные изгибы. А эти волосы, настолько рыжие, что хочется повалить и щекотать до беспамятства. Можно? — Так что? Идём? — Что? — Джордж дёрнул головой, — Куда? — Приехали, Джордж, — Фред подошёл к сидящему на кровати брату и сел на колени, — В теплицу. Сажать, что ты там хотел. — Так ключи же у Тёрнер. — Милый Джорджи, — Фред обхватил руками щеки Джорджа, — И зачем же нам ключи, если у нас есть палочки? — Он чмокнул брата в нос, — Идём же. И с каких пор для Фреда стало нормально, чтобы он полностью обнаженный сидел перед братом на коленях и целовал того в нос. А сейчас и в губы. Да, они сидят сейчас и самозабвенно целуются. Рука Джорджа гуляет по нагой груди Фреда. А если Ли вернётся? Неважно. Важно то, как братья сейчас облизывают губы друг друга и то, как Фред сжимает тазобедренные кости брата так, что тот прогнулся в пояснице. Фред тянет Джорджа за руки, и они разрывают поцелуй. Разрывают и руки, но только для того, чтобы пройти через гостиную, потому что достаточно наслушались. Подходя к теплице, Джордж достал палочку и прокрутил её через костяшки, и Фред посмотрел на него. — Быстро учишься, братишка, — он усмехнулся, — Взрывай к чертям этот замок. — Прям взрывать? — Прям взрывать, починим. Выяснилось, что мы неплохо владеем заклинанием Репаро. А разве теперь Джордж способен отказать Фреду? Нет. Они сбросили куртки и шапки возле двери и направились искать подходящую грядку. — Вот тут, — Джордж указал пальцем на свободный участок земли, скрытый за другими растениями. — Что мы сажаем, Джорджи? — Вот посадим, потом и узнаешь, — Джордж разрыл несколько неглубоких ямок. — Звучит многообещающе, — Фред закопал семена, — А откуда взял? — Стащил у Спраут. — Без меня? — Я эти полгода много, что делал без тебя. — Прости. — Забыли, — и Джордж мазнул грязной рукой по щеке брата. — Вот ты жук! Раз так, то получай! — Фред сорвал маленький зелёный цветок и заправил его за ухо брату, — Подходит под твои глаза и волосы. — Я тебе уже говорил, что ты флиртуешь как девчонка? — Джордж ухмыльнулся. — Говорил. Но что я могу поделать, если ты такой красивый? — Прекрати. Я такой же, как и ты, Фред. — А вот и нет. У нас веснушки рассыпаны по-разному. А вот эта большая около носа, — Фред приложил палец к лицу брата, — Особенно красивая, у меня такой нет, я искал. — И когда же ты её искал? — Я всю жизнь её ищу, Джордж. И Джордж не выдерживает, валит брата в цветы и ложится рядом. А Фред и не против, просто пристроился на его плече. Солнце сквозь стекло теплицы светило прямо в глаза, лучами поджигая те самые веснушки. Они лежали и думали только обо одном: что не могут оторваться друг от друга. Хочется быть с братом всё время, между секунд. А сейчас, когда они вместе, хочется касаться и чтобы тебя касались. Хочется дышать одним воздухом, пить из одной кружки, спать только вместе, держась за руки. Хочется быть одним целым. Если они уже не слились в это одно целое при рождении. — Хочу послушать, как бьется твоё сердце, — говорит Фред и прикладывает ухо к груди брата. — Слышишь? — Да. Ты такой, — Фред запинается, — Живой, Джордж. — Я ещё никогда не чувствовал себя таким живым, — и Джордж прикрывает глаза. И чего-то вдруг сердце у Фреда начинает заходиться в бешеном ритме от слов брата. Неужели, он тоже это чувствует? Конечно, чувствует. С лихвой и ещё побольше. Чувства накрывает обоих одинаково сильно, что хочется кричать на весь мир о них. А у вас когда-то сносило крышу так, чтобы перед глазами всё плыло, чтобы хотелось наделать глупостей? Чтобы потом о них не жалеть, а только с упоением вспоминать перед сном? Джордж, ну же, смелее. Он вскакивает и одним движением оказывается на бёдрах Фреда. Джордж неистово и безудержно целует брата, стаскивает его толстовку, оглаживает обнаженную грудь и двигается бёдрами, слегка, на пробу, и смотрит на него. А тот иступлено глядит на Джорджа умоляющим взглядом, в котором читается только «ещё». И Джорджа несёт, по каким-то степям и лугам, по морям и океанам и наконец по орбитам в другую вселенную, а затем и в другое измерение. Сидя на паху Фреда, он двигается бёдрами ещё, как просил брат, уже бессознательно, только повинуясь инстинктам, рефлекторно вырабатывает темп, запрокидывает голову, громко стонет, а затем наклоняется прямо над лицом Фреда, запрокидывает его руки вверх, держит их одной рукой и продолжает набирать темп. Почему они вообще в одежде? Какой по счёту это раз за день, когда они возбуждаются? И почему сейчас это всё неважно, когда два возбужденных члена трутся друг о друг сквозь брюки. И Джордж теряет контроль, падает на задыхающегося брата, отпускает его руки и обнимает за шею, крепко, так что, кажется, никогда не отпустит, невесомо целует его в висок, шепчет его имя на ухо. — Фред, Фредди. Я просто хочу быть твоим. — Ты и так мой, навсегда. Мокрые пятна на штанах можно будет убрать заклинанием. Они подростки, у них встаёт даже клубничное желе. Конечно, они кончили. — Фред, что у тебя над верхней губой? — Отстань, это усы. — А я думал, пенка от капучино. Цветущие лилии ниспадали над головами близнецов. Воздух был влажен, пахло землей и свежей листвой. Фред вдохнул поглубже и рассмеялся. — Что смешного? — спрашивает Джордж — Мы помяли ирисы Ирис. Они смеются заливисто, весело. Держатся за руки и переглядываются. — Пойдём в башню? Ли ушёл на свою пижамную вечеринку, — Джордж повернул голову к брату. — Пойдём, но сначала посмотри на это, — Фред поднял их сплетённые руки, — Браслеты настроения горят зелёным. — Это лучшее, что мы можем испытывать, по мнению этих браслетов, — Джордж целует висок брата. Зимой рано темнеет, а сегодня, видимо, и того раньше. Фред отпустил руку брата, но только для того, чтобы переплести их пальцы, и улыбнулся сам себе. Браслеты даже не подозревают, насколько он счастлив. Насколько они счастливы. По приходе в спальню Джордж первым делом сбросил с себя свитер и, взяв книгу с книжкой полки, уселся на вязаный коврик возле маленького комнатного камина. Фред подошёл сзади и коснулся губами веснушчатых плечей, усаживаясь за спину брата. Провёл пальцами по шее и зарылся в волосах. — Что читаешь? — Фред обнял Джорджа за талию и положил подбородок на его плечо. — Верлена. Помнишь я цитировал тебе его тогда, на пруду? — Как забыть? Ты сидел на дереве в шапке набекрень и вёл себя как барышня, — Джордж лишь на это цокнул, — Прочти что-нибудь для меня. — Будем, как две девы, — быть детьми нам надо, Чтоб всему дивиться, малым восхищаться, И увязнуть в тенях непорочных сада, Даже и не зная, что грехи простятся. — Дети, грехи... Это про нас? — Фред усмехнулся, проводя губами по позвонкам не шее. — Верлен написал это для Артура Рембо. Однажды на фоне ревности он выстрелил в Рембо, попав тому в запястье. — У нас же такого никогда не будет? — Фред потёрся лбом о плечо брата. Но Джордж не успел ответить, потому что в дверь постучали. А потом ещё раз. — Наверное, Ли вернулся, открой, — Джордж откинул голову назад, подставляя щёку для поцелуя. В дверях стояла Кэти Белл. — Помешала? — она кинула взгляд на полуголого Джорджа у камина. — Нет, нисколько, проходи, Кэт, — пригласил Фред. — Вот и славно, у нас в комнате Джордан с девчонками устроили бедлам, я на такое не подписывалась, если честно, — она присела на стул. — Может, устроим свою вечеринку? — Джордж поднялся с пола. — Да! Кэт, ты когда-нибудь была на гавайской вечеринке? — подхватил Фред. — Вы серьёзно? — глаза у Кэти загорелись. — Как, — Джордж. — Никогда, — Фред. — Раннее, — Джордж. Братьям нравилось, что их умы словно путешествовали параллельно: каждый мгновенно угадывал игру слов другого — пусть ни один из них никогда не доводил эту игру до конца. Кэти взмахнула палочкой, и на шеях парней появились гавайские бусы из розовых и белых цветов. Себе же она наколдовала голубые орхидеи. — У вас есть проигрыватель? — она прищурилась. — Где-то был, — Джордж замешкался. Застучал дарбук, зазвенел гавал, и ребята задвигали бёдрами, рисуя руками в воздухе волны. — У вас отлично получается! — перекрикивая музыку, говорит Кэти. Фред взял правой рукой Джорджа, а левой Кэти, кружа их вокруг. Они смеялись громче музыки. И, когда она закончилась, Кэти схватилась за живот, а Фред, забывшись, притянул брата для поцелуя. Осознав то, что натворили, они оба приложили руки ко ртам. Понимание того, что их сейчас поймали заставило их сердца учащенно биться, и отнюдь не от приятной взволнованности. — Всё в порядке, — Кэти улыбнулась, — Будьте со мной теми, кем являетесь, ладно? — но близнецы всё равно покраснели. Они дурачились и танцевали так долго, пока не стали валиться с ног, а руки не начали ныть от постоянных движений. — Оставайся у нас, Кэт. Кровать Ли свободна, ты можешь спать здесь, — предложил Фред. И Джордж метнул в него истребляющий взгляд. Нет, не то, чтобы ему не нравилась Кэти. За последние полгода они так сдружились, что он мог назвать её лучшей подругой. Но он просто думал, что они с Фредом проведут эту ночь вдвоём, обнимаясь и целуясь. Тем не менее, он не мог выгнать Кэти, которую Фред так мило звал Кэт. — Вы точно не против? Я могу уйти, правда, это не проблема. — Ещё чего придумаешь? Оставайся, только чур не храпеть, — Джордж, прищурившись, пригрозил пальцем подруге. Кэти расправила постель и зажгла ночник. Мальчики ушли в ванную переодеваться. — Ты же не против, что я предложил ей остаться? — Фред натянул пижамную рубашку. — Нет, просто я думал, что мы будем целоваться всю ночь напролёт, — Джордж подошёл к брату, чтобы застегнуть на пижаме пуговицы. — У нас столько всего впереди, Джорджи, — Фред наклонился, чтобы поцеловать брата. — Я знаю, поэтому и не против, — Джордж положил руку на шею Фреду, углубив поцелуй, — Пойдём, спать-то действительно хочется. Но он так и не заснул. Он ворочался в постели, надеясь найти удобное положение, но ему не удалось. Его переполняли эмоции, полученные за этот длинный день. Хотя, все дни, проведённые с Фредом, — короткие. Он поднял руку и посмотрел на свой браслет, он тусклым светом светился зелёным. А в животе светились и пели сверчки от ощущений. Любовь, вот и есть это ощущение. Джордж не знал, сколько времени уже прошло, но он так боялся разбудить Кэти, что не стал звать Фреда, чтобы узнать, спит ли тот. Наверняка, спит: уставший и такой красивый в ночной пелене. Джорджу так сильно захотелось посмотреть на спящего брата, что он не силах был бороться с этими желанием. Он рукой потёр лицо и поднялся, перед ним на противоположной стороне комнаты стоял Фред. Так и есть: прекрасный в призрачном свете сумерек. — Ты куда? — К тебе. — А я к тебе. И стоят хихикают, прикрывая рты ладонями. — Тише, Кэт разбудишь. — Сам тише. Пойдём на кухню похаваем. — Идём. А на кухне как всегда вкусно пахнет. Близнецов встречают доброжелательные эльфы и предлагают все вкусности мира, которые только способны приготовить. — Клубничное желе хочу, — говорит Фред, и сию же секунду на столе появляется тарелка с десертом. Джордж запрыгивает на стол и рассыпает упаковку буквенных макарон. Они не обращают на это внимание и ложатся на длинный стол на живот, сгибая ноги в коленях, и едят клубничное желе с одной ложки. Так просто, а так много значит для них двоих. «К» — кладёт букву Фред. — Что это? — спрашивает Джордж. — Смотри. «Красивый» — выкладывает Фред. — Ты думаешь, я красивый? — Ты бы видел себя, Джордж. — Я смотрю на тебя и вижу себя, мне этого достаточно. — Мы, конечно, одинаково выглядим, но ты другой Джордж. — И какой же? — Сейчас покажу, — и Фред пододвигает макароны ближе. «Умный» — Прекрати дурачиться, — Джордж толкает брата в плечо, а у самого слова на кончике языка чуть не сгорели от исходящего изнутри жара, настолько происходящее дарит тепло. «Смешной» — а Фред продолжает дурачиться, выкладывая из макаронных букв слова. «Смелый» — Эй, на «С» уже было, — кричит Джордж, но сам хочет, чтобы хоть на «С», хоть на все буквы мира, Фред выкладывал эти слова и не останавливался никогда. «Нежный» Джордж лежит, но дрожь в его ногах уже переходит мурашками по спине в руки. И наконец. «Любимый» И у Джорджа закрываются глаза, падает голова на руки и текут слёзы. Нет, не ручьём. Просто маленькие слезинки счастья и любви. Особенно любви. Они снова вместе. А когда понимаешь, что хочешь провести остаток своей жизни с кем-то, то хочешь, чтобы остаток твоей жизни начался как можно скорее.