Ледяное сердце

      На кухне стоял насыщенный аромат специй. Мужчина ловко орудовал ножом, уже заканчивая с нарезкой овощей, и напевал незамысловатый мотив какой-то новогодней песни. На столе ждали заранее подготовленные закуски и напитки. На часах почти одиннадцать. Звон ключей в замочной скважине, негромкий хлопок двери. Удай огромным усилием воли удержал себя от того, чтобы кинуться в коридор встретить любимого. Губы растянулись в широкой улыбке. Максимально сосредоточившись на том, чтобы не нарезать в салат свои пальцы, Тенма не заметил, как к нему подошли со спины.       — Пахнет великолепно, — родные губы оставили легкий поцелуй в районе шеи, вызвав рой мурашек. Рыжие волосы защекотали открытую кожу.       — Однажды ты точно доведешь меня до инфаркта, — усмехнулся Тенма, разворачиваясь к Хинате и заключая того в объятия, — ты едва не опоздал. Шоё чмокнул его в щеку и расслабленно улыбнулся.       — Ребята решили в этом году отпраздновать вместе и никак не хотели меня отпускать. Удай закатил глаза.       — Пускай идут лесом, — фыркнул он, — я имею право видеть своего парня хотя бы по праздникам! Хината рассмеялся и обнял Тенму за шею.       — Обещаю, что в эти праздники все мое внимание будет принадлежать только тебе, — хитро прищурился Шоё. Удай не сдержал смешка.       — Ах, я так польщен! Но даже не думай потом отказываться от своих слов, — его руки едва ощутимо, дразня, прошлись по спине Хинаты, вызвав приятную дрожь. С улыбкой Шоё щелкнул мужчину по носу и, напоследок зарывшись в его темные волосы, выпутался из кольца рук и побрел в комнату. Удай глубоко вздохнул. Аромат пряностей смешался с запахом Хинаты, дурманя сознание и едва не заставляя расплыться лужей. Сердце все никак не желало возвращаться к нормальному ритму, видимо намереваясь пробить грудную клетку и ускакать прямо в руки Хинаты, который, если судить по звуку льющейся воды, пошел в душ. Тенма глянул на часы. До нового года меньше часа. Расставив все необходимое на низком стеклянном столике, Тенма сел на диван в ожидании Хинаты. На расслабленном лице светилась яркая улыбка. Это их первый Новый год в качестве пары. За все три года отношений им никак не удавалось справить праздник вместе: то у Хинаты тур в другой части света, то у Удая дедлайн в самом разгаре, а результат требуют здесь и сейчас. И Тенма, конечно, безумно горд своим парнем, ставшим одним из самых востребованных менеджеров индустрии, и рад, что сам решил вернуться в музыкальную сферу, хотя уже и в роли саунд-продюсера, но… Но, блять, он не думал, что будет видеть Хинату раз в полгода в лучшем случае! Звонки по скайпу, переписки до утра, откровенные фотографии по вечерам — все это прекрасно, но невозможность прикоснуться к любимому человеку оказалась одним из самых серьезных испытаний в его жизни. Но сейчас они вместе, в их доме, и никто на свете не посмеет нарушить эту идиллию (а иначе Удаю придется нанимать адвоката после обвинения в попытке убийства). Справа от него присаживается Хината и, Ками, вот оно чертово счастье! От парня исходит приятный свежий запах, его кожа все еще горячая после душа, а влажные волосы будто бы в еще большем беспорядке, чем обычно. И Тенма даже не пытается сдержать порыв зарыться носом в рыжие вихры, оставить легкий поцелуй на макушке и взять Хинату за руку. Тот улыбается, льнет ближе, едва не залезая на Удая. Потом кидает взгляд на часы.       — Не жалеешь, что остался дома? В городе сейчас такое шоу… Тенма фыркает.       — Чего я там не видел… Если захотим, никто не мешает нам потом посмотреть по телевизору. Да и ты же сам говорил, что хочешь справить праздник дома. Шоё чуть краснеет и прижимается теснее.       — Угу. Тенма тянется к столу, разливает алкоголь. Хината немного отстраняется и принимает напиток.       — Шоё, — Удай поворачивается к парню, глядит прямо в глаза. Их руки переплетены, — спасибо тебе… за всё. В особенности за то, что позволил быть с тобой, любить и быть любимым тобою. Мне для счастья больше не надо, — темные глаза поблескивают в приглушенном свете, — только бы смотреть на тебя, знать наверняка, что с тобой все хорошо. Всегда, а не «только по праздникам». И теперь это возможно, — он тянется в карман домашних брюк. Хината вопросительно наклоняет голову, глядя на протянутый Тенмой телефон. Он неуверенно принимает устройство, на экране светится скрин какого-то договора. По мере чтения карие глаза становятся все больше, непонимание сменяется сначала недоверием, затем — смущением и радостью. Спустя минуту Шоё откладывает телефон и закрывает лицо ладонями, изо рта вырывается не то смех, не то скулеж. Удай притягивает парня к себе, мерно поглаживая вихрастые волосы, он не переставая целует чужие руки.       — Ты… это ведь не шутка? — Хината наконец открывает лицо. Чуть красноватые глаза глядят в самую душу с такой надеждой, что спроси он о чем угодно, Удай согласится.       — Нет, все правда. Теперь я сотрудник «Madness in hеll». Хината валит его на диван, с силой прижимая Тенму к себе. Удай смеется, ответно обнимая своего парня, и шепчет что-то ласковое в макушку. На глаза едва не наворачиваются слезы от того, как сильно он любит Хинату, своего маленького Шоё, такого холодного и собранного на публике и такого нежного и мягкого дома, в его, Удая, объятиях. Откуда-то снизу доносится голос Хинаты, сиплый и чуть подрагивающий:       — Я люблю тебя, очень. И Шоё чуть не разрывает от переизбытка эмоций. Не только Тенма страдал в разлуке с любимым — впервые познавшему такое сильное чувство — Хинате тоже пришлось нелегко. Особенно во время его первой заграничной поездки спустя всего полгода с начала их отношений. Не думал Хината, что в свои почти тридцать лет будет не спать ночами из-за разлуки с любимым. Но сейчас Тенма рядом, обнимает его крепко-крепко и шепчет в его, Шоё, макушку что-то до глупости милое и нежное. За окном вспыхивают первые фейерверки. Хината приподнимается, удобно устраивая подбородок на груди Тенмы. Лицо его светится искренним счастьем, в глазах плещется такая любовь, что Тенма, не сдержавшись, наклоняется, мягко целуя родные губы. Шоё улыбается сквозь поцелуй, слегка ерзая на мужчине. Его руки любовно перебирают смольные волосы, иногда соскальзывая к шее и вызывая в чужом теле легкую дрожь. В груди бешено стучит, по всему телу будто пробегают крошечные разряды, места соприкосновения тел становятся все горячее. Разорвав поцелуй, Удай напоследок игриво облизывает чужую нижнюю губу. Его руки привычно покоятся на талии парня, легонько щекоча чувствительную кожу через тонкую ткань футболки.       — С Новым годом, Шоё.