***
Эти все слова были о прошлом, Джотаро. Последние полгода моей, нашей жизни превратились в ад. Я НЕ ПОНИМАЛ ПРИЧИН ТВОЕГО ПОВЕДЕНИЯ В тот последний день ты даже не предупредив меня после работы ушел к новым друзьям. Новой шлюхе. Я думал, что ты, как нередко бывало, задерживаешься, и не стал звонить тебе сразу. На меня тогда тоже взвалились домашние дела, и, увлеченный уборкой, я не заметил, как быстро пролетело время. Уже тогда у меня были проблемы. Уже тогда. ДЖОТАРО, ПОЧЕМУ? Звонок. Гудки. Нет ответа. Звонок. Гудки. Нет ответа. И так около 10 раз. Обычно ты практически сразу брал трубку и объяснял ситуацию. Даже если ты в тот момент ебался с кем-то, ты всегда мне отвечал. Солгу, если скажу, что мне не доставляло удовольствия иногда отвлекать тебя звонком от процесса ублажения какой-то блядины. Я всегда представлял ее обиженное лицо, когда ты отбрасывал ее от себя и уходил в угол комнаты, дабы пару минут поговорить со мной. Я был тебе все же важнее, чем они? НЕТ Ты не отвечал очень долго. До боли раздирающий мою душу расклад, что ты просто ебался и бухал с кем-то мог бы устроить меня хотя бы потому, что я знал — ты жив, все как обычно, и, главное, ты ответил мне, значит, я все еще что-то значу. После десятого звонка голос сказал мне, что твой телефон выключен. А мой телефон полетел в стену и разбился вдребезги. ДЖОТАРО, ЕСЛИ БЫ ТЫ ЗНАЛ Если бы ты знал, что я чувствовал. Свернув первую попавшуюся бумажку в трубочку, я насыпал небольшую дорожку на кухонном столе и быстро, не растягивая процесс, вдохнул порошок. Резко. Больно. Очень. Не так больно, как ощущать вонзенный тобой уже около двух лет назад тупой нож в мое сердце. Дрожь мгновенно охватила тело, и я лег на пол. Я вспомнил первую ночь. Первую ночь, когда ты так бросил меня. Сейчас она ощущалась еще тяжелее. Тогда я просто напился, а ты хотя бы пришел домой не так поздно. Голова начала неприятно гудеть, словно вспоминая все удары, нанесенные мною самому себе. Я помню, как в последние дни ты недовольно косился на кухонный стол, а я ссылался на то, что я всего лишь просыпал муку. Нередко мои оправдания выглядели тупо, ведь никакой выпечки я не готовил. Пиздец. Больнее было осознавать, что ты знал о моей зависимости, но решил просто игнорировать этот факт. Тебе так нравилось жить с разлагающимся трупом? Хотя ты же и дома, блять, не появлялся, какая же могла быть разница, кто тут находился, кто тут ждал тебя каждую одинокую ночь. Я БЫ ПРОСТИЛ ТЕБЕ ВСЕ, И МЫ СМОГЛИ БЫ НАЧАТЬ НОВУЮ ЖИЗНЬ В эту ночь, одержимый кайфом и бодрящим эффектом наркотика, я взял себя в руки, нашел в ящике стола старый блокнот, на удивление, пустой, и начал писать. Писать то, что читаешь ты сейчас, Джотаро. Изредка прерываясь на то, чтобы занюхать очередную дозу наркотика, я полностью отдался своим чувствам, вспоминая все, происходившее за все эти годы вместе. Наше знакомство, переезд, когда все начиналось хорошо. Первая ночь, когда ты бросил меня, когда я, сам себя не понимая, был готов выброситься в окно. Наши редкие, но такие уютные вечера вместе, те неописуемые чувства, когда ты держал меня за руку в кинотеатре. И когда снова оставил меня. Наша первая близость, моя первая сигарета. Я отдал бы все, чтобы вновь тебя обнять и почувствовать твой запах с нотками сигаретного дыма. Поездка в Кусацу, сопровожденная омерзительным случаем, да и предпосылкой к которой стали мои очередные самопобои. Я так жалею, что не забил себя тогда насмерть. Я жалею, что ты не убил меня тогда в номере. Шрам под бровью неприятно чешется при каждом воспоминании. Моя ночь с той девушкой. Нередкие звонки ей теперь с просьбами об очередной порции порошка. АБСОЛЮТНО ВСЕ, ДЖОТАРО На серые страницы капали слезы, где-то оставались следы порошка с моих пальцев. Почерк становился все неразборчивей, а слов и мыслей только прибавлялось. Я бы не смог сказать тебе все это лично. Я бы просто обнял тебя и не отпускал от себя никуда. Время шло. Порошок кончился, в пачке остались последние несколько сигарет. В как-то момент я бросил ручку и громко рассмеялся. Неужели не смешно, Джотаро? В двадцать два года я закончил учебу в университете. В двадцать два же закончил и свою жизнь, переступив порог нашей квартиры. Слышал когда-нибудь древнюю притчу про веник? Суть не в ее мудром смысле, а в самом венике. Целиком сразу его никто из юношей сломать не мог, а ломая по соломинке они легко с этим справились. Ты поступал так же, Джотаро. Ты не сломал меня целиком в один день. Ты ломал меня аккуратно, каждый день по соломинке. Лучше бы приставил мне пистолет к виску и выстрелил. А лучше бы я это сделал сам. Дрожь в руках была болезненной, а слезы не прекращали обжигающе течь по щекам. Прилив энергии, вызванный немалой дозой наркотика и штурмовавший мой мозг давал мне силы писать это все. Становилось немного легче. Я загнал сам себя в могилу, и не знаю, есть ли возможность еще выбраться из заколоченного гроба в нескольких метрах под влажной землей. Казалось, я с трудом мог слышать смех могильщика, продолжающего присыпать землю, до боли схожий с твоим смех. Я решил отвлечься и сел на подоконник. Было уже раннее утро. Солнце, ослепительно яркое рыжее солнце поднималось из-за горизонта. Я наблюдал это начало. Уже можно было слышать пение птиц. Машин на дорогах прибавилось — люди с утра спешили на работу. Тяжело приходилось тем, кому приходилось так рано вставать, дабы весь день провести на быть может, что гораздо хуже, нелюбимой работе. Облака мягко рассеивались, давая ярким солнечным лучам осветить город. Может быть я тоже хочу жить, а, Джотаро? Сигарета неспешно тлела в моих дрожащих бледных пальцах. Я все так же ненавидел курить дома. Больше всего меня тошнило от самого запаха сигарет — ведь ты курил точно такие же. Из-за наркотиков все воспоминания в голове как будто бы перепутались. Но я помню абсолютно все, Джотаро, абсолютно все. Я надеюсь, ты тоже все помнишь. Не лишним будет тебе освежить все это в своей памяти в последний раз. Я надеюсь, тебе не придется смахивать обилие порошка со страниц и вчитываться в размытые от слез слова, написанные и без того корявым почерком. Ты убил меня, Джотаро. В ту ночь ты меня убил. Хватит ли у тебя сил дочитать до конца? Сможешь ли ты перебороть свое желание забить хуй на мои проблемы и дочитать? Я прошу тебя, сожги эту поганую тетрадь, как только все прочтешь. Сожги, умоляю, сожги.И не вспоминай меня. Никогда. Твой Нориаки