***
— Чонгука-а, а когда ты приготовишь мне что-нибудь? — Я же не обещал сделать это сразу, когда будет свободное время. Тем более, я целый день на работе. — Тогда, я могу зайти к тебе вечером. — Нет, слишком поздно.***
— Гук-а, поможешь мне сегодня провести обход вечером по территории пляжа. — Во сколько? — Вечером, я начну проверять где-то в семь-восемь. — Я как раз буду возвращаться после работы, могу помочь. — А потом, можем зайти к тебе и ты приготовишь мне ужин, и десерт в подарок. — Не наглей, Тэхен. — Ладно, ладно. Что ты сразу.***
— Чонгук-а, Тэ Ри выгнала меня из моего же дома. Блять, как такое вообще произошло, чувствую себя подкаблучником своей сестренки, — Тэхен сидит передо мной в нашем кафе и жалуется. Я не удивлен такой ситуации, за все время нашего общения с семьей Ким я понял, что они как кошка с собакой. Тэхен хоть и старается вести себя рассудительно в силу своего возраста, взрывается каждый раз, стоит Тэ Ри начать выдавать его секреты за школьные и университетские годы. Так, я узнал, что Тэхена и его первого парня прямо во время секса спалила мама и это стало своего рода каминг-аутом, потому что до того момента Тэхен старался не афишировать никому свои отношения, даже не в силу ориентации, а в силу того, что он сам по себе не любил делиться чем-то настолько личным с другими. Или как в младшей школе Тэхен поздно отпросился с урока и не успел добежать до туалета: смеялись все конечно долго, но никакой детской травмы Тэхен слава Богу не заработал, потому как был очень жизнерадостным, оптимистичным ребенком и быстро забыл о таком курьезном случае. Поэтому сейчас, когда он сидит и, надув щеки, продолжает яростно доказывать, что Тэ Ри безумная женщина, я только тихо посмеиваюсь. — Да, конечно, смейся, смейся. Я, между прочим, теперь считаюсь бездомным. Понимаешь, о чем я? — говорит Тэхен и начинает играть бровями, ехидно смотря на меня. От его былой наигранной злости не остается и следа и лицо такое, как будто он задумал шалость века. А я, кажется, догадываюсь какую. — Сразу говорю, нет. Я тебя к себе не пущу, — разговаривать с Тэхеном я уже привык, но находиться пару дней в одном пространстве наедине, да еще и спать почти в одной комнате, я определенно не готов. Поэтому сразу даю себе слово, что буду непреклонен. Но я забыл каким упрямым бывает Ким Тэхен. — Чонгук, ты же не оставишь бедного человека, своего друга, в беде, когда ему грозит опасность спать на скамейке возле работы. — Не поверю, что у тебя нет знакомых, которые могли бы тебя к себе пустить. Я знаю, что у него много тех, кто с радостью бы позвал его. Тогда почему он так рвется ко мне домой или настолько сильно хочет попробовать то, что я пообещал ему приготовить. А я ведь даже не знаю, чем можно его угостить. На ум приходят эклеры, круассаны, пончики и куча всего мучного и сладкого, но потом я вспоминаю, что Тэхен давно не был на своей родине, в Корее, и наверно соскучился по традиционной еде. Даже я не нашел ни одного корейского ресторанчика поблизости, когда захотелось поесть кимбапа и рамена, и питался только в отеле, где основное меню — это европейская кухня, или небольших кафе рядом с работой. Поэтому в голове сразу вспомнился рецепт рисовых пирожных — тток, когда-то я разработал свой рецепт сладких рисовых пирожных, вот их, наверно, и стоит приготовить. Хотя о чем это я? Я еще даже не согласился пустить его к себе домой… — Ну ладно, думаю, это будет ненадолго. А нет, теперь пустил. Вижу, как Тэхен сразу начинает улыбаться, и в очередной раз замечаю для себя, какая у него улыбка: необычная, заражающая так, что сам невольно начинаю улыбаться. Вообще, я заметил за собой очень необычную для себя привычку — стал много улыбаться, и меня это иногда пугает. Может, меня пугает то, как легко оказалось на самом деле отпускать иногда тяжелые мысли, что лежали в голове долгие месяцы или, что все это происходит под воздействием на меня одного человека. Какой вариант из этих для меня страшнее? — Ты мне жизнь спас, Гук-и. Ты сегодня во сколько обратно в отель? Все мои основные вещи с собой, поэтому я могу сразу пойти к тебе. — Встретимся в семь возле пирса. Ухожу я от Тэхена со смутным ощущением внутри себя. Как будто что-то произойдет, как будто чувство комфорта медленно и верно меня покидает и я не могу сказать, что будет в следующий момент.***
Солнце в семь вечера еще не село, поэтому возле пирса очень много людей. Я стою тут минут пять и, наконец, вижу Тэхена, который приближается ко мне с небольшим рюкзаком, закинутым на спину. — Ну, принимай гостей, — говорит он, когда подходит и кивает в сторону отеля. — Зачем твоей сестренке вообще выгонять тебя из дома? Что ты натворил, Ким Тэхен? — Ты за кого меня принимаешь, она просто опять решила собрать свой университетский культ и они оккупировали наш дом, а среди них еще и тот парень, который ей нравится. — И ты не боишься их там оставлять. — Она уже взрослая девочка и я уже познакомился и навел справки на всех ее знакомых. Да, Тэхен может сколько угодно жаловаться на свою гиперактивную сестренку, но я вижу, как он ее любит и заботится. Их можно часто увидеть прогуливающимися по пляжу, а иногда Тэ Ри присоединяется к нам за завтраком и я замечаю, что Тэхен всегда выбирает для неё все лучшее из меню, а потом еще и денег подкладывает. Он, определенно, хороший брат. Мой номер довольно просторный, поэтому, когда мы заходим, Тэхен от удивления даже присвистывает и озирается по сторонам. — Ты явно любимчик в вашей компании, Чонгук-и. Такой номер на три месяца вылетел им в копеечку. Это точно. — Поэтому тебе повезло, что у меня есть гостевая и только поэтому, я разрешил тебе остаться. — Да, конечно, — Тэхен говорит это себе под нос, а до меня доходит еще и его тихий смешок. — Что? — Что? — он смотрит на меня невинно вылупленными глазками, но я то все слышал. — Иди в ванную, я дам тебе одежду. Пока из ванной слышится шум воды, я открываю свой гардероб, чтобы выбрать для него штаны и футболку. Если посмотреть, Тэхен чуть крупнее меня и мышцы на его бедрах крепче в силу его работы. Поэтому я вытаскиваю свои самые свободные серые спортивные штаны и растянутую белую футболку, думаю, ему подойдет. Когда через двадцать минут Тэхен выходит, я начинаю жалеть о том, что не дал ему одежду заранее. Он стоит напротив зеркальной двери возле шкафа, просто обернув вокруг бедер полотенце и проводит пальцами сквозь свои мокрые волосы, от чего дыхание у меня сбивается. Я встряхиваю головой, пытаясь сбить наваждение и показываю Тэхену на его вещи, а сам захожу следом, только сейчас подмечая, что он теперь пахнет, также как и я. Время только девять вечера, когда я выхожу из душа, застав Тэхена, пытающегося найти в баре что-то. — Ты что, не пьешь ничего кроме растворимого кофе и воды? — Тэхен вопросительно поднимает голову и смотрит. — В тех шкафах есть чай, если хочешь. — А может, что покрепче, — это явно плохая идея. — Нам завтра на работу, причем тебе вставать раньше меня, — Тэхен как-то рассказывал, что пересменка начинается в шесть утра, так как учитывая температуру в этой местности, даже в такое время приходят люди, желающие искупаться. Но какой бы плохой не была идея, она мне если честно нравится. Я уже давно не расслаблялся, а на работе сейчас выпадает столько задач, что перспектива немного забыть об этом, приводит к тому, что мы сидим через сорок минут напротив друг друга и перед нами стоят десять бутылок пива. Почему так много? Просто размышляя о том, что заказать, мы затеяли небольшой спор о том, кто быстрее сможет выпить пять бутылок пива. А так как проигрывать Тэхену желание я категорически против, то настраиваю сейчас себя на то, чтобы влить в себя содержимое этих пяти банок быстрее парня напротив, который почему-то смотрит хищно, поблескивая глазами. Тэхен, ты что задумал? — На старт! Оба хватаем в руки по одной холодной жестяной банке и сжимаем, смотря друг на друга. — Внимание! — Готовься проигрывать, Чонгук-а. Я слишком долго этого ждал… Ждал чего? Я надеюсь на то, что он просто пытается сбить меня с толку, используя всякие ментальные приемы, поэтому не обращаю внимание на то, что он там ждал. — Марш! В эту же секунду каждый из нас буквально присасывается к своей бутылке. Пытаясь не смотреть на Тэхена, я судорожно делаю большие глотки, пиво холодное и, возможно, завтра у нас прихватит горло, но никого это сейчас не волнует. Первая банка закончена, я едва успеваю сжать ее, как хватаюсь за другую и быстро открываю. Замечаю, что Тэхен еще допивает первую и позволяю себе негромко, но определенно слышимо для Тэхена выдавить смешок. Вижу, как он злится и сразу прикладываюсь ко второй. Через некоторое время, я, будучи уверенный в своей победе, открываю уже последнюю банку, Тэхен все еще на четвертой. В голове уже появляются идеи желаний, которые я мог бы загадать ему. Но к реальности меня возвращает пиво, которое буквально выливается из носа, а я, поперхнувшись, начинаю тяжело прокашливаться. Нет! Нет! Блять! Только не сейчас! Тэхен уже открывает последнюю, лицо у него сейчас сосредоточенное, он будто и не собирается отвлекаться на то, что произошло со мной. Он просто вырывается вперед. Мой нос жжет, а на глазах даже невольно проступают слезы, но я хватаюсь обратно за бутылку, в ней еще больше половины. Нет! Нет! Не может быть! Тэхен сжимает в руках жестяную банку и складывает ее почти вдвое, вытирает ребром ладони капли, которые сбегают по уголкам рта, а потом поднимает взгляд на меня. А я так и сижу, только собравшись пить дальше. Он улыбается. Улыбкой явного победителя этого спора. — Я же говорил, Гук-а, — а потом, глаза его резко расширяются и он резко спрыгивает со стула и бежит в сторону ванной. Я сижу, пытаясь отойти, а потом до меня доходят звуки того, что видимо просится из Тэхена наружу. Прислушиваюсь. Уже вышло. — Это карма, Тэхен, — говорю я сам себе, — как тебе вкус победы? Тэхен возвращается бледный, держась за свой многострадальный живот, который от такого количества жидкости даже надулся, скрывая теперь несколько его кубиков пресса. Вот и мой шанс поиздеваться над ним после проигрыша. — Как тебе вкус по… — меня перебивают громко и резко. — Пошли, — Тэхен уже серьезный, стоит выпрямившийся и обойдя стол, подходит ко мне. — Куда? — не получается скрыть свое удивление, потому что, я как бы должен был сейчас уже смеяться над Тэхеном после своего саркастического вопроса, но это было в моем идеальном сценарии в голове. В реальности, я стою, сжимаясь тем больше, чем больше Тэхен приближается ко мне. — Купаться. — Сейчас? Время двенадцать ночи, Тэхен. — И что? Ты проиграл, Чон. А мне сейчас не помешает освежиться после «таких» последствий своей победы. Как так получилось, что после простых посиделок в номере, они с Тэхеном идут по песку, прихватив с собой только одно полотенце, оставив в номере даже свои телефоны. Тэхен подходит к воде первым и не смотря в мою сторону, просто снимает через голову футболку, затем тянется за резинку штанов, которые я ему одолжил, стягивает их вниз также быстро. Впервые вижу его в боксерах, стандартной формой для спасателей являются плавки, которые сидят очень даже свободно, а тут все достоинства напоказ. Слышу, как кто-то присвистывает, глядя в нашу сторону, видимо еще одни полуночные чудики, которым в голову пришло покупаться в той части пляжа, где черт ногу сломит, почти ничего не видно. — Идешь, Чонгук? — А у меня есть выбор? — Нет, — Тэхен смеется громче и залезает в воду уже по колено, а потом пробежавшись по воде просто плюхается в нее всем телом. Видимо вода холоднее, чем он ожидал, потому что следом я слышу, как он начинает визжать, но через пару минут привыкает и уже зовет меня заново. Подхожу к воде, предварительно снимаю футболку и шорты. Вода действительно холодная, поэтому не спешу заходить полностью. Потихоньку привыкая, дохожу до уровня, когда вода касается бедер. Чувствую, как меня тянут вниз, а я едва успеваю сделать глубокий вдох и оказываюсь полностью погруженным в воду. От неожиданности начинаю барахтаться, но меня хватают за руку, из которой я выворачиваюсь и с громким звуком, выныриваю из воды. Начинаю прокашливаться, а Тэхен, который стоит уже рядом со мной, смеется, глядя на меня и держится за живот, который от смеха походу разрывается. — У меня флешбеки с нашей первой встречи. Хорошо, что ты мне не заехал «кое-куда» как тогда. — Надо было, — протираю глаза, Тэхен совсем рядом, все-также смотрит и улыбается. Но потом, его глаза расширяются, когда я начинаю наступать в его сторону. Он что, думал, что останется безнаказанным? — Так, стоп, подожди, Гук-и, — но меня таким елейным голосом не проймешь. Тэхен почти выбежал на берег, но я быстрее. Хватаю его под колено и крепко держу в руках. Он пытается выпутаться и дергает ногами и руками, а я уже захожу в воду чуть выше колена. Прохожу еще пару метров вперед и сбрасываю Тэхена в воду. Хах, не ожидал такого? Вода уже не такая холодная, какой казалась нам в самом начале. Поэтому мы просто минут тридцать проводим в воде, то плескаясь, то плавая каждый сам по себе. На пляже почти никого нет, время позднее, лишь изредка проходит какая-нибудь парочка, держась за руки. Луна сейчас светит прямо над нами, поэтому становится не так темно. Я отчетливо вижу Тэхена, сейчас он, закрыв глаза, просто лежит на спине, позволяя течению подхватывать его тело. Замечаю, как капли воды стекают по лицу, у него красивый профиль, ровный нос, четко очерченные скулы, а в свете луны, которая отражается в воде, зрелище нереальное. Я так и стою, не в силах даже слова сказать. В какой-то момент, Тэхен открывает глаза и смотрит наверх, я машинально делаю тоже самое. Летом смотреть на звезды — одно удовольствие. В детстве, я часто ездил к бабушке на окраину и просился спать на улице. Мы с двоюродными братьями могли до утра разговаривать, просто лёжа и смотря наверх. Звезд в летнее время всегда много. Я даже знал, где находятся разные созвездия или отдельные звезды, потому что в школе много интересовался этой темой, даже смотрел кучу научных фильмов об астрономии. Сейчас небо над нами тоже чистое безоблачное. На улице полнолуние, поэтому свет от луны хорошо освещает весь пляж, и открывается вид на звездное небо. — Самая яркая звезда прямо над нами, это Вега, — говорю так, чтобы Тэхен услышал. — Эта? — Тэхен поднимает палец и показывает в часть неба прямо над собой. — Мхм. Если присмотреться, то отсюда до туда, виден Млечный Путь, — я прочерчиваю рукой небольшую дугу на небе, а затем снова смотрю на Тэхена, надеясь, что нормально объяснил. Он также смотрит на небо, а потом поворачивает голову ко мне, а я начинаю беспокоиться о том, чтобы вода не попала ему в уши. Взгляд у него ласковый, Тэхен ничего не говорит, но я знаю, изучает, впитывает информацию, не только про звезды, но и про меня. — Ты знал, что Вега в тридцать семь раз ярче нашего Солнца? — Охо, нет. Наверно она очень далеко, раз кажется нам всего лишь маленькой точкой. — Да, очень далеко. — Откуда ты так много знаешь про звезды? — В детстве мне нравилось изучать звездное небо, мама как-то даже подарила мне на день рождение телескоп. Он был небольшой, но если настроить, через него можно было увидеть кратеры на луне. — А сейчас? Хочется иногда взять телескоп и смотреть на звёзды как в старое время? — Телескопа нет и времени смотреть тоже. Я почти все вещи выбросил после смерти родителей. Стоп. Как я пришёл к этому. Почему вывалил все, хотя меня даже не просили. Тэхену это не нужно. Ему было плохо, он был пьяный, а меня потянуло на душевные разговоры. Сам не заметил, как решил об этом рассказать, оно само. С Тэхеном легко открываться, но почему-то страшно. И сейчас, застывая в этой неловкой тишине, я думаю о том, как можно незаметно направить разговор в другое русло. — Ты замерз, — не вопрос, утверждение. Тэхен стоит рядом, неловко перебирая мои пальцы. Я в своих мыслях, даже не заметил, как он ко мне подошел. — Нам пора в номер, Чонгук, идем. Стою болванчиком и киваю, смотря вперед, туда, где Тэхен уже выходит к берегу и поднимает свои вещи с песка. Одеваться мы оба не торопимся, потому что на мокрое тело надевать сухую одежду не очень хороший вариант. Алкоголь уже выветрился, и от него осталось только небольшое головокружение. Обтираемся полотенцем, оно у нас на двоих. Я так и не сказал ничего. У меня всегда так. Умудряюсь похерить любую атмосферу своим депрессивным состоянием, как только впадаю в ностальгические размышления. Поэтому я такой, какой есть, без друзей, не считая Юнги, не признаюсь, но иногда одинокий, тянущийся к людям и одновременно отталкивающий их, человек. Кому с таким захочется возиться? Даже я сам иногда забиваю на себя. Но Тэхена кажется это не останавливает, а иначе как объяснить то, что он подходит ко мне с полотенцем и просто начинает подсушивать ими мои волосы. Откуда такой порыв, я не знаю, оттого и стою как солдатик, руки по швам. Волосы у меня после воды становятся волнистыми, как и у Тэхена. Он минут пять еще проходится тканью по моим волосам, а потом просто закинув его на плечо, хватает меня за локоть и тащит в сторону номера. Идем мы в молчании, оно не кажется мне неловким, но почему-то поговорить хочется. С чего начать? — Любишь корейскую еду? — Тэхен на этот вопрос прикладывает руку к подбородку, сделав задумчивое лицо. — Больше да, чем нет. Я от нее отвык здесь, сам наверно знаешь, как тяжело найти тут хоть какой-то азиатский ресторанчик. Киваю, потому что да, и вправду тяжело. — Но Тэ Ри привезла целый контейнер с кимчи, из дома передали, так что я даже поймал ностальгию по домашней кухне. — Любишь тток? — молодец, Чонгук, задавать короткие сухие вопросы — твое все. Ну а как иначе мне узнать, не будет ли он против, если я приготовлю ему это блюдо. — Обожаю, мама нам часто готовила и клала побольше начинки, потому что я всегда жаловался ей на то, что она кладет мне мало, а Тэ Ри больше, — Тэхен смеется, видимо вспоминая что-то из далекого детства. А я смотрю и чувствую некое тепло, представляю как два маленьких ребенка забегали домой к маме после игр, выпрашивая вкусности. У Тэхена наверно были забавные кудряшки и пухлые щечки, Тэ Ри мне как-то рассказала, что в детстве он был немного пухлым мальчиком, поэтому в голове встают очень умилительные картинки маленького Тэхена. — А почему ты спрашиваешь? — Сам же говорил, что хочешь попробовать мои десерты. Думаю, какой кулинарный шедевр тебе приготовить. Тэхен точно не ожидал такого ответа, видимо после череды отказов, думал, что я уже и не соглашусь. Его итак большие глаза сперва вытягиваются от удивления, а потом он озорно улыбается, подбегает ко мне и подхватывая за талию, начинает кружить. Дыши, парень. Тебя просто кружит Ким Тэхен, крепко сжимая за талию. Что? Тебя просто кружит Ким Тэхен, крепко сжимая за талию. Система перезагружается. Хватка у Тэхена крепкая, а я тяжелый. Поэтому, когда он все-таки ставит меня на землю, его дыхание сбитое, а взгляд через чур горящий***
В номере тепло, я решаю первым сходить в душ, потому что мои ноги в песке, а одежда все равно стала мокрой. В душе привожу мысли и тело в порядок. В груди комом стоит странное, но будоражащее ощущение, как будто начинаю привязываться, как будто становится не все равно. Я ведь с человеком знаком только месяц, а уже открылся больше, чем кому-либо из своих знакомых, кроме Юнги. Но с Юнги мы знакомы уже давно, а тут другое дело. С Тэхеном хочется разговаривать, но больше слушать и узнавать. С каждым нашим диалогом из меня вырывается больше того, что я прятал внутри: рандомные факты о моем детстве, семье, увлечениях, даже рассказал о своем рецепте рисовых пирожков. Процесс абсолютно неконтролируемый. Тэхен сидит на диване, включив одну из американских комедий про подростков. Я сажусь рядом, потому что сна пока ни в одном глазу, хотя завтра нужно на работу. На его голову наброшено полотенце, потому что вышел он минут десять назад, пока я после душа готовил себе чашку чая. — Держи, — я принес чай и ему. — Спасибо, Чонгук. Тоже не спится? — Мхм, хотя голова трещит. — Дааа, не говори. Но я все-таки выиграл и рад, что мы пошли искупаться. Я не часто купаюсь по ночам. — Серьезно? — Ты, наверно, думаешь, раз я работаю на пляже и у меня здесь куча знакомых, то я каждый день тусуюсь с ними. Но, боюсь разочаровать тебя. Сегодня я впервые за долгое время так хорошо погулял. Спасибо, — Тэхен впервые говорит так тихо, почти шепчет, поэтому мне приходится наклонить немного голову, чтобы различить слова. Он поворачивается в мою сторону, когда ощущает, что я совсем близко. Его глаза проходят от моих рук, в которых я держу кружку, до шеи, через которую я перекинул полотенце, и задерживаются там дольше, чем следовало бы. Когда он поднимает ладони и цепляется за оба края полотенца, я не понимаю, что он собирается делать. Тэхен стягивает его и кладет на свои колени, а потом поднимает взгляд снова на меня, чтобы тихо для комнаты, но отчетливо громко для меня проговорить. — Я же сказал, что заберу полотенце прямо из твоего номера, — и пододвигается ближе. Я давно не ощущал на своих губах чего-то подобного, а точнее ничего подобного я на своих губах не ощущал никогда. Мягкое прикосновение губ Тэхена вначале едва ощутимо, горячее дыхание касается моего носа, когда он надавливает на мою нижнюю, от чего по телу от губ до пяток пробегает первая волна мурашек, тонкая нить удовольствия. Он на секунду останавливается, оставляя между нами одну точку соприкосновения, кончик его носа еле дотрагивается моего, будто ждет, не перешел ли он слишком ту грань, которая была. Чувствую себя так, будто меня толкнули в невесомость: тут нет сопротивления, поэтому его нет и у меня. Даю зеленый свет - Тэхен садится ближе. И его прикосновение теперь ощутимее и настойчивее настолько, что от нехватки дыхания я приоткрываю рот, в котором сразу чувствую его. От того, как Тэхен касается кончиком языка, мне становится жарко, а тело начинает ярче реагировать на происходящее. Он придерживает меня за затылок и тянет к себе. Я отпускаю себя, отвечаю с тем же напором и губами чувствую, как он от этого движения улыбается. Голова Тэхена спускается к моей шее, он жадно давит на кожу кончиком носа и вдыхает. — Ты так вкусно пахнешь, Чонгук-а. Если первая волна прошла легко и волнующе, то сейчас меня накрыло целой лавиной, и не сиди я на диване, ноги подвели бы мое тело стопроцентно. Тэхен ведёт дальше от шеи к уху, и я это дыхание чувствую глубже, оно оглушает, словно я под водой. Когда тело начинает дрожать, Тэхен ослабляет хватку на моем затылке и отстраняется. — Не хочешь поехать со мной на выходных куда-нибудь? Почему люди задают такие вопросы, даже не дав отойти от произошедшего. Я не успеваю придумать отговорку, но с другой стороны, кажется, мне это и не нужно. — Хочу. К четырём утра Тэхен тихонько посапывает на моем плече, разомлевший, а улыбка, которая появилась на его лице после моего согласия, так и не сходит с него и во сне.