***
Звонок с неизвестного номера застает Шуру прямо во время того, как какой-то неизвестный, но довольно симпатичный чех лезет к нему в штаны. Мальвина легко отталкивает свою ночную интрижку и выходит из подсобки бара, почти сразу оказываясь на улице. Только тогда, прислонившись к стене и закурив, он отвечает: — Салам пополам. Чем обязан? — И тебе не хворать. Шура резко выдыхает дым, теряя все веселье. Голос этот он помнит ещё со времен, когда зелёным сопляком попал в элитный отряд наёмников. Без царя в голове, со всратыми татухами на шее и неуемными амбициями, которые не смогли выбить даже отменными тумаками в разных заварушках. Надо сказать, что плотный ошейник со взрывчаткой почти загасил его желание трудиться на всяких богатых ублюдков, но Шурик тогда буквально выиграл лотерею. Собрал в кулак все остатки храбрости и свинтил прямо из-под носа итальянской полиции, скользя по влажному от крови полу. Пересрался так, что ещё пару лет сидел на дне, мучаясь кошмарами. — Охренеть, — произносит он. — Ходили слухи, что ты не подох, но я думал, что это вранье. — И я рад тебя слышать, — хрипло смеётся Олег. — Как с работой? — Тухло, — откровенно признается Шура. — Звали в Афган, но я этим дерьмом сыт по горло. Но ты явно не по приколу звонишь. Что надо, Волк? Волков на другом конце связи усмехается. Мальвина в своём амплуа. У них разница всего года в три, а ощущение, будто Шурик ровесник Валеры, все такой же порывистый и дурной, как и пять лет назад, когда без задней мысли поперся с ним в Венецию. На чистом энтузиазме, страсти к крупной наживе и желании пойти наперекор Дракону, который заявил, что план у них говно. Надо сказать, что зловредная ящерица не ошиблась: огребли тогда все по самые помидоры. Олегу до сих пор периодически тошно, что из-за него полегли реально хорошие парни. Из-за него, его слепой преданности одному конкретному рыжему и желания спасти единственного любимого человека. Хотя Волков, конечно же, ни о чем не жалеет. Он бы и менять ничего не стал. Разве что пригнулся бы, чтобы словить не всю обойму. — Есть работенка, — отвечает Олег. — По факту, прикрывание спины и того, что ниже, возможно, слежка, возможно, охрана. Команда мизерная, зарплата белая, локация и работодатель тебе отлично знакомы. — То есть, опять твой сраный Питер, опять твой сраный Разумовский и опять возможность остаться без башки, да? — хмыкает Шурик. — В чем подвох, Волк? Психиатр назначил новые таблетки? — В этот раз все по-другому. Но подробности только при встрече, сам понимаешь, — Олег уже готов к отказу, Серёжа оставил неизгладимый след в памяти бывшего коллеги. — Так что? Мальвина беззвучно выдыхает, проклиная свое любопытство. — Знаешь, Олежек, — Шура щелчком отправляет бычок в мусорку. — В Праге мне надоело. Как у вас там погодка? — Сыро, холодно и дерьмо всякое с неба сыпется, — усмехается Олег. — Как всегда. — Классика, — цокает языком Мальвина. — Скинь адрес. Буду в течение трех дней. Шура сбрасывает звонок, ещё пару секунд смотрит на телефон, а затем уходит обратно в бар. Не с его работой жаловаться на происходящее. В конце концов, даже если тебя сожрали, у тебя всегда есть два выхода, так ведь?***
— Что значит "в команде пополнение"? — переспрашивает Лера. — Мне казалось, что вы не хотите светиться слишком явно… — Ласточка моя, расскажи мне, пожалуйста, кому прилетело по самые борщи от бурята с косичками? — елейным тоном интересуется Разумовский. А затем добавляет: — Мы немного меняем стратегию на время восстановления Олега. — Серый, сделай мне, пожалуйста, чай, — просит Волков, зная, что ему не откажут. Этим он пользуется почти беззастенчиво. Забота Серёжи ему нравилась всегда, а угомонить его можно только так. — Валер, а ты сделай лицо попроще. Мы тебе не паука в костюм сажаем, а даём возможность не следить за тылом, пока ты творишь справедливость. — И чего мне ожидать? — спрашивает Лера, намереваясь вытащить всю возможную информацию. — Вас я хотя бы уже знаю. — Ничего хорошего не жди, это точно, — усмехается Волков. — Мозг тебе этот кадр вынесет спустя полчаса. — О, боже, это все же произошло, и Разумовский нанял сам себя? — не может удержаться от сарказма Макарова. — Или у него есть брат-близнец? — Мы плохо на тебя влияем, ма шери, ты начинаешь смешно шутить, — Серёжа появляется на пороге с чашкой для Олега в руках. — Но если ты выдерживаешь меня, то подружку Олега точно стерпишь. — Ну и когда вы нас познакомите? — Лера складывает руки на груди и откидывается на спинку кресла. — У меня пары, надо подготовиться. — В теории, завтра, — прикидывает Олег. — А пока что… Марш по залу пятнадцать кругов. Не расслабляйся! Лера беззвучно выдыхает, поднимаясь и начиная бежать. Конечно кросс и отработка ударов на снаряде лучше, чем спарринги с Разумовским, но нагрузка все равно не та, и это чувствуется. С одной стороны, она мелочно радуется, что ей больше не приходится откисать в душе по полчаса, надеясь не уснуть прямо там. А с другой, на улицах ей никто поблажек не даст. И их новый враг, внимание которого она по глупости своей притянула на себя, тоже не плюшевый. Если бы не состояние Олега и отсутствие у Серёжи минимальных преподавательских навыков, то Макарова вероятно сама бы потребовала загонять себя до ёжиков зелёных. Потому что от азиата в крутом костюме она в прошлый раз тупо сбежала, победить его чисто физически было нереально. — Слушай, а этот твой Шурик ее и по залу гонять будет? — скептически уточняет Разумовский. — Насколько я помню, он не сильно выделялся. — Значит, будет повод обновить воспоминания, — фыркает в ответ Волков. — Но мы всегда можем перекупить Дракона, если хочешь. — Если мы его и перекупим, то только по частям, — поджимает губы Серёжа. — Ты таблетки пил? — А ты? Они пару секунд смотрят друг на друга, а потом начинают улыбаться, как два кретина. Нет, ну вроде молодые ещё, а вопросы в стиле дома престарелых. — Олег, что дальше? — немного запыхавшись, спрашивает Лера. — К снаряду, — командует Волков. — Запоминай: кик справа, правый миддл, левый миддл, уклон, боковой, колено… Олег ещё какое-то время внимательно наблюдает за Макаровой, а потом отвлекается на вибрирующий телефон. Там повисает уведомление: "Питер твой — говно. Уже еду". Волков блокирует смартфон. Чувство мимолетного облегчения непривычно греет душу. Несмотря ни на что, Мальвина всегда был надёжнее многих, и Олег надеется, что хотя бы это не было просрано в осенней и залитой кровью Венеции. Хотя бы это.***
Атмосфера на кухне очередной конспиративной квартиры настолько напряжённая, что её можно резать ножом и класть на хлеб. Более или менее комфортно себя чувствует только Олег, внимательно разглядывая давнего приятеля. Все те же синие волосы, отросшие до нелепого низкого пучка, чёрные кресты на шее, набитые, по словам их обладателя, в подростковом возрасте, подведенные и оттого ещё более яркие голубые глаза. Чёрная кожанка, узкие джинсы и здоровенные берцы. Как был позером, так и остался. Волков вроде бы рад, что изменения Шурика особо не коснулись, но цепкий взгляд все же отмечает парочку новых шрамов и неуловимую жёсткость в мимике и движениях. Мальвина больше не талантливый дурной пацан из отряда, он вырос и зачерствел, как и все в их профессии. — То есть, вы вляпались в очередной замес, облажались, а теперь срочно ищете кого-то, кто прикрыл бы ваши очаровательные задницы? — обдумав сделанное ему предложение, уточняет Шура. — И есть риск того, что прикрывать их придётся от нашего общего любимого знакомого Растишки? Почти забытое прозвище Вадима, придуманное самим Мальвиной, внезапно вызывает у Олега желание рассмеяться. Дракон некоторое время за выслугу лет был их непосредственным командиром, и обычно тупые клички были в его компетенции. Поварешкин, Мальвина, Сопливчик для простудившегося на одном из заданий Коляна, Маргаритка, Барбоскин… Олегу было искренне насрать на то, что там ещё выдумает Вадик, мужиком то он был неплохим, а вот у Шурика пятая точка горела таким же синим, как волосы, пламенем. И он, пользуясь случаем, забросил в ряды наемников тему с "Растишкой", избавляя сурового Дракона от половины присущего ему пафоса. Тот рад этому не был, но Шура всегда славился своим умением класть болт на чужое недовольство. — Да, понял ты все правильно. Только прикрывать тебе придётся не нас, а Чумного Доктора, — уточняет Волков. — А она у нас девочка строптивая и принципиальная. — А ещё очень ценная, — добавляет Разумовский. — Поэтому насчет денег можешь не беспокоиться. — Где-то я это слышал, — Шура театрально прислоняет указательный палец к подбородку с видом глубокой задумчивости. — Ах да! Венеция, 2014. Денег тогда реально отвалили от души. А потом чуть горло не вскрыли. Припоминаете? — Продолжишь в том же духе, — ядовито цедит Серёжа, — и повторим. — Олежек, кажется, я ему не нравлюсь, — обиженно надувает губы Мальвина. — Я бы напрягся, если бы ты ему понравился, — хмыкает Волков. — Но хватит цирк устраивать. Да или нет? — Последний вопрос, — Шура резко становится серьёзным. — Какие гарантии, что у Сергея Викторовича опять не отъедет кукуха? Я, знаете ли, с тех самых пор начал тщательнее интересоваться, за кого собираюсь надрывать спину. Олег уже собирается ответить, но Разумовский успевает раньше, делая глубокий вдох: — Единственная гарантия — это моё слово. Если будешь качественно выполнять свою работу, то с моей стороны тебе опасаться нечего. — Красиво сказал, прям за душу берет, — ухмыляется Мальвина. — Тогда по рукам. Когда можно приступать? В этот же момент раздаётся хлопок входной двери, шуршание куртки, и на кухню заходит Лера, чуть встряхивая примятые шапкой волосы: — Вы опять дверь забыли закрыть… Она прерывается на полуслове, разглядывая синеволосого парня, сидящего за одним столом с её работодателями. Тот окидывает её внимательным взглядом, а затем хитро ухмыляется, плавно поднимаясь на ноги, и протягивает ладонь для рукопожатия: — Ну, будем знакомы, госпожа Чумной Доктор. Я — Шура. Лера беспомощно смотрит на своих наставников. Сюр в её жизни, кажется, только набирает обороты.