Я - НАТАЛИ САНКЕР. ДНЕВНИК СЕКРЕТАРШИ

30 мая (День св. Жанны Д, Арк, День Героев) Два дня назад Габриэль посвятил меня в свой замысел. Он действительно гениален и практически гарантирует нам успех! А главное: мне отведена здесь далеко не последняя роль, только с моей помощью Габриэль способен одержать победу после стольких осечек! И это восхитительно! Требовалось лишь мое согласие, и я с радостью дала его. В тот день я впервые поняла, что значит попасть под влияние акумы, но если человек принимает ее добровольно или ждет с нетерпением (как, например, Вольпина), ему проще себя контролировать. На это и был расчет! Какая все-таки потрясающая мысль: обратить меня, чтобы самому стать сильнее! И почему она не посетила его раньше?! Вначале все шло — лучше не бывает! События ни на миллиметр не отходили от намеченной траектории! Мираж Вольпины помог нам вызвать такой шквал отрицательных эмоций, какого еще не знал Париж не знал со времен Бархатной революции! Город наводнился акумами, Леди Баг и Кот Нуар, оказавшиеся живыми и здоровыми, растерялись, но тут же позвали на помощь солидное подкрепление из еще нескольких талисманов. Глупо было ожидать, что они легко сдадутся, но и мы были настроены весьма решительно и не собирались давать им расслабиться ни на одно мгновение. Не получится обратить всех — возьмем измором! Напор, с которым Бражник атаковал недоучек в латексе и спандексе навел жуть даже на меня. Но мне нужно было держать руку на пульсе — война происходила нешуточная, к тому же многие уже узнали о «чудесном воскрешении» героев и очернять сердца стало значительно сложнее — ведь парижан охватило ликование! И эта сильная светлая эмоция очень мешала. И вскоре в Битву вступил сам Габриэль. Я была, вообще-то, против — не стоило ему появляться там лично, мог бы послать и меня, но возражать не стала. Как выяснилось, зря: герои все-таки сумели загнать Бражника в угол, я потеряла свои способности, внезапно ослабнув, и больше не могла его поддерживать. Вольпина пыталась вмешаться, но и ее хитрость была разгадана. Я села на пол и обхватила голову руками. Как вообще могло такое произойти?! Мы же, казалось, все предусмотрели в этот раз… Сейчас Габриэль будет вынужден отдать Леди Баг талисман! Он потеряет надежду! Он будет унижен!!! Я НЕ МОГУ ЭТОГО ДОПУСТИТЬ!!! Решение пришло внезапно: я никогда не пользовалась талисманом, но Габриэль упоминал, как именно это происходит. Я прикрепила веерообразную брошь на грудь, посмотрела на маленькую суетливую квами, похожую на синюю птичку и воскликнула: — Дуусу, расправь перья! О, Боже! Что это за чувство?! Почему по моему телу прокатывается изумительная теплая волна и будто исцеляет, оздоравливает, приносит с собой невероятную силу и энергию?! Это волшебно, неповторимо, невероятно сладко! Я оглядываю себя и внезапно понимаю — я больше не закомплексованная женщина-секретарь в футляре из замши, зажатая и уязвимая. Я — настоящая супергероиня! Ого, я и представить не могла, что в этом костюме худое тело может выглядеть так сексуально! Так, не отвлекаемся. Ведь это не главное. У меня теперь будет магия. И новое имя.Только не Альбинос — я же не белый павлин! В голове неожиданно всплывает священная птица индусов… Я буду зваться Маюра! Я бережно, двумя пальчиками отрываю перышко от веера и заученно произношу: — Лети, амока! Исполни мою волю! И у меня получается. Я обращаюсь к Габриэлю: он слышит в сознании мой голос и изумленно вскидывает опущенную голову. А через минуту перед героями из небытия возникает мой первый сентимонстр: огромная бабочка! Она воистину выглядит как чудовище из фильма про Годзиллу! Подростки в ужасе бросаются в рассыпную, но Габриэль прекрасно понимает, в чем тут дело и ему удается бежать. Через несколько минут он уже рядом со мной. Я рассеиваю чары. Но что это со мной? Я так устала, чувство невесомости накрывает недавно такое всемогущее тело… Я последним усилием воли снимаю брошь и вкладываю ее в руку Габриэля. — Натали! — он смотрит на меня ошеломленно, голос звенит от волнения, — Я же говорил, что талисман павлина использовать очень опасно — он поврежден! Ты же видела, что стало с Эмили! Я вздыхаю, устало провожу рукой по лицу, медленно надеваю очки (с талисманом я и без них видела великолепно): — Простите, мсье Агрест, но я не могла иначе. Нельзя было дать им растоптать Вашу гордость, отобрать у Вас все, чем Вы дорожите. Я сажусь на узкую скамейку у стены, потому что ноги отказываются мне служить. Он все равно разочарован, знаю, но я сделала все, что могла. Самое дурацкое оправдание всех врачей, чьи пациенты не доживают до выздоровления. Но внезапно мои запястья оплетают длинные сильные пальцы, он садится передо мной на корточки и смотрит на меня снизу вверх. — Натали, ты — прекрасный человек! Никто не сделал бы для меня столько! Ты рисковала… из-за меня?! Его всегда холодные глаза излучают такой поток восхищения, благодарности и (я сплю!) нежности, что сердце у меня заходится в неистовой истоме. — Да, — тихо произношу я, позволив себе робко улыбнуться ему, — Вы один, и это несправедливо. Теперь у Вас буду я. Габриэль внезапно садится рядом и обнимает меня. Он никогда не позволял себе таких вольностей и я, и от удивления, и от восторга, и от слабости, вишу в его объятиях, как тряпочка. — Спасибо! — шепчет он. — Не за что, — прошелестела я и потеряла последние остатки самообладания, сотрясаясь от страстного озноба. Габриэль чувствует мою дрожь, отстраняется и озабоченно смотрит на меня: — Тебе необходимо отдохнуть, — он помогает мне подняться и ведет к лифту, — Идем, Маюра! Мы проиграли один бой, но не войну! Его голос звучит не очень-то бодро, но он не упал на колени, не был уничтожен. А то, что не убивает, делает нас сильнее.