Я - НАТАЛИ САНКЕР. ДНЕВНИК СЕКРЕТАРШИ

10 июня До сих пор я думала, что моя жизнь полна, как никогда. Я ошибалась! Сейчас она еще более насыщена. Замухрышка Натали получила возможность превращаться в ловкую, храбрую, коварную, но обаятельную Маюру! До чего же мне нравится мой новый образ! Я похожа на японскую гейшу и барышню из девятнадцатого века одновременно! Мне впервые чуть ли не с рождения удалось снять очки — благодаря Дуусу я вижу прекрасно! Теперь я работаю в паре с Габриэлем, стоя с ним рядом и, хотя я все равно остаюсь на ступень ниже, он ведет себя со мной, как с равной. И все же я ощутила негативное влияние талисмана на мое здоровье. К внезапным приступам сухого кашля прибавилось чувство «невесомости», сильное головокружение, когда ложусь или встаю. Я стараюсь не показывать при Габриэле эти тревожные симптомы — у него и без меня хлопот невпроворот! Удивительная штука — судьба. Раньше я, не смотря на внешность «серой мышки» сбегала с любой работы, когда ко мне начинали приставать. У меня даже возникала мысль, если так же сложится с работой секретарши, устроиться домработницей к какому-нибудь престарелому профессору. Обеды ему там готовить, пыль с фортепьяно смахивать (или что у него будет в квартире). Он не сможет оказывать мне непристойные знаки внимания хотя бы в силу возраста и воспитания, а мне будет, хоть и скучно, но спокойно. И вот: сбылась моя мечта! Я оказалась в подчинении у человека, который не пристает, руки не распускает и не орет попусту! И опять я недовольна. Судьба иронически изгибает бровь, ухмыляется: почему? То ли от того, что хочется, чтобы именно этот босс приставал и распускал, то ли я чересчур капризная клиентка. Вселенная дала мне то, чего я хотела, и даже немного сверху. И что делаю я, беспросветная бледная моль?! Тоскую от того, что за мной не волочится звезда Парижской моды, дизайнер с мировым именем Габриэль Агрест! Да, я для него не возлюбленная. Но все остальное сразу: боевая подруга, ассистент, помощник по особым поручениям, даже дневник — он мне регулярно исповедается, так ему легче. Все, кроме дамы сердца. Одно я знаю абсолютно точно: я нужна ему. Сегодня после очередного провала мы остались на одной крыше, которая не просматривается с улицы, и говорили. Габриэль был весьма удручен и сейчас сам мог бы легко стать жертвой совей акумы. Я сидела рядом, дружески приобнимая его за плечи. Он не возражал. Ему вообще все было параллельно кроме новой постигшей его неудачи. Талисманы были почти у него в руках, мне даже не пришлось использовать амоку, и снова удар! — Я так скучаю по ней, Натали! — вдруг сказал он с дрожью в голосе, когда гнев и отчаянье улеглись, оставив после себя глубокую тоску, — Каждое мгновение без нее — пытка! Ей может быть даже легче — она сейчас спит так крепко, что, скорее всего, не слышит меня. Он судорожно вздохнул, я сочувственно посмотрела на него и осторожно заметила: — Вы выматываетесь. Ваше сердце переполнено чувством, а отдать его сейчас некому и это изводит Вас вдвойне. Я права? Габриэль коротко кивнул. Он действительно все свободное время проводил в одиночестве, метался как тигр по клетке, сходил медленно с ума. Он уже очень долго был один… — Прошу Вас, не злитесь на меня за то, что я скажу, — я морально подготовилась к всплеску агрессии, бунту, но мне казалось важным выдвинуть с такой ситуации хотя бы какое-то предложение, — Может быть Вам станет проще, если Вы начнете встречаться с какой-нибудь женщиной? Его плечи напряглись под моими руками, веки крепко зажмурились, лицо исказила гримаса боли, но он промолчал, и я торопливо продолжила: — Не для серьезных отношений, конечно. Я уверена, Эмили Вас обязательно поймет! Вы ведь здоровый человек, мужчина. Габриэль некоторое время сидел окаменев, словно боясь сорваться и накричать на меня. Я, собственно, этого и ждала. Но он вдруг расслабился и снова погрузился в пучину своей печали: — Уверен, что поймет. Но я просто… Ее мне никто никогда не заменит. Даже в чисто физическом смысле.Знаешь, Натали, для меня других просто не существует! Она всегда остается единственной! Я конечно знала. Уважала его чувства. И молча страдала. Я не хотела быть постельной игрушкой для человека, влюбленного в другую. Но и держать себя в рамках мне становилось все сложнее. Все что я могла делать, это ползти к сердцу Габриэля со скоростью улитки, пытаясь вызвать в нем хотя бы слабый намек на трепет! Между нами уже существовала тесная привязанность, но только дружеская. А содрогалась каждой жилкой я одна. Почему нежность и страсть так жестоки?! Они могут вознести нас на вершину блаженства, но почему, не встретив ответа, они не покидают нас, а начинают мучить круглые сутки?! Габриэль поднялся, отряхнул пиджак от невидимой пыли и протянул мне руку: — Пойдем домой, Натали, уже поздно. Я встала следом и, не сдержав порыва, крепко обняла его, обвив руками его стан. И, чтобы скрыть истинное проявление чувств, торопливо выпалила: — Мне очень жаль! Жаль Вас и ее! Но вы обязательно будете вместе, мсье Агрест! Он удивленно выпрямился, его рука неуверенно провела по моим волосам, от которых по всему телу тут же рассыпались крошечные электрические импульсы. — Спасибо, Натали. Меня никто не понимает так, как ты. Ах, как бы я хотела, чтобы он понимал меня так же хорошо!