Я - НАТАЛИ САНКЕР. ДНЕВНИК СЕКРЕТАРШИ

06 октября Миновала полночь. Я уже задула свечи на именинном торте, загадав самое заветное желание, хотя и весьма предсказуемое — быть с моим любимым всегда-всегда, съела кусочек, чтобы полностью уверить вышеозначенного человека в своей целости и невредимости и теперь просто сидела на диване, озаренная лишь «пламенем» электрического камина. Мне всегда очень идет такое освещение, потому что я бледна от природы, а красные отблески добавляют моим щекам намек на румянец. Хотя, сейчас они и так были розовыми, глаза блестели и, если верить зеркалу на стене, я вообще была чудо как хороша. Габриэль лежал рядом, уютно устроив голову у меня на коленях и в кои-то веки глядя мне в лицо снизу вверх. Пальцы одной руки были переплетены с моими. Казалось, он боялся, что я вдруг возьму и куда-то денусь. — Знаешь, я ведь не догадывался о свойствах талисманов, — он криво невесело усмехнулся, — Нужно читать то, что написано мелкими буквами… — Не страшно, — я провела по его волосам и вздрогнула, увидев, как сверкнули его глаза. — Не страшно?! — он напрягся всем телом и даже немного приподнялся, — Да я мог потерять тебя! Или Адриана! Ты это понимаешь?! — Понимаю-понимаю, — ласково глажу я платиновые пряди, легко касаюсь пальцами лба, намекая, чтобы он снова расслабился, — Главное, что мы смогли избежать этой глобальной катастрофы. Однако не мешало бы проверить работу той половины амулета, которую мне вручила Хранительница. Не стоит доверять ей полностью — ведь совсем недавно мы были лютыми врагами! — Не то слово — просто необходимо! — серьезно согласился со мной Габриэль и вдруг улыбнулся одними глазами, словно веселые искорки мелькнули у зрачков, — Только не сегодня. Не будем об этом сейчас. Поздно уже. Спать пойдешь? Он одним гибким движением сел радом, хотя совсем недавно восхищался мягкостью моих коленок и не хотел с них уходить. Я озадаченно взглянула на него: спать? Как это понимать?! Он же только что добился от меня согласия, я приняла его предложение руки и сердца… Ах, так?! Я демонстративно зевнула и потянулась, не забыв сделать это движение как можно элегантнее и соблазнительнее: — Ну, если ты так хочешь… Он понял и приобнял меня за плечи: — Не важно, чего я хочу. Я просто не имею права тебя мучить, после того, как тебе сегодня было плохо. Ты же сознание теряла! Слабости не чувствуешь? А должна бы! Тебе нужно беречь себя, иначе совсем расклеишься! Ты и так постоянно чуть ли не жизнью рискуешь ради меня! Нельзя же так — не хватало еще нервного и физического истощения. Я нехотя встала с дивана. Да нет, ноги вроде не дрожат, руки тоже. Даже удивительно! И даже спать мне пока совершенно не хотелось. Блеск золотого кольца на моей руке казался ярче солнечного света! — Можно, — я обернулась и упрямо направила на него долгий взгляд, — Только так и нужно, Габриэль. Ты сам так говорил. Я взяла его за запястье и потянула за собой на второй этаж. Он безропотно последовал за мной, закусив губу и нерешительно на меня поглядывая. С огоньком в глазах. Меня немного еще клонило в сон, но, едва я переступила порог спальни, бодрость восторжествовала. Кровать была великолепна — с кованой спинкой в виде чугунных виноградных лоз, сверкающих мрачным темным блеском. Идеально! Плюс к этому алое постельное белье и, что немаловажно, не шелковое. Практично, шелк — материал чересчур скользкий! Шальная идея захватила меня целиком. Я вспыхнула, но все же твердым голосом осведомилась: — Знаю, мой день рождения уже прошел, но твое предложение о выборе подарка остается в силе? — Конечно, — соглашается Габриэль у меня за спиной, — Все что угодно. Я оборачиваюсь и сверкаю из-под очков на него мрачным весельем, больше свойственным Бражнику. Подхожу ближе, смело поправляю ему галстук и отчетливо говорю прямо в лицо: — Тогда я хочу тебя. В свое полное распоряжение. На всю ночь! И, не дав ему опомниться, начинаю его быстро раздевать. Габриэль пытается проявить ответную инициативу, но я грубо пресекаю эти попытки — шлепаю по рукам, впиваюсь в губы почти до боли. Мне давно хотелось выкинуть что-нибудь в этом духе, ведь я всегда такая правильная! Мой начальник так долго изводил меня своей безответностью, что хотелось отомстить. Стащив с него все до трусов, я толкнула его на кровать, медленно сняла платье, а затем… Привязала его своими чулками к спинке кровати! Затем аккуратно опустилась на него в районе живота и начала играть с ним. То, что я вытворяла, приличным точно назвать нельзя. Сначала, ему, конечно, нравилось. Габриэль даже уверял меня в том, что «ученица» превзошла «учителя». Но постепенно он начал проявлять нетерпение. Интересно… Я решила проявить большую активность и добилась-таки своего! Габриэль извивался, рычал, тянулся зубами к капроновым узлам на запястьях. Глаза у него были совершенно дикие! Мне так понравилось дразнить, медленно доводить его, постепенно сползая все ниже и нарочно останавливаясь подолгу, чтобы ласкать! Приятно все контролировать! Длилась эта эротическая пытка ровно до того момента, когда я сняла с нас последние детали белья. В тот же миг Габриэлю удалось освободить одну руку, остальное было делом техники. Возмездие накрыло меня моментально. Мы так разгорелись, что моя голова непроизвольно свесилась с кровати. Но это не мешало, наоборот, приток крови к мозгу будил мое воображение, и мы утолили свой голод практически одновременно. Забеременеть я не боялась — Габриэль всегда меня страховал, храня при себе коробочку со средствами столь дорогими, что не возникало сомнения в их качестве. Вот и сейчас успел вытащить из-под подушки в последний момент серебристый квадратик. Иллюзионист! Да, всегда. Кроме того одного-единственного раза, в Милане, когда мы оба упали в объятия нашей любви впервые, потеряв контроль над ситуацией. Но ведь это было один раз всего лишь. А женщина может зачать от мужчины только несколько дней в году. Вряд ли это был тот самый случай. Отдыхая, мы крепко обнялись и перешли к поцелуям. Это было тоже очень приятно. Габриэль поймал кончики моих волос, улыбнулся и тихо укорил: — Хулиганка! Кстати, давно хочу узнать: Натали, почему ты только одну прядь красишь в красный цвет, а остальные волосы нет? Я смутилась, но раскололась: — Это был эксперимент. Я хотела перекрасить волосы, сделал пробу на одной пряди и… передумала. А потом мне так понравилось — мне кажется, это немного разбавляет мой строгий деловой имидж. Но, если тебе неприятно, я могу… — Нет-нет, — перебил меня со смешком Габриэль, -Ни в коем случае! Тебе очень идет! Он бережно коснулся губами моих волос. Я вообще всегда замечала, как осторожно он со мной обращается. Словно боится случайно сломать. Что ж, если учитывать его и мои пропорции, с точки зрения мужчины это может показаться вполне оправданным. Он высок, я не очень, у него прекрасно развитая мускулатура, широкие плечи, сильные руки, я же хрупкая, почти миниатюрная. Габриэль никогда не причинял мне физической боли, был очень нежен и внимателен. Мне повезло, ведь часто мужчины эгоистичны в своих чувствах, их совершенно не интересуют ощущения их избранницы. Он не такой. Да, он учил меня под себя, как быть с ним такой, чтобы было приятно ему, но учитывал мои интересы и потребности. Если что-то вызывало во мне сильное напряжение или усталость, он сразу прекращал эксперимент. — Знаешь, мне пришла в голову одна мысль, — он загадочно взглянул на меня поверх очков, которые впопыхах так и не снял, — Плагиат, конечно, но, если ты не возражаешь… Он встал и быстро вернулся с альбомом и упаковкой цветных карандашей. Я удивленно вскинула голову. А он сел в кресло напротив кровати и улыбнулся: — Я хочу тебя написать. Прямо сейчас. Только лежи спокойно, вот как сейчас. Можешь даже подремать, пока я работаю. Опусти ресницы. Да, вот так. Ты сейчас такая трогательная… Я была слегка шокирована этим его всплеском творческой энергии, но решила не возражать. Какое там дремать?! Сердце у меня заколотилось так, что можно было услышать! Но я лежала с закрытыми глазами и шуршание карандашей по бумаге в полной тишине комнаты постепенно успокаивало. Я не знаю, сколько времени прошло, оно утратило для меня значение. — Я закончил. Не так хорошо, как оригинал, но все же. Я открыла глаза и с интересом посмотрела на протянутый мне альбомный лист. Да, на нем была я, совершенно обнаженная. Волосы разлетелись веером, черные ресницы, выделяющиеся на белом, как мрамор лице и нежные губы придают ему выражение какой-то беззащитности. Но на рисунке я лежала не на постели, а на зеленой поляне, сплошь усеянной синими лесными фиалками. И я была похожа на богиню. Я смущенно прошептала: — Спасибо, Габриэль, ты настоящий художник. — А ты, моя дорогая, прекрасная натурщица. Наш шепот, осенний ночной ветер, опадающая роскошная листва… Эта ночь принадлежала только нам двоим. И в шорохе листьев мне слышится только одно слово: «Люблю, люблю, люблю»…