***
Лёша медленно откладывает кисть, заворожённо рассматривая свежий холст. Когда младший из близнецов увлечён работой, он словно прибывает в собственном мире, не замечая ничего вокруг. Саша осторожно приоткрывает дверь, ступая почти бесшумно, с грацией опасного, хитрого хищника. У Птицы всегда была поразительная способность подкрадываться незаметно. — Уже закончил? — томно мурлычет Ворон, перехватывая младшего поперёк груди, прижимая к себе. Лёша замирает, забывая как дышать, не предпринимая попыток выбраться из цепких рук и тёплых объятий наглого близнеца. — Ты сегодня ел, мелкий? — Птица ведёт кончиком носа по тонкой шее, волнуя горячим дыханием ушную раковину, мимолётно касается губами виска брата. Довольно тискает, прижимая к себе несопротивляющееся хрупкое тельце, словно плюшевую игрушку. Лёша прикрывает глаза, наслаждаясь этой мимолетной лаской. Щёки начинают предательски пылать, а сердце начинает биться в груди быстро и отчаянно. Лёша неосознанно кусает губы. Почему близость брата приводит его в такое смятение?! Птица просто очень тактильный, всегда был. По крайней мере с ним. Почему сейчас даже мимолётное прикосновение горит на коже словно ожог? Александру нравится уютная импровизированная студия, где их Птенчик мог творить. Мягкое освещение, запах свежей краски. Серёжа и Саша обустраивали её много часов, выделяя под мастерскую самую большую комнату в квартире, но робкая улыбка и сияющие глаза Плаксы того стоили. Птица с нескрываемым любопытством рассматривает новую картину. На пылающий город падает тень огромных вороньих крыльев, накрывая его, словно проклятие. Старый объятый пламенем Лондон пугает своей реалистичностью. Мрачные образы завораживают своей мистической красотой. Мистические, жуткие, странные. — Мм, Великий Лондонский Пожар. Мне нравится. — Правда? — с робкой надеждой спрашивает младший, смотря на близнеца сияющими глазами. — Получилось потрясающе. У тебя талант, Птенчик. Никогда не сомневался в этом. Вот, значит, каким ты меня видишь? — мурлычет Птица, хитро щуря глаза, рассматривая более ранние полотна. Красивый рыжеволосый демон с огненными глазами треплет по загривку огромного чёрного волка-оборотня, зарываясь изящными длинными пальцами с острыми чёрными ногтями в густую шерсть. Волк щерится, предупреждающе демонстрируя клыки, готовый перегрызть глотку незримым врагам. Птица с любопытством рассматривает глаза оборотня, серебряно-серые, поразительно человеческие. Тонкие губы растягиваются в лисьей улыбка. — Прости, — неловко шепчет Лёша, опуская глаза. — Мне это льстит, — бархатно смеётся Александр. — Олегу наверняка понравится. — Правда? — А то ты не знаешь, что наш Олег просто помешан на волках. Везде таскает серебряный клык, который Серёжа ему на восемнадцатилетие подарил. Считает его талисманом или типа того. Уверен, он будет в восторге. Я шерстяной волчара, как мощны мои лапищи, — забавно парадирует хриплый голос Волкова Птица. — Пойдём, время кормить Морока. Заодно и тебя покормим, мм? Черный ворон довольно каркает, нетерпеливо прыгает на жёрдочке, расправляя свои большие красивые крылья.***
Птица, вальяжно устроившись на барном стуле, кормит Морока прямо с рук. Ворон довольно клекочет, сверкая чёрными бусинками глаз, склёвывает кусочки мяса с открытой изящной ладони. Саша склоняет голову, наблюдая за вороном с снисходительной полуулыбкой. Ассиметричные рыжие пряди спадают на лицо, подчёркивая высокие скулы, точёный профиль близнеца. Лёша мгновенно забывает о бутербродах, забирается на диван с ногами, тянется к скетчбуку, быстро делая парочку набросков, увлечённо кусая нижнюю губу. — Что? — бархатно смеётся Птица, ловя на себе увлечённо-восторженный взгляд брата. — Собираешься изобразить меня в образе демона, кормящего ворона глазами своих врагов? Лёша смущённо отводит взгляд, заправляя за ухо рыжую прядь волос, выбившуюся из небрежно собранного хвоста. Именно это он и собирается сделать. Мрачный образ возникший в его воображении слишком притягателен. Некоторые картины просто хотят быть написанными. Иногда это единственный выход. Нарисуй их, и твои мрачные видения тебя отпустят. — Я думаю, нам стоит это отметить, — заговорщически улыбается Птица, протягивая младшему креманку с мороженым. Его любимым: ванильным, со взбитыми сливками, щедро политым ягодным сиропом. — Спасибо, — робко улыбается Лёша. — Как вкусно! — глаза младшего шаловливо блестят. — И вкус такой необычный. Никогда такого не пробовал. Это малиновый сироп, да? — Это ягодный Шеридан, — хитро подмигивает Саша. Коварная идея напоить младшенького давно крутилась в его голове. — Хочешь кофе? — лукаво спрашивает близнец. — Хочу! — Лёша поспешно кивает, с благодарностью принимая из рук близнеца горячую кружку с рыжим лисёнком. Птица всегда варит восхитительный кофе со сливками и маршмэллоу. Лёша довольно жмурится, словно совёнок, делая глоток любимого напитка. Стыдно признаться, но он тихо млеет и тает от мимолётной заботы близнеца, забывая, что Птица ничего не делает просто так. Терпкий вкус с нотками ванили растекается на языке приятной сладостью, дразня чувствительные рецепторы. Вкусно. В голове чувствуется непривычная лёгкость, а тело окутывает странное тепло. Становится непривычно жарко и голова слегка кружится, совсем как в детстве, когда катаешься на карусели. — Это ирландский кофе, — бархатно смеётся Саша. — В Европе его ещё называют зимним. Молоко вдвойне вкусное, если это виски. — Ты? — Всего лишь капельку Бейлиса добавил. Не куксись, так ведь и вправду вкуснее, Птенчик. — Но ведь Серёжа будет недоволен, — слабо возражает младший. — Он говорит, что мне нельзя пить. — А мы ему не скажем, — заговорщически подмигивает Птица. — Поверь мне, Птенчик, тебе уже давно всё можно. Серёжа прав, в клубе или незнакомой компании тебе алкоголь пить не стоит. Но ты же сейчас дома, со мной, — Александр понизил голос до волнующего шёпота, нагло нарушая личное пространство. — Что может случится? По правде говоря, Ворон давно мечтал напоить младшего, просто потому что ему эта идея казалась забавной. Как они случайно выяснили опытным путём ещё в старших классах, Лёша пить не умел абсолютно. Если Серёжу уносило с трёх бокалов шампанского, то младшему достаточно было просто пробку понюхать. К тому же Лёша терпеть не мог запах алкоголя и только брезгливо морщился, когда одноклассники на выпускном предлагали ему стакан с Отвёрткой. Однако вкус дорогого ликёра ему предсказуемо понравился. Птица прекрасно знал, что Лёша с детства обожает сладости. Серёжа обожал итальянское шампанское, мартини и игристые вина. Птица предпочитал напитки покрепче, бьющие прямо в голову, он и неразбавленный абсент на спор в Запретном Плоде мог выпить, и ирландский виски на пару с Волчиком бухать прямо из горла. Мелкий же поплыл от сладкого ликёра. Птица вновь оказался прав. Ворон хитро сверкнул глазами, пряча лукавую улыбку. Сегодня обстоятельства складывались на редкость удачно, а Александр не привык упускать шанс. Серёжа сейчас с головой ушёл в работу, готовя их совместный проект. Крутящийся рядом близнец скорее отвлекал, чем помогал, периодически запуская свои шаловливые ручки под рубашку брата и шепча на ухо всякие непотребства. Поэтому был быстро выставлен за дверь. На минуту Ворону стало даже стыдно, ну почти. Вот так бессовестно скинуть на брата их домашнее задание на завтра. Впрочем, Александр отлично понимал, что старший прекрасно и без него справится. — Хочешь кино посмотрим? — Птица незаметно перебрался на диван, устраиваясь рядом с близнецом. — Мы так мало времени проводим вместе. — Я тоже по тебе соскучился, — тихо признался Лёша, очаровательно краснея скулами, доверчиво устраивая голову на плече брата. — Давай «Багровый Пик». — Хорошо, мелкий, — бархатно смеётся Саша, подливая себе и близнецу Бейлиз в кофе. — Ты сегодня закончил серию картин для выставки. Это нужно отметить! Тебя по-прежнему вдохновляют твои кошмары, да? Это тебя волнует, Птенчик? — ласково интересуется близнец, стягивая резинку с длинных волос, нежно перебирая рыжие пряди. — Иногда мои сны кажутся такими живыми и реалистичными, — младший нервно кусает губы, совершенно не следя за происходящим на экране. — Словно воспоминания из прошлых жизней или параллельного мира, я не знаю. Ворон улыбается неожиданно мягко, понимая, что младший абсолютно пьян. Очаровательно. — Если вселенная бесконечна, иногда мне кажется, что мы всегда были. И когда-то давно мы были одним целым, словно нас раздели, понимаешь? — Индейцы верили, что у близнецов одна душа поделена надвое, думаю, к тройняшкам это тоже относится, — отзывается Ворон. Лёша вспоминает недавний кошмар. Тёмное мрачное подземелье, руки Птицы прикованы тяжёлыми кандалами к стене, одежда изорвана в клочья, бледное тело покрытое множеством старых и свежих ран. Жуткие инструменты на столе блестят в свете свечей от свежей крови. — Почему ты упорствуешь, колдун? — мрачно спрашивает Игорь, когда они остаются одни в камере. — Думаешь, какие-то цепи способны удержать меня здесь, охотник? Очень скоро я выберусь отсюда и тогда, — Ворон вскидывает голову, смотря на Игоря янтарными глазами, пылающими ненавистью и странным азартом. — Тебе не выбраться, — холодно парирует Гром. — Тебя сожгут на центральной площади с первыми лучами солнца. — Если хочешь убить меня, охотник, сделай это сам, — Александр дёргается в цепях, их лица оказываются в опасной близости друг от друга. — Ты же так этого жаждешь, охотник. Давай вместе упадём в бездну ярости и безумия. — Нет, — Игорь мгновенно отшатывается от него, как от чумного. — Единственный мой грех в том, что я пробуждаю в тебе дикую, неконтролируемую похоть, — Ворон заливается безумным, издевательским смехом. На мгновение охотник на нечисть теряет бдительность, словно заворожённый странным блеском янтарных глаз. Игорь не слышит, как хриплые затихающие крики доносятся из тёмных коридоров пыточной замка. Дверь с треском слетает с петель. Последнее, что видит охотник — огромный волк со светящимися серыми глазами. Оборотень достигает его в один прыжок, валит на пол, вцепляясь в шею окровавленной пастью. — Я знал, что ты придёшь за мной, — томно шепчет Птица, кровожадно улыбаясь своему зверю, глядя на растерзанное тело поверженного врага. — Олежа. Лёша уже порывается рассказать Саше свой недавний кошмар, но стоит ему повернуться, как лицо близнеца оказывается слишком близко. Янтарные глаза Птицы странно блестят в свете ламп, совсем как в том сне. — Птенчик хочет что-то мне сказать или, может, попросить, — томно мурлыкнул Александр, в глазах близнеца пляшут черти. — Нет, ничего, — поспешно заверяет Лёша, пристыженно переводя взгляд на экран, и тут же опускает взгляд, начиная отчаянно краснеть. — Какая интересная реакция, — горячее дыхание Птицы обжигает ушную раковину близнеца. — Ты так забавно смущаешься, когда видишь на экране постельные сцены. Ты хоть раз целовался, мелкий? — Я целовался! — поспешно возражает Лёша. — Мм, и когда же ты успел? — беззлобно поддразнивает Саша. — С Марго в детском саду? Леша забавно фырчит, смотря на близнеца с почти детской обидой. — С Марго в детском саду не считается, — бархатно смеётся Ворон. Изящные тонкие пальцы близнеца нежно касаются подбородка, заставляя заставляя посмотреть в хитрые янтарные глаза Птицы. — Мы это быстренько исправим, — томно выдыхает Саша в самые губы Плаксы. Лёша успевает только испуганно пискнуть, как оказывается вжат в спинку дивана горячим телом брата. Ворон запускает пальцы в растрёпанные волосы младшего, предотвращая попытки к бегству. Саша целует близнеца дразняще медленно, трепетно вылизывая губы, втягивая нижнюю в рот, игриво прикусывая. Лёша забывает как дышать, от неожиданности открывая рот, чем бесстыжий близнец мгновенно пользуется. Губы Птицы мягкие, на вкус как терпкий ликер. Поцелуй из невинно трепетного перерастает в непристойно чувственный. Птица целует провокационно, медленно и влажно, откровенно вылизывает рот близнеца, лаская его язык своим. Лёша отчаянно жмурится, дрожит и тихо млеет в объятьях наглого Птица. Отвечает неловко, неумело, почти испуганно. Льнёт всем телом в неосознанном желании получить больше ласки. — Такой невинный, послушный, отзывчивый, чувствительный, — Ворон едва не урчит от удовольствия. Давно нужно было научить Плаксу плохому. О, это весело! Лёша прикрывает глаза, доверчиво откидывает голову на спинку дивана, открывая беззащитную бледную шею. Россыпь золотистых веснушек покрывает лицо, словно звёздная пыль, маняще спускаясь вниз, на шею и острые плечи. Птице хочется сорвать с младшего нелепую растянутую футболку, оставить собственнические метки на нетронутой коже, обвести языком каждую веснушку, рисуя созвездия и узоры на отзывчивом теле близнеца. Но нельзя. Такого пугливого Птенчика нужно приручать постепенно. Александр откровенно любуется ярким стыдливым румянцем на щеках брата, растрёпанными рыжими волосами, чуть открытыми губами, алеющими от поцелуев. Не удержавшись, Птица припадает к манящей шее, оставляя невесомые поцелуи на светлой коже, лёгкие как прикосновения крыльев бабочки, дразняще ведёт языком вниз, нежно вылизывая. Оставляет дразнящий поцелуй за ухом, слыша сорванное дыхание, и тихий, едва различимый стон. Плакса неосознанно ёрзает, подставляет шею, желая получить больше ласки. Шаловливые ладони Птицы забираются под футболку младшего, игриво скользят по плоскому животу. — Ворон! Какого хрена ты здесь устроил?! Разгневанный голос старшего звучит словно гром среди ясного неба, заставляя близнецов резко отпрыгнуть друг от друга. Плакса заторможенно смотрит на Серёжу, стремительно краснея до кончиков ушей. — То, что я был весь вечер занят, ещё не значит, что нужно к мелкому лезть, — угрожающе продолжает старший. Серёжа явно был в ярости. Он и так целый день выполнял работу непутёвого братца и только под вечер из своей сычевальни на кухню за энергетиком выполз, а тут такое. — Я просто научил Плаксу целоваться! Кто-то же должен был это сделать. Плакса слетает с насиженного места, прячась за спиной старшего, а после, воспользовавшись ситуацией, решает ретироваться в свою комнату. — Да ладно тебе, Серый, я ведь и тебя целоваться учил, чтобы ты перед Волком не облажался, помнишь? — пакостно тянет Птица. — Нет! Только не моя любимая кружка! — весело вопит Саша, бегая вокруг дивана от разгневанного близнеца, ловко уворачиваясь от летящих предметов. — Только не это, нет! Серый, положи нож! Я больше не буду, честно-честно, — звонко смеётся Птица, вид взбешённого брата приводит его в восторг. Морок насмешливо каркает, расправив крылья, взлетает на антресоль, наблюдая за догонялками с безопасного расстояния.