***
Плакса заполошно дышит, пытаясь выровнять дыхание, смотря абсолютно расфокусированным взглядом в потолок. Растрёпанный, с горящим взглядом и алеющими губами младший выглядит очаровательно. Тело ощущается абсолютно лёгким, невесомым. Он всё ещё дрожит после пережитого оргазма. Его словно накрыло волной яркого, острого удовольствия. Лёша не знал, что так вообще бывает. Что его тело способно на такое. Слишком много новых ощущений. Словно все его чувства обострились до предела. И он абсолютно не контролирует своё тело. — Ты как, мелкий? — Птица падает рядом, лицо близнеца озаряет улыбка чеширского кота. — Понравилось? Саша успокаивающе гладит младшего по волосам, помогая одеться. Лёша так много хочет сказать, но слова застревают у него в горле. Поэтому он просто обвивается руками вокруг шеи близнеца, притягивая к себе. Плакса целует его. Сам. Неумело, но пылко. Пытаясь вложить в поцелуй всю невысказанную благодарность. — Какой нежный, — довольно воркует близнец. — Понравилось, значит, — самодовольно улыбается Ворон. — Тебе стоит только попросить, я приду и сделаю тебе очень хорошо. — А ты с Серёжей тоже? — Лёша теряется, нервно комкая в руках простынь. — Мы с Серёжей, да. И много чего ещё, — Птица оказывается слишком близко, заглядывая в небесно-голубые глаза младшего, улыбаясь сладко, словно демон искушающий невинную душу. — Хочешь посмотреть на нас? Я оставлю дверь спальни открытой. Тебе понравится, Плакса, — томно выдыхает Ворон, склоняясь к пылающему уху близнеца. — Мы ведь всегда играли вместе. — А Серёжа не будет против? — дрожащим голосом спрашивает Плакса. — О, Серёжа будет в восторге. Он же тебя обожает, мелкий. — А ты? — нерешительно спрашивает Лёша, опуская глаза в пол. Плакса кусает губы, чтобы не выдать по-детски наивное «А ты тоже меня любишь? Правда?». Слишком жалко это звучит. — И я люблю тебя, Плакса, — бархатно смеётся Птица, словно прочитав его мысли. — А Волчик он, ну, знает? — решается спросить младший. — Знает, — самодовольно усмехается Саша. — Я научил Волчика делиться, — нагло заявляет Ворон. — И, вообще, Серёжа мой. Наш. — Спокойной ночи, Птенчик, — сладко мурлычет Ворон, склоняясь к лицу близнеца, мягко целуя приоткрытые губы. Слишком чувственно и нежно, именно так, как любит Плакса. — Ничего, я сегодня на Серёже отыграюсь, — мстительно думает Птица, выскальзывая из спальни младшего. — Кого-то ждёт незабываемая ночь. Лёша быстро проваливается в сон, обнимая подушку. Всё-таки иногда сомнительные методы близнеца дают лучшие результаты.Часть 12
2 апреля 2022 г. в 21:18
Примечания:
Бечено.
Саша проскальзывает в комнату почти неслышно, незаметно закрывая за собой дверь, хитрая, озорная улыбка озаряет лицо близнеца.
— Не можешь уснуть, мелкий? Нервничаешь перед выставкой, да? — мелодичный голос рушит ночную тишину. Птица присаживается на кровать, небрежно ероша волосы младшенького.
— Да, — тихо отзывается Лёша, откладывая книгу на тумбочку. Глаза Ворона странно блестят в мягком свете ночника.
— Как расплавленный янтарь, — завороженно думает младший.
— Мне всё ещё кажется, что я сплю, не могу поверить, что мне разрешили выставляться в самой престижной частной галерее Питера.
— Тебе нужно верить в себя. К тому же Валентин Аркадьевич сам сказал, что им нужен свежий взгляд в мире современного искусства.
— Но почему из всех студентов выбирали именно меня? — растерянно спрашивает Плакса.
— Потому что у тебя талант, Птенчик.
И ещё потому что этот напыщенный старый индюк — редкостный идиот. Хранит видео о своих развлечениях в Тайланде на своём телефоне. А ещё строит из себя примерного семьянина и поборника традиционных ценностей. А сам тайком два раза в год вместо конференции в Праге летит в Тайланд в ближайший дорогой бордель. И любит, когда его имеют, как последнюю шлюху, во все дыры сразу пять молодых тайских парней с большими крепкими членами. Ох уж эти гомофобы. Стоило припугнуть, что разошлёт горячее видео жене и коллегам, Валентин Аркадьевич сразу же согласился предоставить свою галерею для выставки талантливого студента худграфа. Совершенно бесплатно, разумеется. Ещё и открытие с фуршетом организовать за свой счёт.
— Саша, может, ты завтра вместо меня пойдёшь? — дрожащим голосом спрашивает Плакса. — Там столько незнакомых людей будет, а я теряюсь, когда все на меня смотрят.
— Не волнуйся, Птенчик, мы обо всём позаботились. Приятная музыка, приглушённый свет. Мы всё время будем рядом, я, Серёжа.
— И Марго? — с надеждой спрашивает Лёша.
— И Маргоша тоже, — бархатно смеётся Птица. — И Шурик, он вообще от тебя не отлипнет.
— Я скажу торжественную речь на открытии и помогу ответить на вопросы журналистов, но сбежать с собственной выставки я тебе не позволю, — хитро улыбается Ворон.
Лёша облегчённо выдыхает. Когда близнецы рядом, младший чувствует себя более уверенно. Словно они делятся с ним своей силой и энергией. К тому же он прекрасно знает, что Ворон может распугивать навязчивых поклонников одним взглядом. И всё равно Плакса понимает, что глаз не сможет сомкнуть. А завтра будет чувствовать себя ужасно. Лёша нервно кусает губы, смотря в пол, длинные волосы небрежно спадают на лицо. Ему невероятно стыдно. Братья столько для него сделали, буквально взяли всю организацию выставки, а он всё равно пытается всё испортить. И как близнецы его только терпят?
— Ну, ну, не куксись, Птенчик. Нервничать перед выставкой это нормально, — ласково мурлычет Ворон, нежно касаясь его лица, убирая длинные пряди за ухо. — Мы всё время будем рядом, обещаю.
Что-то сегодня Птица подозрительно добрый. Неужели Плакса настолько жалко выглядит, что даже Ворон решил его утешить, отбросив привычную язвительность. Лёша с опаской косится на близнеца, неосознанно льнёт к изящной ладони, перебирающей его волосы.
— Я знаю, что поможет тебе быстро уснуть, — загадочно улыбается Саша. В глазах близнеца пляшут черти. — Сладкий поцелуй на ночь.
— Ты меня просто поцелуешь и всё? — кротко спрашивает Лёша, стараясь не выдать своего волнения, ведь лишь об этом он думал всю последнюю неделю. Щёки младшего начинают предательски пылать, а дыхание моментально сбивается.
— Конечно, Птенчик, — Ворон склоняется к пылающему лицу близнеца, улыбаясь искушающе сладко. — Хочешь?
Плакса стыдливо прикрывает глаза, доверчиво тянется к близнецу. Ворон намеренно игнорирует призывно открытые губы брата, любуясь, как трепетно подрагивают рыжие ресницы. Припадает к бледной коже, дразняще целуя в чувствительном месте, там, где тонкая шея переходит в плечо. Младший стыдливо жмурится и тихо выдыхает, чувствуя, как близнец игриво покусывает кожу, влажно вылизывая пульсирующую венку на тонкой шее. Шаловливые руки близнеца беспрепятственно проскальзывают под свободную футболку младшего, исследуя худое тело брата. Изящные пальцы нежно гладят его между лопаток и младший буквально выгибается в руках близнеца, когда Ворон одновременно с этим вновь целует основание его шеи. Лёша вновь заливается краской. Ему волнительно и странно. И очень приятно. Хочется ещё. Лёша буквально плавится в умелых руках наглого брата.
Птица улыбается уголком губ, представляя, как будет успокаивающе целовать Плаксу между лопаток, как младший будет выгибаться под ним, стыдливо пряча пылающее лицо в подушках. Пока Ворон будет проникать в дрожащее под ним тело, медленно, сантиметр за сантиметром, позволяя младшему почувствовать всё. Как Лёша будет тихо всхлипывать, испуганно сжимаясь на каждом толчке, смотря на Птицу блестящими глазами из-за плеча. Хотя, скорее всего, младший станет истерить и просто откажется поворачиваться к нему спиной. Наверняка захочет лицом к лицу, чтобы медленно и плавно, глядя в глаза, с чувственными поцелуями в губы и успокаивающим шёпотом.
Нет, у Птицы терпения не хватит на всю эту ваниль и он определённо сорвётся в процессе. Ворон и так слишком нежничал с мелким. Сам близнец не ловил кайф от подобных нежностей. Плакса пробуждал в Птице совершенно иные тёмные желания. Но нельзя. Лёша слишком нежный и пугливый котёнок. Вот Серёжа — другое дело, он младшего залюбит, зацелует, вылижет всего так, что Плакса сам стыдливо коленки раздвинет. Так что первый раз он определённо доверит Серёже.
Младший упускает момент, когда Ворон осторожно укладывает его на кровать, нагло задирая рубашку. Горячие ладони оглаживают хрупкое тело близнеца, пальцы дразняще очерчивают контуры чуть выпирающих рёбер, скользят вдоль позвоночника, останавливаясь на пояснице.
Лёша смущённо отводит глаза, пытаясь прикрыться и вернуть рубашку обратно. Но его руки уверенно заводят над головой, а губы накрывают чувственным требовательным поцелуем. Младший близнец окончательно теряется, встречаясь с голодным взглядом Птицы. Лёша всегда стесняется своего тела. В отличии от близнецов он выглядел угловатым и нескладным подростком. Мало того бледный, как поганка, так ещё и все веснушки ему достались.
— Не смотри на меня так, — тихо простит Лёша.
— Хочу и смотрю, — дерзко усмехается Птица, забавляясь от того, как это двусмысленно прозвучало.
— Тебе это правда нравится? — дрожащим голосом спрашивает младший.
— Да. Ты очень красивый, Плакса, — томно мурлычет Ворон. Будь на месте Плаксы Серёжа, Птица бы просто потянул его руку вниз, наглядно демонстрируя, насколько сильно ему нравится его тело. Но младшего пока не стоит так смущать.
Ворон склоняется ниже, целуя россыпь веснушек на бледной груди брата. Плакса шумно выдыхает, когда горячий язык близнеца кружит вокруг левого соска, а после обхватывает его губами, принимаясь дразняще вылизывать. Лёша смущённо ёрзает по кровати, сдвигая коленки, наблюдая за действиями брата из-под длинных ресниц. Его ведёт от этой странной ласки, от ощущения горячего языка и холодных шариков пирсинга. Лёша тихо стонет, пугаясь собственной реакции. Возбуждение отзывается горячей тяжестью внизу живота. Птица, явно довольный подобной реакцией, продолжает вылизывать ставшие чувствительными соски близнеца. Саша плавно стекает вниз, принимается выводить узоры юрким языком на впалом животе брата, оставляя влажный поцелуй где-то в районе пупка. Шаловливые руки Птицы играют с резинкой домашних штанов, стягивая их с острых бедер.
— Стой, — сбивчиво шепчет Леша. — Ты же говорил, что просто меня поцелуешь!
— Да, но я не говорил, что собираюсь целовать тебя в губы, — томно мурлычет Птица, улыбаясь искушающе сладко.
— А как ещё можно? — растерянно спрашивает Плакса, продолжая отчаянно краснеть.
— О, Птенчик, ты даже не представляешь как можно, — бархатно смеётся Ворон, хитро сверкая янтарными глазами.
Лёша не успевает даже пискнуть, как домашние штаны оказываются полностью стянуты, а Ворон бесстыдно устраивается между его ног. Птица довольно облизывается, видя, как сильно возбуждён Плакса. Завёлся от одних поцелуев и лёгкой ласки, как же мало ему надо. Птица дует на влажную головку, плотно обхватывает губами, сдвигая крайнюю плоть, принимается дразнить, массируя проворным языком. Плакса стыдливо вскрикивает, закрывая пылающее лицо руками. Контраст умелого горячего языка и металлических шариков пирсинга сводит его с ума. Словно сквозь его тело пропустили электрический ток и он превратился в один оголённый нерв. Младший окончательно теряет контроль, неосознанно двигая бёдрами, подаваясь в плен горячего влажного рта. Птица гладит его между бёдрами, мягко надавливает на чувствительное местечко между яичками и анусом. Влажные пальцы Птицы дразняще оглаживают сжимающийся вход. У младшего мелко подрагивают бёдра, по телу вновь проходит сладкая дрожь. Плакса совершенно не контролирует свой голос, срываясь на тихие молящие стоны.
Воодушевлённый подобной реакцией Саша прекращает дразнить младшего, пропуская пульсирующий член глубоко в рот, принимаясь интенсивно сосать. Насаживаясь глубоко, почти до самого горла. Скользит по стволу сомкнутыми губами, обводя каждую венку юрким языком. Наблюдая за близнецом бесстыжими янтарными глазами. Чувствуя, что Плакса почти на грани, Ворон осторожно проталкивает в него влажный палец, неглубоко, на две фаланги, мягко надавливая на простату, оглаживает подушечкой пальца, дразняще массируя. Плакса вскрикивает, выгибаясь, несдержанно кончая во влажный рот близнеца.