На фоне обстоятельств

Юнги

      — Дерьмо. — говорю не громко, ударившись о маленький столик с вазой в коридоре, но тут же чувствую как от папы прилетает подзатыльник.       — Молодой человек, не выражайтесь при своих отцах, будьте добры. — папа фыркает и гордо вздернув подбородок направляется в гостиную к дивану, где уже сидит отец. Да, получать затрещины от папы будучи 27 летним альфой очень не престижно, но я лишь пожимаю плечами и прохожу вглубь комнаты за ним.       Отец указывает напротив стоящий диван, пока папа мягко присаживается рядом с ним по левую сторону и приобнимает за локоть. В правой руке у старшего Мина стакан коньяка и, как мне думается, позже папа будет отчитывать его за это. Когда я присел, папа легко погладил отца по руке и тот вздохнул, начиная разговор.       — Юнги, сынок, данный разговор я затеял по настоянию твоего папы. Он весьма недоволен тобой. — в этот момент я чуть не давлюсь водой, которую налил себе из графина, стоящего на столике. Да уж, подобных слов я не слышал со школьных времен. Перевожу взгляд с одного родителя на другого и приподнимаю бровь. Отец уже хочет продолжить, как папа подхватывает разговор.       — Милый, тебе уже 27 лет, а семьи нет. — Мысленно я закатываю глаза, этот разговор стабильно происходит раз в полгода. Стоило ли ехать в другой конец города из офиса ради этого. — Мы не молодеем, ты не молодеешь. Ты очень амбициозен, ты развиваешь семейный бизнес, при этом занимаешься разработкой собственных идей. И мы с отцом очень гордимся тобой.       Папа смотрит на отца, ища поддержки и тот охотно соглашается, немного лениво попивая остатки коньяка. Уверен, эти разговоры его достали не меньше, чем меня. Если не больше. Папа воодушевленно продолжает, в его голосе проскальзывают слезливые нотки.       — Но мы так хотим увидеть внуков, хотим, чтобы ты был счастлив, дорогой.       — Пап, — мягко начинаю я. — какие внуки? Я занят работой, сейчас много проектов, которыми мы занимаемся, контракты и постоянные поездки. Я глава компании, на мне много обязанностей и в данный момент ни о какой семье речи идти не может. Папа хмурится, как делает каждый раз, когда я говорю подобное, а после надувает губы и тяжело вздыхает несколько раз.       — Ты совершенно о нас не думаешь. Только работа да работа. Ни разу даже омегу не привел в дом, не познакомил. — папа прикрывает глаза, после распахивает их и прикладывает ладонь к груди в районе сердца. — Юнги, дорогой, скажи честно. Ты по альфам?       Теперь очередь отца давиться коньяком. Он переводит взгляд с меня на папу, взгляд полный шока.       — Ёнсу, ты ничего сегодня не пил из алкоголя? Ты о чем вообще говоришь? — папа отвечает ему возмущенным взглядом.       — От тебя надышался коньяка вот и говорю всё что в голову придет. — он переводит взгляд на меня и мягко улыбается. Я лишь качаю головой.       — В дом не приводил, потому что отношений таких не было, чтобы с семьей знакомить. И нет, папа, я не по альфам, будь спокоен. — произношу слегка грубовато, чеканя слова.       Наступает тишина и после мы с отцом начинаем обсуждать вопросы по работе. Он конечно отошёл от дел пару лет назад, передав мне все бразды правления, но всё ещё является держателем 45% акций, бывшим главой компании и как никак моим отцом с которым я всегда могу посоветоваться. Папа спустя десять минут наших с отцом разговоров, зло притопнув ногой, встает с дивана и хмуро нас оглядывая направляется на кухню. Смотрю на отца и тот лишь качает головой, но немного улыбается.       — Понимаешь, папа переживает за тебя. Боится, что ты вечно один, только и занимаешься, что работой. К нам заезжаешь не так часто, как старикам этого хотелось бы, поэтому он и заводит эти разговоры о семье, омеге.       Киваю и смотрю в сторону кухни. Надо с папой поговорить, не хочется, чтобы он обижался по таким мелочам. Я встаю, посмотрев на отца, тот легко меня отпускает, берет в руки газету и делает вид, что внимательно читает сводки. Направляюсь на кухню к папе и вижу, как он утирает слезы с щек и проверяет ужин в духовке. Подхожу к нему со спины и обнимаю, опуская голову на плечо, как часто делал будучи помладше. Он замирает, а потом расслабляется и мягко гладит меня по голове.       — Пап, прости, я не хотел так грубо отвечать и вообще обижать тебя. — папа оборачивается и кладет свои изящные, практически не тронутые временем, руки мне на плечи, разглаживая рубашку.       — Милый, ты не обидел меня словами. Просто… — он отводит взгляд в сторону и вздыхает. — Я так часто жалел, что мы с твоим отцом встретились так поздно. Ты знаешь, сынок, ты очень поздний ребенок и братьев нам так и не удалось тебе подарить. Может, встреться мы раньше с Дохёном, у нас бы и деток больше было.       Папа отвел взгляд в сторону и тяжело вздохнул. Пару раз моргнув он вернул своё внимание ко мне.       — Я просто не хочу, чтобы ты потом жалел о том, что не успел чего-то в жизни, сынок. Тем более чего-то такого важного.       Я понимающе кивнул. А потом произнес то, что принесло успокоение моему дорогому папе и головную боль мне.       — На самом деле, есть один омега, но я пока не хотел вас знакомить, мы лишь недавно решили попробовать отношения.