Iris – Goo Goo Dolls And I don't want the world to see me Cause I don't think that they'd understand When everything's made to be broken I just want you to know who I am
— Я бы все отдал, чтобы перестать быть оборотнем. Чертова луна! — воскликнул Римус, стукнув себя по коленке. Четверо друзей встречали день рождения Сириуса, расположившись на полу комнаты. Никогда прежде никто из них не пробовал алкоголь, поэтому Джеймс раздобыл у старшекурсников огненный виски. И черт возьми… голова Римуса находилась в приятной полудреме, а стены подозрительно крутились в нескольких измерениях одновременно. — Нам нужно… — Сириус вдруг поднялся в сидячее положение, и галстук на его голове подлетел в сторону. — Уничтожить мерзавку! — Давайте взорвем луну! — подхватил Джеймс. — Да! — улыбался во все зубы именинник. — Мы… Мы разорвём ее на мелкие кусочки! Засыпавший Питер на ковре издал звуки взрыва, и Римус весело рассмеялся. Во всем теле была приятная легкость. — Жду не дождусь, когда мы станем анимагами, — простонал Джеймс. — Как вы думаете, кем я буду? — Мухой или комаром, — похлопал его по плечу Блэк. — Мерзким, маленьким насекомым. — Отлично, — язвительно улыбнулся Поттер. — Буду жужжать над твоим ухом и кусать в задницу. — Эй! Зачем кусать мою задницу, если есть Эванс? Поттер поднял за это бутылку в воздух и гулко отпил. — Давайте позовём девчонок! — Блэк воодушевился и привстал на четвереньки. — Им нельзя в комнату мальчиков, забыл? — нахмурился Римус. — Я не позволю формальности остановить меня! — Формальности? Ты имеешь ввиду школьные запреты и правила, за нарушение которых могут исключить? — Ага, ненавижу эти… штучки! — Сириус упал на спину. — Марлин тебя не переносит, какие девчонки? — сонно проговорил Петтигрю, не раскрывая век. — Может, не стоило ее бросать? — нервно закусил губу брюнет. — Может, извиниться? — Стоп-стоп-стоп, — голова Джеймса шаталась во все стороны. — Это, мой друг, говорит в тебе алкоголь. — У меня много голосов в голове, как мне их различать? — У тебя тоже есть голос, который периодически говорит, что ты делаешь что-то неправильно? — глаза Джеймса загорелись. — Ты имеешь в виду тот, что похож на Римуса? — приподнял голову Блэк. Люпин кинул в него подушку и в ответ услышал звонкий смех. — Почему ты вообще расстался с Марлин? — уточнил Питер. — Она требовала слишком много внимания, — поморщился длинноволосый. — Я не мог променять мародёров на неё. — К черту мародёров! Она горячая! — Горячая? — Сириус даже приподнялся на локтях. — Питер, мое солнце, наконец-то пубертат настиг тебя! — Чувствую себя гордым отцом, — вздёрнул голову Джеймс и дал пять лучшему другу. — Если я не прячусь каждую ночь за шторами и заглушающими чарами, это не значит, что мне не нравятся девчонки! — простонал от злости пухлый мальчишка. — Римус тоже этим не занимается! Это вы двое… мерзкие. Джеймс и Сириус громко захохотали. Либо Римус потерял нить разговора, либо алкоголь слишком сильно ударил в голову. — О чем вы? — отпил из бутылки Люпин, внимательно изучая друзей глазами. В комнате воцарилась тишина. — Да ты гонишь, — Джеймс перевернулся на живот и уставился на друга. — Не может быть! — Римус, не пугай нас, — Сириус схватился за сердце. — Я серьезно! Почему вы закрываетесь за шторами и заглушающими чарами? — Римусу хотелось хныкать от недоумения. Ему не нравилось, когда он чего-то не понимал. — Святые мерлиновы пятки, ты правда не догадался? — Сириус начал подползать к светловолосому чуть ближе. — Нет… — отчаянно выдохнул Римус, и брови его поднялись в немом вопросе. — Не мое дело объяснять тебе, но Питер говорит о… влечении, — Сириус явно пытался не рассмеяться. — О доставлении себе… удовольствия? — МОИ УШИ! — закричал Питер и поднёс руки к голове. — Давайте не будем об этом говорить, пожалуйста! — Почему нет? — рассмеялся Джеймс. — Мы пытаемся помочь бедному Люпину! — Удовольствия? — Римус осторожно посмотрел на ухмылявшегося Блэка. — Ну, там… — Сириус опустил взгляд и указал пальцем в сторону ремня. — Внизу. Он же не говорил про… Ох, черт, он говорил именно про это. — Эт-это… можно делать самому? — Римус скорчил лицо в легком отвращении. — Это… трогают? Брови Сириуса свернулись домиком, словно он говорил с маленьким дитя. — Джеймс, помогай. — Да, Римус, — хихикнул Поттер. — Это можно делать самому. Просто берёшь в руку… — Я ухожу из этой комнаты! — Питер резко поднялся и направился к двери. Но тут же пошатнулся и присел на месте. — Донесите меня! — Не раньше, чем ты покажешь Римусу, как правильно делать это! — Джеймс покраснел от смеха и потащил друга обратно на пол. — Иу! — простонал Питер. — Вытащи эту картину из моей головы! Фу-фу-фу! Уши Римуса загорелись от неловкости, и он перевёл взгляд на Блэка, сидевшего слишком близко. Тот в упор смотрел на него. — Как ты сам не додумался до этого? — улыбался Сириус, словно жалея друга. — Н-не знаю… — Римус опустил взгляд. — Думай о тех журналах, что нашёл у отца, — голос Блэка звучал куда серьёзнее и тише. Брюнет подмигнул. — Тебе понравится. Римус тяжело сглотнул и кивнул в ответ.***
Несколько дней спустя Люпин все-таки решился на… эксперимент. Сначала было чертовски неловко, но в процессе все встало на свои места, и мальчишка осознал, чем так восхищались Джеймс и Сириус. Только вот журналы и колдографии, которые он пытался восстановить в своей памяти, совсем не приносили пользу. Изгибы незнакомых женских тел буквально не действовали на него. Поэтому он позволил разуму расслабиться и сосредоточился на процессе. — Ну как? — рухнул на стул Сириус, и от неожиданности Люпин чуть не разбрызгал чернила на пергамент. Он надеялся, что в библиотеке ему не помешают с домашней работой, но у Блэка были другие идеи на этот счёт. — Я вчера заметил, как кто-то прячется за шторами… Римус резко поднял голову и увидел хитро улыбающегося мальчишку. — Не понимаю, о чем ты, — прошептал Люпин и опустил взгляд. — Расскажи, — Сириус прилёг всем туловищем на деревянный стол. — Понравилось? — Нет! Т-то есть… да! Нет! Я не буду тебе рассказывать об этом, — Римус поморщился и сделал вид, что по телу пробежались мурашки. — Значит, понравилось? — не унимался Блэк и вырвал перо из рук друга. — Мой мальчик вырос! Римус захлопнул книгу и резко поднялся с места. — Я ухожу. — Куда? — Туда, где людей не интересует моя сексуальная жизнь! — Ты сказал это слово! — Блэк даже хлопнул в ладоши. — Я никогда не думал, что доживу до этого момента! Люпин знает слово «секс»! Римус закатил глаза и начал собирать учебники в портфель. — Римус, скажи это… сееееекс. С-е-к-с! Секс! — Молодые люди! — в ужасе воскликнула мадам Пинс, выглянув из-за соседнего стенда. — Что вы себе позволяете? Сердце упало в пятки от стыда. — Это все он, мэм! — светловолосый мальчишка ткнул пальцем в сторону друга. Блэк схватился за живот в жалких попытках сдержать смех. — Он дикий, его нужно в больничное крыло! — Эй! — Сириус хлопнул его по руке книгой. — Это ты пытался меня соблазнить прямо у всех на виду! Римус, тут же люди! — Ты пытался залезть в мои штан… — Хватит, юноши! — мадам Пинс было не до смеха. — Двум джентельменам не положено себя так вести и уж тем более залезать в… Мальчики не трогают мальчиков! Немедленно покиньте помещение! Римус готов был провалиться сквозь землю. Библиотека была его укромным уголком, местом для уединения. А сейчас в глазах уважавшей его прежде мадам Пинс было только отвращение. Он пробубнил извинения под нос и выбежал из помещения. Попросив Сириуса оставить его одного, он двинулся в сторону главного входа. Ему срочно нужно было выйти на улицу и подышать свежим воздухом. А лучше снова напиться огненным виски. Он так сильно хотел перестать ощущать разъедающий душу стыд. «Мальчики не трогают мальчиков!» — эхом гудело в его сознании. Он рос в мире, где понятия «гей» не существовало. Никто ему даже не рассказывал об этом. Поэтому дружба с мародерами не выглядела в его глазах «ненормальной» или слишком «интимной». Ребята любили обниматься, держаться за руки… Но только сейчас он начинал понимать, как общество на самом деле относилось к подобному. Сначала отец, в ужасе уставившийся на сына, потом шутки Питера и реакция Сириуса на чувства лучшего друга. Теперь слова мадам Пинс… Ему нельзя было думать о мальчиках. Нельзя и точка. Иначе он будет страдать ещё сильнее, чем от проклятого полнолуния. В следующий раз он сосредоточится на колдографиях с женскими телами. — Римус, — из забвения его вырвал голос Лили. Девочка сидела на скамье в позе лотоса и держала в руках раскрытую книгу. Рыжие волосы переливались на солнце и спадали волнами на лёгкое коричневое пальтишко. — Привет, Лилс, — он присел рядом с девочкой и заглянул в зелёные глаза. — Что читаешь? — Травологию, — это был ее нелюбимый предмет, поэтому Лили устало выдохнула. — Ты выглядишь… взволнованным. — Меня только что отчитала мадам Пинс. — Ауч, — посочувствовала девочка и похлопала друга по плечу. — Некий мистер Блэк отвлекал? Он тихонько посмеялся и кивнул. — Почему ты с ними дружишь, Рем? — завела свою любимую тему Эванс. — Они же невыносимые! — Неправда. — Правда, — мягко улыбнулась она и поёжилась от холода. — Вчера Поттер выкрикнул на всю столовую:«Питер, съешь козявку!» И я даже знать не хочу, чем это закончилось. — Он говорил про виноград! — рассмеялся Римус, и на душе стало тепло от воспоминания. — Ты хочешь сказать, что он бы не предложил ему съесть настоящую? — Резонно, — улыбнулся Римус и взглянул на смеющихся первокурсников проходящих мимо. — Дружи с кем хочешь, но, пожалуйста, не превращайся в Поттера, — умоляющим голос проговорила Эванс. — Но он тебе немного нравится, не так ли? — Римус таинственно прищурился и взглянул на покрасневшую девочку. — Я имею в виду, что все хотя бы немного влюблены в Джеймса. Это же Джеймс! Как его можно не любить? — Не все, — она внимательно посмотрела на друга. — Некоторым больше по душе его напарник. Римус почувствовал горячий кипяток в щеках и на кончиках ушей. — Заткнись, — он отвёл взгляд, и в ответ девочка рассмеялась. — Он ведь нравится тебе? Блэк? Римус не хотел на это отвечать, так как сам не знал правды. Но спокойствие в голосе Лили дарило необычайную уверенность, словно он мог наконец-то снять перед кем-то тяжёлый груз и поделиться переживаниями. — Разве это имеет значение? — он грустно взглянул на руки. — Мне нельзя даже думать об этом. — Почему? — она ласково погладила его по плечу. — Он мальчик… я м-мальчик, — Римусу становилось трудно дышать. Правда ужасно ранила юную душу. — В том году я признался ему, но получил в ответ: «надеюсь, это пройдёт». Но оно… оно… — Не проходит, — договорила за него Лили. И Римус почувствовал резкий приступ соленых слез. Быстро закивав головой, он сглотнул болезненный ком. В глазах помутнело, но он подавил слабость. — Я все мог перепутать, — прошептал он, почувствовав нежные прикосновения Лили на своей спине. — Понимаешь… Раньше мне никто не дарил заботы. Сириус первый научил меня ей… и теперь мне кажется… будто… — он схватил руку Лили в свою. — Будто мне хочется быть с ним. Но вдруг это не так? Как это понять? — Тебе хочется его поцеловать? — попыталась помочь Лили, нервно сжав ладонь друга. — Я не знаю, — смутился Рем и оглянулся по сторонам в надежде, что никого рядом не было. — Не знаю, Лили. Мы с ним всегда много касаемся друг друга… Я не понимаю, в чем разница между дружбой и чувствами… — Джеймса тебе хочется поцеловать? — Нет, Мерлин! Нет! — съёжился Римус. — Питера? — Нет! Лили поджала брови и посмотрела на друга, будто ответ был очевиден. — Ты когда-нибудь чувствовал подобное к девочкам? — наконец спросила она. — Н-нет, не знаю. — Мы можем, — она опустила взгляд и тихонько кашлянула. — Если ты хочешь… Мы могли бы проверить? Римус непонимающе взглянул на неё, но розовый румянец на веснушчатых щеках и слегка приоткрытые губы девочки вдруг разъяснили ее намерения. — Поцеловаться? — спросил он дрожащим от волнения голосом. — Да, — она смущенно погладила его по тыльной стороне ладони. — Но только если ты хочешь… по дружбе. — Хочу, — кивнул Римус. — Я бы хотел проверить… но Лили, умоляю, если Джеймс узнаёт… — Не узнает, — улыбнулась она и положила руку на лицо светловолосого мальчишки. Римус аккуратно придвинулся чуть ближе и уткнулся носом в щеку девушки. Ее приоткрытые губы неуверенно встретились с ним, и он крепко захлопнул веки. От неё пахло пряностями и чувствовался легкий аромат кофе. И по телу разлилось приятное тепло. Набравшись смелости, мальчик поддался вперёд и попытался разомкнуть их поцелуй. Языки влажно сплелись и забились друг с другом в странном ритме. Римус совсем потерял связь с происходящим и не понимал, что ему нужно было делать. Все было ужасно мокрым и скользким, будто по рту ползал слизень. Руки девочки водили по его шее и плечам, и это было приятно, но не было… не было мурашек. Он гулко выдохнул девочке в рот и попытался разорвать поцелуй. Лили отодвинулась от него и понимающе кивнула. — Не понравилось? — она выглядела немного виноватой. — Нет-нет, — запротестовал Рем. — Просто… немного странно. — Да, — взволнованно хихикнула она. Щеки ее напоминали цвет волос. — Хоть немного прояснилось в голове? — Теперь мне нужно поцеловать мальчика, чтобы понять, а это проблема, — оба подростка рассмеялись. — Вдруг я просто плохо целуюсь. — Для первого раза ничего, — она потрепала его за щеку. — Но была рада помочь. Он притянул девушку за руку и крепко сжал в объятиях. — Спасибо.***
Первые недели декабря пролетели для Римуса незаметно. Четверо мальчишек реже проводили время друг с другом из-за отличающегося графика занятий, сидели допоздна над домашней работой и читали огромные стопки книг. Тренировки, матчи, полнолуние и вечные попытки ребят освоить анимагию отдалили Люпина от привычной компании, и он часто пропадал наедине со своими мыслями. А их было много. Джеймс, на удивление всех мародёров, немного остыл к Эванс и познакомился с милой когтевранкой по имени Эммелина. Он частенько пропадал с девочкой вдвоем. Без него в компании было намного тише, а пранков над слизеринцами меньше. Так, до середины декабря Римус жил в душевном умиротворении, сосредоточившись на более важных проблемах, чем изучении собственных любовных предпочтений. Пока Джеймс и Сириус не решили устроить первую «легендарную вечеринку мародёров». По случаю рождественских каникул они собрали в гостиной Гриффиндора ребят со всех курсов, организовали выпивку и музыкальное сопровождение. Римус никогда прежде не видел такого энтузиазма среди учеников, казалось, что Джеймс был рождён создавать хаос. Они с Блэком завели толпу меньше, чем за минуту, и все вокруг начали танцевать, разбрасываться вещами, прыгать на столах. И будь проклята эта вечеринка. Тогда все и пошло ко дну. Он наблюдал за весельем из своего тихого уголка, попивая сливочное пиво. Джеймс танцевал с Эммелиной в центре комнаты, Сириус флиртовал со всем, что двигалось и имело очертания женской груди, а Питер весело беседовал с Элис. Люпин не мог перестать думать о том, что рано или поздно девчонки испортят их дружбу. Ощутив приятное опьянение и сонливость, он направился в комнату. Внутри их убежища было тихо, и от этого комфортного чувства он повалился на кровать. После нескольких минут спокойствия в комнату прорезался громкий звук голосов и музыки. — Римус, почему ты сбежал? — к кровати подошёл Сириус. Голос его был слишком радостным. — Мне кажется, у меня кризис среднего возраста, — пробубнил Люпин и приподнял голову. — Тебе тринадцать, — Сириус начал тихонько икать. — По ощущениям все сорок. — Не нравятся вечеринки? — ухмыльнулся брюнет и присел на простыни рядом с головой друга. — Т-ты старик. На день рождения жди… кресло качалку! — Я бы не отказался от кресла качалки, — сонливо ответил Люпин. — Я знаю, Ремми, — голос брюнета вдруг стал ласковым. И светловолосый мальчишка ощутил легкие поглаживания по спине. Между ними воцарилась тишина. Он пошевелился, чтобы присесть рядом с другом, и только сейчас заметил, насколько пьяным был Блэк. У того светилась глупая улыбка на лице, щеки горели бордовым, а глаза водянисто смотрели в пустоту. — Сколько ты выпил? — прищурился Люпин. В ответ Сириус смог лишь вытянуть руку и показать «чуть-чуть». Он тут же глупо рассмеялся. — Если мой друг сопьётся в четырнадцать, я ни капли не удивлюсь, — закатил глаза Римус и ощутил пристальный взгляд на своём лице. — Друг? — в голосе Блэка прозвучало сомнение. Он плавно уложил ладонь на грудь Римуса. — Я твой друг? Люпин ощутил лёгкое головокружение, и стало чересчур жарко. Нужно было срочно открыть окно. — Конечно, — голос прозвучал пискляво. — Мы дружим уже два с половиной года, забыл? — Нет, — мечтательно проговорил Сириус и уставился на него, словно на неземное существо. — Я бы тебя не забыл. Раскрасневшееся лицо осветилось белоснежной улыбкой, и брюнет сдул прядку волос, спавшую на глаза. Все, что копил Римус с такой осторожностью, вдруг нахлынуло на него мучительной тоской. Перед ним было самое красивое создание во всей чертовой вселенной, хотелось спрятать Сириуса в своих руках и никому больше не отдавать. Внутри все сжималось от переизбытка нежности. — Ты красивый, — вдруг произнёс Блэк, и положил голову на руки. — Я-я? — нервно посмеялся Римус. Его, должно быть, спутал брюнет с собственным отражением. — Да, — Сириус перешёл на шёпот и придвинулся всем телом к другу. Римус ощутил бег мурашек по позвоночнику. Было слишком жарко. Слишком. Не хватало воздуха в лёгких. — У тебя красивые глаза, — от Сириуса повеяло алкоголем, когда он гулко выдохнул и коснулся шрама на чужом лице. — Мягкая кожа. И губы… Блэк раскраснелся ещё сильнее и мягко провёл по губам Римуса своим большим пальцем. Люпин панически втянул носом воздух. Страшно было пошевелиться, сделать хотя бы одно неправильное движение и спугнуть трепет прикосновений. Что. Черт. Возьми. Происходит? — У тебя такие нежные губы, — брюнет начал водить по ним, не отрывая взгляда. — Сириус… — прошептал Римус, в горле не осталось воздуха. — Чшшш… И все вокруг растворилось, рассыпалось на маленькие кусочки, потому что лицо Блэка было теперь в такой непозволительной близости. Римус мог бы пересчитать каждую ресничку на нежном лице. — Сири… Он не успел договорить. Брюнет встретил его губы своими, мягкими и сладкими на вкус. Лавина мурашек обрушилась по всему телу Люпина, окутала опьяняющим теплом, разгорелась внизу живота. И область паха застонала в непреодолимом желании. Римус осознал, что не ответил на влажное прикосновение и, закрыв испуганные глаза, он впустил ртом сладкие губы. Словно изголодавшееся дитя он опробовал на вкус зефир или воздушную сахарную вату. Его руки непроизвольно схватились за талию мальчика и притянули к себе. Языки влажно сплелись в громком хлюпе. Хотелось больше, ближе, теснее. Это было ни капли не похоже на поцелуй с Лили. Все изнывало желанием, бабочки восторженно колотились внутри желудка. Это было лучшим прикосновением в его жизни. Высшей степенью ласки. Сириус размяк в его руках и тихо простонал. Это подействовало на Римуса, как бензин на огонь. Он вцепился ручками в длинные волосы, словно вот-вот и тело разорвёт обжигающее внутренности возбуждение. Сириус отчаянно притянул его за шею, втянул нижнюю губу Римуса, легонько прикусив. Люпин не мог больше бороться с желанием и повалил друга на чертов матрас. Прижался пахом к чужой коленке. Ему хотелось высвободиться, ощутить то же тепло, что и несколько недель назад за закрытыми шторами. Он жадно впивался в чужие губы, мял их, хватался руками за рубашку Блэка. И когда бёдра друга качнулись навстречу, встретились с его пахом в электрическом заряде, он ахнул от прилива незнакомого прежде животного желания. Люпин потерся, углубил поцелуй… — Риму… — выдохнул Сириус и разорвал поцелуй. Люпин испуганно распахнул веки и взглянул на мальчика, лежавшего в нескольких сантиметрах. Сириус не открывал глаз и тяжело дышал, словно тому было очень больно. — Сириус? — испугался светловолосый и провёл ладонью по нежной щеке друга. — Т-ты… все хорошо? Тот не ответил, а только сильнее сжал веки. — Кружи… кружится, — простонал Сириус, будто задыхаясь. Тело Люпина охватил страх. — Посмотри на меня, — испуганно попросил Римус и провёл ладонью по родным волосам. — Сириус, открой глаза. — Пло… плохо, — брюнет еле-еле разжал веки, а затем схватился рукой за рот, все тело его задрожало. — Вот чёрт, — выругался Римус и слез с кровати. Коленки дрожали от переизбытка чувств, голова кружилась. Он нежно обхватил мальчишку под мышки и повалил на себя. Приподняв его в воздух, он донёс Сириуса до ванной комнаты и усадил перед унитазом. — Давай, — попросил он обмякшего друга, попутно завязывая тому хвост. Резинку он всегда носил на запястье, на случай, если понадобится Сириусу. — Оч-чень плохо, — словно дитя качал головой Сириус во все стороны, не раскрывая век. Римус осторожно присел рядом с ним на коленки и погладил по волосам. Все тело до сих пор трясло от возбуждения. Губы горели. — Тебе станет легче, — прошептал он. Видеть в таком состоянии мальчишку было слишком больно. — Я рядом, давай. Сириус захныкал и беспомощно сжал руками унитаз. Через несколько секунд он наконец-то выпустил всю выпивку, попутно наглотавшись собственных слез и слюней. Римус осторожно держал локоны в руках. После, он принёс стакан и умыл самые прекрасные на земле губы водой. Сириус, так и не попытавшись открыть глаза, обмяк в его руках и положил голову на плечо. Римус свернулся на полу вместе с лучшим другом и нежно погладил по спине. — Ты жив? — спросил он и поцеловал Сириуса в лоб. Кожа была ужасно горячей. — Не надо звать Помфри? — Мхм, — промычал тот и снова упал на грудь друга. Словно в одеяло, Блэк укутался в объятия Римуса. — Все хорошо, — прошептал светловолосый, ощутив горячие слёзы в глазах. События последних десяти минут навалились страшным комом. — Я рядом. Он плавно покачивал друга, словно младенца, и тихо напевал спокойную мелодию. Сириус периодически вздрагивал и хныкал, видимо, потеря связи с реальностью пугала мальчишку. — Вот вы где! — вбежал весёлый Поттер в ванную комнату, но тут же остановился у дверей. — Воу! Что случилось? — Сириусу плохо, — Римус чувствовал себя так, словно сейчас расплачется. — Блэк, ты чего? — пьяный, но соображающий Джеймс присел к ним рядом на колени. — Дышишь? — Мхм, — Сириус будто все слышал, но не мог пошевелиться. — Пьяньчуга, — улыбнулся Поттер и похлопал друга по спине. — Давай его мне, Римус, я отнесу на кровать. Все болезненно сжалось от ревности. — Я сам, — Римус прижал к себе мальчишку сильнее и положил подбородок на мягкую макушку. — Хорошо, — Джеймс приподнялся и направился в сторону двери. — Зови меня, если понадобится помощь. Римус кивнул и дождался, пока Поттер покинет комнату. Он аккуратно поднял Сириуса на руки. Хоть Люпин и был чуть выше и крупнее, тяжесть веса все равно была непривычной. Уложив брюнета на кровать, сняв обувь и укутав в тёплый плед, он облегченно выдохнул. Всю ночь он не мог заснуть и просидел рядом с кроватью. Устроился на полу вместе с тазиком и держал нежную ручку друга в своей. Ему было жизненно необходимо знать, дышит ли Сириус. Наблюдая за каждым его вдохом и движением груди, Римус ловил себя на мысли, что не смог бы жить в мире без этого заносчивого мальчишки.***
— Сириус, подъем! — сквозь сон до Блэка донёсся звонкий голос Джеймса. — Хватит дрыхнуть! Кто-то потянул его одеяло на себя, и Сириус с усилием разжал веки. Яркий солнечный свет, мучительная боль по всему телу и пульсация в висках… Брюнету казалось, что его несколько раз окунули в холодную воду, а затем скинули с астрономической башни. — Ааргх, — прорычал он, схватившись за голову. Во рту был отвратительный кислый привкус. — Я умер? — Почти, — Поттер выглядел так, словно не выпил ни капли. — Римус тебя реанимировал. Сириус перевёл слипшиеся веки в сторону кровати Люпина, но нашёл его в сидячем положении на полу. Мальчишка был бледный, как снег, а глаза выглядели красными от усталости. — Доброе утро, — проговорил Люпин, и щеки его загорелись румянцем. — Доброе? — простонал брюнет, укутавшись обратно в плед. — Худшее из всех! — Нечего так много пить, — засмеялся Питер, выходя из ванной комнаты. — Питер! Ты вчера флиртовал с Элис! — вдруг вспомнил Сириус. — Так держать! — Я удивлён, что ты хоть что-то помнишь, — улыбался Поттер, попутно наколдовывая воду в стакан. — Я помню все ровно до маггловской водки. Это была ужасная идея. Почему меня никто не остановил? — Я не знал про неё, — ответил Джеймс. — Почему ты нам не сказал? — Если бы я сказал вам, вы бы меня остановили! Джеймс громко рассмеялся и протянул воду. — Вам всем повезло, что вы отделались огненным виски, — прошипел Блэк, приподнявшись и забрав стакан. — Какой-то старшекурсник пронёс эту… адскую жидкость. На вкус, как задница Снейпа. Я ее выпил, и все полетело к чертям… — Т-ты не помнишь, как поднялся в комнату? — Римус уставился на него снизу вверх. — Помню, что пошёл искать тебя, — задумался Сириус. Он жадно заглотнул половину стакана. Воспоминания крутились в голове, как быстрая карусель. — О! Вспомнил! Римус испуганно вздрогнул. — Я точно помню что-то про кресло качалку… — Блэк нахмурился. — И дальше…. унитаз… Я хорошо помню, как склонился над унитазом. Джеймс, кажется, ещё заходил. — Ты еле живой был, — Поттер сдерживал смех. — Больше не пей маггловский алкоголь. — Хоть в чем-то моя мать была права, магглы не могут быть хороши во всем. — Мне пора на тренировку, — оживился Поттер и направился к своему шкафу. Римус неожиданно приподнялся и тихонько уселся рядом с Сириусом. Видимо, Блэк так сильно перепугал светловолосого, что теперь тот выглядел ужасно потухшим. У него слегка дрожали губы, а пальцы теребили краешек свитера. — Ты точно ничего не помнишь? — прошептал он, взглянув в сторону раскисшего на постели брюнета. — С-совсем? Сириус не понимал, о чем говорил Люпин. Должно быть, он опять сделал какую-то глупость. Все воспоминания были в расплывчатом тумане. — Нет, что-то случилось? — осторожно поинтересовался Блэк. — Н-ничего особенного, — выдохнул Римус, и губы его исказились в печальной улыбке. По внутренностям Сириуса вдруг растеклось приятное тепло, он почему-то ощутил запах кожи и волос Римуса так четко, будто был в паре сантиметров от него. — Главное, что ты в порядке. — Ты можешь мне рассказать… — Ничего важного, правда, — отмахнулся Люпин, и брюнет немного расслабился. — Ты просто напугал меня вчера. — Извини, — наклонил голову мальчишка и погладил Рема за коленку. — Спасибо за помощь. — Пустяки, — Римус вдруг соскочил с простыней и направился в сторону ванной комнаты. — Поправляйся скорее. Сириус улыбнулся ему и упал на кровать. Ему необходимо было поспать ещё, как минимум, несколько часов. «Больше никакой водки» — подумал он, но тут же рассмеялся от собственной наивности.