Прикосновения

— «Пал Патрокл, и кипит над убитым кровавая битва…» — читал вслух Римус, ощущая под правой рукой, как сильно сжимается Сириус. — «…Черное облако скорби покрыло Ахиллеса. В горсти руками обеими взяв закоптелого пепла, голову им он посыпал, прекрасный свой вид безобразя…» — Я не могу, — Блэк закрыл ладонями уши и вжался в грудь Люпина, спрятав лицо в свитере. — Патрокл не мог умереть… — «Страшно рыдал Ахиллес…» — продолжил Люпин, сглатывая сухой ком в горле. Книга задрожала в руках. — Хватит! — застонал Блэк и поднял голову, волосы его растрепались во все стороны. Печальные серые глаза, наполненные слезами, уставились на Лунатика. Любимые губы задрожали, как у маленького дитя. — Как вы могли так спокойно обсуждать это с Эриком? Ваша «Илиада» – сущий кошмар… Люпин посмотрел на своего парня, сотрясающегося в истерике, и прижал поближе к себе, поцеловал в макушку. Они лежали под одеялом в постели Сириуса, мерцание лампы на прикроватной тумбе и чашки горячего шоколада. Римус почти все лето провёл в поместье Поттеров, но никто на это сильно не жаловался. Юфимия принимала гостя, как третьего сына. Хоть август и подходил к концу, Лунатику так сильно не хотелось возвращаться домой. Их идиллия с Сириусом началась еще в тот день, когда друзья поделились с мародёрами своим секретом. Они были неразлучны до конца года, ходили на свидания в Хогсмид, спали в одной кровати, мылись вместе в душевой, сидели за одной партой. Люпин думал, что возненавидит рутину, что они с Бродягой обязательно поругаются, но оказалось вовсе наоборот. Никогда он ещё не ощущал себя так полноценно и спокойно, как в отношениях с Сириусом. Каково это – встречаться с Сириусом Блэком? Это похоже на бесконечные американские горки, с которых ты спускаешься, чувствуя головокружение и адреналин, но все же поднимаешься, чтобы повторить. Это мятный запах Сириуса на простынях, его длинные темные волосы по всей одежде, сладкие влажные поцелуи на шрамах и кончике носа. Звездный свет, покрывающий тело дрожью. Рядом с Блэком Лунатик не был чудовищем. Он не был сломленным или «особенным». Его так наполняли любовь и прикосновения Сириуса, что в некоторые дни казалось, он вот-вот взорвется. Были, конечно, и моменты, когда парни ссорились, и Бродяга вел себя как совершенно избалованный ребенок. Он хлопал дверьми, показывал средние пальцы и кричал «Мы расстаемся!» Правда, в тот же вечер Люпин находил своего парня в собачьей форме, хнычущего под кроватью. Они прижимались друг к другу на полу и просыпались на следующее утро с мыслями, что забытая Римусом годовщина двух месяцев отношений не была веским поводом для расставания. Они пока не афишировали свои чувства, но и не сильно скрывались. Во всяком случае, Юфимия, Джеймс, Питер и Лили знали о них. Удивительно, но другие пока не задавали вопросов. Своему отцу Римус рассказывать не стал. Он и так провёл с ним летом первую неделю каникул. Этого было более, чем достаточно. — «Илиада» не кошмар, Сириус, — улыбнулся Люпин и укутал расстроенного парня в одеяло. — Любить на войне сложно, и в этом вся правда. — Как теперь Ахиллес будет жить без Патрокла? — глаза Бродяги были на мокром месте. Люпин знал, что согласиться прочесть греческие мифы было рискованным решением. Особенно когда Блэк был так эмоционален. Но парень слишком сильно настаивал после произошедшего на День Святого Валентина. Ему хотелось знать, что Римус обсуждал с Эриком. — В скором времени Ахиллес отправится на войну, чтобы отомстить за любимого, — тихо проговорил Люпин и убрал прядки волос с серых пронизывающих глаз. Сириус шмыгнул носом. — Он тоже умрет? — Да, — печально проговорил Люпин. — Они умрут на войне, но это не значит, что не найдут друг друга после, в царствии Аида. — А мы… мы найдём друг друга после смерти, Луни? — прошептал Сириус, и в сердце Римуса закололо болезненными иглами. — Давай не будем говорить о смерти, котенок, — он опустил лицо, чтобы поцеловать Сириуса в нос, и прикрыл глаза. — У нас ещё так много впереди. — Но если… — Блэк потерся носиком о его щеку. — Если это случится однажды… Ты найдёшь меня? После смерти? — Конечно, Бродяга, — выдохнул Люпин и поцеловал в тёплый висок. — Конечно, я найду тебя. Блэк улёгся калачиком в его объятия. Хотелось спрятать парня от навязчивых мыслей и переживаний, никогда не думать о его смерти. Римус все ещё помнил, как наткнулся на богарта в конце шестого курса. Его самым главным страхом оказался окровавленный Блэк, синий и не живой. Прежде это было только полнолуние, оно вызывало наибольший страх. Его богартом была луна. Но Римус так сильно полюбил этого глупого парня, напоминающего и греческого Бога, и маленькое дитя одновременно. Он прижал Бродягу, укутанного в пуховое одеяло, ближе к груди. Запах ментола, ванили и солнечного тепла окутал его. Теперь они оба пахли, как смесь друг друга. — Мы будем дочитывать? — спросил Рем у парня шёпотом. Сириус покачал отрицательно головой: — Нет, там Ахиллес страдает, я не выдержу. Он же так похож на меня. Римус звонко рассмеялся, и Сириус затрясся на его груди. — Чего ты смеешься, — голова брюнета выползла из под одеяла, и он легонько пихнул Лунатика. — Ты думаешь, что люди тебя боятся? — Римус погладил его по волосам и улыбнулся мягко. — Какой наивный… — Эй! — Сириус не мог сдерживать смех и набросился на него с лёгкими пинками, чуть не повалив хохочущего Люпина на пол. — Какие вы мерзкие, — дверь внезапно открылась, и в проеме появился Джеймс. Он поморщился в фальшивом отвращении и присел на краешек кровати, весело улыбнувшись. — Что читаете? — поинтересовался Джеймс, когда Римус выбрался из хватки Бродяги. — Гомера, это магловская литература, — Люпин обнял со спины Сириуса и усадил на пятую точку. — Скукотень, — Поттер откинул «Илиаду» в сторону и сочувственно взглянул на Блэка. — Вы скоро вспреете в этой комнате, а хуже… Ты, Бродяга, превратишься в книжного червя. — Ни за что! — в ужасе ахнул Блэк. — Как ты смеешь подозревать меня в подобном, Сохатый? — Вы становитесь похожи на две пиявки, которые не способны отлипнуть друг от друга, — Джеймс съёжился. — Люди в отношениях меня пугают… — Ты бы сам не против был бы превратиться в пиявку с Эванс? — усмехнулся Блэк, закатив глаза. — Да, и что? — выдохнул Джеймс. — Говоря об этом… Завтра я с ней увижусь. — Как и мы все, — дополнил Римус. Они собирались погостить в доме МакДональдов, так как большинство пришло в небывалый восторг после зимних каникул. — В этом году я заполучу ее сердце, вот увидите! — Поттер ткнул пальцем в друзей. — Она будет сражена наповал, если ты наконец перестанешь бегать за ней, — посоветовал Люпин. — Ха-ха, — саркастически протянул Поттер. — Я обойдусь без советов мистера Лунатика. Напомни, как долго ты добивался Бродягу? — Пять лет, — тихим голосом произнёс Рем, сдерживая рвущуюся наружу улыбку. — Вот и я о чем, — ухмыльнулся самодовольно Поттер. — Он меня сразу сразил наповал, просто не знал, — Сириус схватил рукой щеки парня и сжал их так, что губы расплылись бантиком. — Теперь будет мучиться со мной до конца жизни. И Римус был бы только счастлив, если бы это оказалось правдой. — Неправда, не сразу, — пробубнил он сквозь сжатые губы. — Ты меня называл братом. Джеймс громко хрюкнул от смеха, и Сириус опустил руку, сморщившись. — Ты долго ещё будешь мне это припоминать? — Блэк легонько пихнул парня. — До конца наших дней.

***

Вечеринки в доме МакДональдов стали своего рода традицией, против которой Римус абсолютно не возражал. Ему нравилось уезжать как можно дальше от взрослых. Они курили травку, пили и танцевали под рок-н-ролл целыми днями, почти всегда в полутрезвом состоянии. Этого абсолютно никогда не произошло бы в стенах Хогвартса. Всех восьмерых друзей исключили бы незамедлительно. На третий день пребывания в гостях у Мэри они отправились на море, взяли большие корзинки, полные сэндвичей, фруктов и напитков. Включили радио, которое безостановочно крутило последние рок-хиты. «The Who – My Generation» заиграло, когда Римус спускался по зелёному холму, позади своих друзей, в солнцезащитных очках и с большим радиоприемником на плече. «People try to put us d-down Just because we get around Things they do look awful c-c-cold I hope I die before I get old This is my generation» Это ощущалось так, словно он попал в один из тех маггловских фильмов, где каждая сцена была слишком красивой для реальности. Лили и Мэри уже были в купальниках и смеялись над очередными шутками Поттера и Петтигрю. Солнце ярко светило, а шум волн, смешавшийся со словами песни, наполнял сердце Лунатика такой радостью, что улыбка невольно расплывалась на обгоревшем лице. «Why don't you all f-fade away And don't try to dig what we all s-s-say I'm not trying to cause a big s-s-sensation I'm just talkin' 'bout my g-g-g-generation This is my generation» Марлин и Доркас танцевали под музыку босиком на песке, а Сириус, который был только в красных плавках и солнцезащитных очках, хлопал им и подпевал. «Talkin' 'bout my generation My generation Talkin' 'bout my generation My generation» Когда они добрались до побережья, Джеймс и Бродяга тут же бросились в воду, запрыгивая друг другу на спины и разбрызгивая солёную воду повсюду. Люпин решил лечь на полотенце рядом с Лили, которая первым делом принялась наносить другу на спину солнцезащитный крем. — Ну, выкладывай, как дела с мистером Блэком? — она улыбнулась и посмотрела в сторону парней, которые, судя по звукам, затащили кричащую Мэри в воду. — Словно в сказке, — мечтательно вздохнул Ремус. — Кстати, как ты думаешь, девчонки знают о… нас? Мы просто не говорили ещё никому, но это вполне очевидно. — Я почти уверена, что Марлс знает, у нее есть этот… гей–радар, это безумие, – тихонько усмехнулась Лили. — Но я думаю, вам лучше поговорить с ними. Чтобы не было сюрпризов. — Лунатик, давай! — Сириус выбежал из воды и плюхнулся на его спину. Люпин ахнул в ужасе от того, каким мокрым и холодным было тело парня. — Вода чудесная! — Господи, как же холодно! — закричал Римус, но тут Сириус взял его за руку и попытался поднять. Он был слишком слаб для Люпина, поэтому светловолосый лишь закатил глаза и поднялся. — Я сам дойду... Джеймс бросился на помощь, а Питера позади себя Римус даже не заметил. — Нет! — громко запротестовал он. Но трое мародеров схватили его за все четыре конечности и понесли к воде. Луни в панике закричал, хоть и было слишком поздно. Следующее, что он помнил, это то, как он повалился в ужасно холодное и соленое море. Вода попала в нос, уши, рот, плавки. Светловолосый поспешно выплыл на поверхность, задыхаясь и отплевываясь, словно едва не умер. Сириус встретил его смехом, помогая убрать воду с лица. — Я не умею плавать! — признался Луни, страх и возбуждение пронизывали каждую клетку тела. Он дотянулся ногами до песка, чтобы встать. Господи, как трудно было сохранять равновесие. — Что?! — недоверчиво закричали все трое мародеров. Неужели они никогда не замечали, что Рем раньше с ними не плавал? — Я не люблю воду, — Люпин быстро заморгал, потому что глаза сводило от соли и солнца. — О-о-о, — с умилением произнес Сириус. — Так ты и есть котенок. Ты не умеешь плавать! — Блэк, помоги ему, — усмехнулся Поттер, проплывая дальше, чтобы присоединиться к Мэри и Питеру. Бродяга озорно улыбнулся, обнимая своего парня под водой за талию. — Просто постарайся не бояться, я держу тебя, — Сириус не мог перестать улыбаться, как будто это был самый гордый момент в его жизни. Наконец-то он мог чему-то научить. — Я не понимаю, как двигать ногами, — Римус до смерти боялся идти дальше, его не слушались ступни. — Клади ладони сюда, — скомандовал Блэк и, взяв руки своего парня, положил их к себе на плечи. — Хорошо, теперь оттолкнись от земли, попробуй пошевелить ногами... — Я не могу, — запаниковал Луни. — Нет, Луни, ты можешь, просто плыви ко мне, — Сириус двинулся дальше, в глубину. И Римус зашевелил ногами так быстро, как только мог, чтобы не потерять равновесие, вцепившись в плечи Блэка. Они действительно двигались вместе, и Люпину казалось, что он плывет. — Держись, котенок, теперь я тебя отпускаю... — Нет! — Да, — твердо сказал Сириус. — Ты не утонешь, я спасу тебя. Люпин посмотрел на своего парня, чьи волосы были влажными, глаза сияли от любви и счастья, и Римус убрал руки. Потому что он мог доверить Сириусу все, что угодно на свете, даже свою жизнь. И как только он зашевелился в воде, он действительно начал плыть, правда, как испуганная собака, которую бросили на произвол судьбы. — Получается! — закричал Сириус и захлопал в ладоши. — Ты сейчас такой милый, я хочу тебя расцеловать. — Это приведет нас к тому, что мы утонем, — усмехнулся Люпин, стараясь удерживать подбородок над водой. — Спорим? — Сириус вскинул бровями и, прежде чем Луни успел ответить, прижался громким чмоком к губам. Влажным, соленым и чертовски горячим. — Люди смотрят, — щеки Люпина вспыхнули. Он обернулся, но друзья были слишком заняты другими делами. — Плевать, они все и так догадаются к концу каникул, — Бродяга подплыл к парню ближе и положил руки на талию, притягивая Римуса к себе. Мерлин, скольжение его рук по коже возбуждало. В воде было какое-то незнакомое прежде равновесие, потому что все казалось легче. И Люпин даже обвил ногами бедра брюнета. Пахи соприкоснулись. — Я бы трахнул тебя прямо здесь, — Сириус прижал его ближе, посылая мурашки по спине. — Я не думаю, что это была бы лучшая идея трахаться здесь, прямо сейчас, — Римус улыбнулся и поцеловал Сириуса в мягкую мочку уха. Блэк тихо простонал. — Мы можем прийти сюда ночью, когда никто не увидит, — пробормотал Бродяга. И тем же вечером они, разумеется, вернулись. Потому что это была затея Сириуса, а когда Сириус чего-то хотел, он шел до победного.

***

Каково это — встречаться с Римусом Люпином? Это похоже на теплое одеяло холодной ночью, на жар от камина после долгой вьюги. От него всегда пахло ванилью и древесной свежестью, его кожа была горячей, и Сириусу хотелось раствориться в нем на всю оставшуюся жизнь. Да, их отношения не всегда были идеальны. Иногда неуверенность и страхи Рема брали верх над ним, но Бродяга был готов в один из таких дней молча сесть рядом с ним и вытереть горячие слезы. Каждое утро Блэк просыпался рядом с Римусом. Его кудри по всей подушке, губы пухлые и приоткрывшиеся. Будь его воля, Сириус всегда вставал бы первым, чтобы насладиться картиной. Его зелено-карие глаза всегда сияли, а улыбка была самой широкой в мире… Мерлин, Сириус не мог насытиться его улыбкой. Блэк был обречен любить эту занозу в заднице вечно. — Сириус, какого хрена? — Римус громко рассмеялся, когда Бродяга стянул одним рывком плавки и голышом поспешил в воду. — Я туда не пойду, там темно, холодно и ты без одежды. Лунный свет освещал поразительно красивое лицо Римуса, его щеки и вздёрнутый нос, покрытый веснушками. Он был шедевром. Каждая линия шрама... Луни был похож на картину, все было прекрасно на холсте его тела. — Снимай одежду и пойдем купаться, придурок, — все, что смог сказать Сириус, уже достаточно возбужденный. Люпин поколебался несколько секунд, а затем стянул медленно футболку и плавки. Сириус сдерживал довольную улыбку, наблюдая, как это совершенство заходит в воду. — Ты больше никогда ничего не предложишь, кретин, — заскулил Римус, но плюхнулся в воду. — Как же холодно, Мерлиновы пятки! Бродяга подплыл к нему ближе, чувствуя радость и трепет каждой клеточкой своего тела. — Я ненавижу тебя, — челюсть Римуса задрожала от холода, и он отчаянно попытался уплыть от парня. — Не подходи ко мне. — Я тоже люблю тебя, — промурчал брюнет, обнимая Римуса за талию. Их глаза встретились, и на мгновение сердце Бродяги перестало биться. Они были молоды и влюблены. Под свечением полумесяца. И ничто другое в этом мире не имело значения. — Сириус? — прошептал Лунатик, изучая его лицо осторожным взглядом. Одним плавным движением Сириус закинул ноги Римуса себе на бедра, а затем наклонился вперед, позволив свободным рукам скользнуть по спине своего парня. Луни дернулся, задыхаясь, когда по его позвоночнику провели ногтями. Их пахи соприкоснулись, и Люпин откинул шею, кадык напрягся от желания. Это был не первый раз, когда они прикасались друг к другу, но внезапно их тела взорвались от удовольствия. Кожа к коже под водой. Сириус нашел губами влажную шею и жадно поцеловал ее, соленый вкус окутал язык. — Блять, — простонал Люпин и опустил руки под воду, чтобы дотянуться до задницы Бродяги. Каждое прикосновение было словно шелк. Блэк прижался к нему, тяжело дыша в шею. Глаза Люпина закатились от удовольствия, и он издал тихий стон. — Луни... — прошептал Бродяга ему на ухо и зарылся мокрой рукой в волосы. — Прикоснись ко мне, — Римус был почти в отчаянии. И Сириус прикоснулся. Это была недолгая ночь, но, вероятно, одна из лучших в их жизни.

***

Но ту ночь, когда все их друзья раскрыли секрет, Римус предпочел бы забыть. Все началось с того, что они вместе с Сириусом сбежали вечером из дома Мэри, чтобы прогуляться по магловскому Лондону. У них почти никогда не было настоящих свиданий в Хогвартсе, слишком много нежелательных прохожих и школьной работы. Но за пределами волшебного мира их отношения казались более реальными. Сириус бегал по улочкам Камден Тауна, как возбужденный щенок, указывая на художников, граффити и музыкантов. В то время как Римус просто широко улыбался, глядя на брюнета и ощущая себя, как дома. По-обыденному. С запахом жареного фастфуда, с яркими городскими огнями и панк-молодежью. Где никто даже не знал о существовании оборотней. Где он был просто глупым мальчишкой, уставившимся на любовь всей своей жизни. Блэк был одет в свою любимую кожаную куртку, грубые ботинки и выглядел так, словно принадлежал городу, хоть и не совсем по погоде. Римус, наоборот, надел легкую льняную белую рубашку и коричневые брюки. — Лунатик, мы должны прокатиться! — Сириус указал на место, где можно было взять напрокат велосипеды, и схватил своего парня за руку. — Ты же не умеешь кататься на них, — проворчал Люпин. Но опять же, Сириус не был бы Сириусом, если бы он отказался от того, чего хотел. — Эй, я научил тебя плавать, — надул губы Сириус. — Хотя бы арендуй один, я запрыгну к тебе на заднее сиденье. Римус никогда не мог ответить парню «нет». Он всегда хотел сделать Сириуса счастливым. Поэтому они взяли напрокат старый зеленый велосипед с задним сиденьем, и после пары жалких попыток научиться водить Бродяга чуть не врезался в огромный мусорный бак и сдался. Люпину нравилось ездить на заднем сиденье мотоцикла Бродяги, так что, возможно, пришло время поменяться местами. Сириус обнял его сзади, за талию, и Римус начал крутить педали. Прохладный летний ветерок путался в волосах и переполнял лёгкие радостью. Сириус весело звонил в колокольчик, когда они проезжали мимо незнакомцев на улицах. — Мне так нравится! — закричал Сириус, крепко прижимаясь к торсу своего парня. — Извините нас, мэм! Прекрасно выглядите, мэм! — они поприветствовали старушку и выехали за угол, где улица была пустыннее. Сириус громко засмеялся, когда они проехали через лужу воды и обрызгали себя. И Люпин мог поклясться… он не пожелал бы никого на свете, кроме этого счастливого большого ребенка. — Лунатик, давай купим пива, — предложил Блэк, когда они заехали в тёмные улочки, где горели огни, громко играла музыка и воздух наполнял дым сигарет. Они подъехали к магазину с неоновой вывеской и купили две жестяные банки «Боддингтонс». — Я хочу жить здесь, — Сириус сиял от удовольствия. — Здесь намного круче, чем в мире магов. Они открыли банки пива и присели на велосипед в проездной арке между домами, подальше от шума. — Ты не будешь скучать по магии? По полетам на метле? По порчам и зельям? — изумился Люпин, тихонько посмеиваясь. — Кому нужна магия, когда есть ты? — У Сириуса на верхней губе застыла милая пивная пенка. Взгляд его стал чересчур мягким и трепетным. — Ты гораздо больше, чем… палочки и заклинания. Луни почувствовал, как его сердце тает от одной мысли переехать сюда вместе с Сириусом, подальше от Хогвартса и войны. В мир, где нет ни чистокровных, ни маглорожденных. Где они вместе смогли бы ходить в магазин виниловых пластинок, веселиться ночью в пабе и жить в маленькой квартирке с видом на ночной город. Где они были бы самими собой. — Я бы с удовольствием жил здесь… С тобой, — прошептал Римус. Он наклонился чуть ближе к Бродяге, чтобы убрать пену большим пальцем. — Ты для меня тоже гораздо больше, чем магия. Сириус радостно захихикал и огляделся, не смотрит ли кто-нибудь на них. Он по-собственнически взял лицо Луни и жадно поцеловал в губы. Римус застонал от мягкого прикосновения и запустил руку в длинные волосы своего парня, приблизив его лицо и влажный язык ближе. Чтобы впитать полностью и без остатка. — Господи, блять! — чей-то грубый голос разрезал тишину эхом. Сердце Римуса упало в пятки, когда он отстранился и увидел испуганный взгляд Бродяги. Обернувшись, он обнаружил трех шатающихся мужиков в десяти метрах от них. Лица, полные отвращения. Люпин инстинктивно закрыл всем своим телом Сириуса. — Забейте, чуваки, — один из них отмахнулся. Он был коротко стрижен, и не хватало одной брови. — Просто пара мелких... педиков. Римус с трудом сглотнул и отвернулся, чтобы взглянуть на парня. Сириус крепко сжал челюсть от злости, и Луни попытался указать глазами на велосипед. Нужно было сматываться. — Почему ты отворачиваешься, кусок дерьма? — огрызнулся второй, с рыжими волосами. — Сколько вам вообще лет? Пятнадцать? А уже трахаются в задн… — Черт, да просто пройдите мимо! — Бродяга вскочил на ноги, и Римус ощутил, как все его тело парализовало от страха. Повисла тишина, прежде чем третий, лысый и весь в татуировках, приблизился к ним и с отвращением посмотрел на Сириуса. — Что ты сказал, выродок? Люпин резко поднялся и встал между ними, закрывая озлобленного Бродягу. Яростные глаза лысого уставились на него. — Послушайте, мы же не хотим ссориться, — проговорил он дрожащим от паники голосом. Все его тело покрылось потом, жар и ужас наполнили легкие. — Мы просто… Римус не успел закончить, потому что лысый так сильно ударил его по лицу, что парню показалось, кулак пробил череп. Глаз загорелся от боли, и Люпин рухнул в объятия Сириуса. — Луни! — его парень закричал в ужасе. — Ублюдки! Но прежде, чем они оба смогли осознать происходящее, все это превратилось в огромную мешанину из кулаков, крови и гомофобных высказываний. Римус всеми силами пытался защитить Сириуса, которого избивал рыжий, но лысый был слишком сильный. Он повалил его на холодную землю, надавил ботинком на челюсть и заставил задыхаться от боли. Кровь наполняла горло, и, как он не пытался найти Сириуса затуманенным взглядом, тот кричал слишком далеко от него. Римус в ужасе шептал его имя, чувствуя струящуюся изо рта кровь. Ему показалось, что он теряет сознание. — Пошли, — голос второго эхом пронесся сквозь озлобленные крики Сириуса, и все трое исчезли. Напоследок зарядив плевком в лицо Люпина. Он попытался подползти к Бродяге, несмотря на мучительную боль во всех конечностях. — Луни! — воскликнул Сириус и опустился на колени перед его головой. Стало очевидно, что брюнет сдерживал слезы, и это было самое худшее во всей истории. Римус действительно ненавидел этот мир, но сейчас как никогда прежде так. — Луни, посмотри на м-меня... Мягкие руки приподняли его голову, и Римус попытался сесть. Сириус был напротив него, с огромными ссадинами на идеальном лице, с растрёпанными волосами и окровавленными губами. Струи слез на грязных щеках. — Ты в порядке? — прошептал Блэк дрожащим голосом. Римус нашел в себе мужество кивнуть. Сплюнув кровь, он вытер слюни рукавом рубашки. — О боже, — с облегчением выдохнул Сириус. — Что, черт возьми, с ними не так? — Блэк бросился в его объятия, и Римус притянул парня ближе дрожащими руками, зарылся лицом в родную шею и запах своего дома. — Они просто придурки... — пробормотал он осипшим голосом, и ему самому захотелось разреветься. Он отстранился, чтобы взять лицо Сириуса в ладони и убедиться, что с парнем все в порядке. — Это отвратительно и неправильно, не думай, что это наша вина... — Конечно, не наша, — Сириус отрицательно покачал головой. — Пойдем домой, — Римус едва мог видеть, но он собрал все свои силы, чтобы мягко улыбнуться и сделать вид, словно все в порядке. Они были в безопасности. Хотя бы в эту секунду. — Пойдем, — Блэк прижался лбом к его лбу, и Римус нежно погладил по длинным волосам.

***

— Что, черт возьми, с вами двумя случилось? — Джеймс встретил их на пороге дома, в ужасе уставившись на друзей. — Просто глупая драка в баре, — пробормотал Блэк озлобленно. Он вёл Римуса под руку, чтобы тот не споткнулся. — Три тупоголовых маггла. — Почему они напали на вас? — Джеймс выглядел так, словно его переполняла злость. — На вас нет ни одного живого места! Римус упал на диван вслед за своим парнем, без сил и желания разговаривать. Мэри уже бежала к ним со льдом в руках. Все остальные замерли в ужасе. — Без причин, они просто такими родились, — Люпин взял пакет со льдом и приложил к щеке. Его взгляд скользнул по печальному лицу Лили. Она знала, что на самом деле произошло. Он слегка кивнул в ответ. — Мы можем им отомстить? Кто они? — Марлин выглядела готовой драться. — Нет, ребята, забудьте, — Блэк прижимал салфетки к губам, лицо все ещё было безжизненно бледным. — Кто избивает так людей? — Мэри крутилась вокруг Сириуса, усаживая его поудобнее на подушки и осматривая ранения. — Это потому что вы… другие? — жалобно прошептал Питер, вжавшись в сидушку кресла. И в комнате повисла тишина. Сириус нашёл глазами Римуса, глядевшего на парня абсолютно потеряно. — Другие? — повторила Доркас в недоумении. И Сириус сделал глубокий вдох, прежде чем нашёл силы озвучить правду. — Мы… целовались, да. Поэтому они напали, — Бродяга опустил взгляд и ощутил боковым зрением, как к нему придвинулся Римус чуть ближе. — Мы в-встречаемся… — тихо проговорил Люпин и взял холодной рукой окровавленную ладонь Сириуса. Когда светловолосый поднял взгляд, то нашёл настоящий испуг в глазах замеревшей Мэри и понимающий, грустный взгляд Доркас и Марлин. — Чтоб их всех истребили, к чертям собачьим, — Марлин стиснула челюсть от злости. — Тупорылых, узколобых кретинов. Чтоб они все сдохли! — Тихо, — Доркас приобняла ее, в глазах Медоуз появились слёзы. — Вы… встречаетесь? — прошептала Мэри, все ещё шокированная новостью. — Да, — пробормотал Римус. — Про меня вы знаете… — Сириус, ты тоже… гей? — Мэри посмотрела по сторонам растерянно, словно единственная не догадывалась об этом. — Мы давно встречаемся, с шестого курса, — Блэк поднял на неё взгляд. — Боже, — ахнула Мэри и присела на диван рядом с ними. — Я на Новый год предлагала тебе целоваться, и ты поэтому выбрал Римуса… Прости меня, — она сморщилась и сжала локоть брюнета. — Понятно, почему Римус злился на меня. Какой стыд! Простите меня! — Ты не знала, все в порядке, — Люпин улыбнулся ей, сквозь разбитые губы. — Мы будем им мстить? — наконец проговорил Джеймс, его лицо кипело от гнева. — Нет, давайте просто забудем, — выдохнул Римус и перевёл взгляд на Блэка. — Пойдем переоденемся. Они тихо поднялись по лестнице и закрыли дверь в комнату. В груди у Римуса было так невыносимо тяжело, что хотелось рухнуть на постель и проплакать часами. Он слышал достаточно жутких историй, он знал, что не все такие понимающие, как их друзья. Но это даже не близко к тому, что он представлял. Дело было не в нем самом, а в том, как сильно он боялся за Сириуса. — Думаю, я просто пойду спать, — пробормотал Блэк, стягивая футболку, на его ребрах было полно фиолетовых отметин, он выглядел таким крошечным и израненным. У Римуса сжалось от тоски сердце. — Тебе что-нибудь нужно? — Люпин натянул чистую футболку и присел рядом с парнем на кровать. Его пальцы задрожали, когда он коснулся запястья темноволосого. — Нет, — вздохнул Блэк и уставился в стену. — Я хочу жить в лучшем мире, вот и все... Глаза Сириуса заискрились злостью, а затем его черты лица искривились от боли. Глаза наполнились слезами, и он громко заглотнул воздух. — Шшш... — прошептал Римус, крепко обнимая оголенного парня. — Все в порядке. — Нет, это не так! — Сириус выкрикнул, а затем посмотрел на лицо Луни глазами, полными заботы. — Они чуть не убили тебя. — Не нужно беспокоиться обо мне, я переживаю каждое полнолуние… — Я ненавижу, что тебе приходится так жить, — Сириус шмыгнул носом и взял его лицо, чтобы нежно погладить по щекам. — Я так сильно тебя люблю. Это нечестно. — Все будет хорошо, я обещаю, — Римус улыбнулся сквозь слёзы, дыхание замерло в горле. — Я тоже тебя люблю, все будет хорошо. Все будет хорошо, — слёзы скатывались на тонкие пальцы Сириуса. — Все будет хорошо… Но Римус знал. Ничего уже не будет хорошо. Сириус же только начинал об этом догадываться. Начинал видеть отношение маглов к таким, как они. Начинал чувствовать, как медленно сгущается мрак над горизонтом, как все больше и больше людей присоединяются к армии Волдеморта. Как часто нападают на семьи маглорожденных. И как ничтожна жизнь одного человека. — Все будет хорошо, — повторил в последний раз Римус и уложил голову Бродяги на своё дрожащее плечо. Возможно, они смогут себя в этом убедить. Хотя бы ненадолго.