***
Во время обеда Катя вдруг задала маме вопрос, опустив глаза вниз: — Мам, а как ты смотришь на то, чтобы я в школу ходила с распущенными, как у Полинки, волосами или обручем? Вопрос этот ничуть не ввёл в замешательство сельскую учительницу. Она пожала плечами и без эмоций ответила: — Ну, ходи, если хочешь. — А если я новые туфли надену? И синее платье? Мам, в нашей же школе можно носить синюю и чёрную форму, — заметно осмелела девочка и оторвала взгляд от пола. Лилия Павловна отложила тарелку, вытерла салфеткой губы и оценивающе прищурилась. Катя поспешила дать объяснение всем этим вопросам: — Просто понимаешь, хочу полностью порвать с амплуа ябеды, сплетницы и просто скотины даже в одежде. —Теперь будешь пай-девочка? — усмехнулась Смирнова–Старшая, хоть и понимала, что дочь даст отрицательный ответ. Лилия Павловна видела в своей Катюше продолжение себя: такая же колкая на язык, такая же остроумная, но в то же время терзаемая внутренними противоречиями. Катя сморщила носик и проговорила с отвращением: — Нет, конечно! Обаяние и какая-то стервозность всё равно останутся при мне. В глазах девочки вновь сверкнули дьявольские огоньки. Как и в глазах её мамы, когда та добавила: — Уважаю… — Кстати, мама… — неуверенно начала Катя, но взгляд её был заискивающим. — М? — спросила Лилия Павловна, которая пила компот из сухофруктов. — А давай в сельмаг сходим… Как раз то платье с туфельками купим… Я, когда с ребятами шла, видела в витрине. Учительница с любящей улыбкой вздохнула и ответила: — Конечно, купим, доча. Ты уже так давно меня не просила ничего покупать. — Если что, я могу оплатить часть. У меня же в копилке с карманных за два года лежит… — засуетилась Катя, но мама её прервала: — Да что ты, Катя! Куплю я тебе. До скольки сельмаг работает? — До 20:30, — ответила Катя, которая точно помнила время, так как оно как раз было написано на витринном стекле. — Хорошо, — кивнула Лилия Павловна, посмотрев на Часы, на которых было уже 17:45. — Сейчас доедим, минут 40 отдохнём и пойдём. Магазин недалеко ведь находится от дома. — Угу, — подтвердила Катя, взяв с тарелки половинку огурца. — Катя, — решила вновь заговорить Смирнова–старшая, — я понаблюдала за Петровым и Морозовой и была удивлена, насколько сильно они влюблены. —Да. Вот только пока время признания не пришло. ПРИЗНАНИЕ — ПОСЛЕДНИЙ ЭТАП. — Что-то в этом есть, — многозначительно произнесла Лилия Павловна, но затем спросила то, что пробудило былой страх Кати, становление явью которого девочка день назад посчитала невозможным. — Доча, а ты не боишься стать третьей лишней? Я не говорю, что Полина и Антон специально так с тобой поступят. Я верю, что они дорожат тобой как подругой. Но потом… При хорошем раскладе у них завяжутся отношения… И дальше… Посерьёзневшая Катя остановила мать жестом и с грустью в голосе ответила: — Я лишь вчера думала об этом. Я посчитала, что они никогда меня не оставят и всё же будут находить на меня время… Чем дальше Катя воспроизводила свои вчерашние мысли, тем меньше она верила в смысл сказанного. Лилия Павловна с сочувствием посмотрела на дочь и решила закрыть данную тему. Учительница не хотела портить Кате настроение своими вопросами, хоть и очень важными. — Хотя знаешь, — продолжила Смирнова–старшая. — Вполне возможно то, к чему ты вчера мысленно пришла. Полина и Антон, как мне показалось, несмотря на то что я знаю Петрова, как и ты с Морозовой, всего несколько дней, — люди, склонные к анализу, любящие размышлять. Как и мы с тобой. Поэтому всё будет хорошо для всех вас троих. — Поживём — увидим, — появилась кроткая улыбка на лице Кати. И сейчас эта улыбка вполне бы могла стать достойным соперником улыбке Полины. Лилия Павловна в ответ одобрительно кивнула и тоже слегка улыбнулась.***
Идя к сельмагу, мать с дочкой сначала разговаривали, но под конец дороги каждая Смирнова погрузилась в свои мысли. Лилия Павловна думала: «Впервые меня так интересует школьный роман моих учеников. Вероятно, потому, что в нём оказалась замешана и моя дочка. А ведь чувства двух других людей заставили измениться Катю. Миллион раз я за неё рада. Теперь мне стало даже интересно, чем всё дело кончится. Это даже лучше, чем сериалы по телевизору смотреть.» В голове Кати же рождались такие мысли: «Вопрос мамы о третьей лишней натолкнул меня на мысль, что так может в конечном итоге случится. Я в любом случае не буду ни злиться, ни, тем более, мстить. Я, если у них всё получится, только искренне порадуюсь. А на данный момент они должны делать новые шаги, проявлять инициативу, но и разбавлять бытовыми хлопотами… Тогда, я думаю, всё пройдёт отлично.» Вот уже показался сельмаг. — Кстати, спасибо, что посадила наших Голубков вместе, — вспомнив, сказала Катя. — Лилия Павловна улыбнулась и ответила: — Да чего там!***
Смирновым повезло. Платье и туфли Катиного размера остались в наличии. На следующий день девочка решила явиться в школу в новом образе. «Интересно, что завтра все скажут и подумают? Хотя это меня сильно волновать не будет. Лишь реакция Полины и Антона важна, хоть ничего и не поменяет. Очень важна… » — рождались последние за этот день мысли в голове Кати, перед тем как девочка уснула.