***
В башне Разумовский первым делом включает Марго. И только когда она с ними здоровается, Серёжа чуть-чуть расслабляется и оглядывает собственный кабинет. Игорь, подойдя ближе и нежно коснувшись пальцами ещё напряжённого плеча Разумовского, спрашивает: — Ты в порядке? Серёжа отвечает не сразу, будто бы прислушиваясь к своим ощущениям. Но вскоре раздаётся его тихий, неуверенный голос: — Да. Но… но я боюсь зайти в спальню. — Мы можем поехать обратно, если тебе некомфортно. — Нет. Всё в порядке. Ты… ты убрался здесь, верно? Очень чисто. И пыли почти нет. — Угу, — кивает Гром. — Я всё убрал, так что ты не наткнёшься на что-то… неприятное. Разумовский оборачивается и делает пару неуверенных шагов к Игорю, чтобы нежно, еле касаясь, обнять его и прошептать: — Я не знаю, как я заслужил тебя. Ты невероятный. Спасибо. Гром усмехается в чужую макушку: — Я люблю тебя.***
На утро просыпаются они почти одновременно. Игорь тихо, чтобы не разбудить Серёжу, встаёт с их постели и слышит шорохи из-за спины. Разумовский садится и сонно говорит: — Доброе утро. Гром оборачивается и улыбается: — Доброе. Я на работу, так что можешь спать дальше, солнце. Серёжа зевает, прикрывая рукой рот, и мотает головой, вылезая из кровати. Незадолго до выхода, когда Игорь уже оделся и завтракает, он произносит: — Серёж, у меня новость. Разумовский поднимает взгляд и с испугом смотрит на него, а потом спрашивает: — Да? — Прокопенко пригласили нас с тобой к ним на ужин. Можем прийти в любой день, не обязательно сегодня. Ты… ты вообще хотел бы с ними познакомиться? Ты не против? — Я не против. Только вот боюсь, что они будут против. Я же мужчина. Или… — Серёжа замолкает, ковыряя вилкой яичницу в своей тарелке, а затем поднимая удивлённый взгляд. — Они знают, что я в отношениях с мужчиной, — быстро выдаёт Гром. — В один момент я им сказал о своей ориентации. Они не знают, кто ты такой, я не говорил, с кем встречаюсь. И они не против. Наоборот, хотят с тобой познакомиться. Разумовский протягивает руку и накрывает ладонь Игоря своей. Гром поднимает взгляд, и Серёжа, смотря ему в глаза, тихо и уверенно произносит: — Я тоже хочу с ними познакомиться. Я согласен. Можно ли сегодня или завтра? Игорь, удивлённый таким быстрым и уверенным ответом, отвечает: — Можно. Я сегодня спрошу насчет времени и сообщу тебе, хорошо? Разумовский кивает и продолжает есть. На выходе Гром быстро целует Серёжу в щёку и говорит: — Спасибо. Ты лучший.***
Ближе к вечеру Игорь быстро печатает Разумовскому смску, где информирует о том, что с работы уйдёт в семь, а в девять их пригласили к Прокопенко. Правда, когда Гром в следующий раз смотрит на часы, они показывают 19:07, и он, чертыхаясь, закидывает вещи в карманы и хватает «Нокию», которая как раз в этот момент начинает звонить. — Да, привет, Серёж, — здоровается Игорь. — Я чуть-чуть заработался, уже выхожу… — Я подъехал к участку, жду тебя. — Хорошо, — соглашается удивлённый Гром. Пока Игорь пересекает расстояние между рабочим столом и выходом, на него несколько раз заинтересованно смотрят коллеги, перешёптываясь. Он не обращает на это внимание, привыкнув к вниманию к своей персоне, но игнорировать то, что пара смельчаков идут за ним, чтобы посмотреть, не получается. Выйдя из участка и вдохнув свежий воздух, Гром оглядывается. На парковке стоит дорогущая машина, в которой Игорь безошибочно узнаёт спорткар Разумовского. Он ни разу не видел, чтобы тот на нём ездил, но прекрасно знает номера и внешний вид. Гром, чуть отойдя от шока, подходит к машине, откуда выходит Серёжа в дорогом облегающем бордовом костюме, привычным жестом откидывая волосы назад. Игорь, наплевав на взгляды со стороны коллег, спрашивает у Разумовского: — Что здесь происходит? — Я приехал за тобой, дорогой, — не своим тоном тянет Серёжа, и Гром сразу же понимает, что говорит Птица. — И давай-ка мы сядем в машину и свалим отсюда, а то на нас пялится весь участок, и по пути поговорим. Игорь кивает, отрывая дверь со стороны пассажирского сидения и залезая в машину. Чуть отъехав, Разумовский снова начинает говорить. — Я приехал за тобой, чтобы мы смогли быстро добраться до твоей квартиры. Мы же туда сейчас поедем, верно? — заметив кивок Игоря, он продолжает. — А затем мы соберёмся и направимся к Прокопенко. — Хорошо, — Гром поворачивается, чтобы что-то сказать, но в итоге залипает, рассматривая образ Птицы. Тёмно-бордовые пиджак и брюки отлично сочетаются с ярко-рыжими волосами, спадающими на плечи волнами. Верхние три пуговицы белой рубашки расстёгнуты, оголяя молочную кожу. Образ завершают духи, от которых у Игоря плывёт перед глазами. Запах резкий, тяжёлый и свежий, окутывающий с головой. Гром, прикрыв глаза и глубоко вздохнув, произносит: — Выглядишь шикарно. И запах… потрясающий. Разумовский щурится, и Игорь практически видит, как в его глазах пляшут весёлые черти. Гром оборачивается, замечая на заднем сидении пышный букет цветов. Он вопросительно смотрит на Птицу, и тот тут же отвечает: — Это для жены Фёдора Ивановича. — Ты гений, Птиц. Спасибо.***
Дома Игорь первым делом идёт в душ, тщательно смывая с себя рабочий день. Горячие струи воды пробивают уставшие мышцы, и Гром чуть расслабляется и старается переключится с дела, которое он разбирал на работе, на предстоящий вечер и Серёжу. Разумовский удивил Игоря, приехав за ним на работу, да ещё и в таком шикарном костюме. Гром, вылезая из душа, раздумывает, что он может надеть, чтобы не смотреться рядом с Серёжей бомжом. В итоге выбор падает на единственные приличные брюки, чёрные и зауженные. Птица с нечитаемым лицом наблюдает за хождениями Игоря по квартире в поисках подходящей рубашки, а затем он встаёт и подходит к Грому вплотную. Игорь чувствует своей грудью, насколько мягкая ткань чужого пиджака, а затем ощущает губы Разумовского на своих. Гром обнимает его за талию, прижимая ближе к себе и отвечая на неторопливый поцелуй. Пальцы Серёжи легонько скользят от челюсти до старого шрама от пули на груди, вызывая мурашки. Разорвав поцелуй и шумно выдохнув на чужие губы, Разумовский произносит: — Я привёз тебе рубашку, которая подойдёт под эти брюки. Сейчас принесу. Будешь выглядеть потрясающе. Хотя, — он, еле касаясь, чертит пальцем узоры по обнажённой груди Игоря. — Ты и так выглядишь шикарно. Гром фыркает, напоследок быстро чмокая парня в щёку и губы, а затем Птиц ухмыляется и выходит из квартиры, направляясь к машине. Разумовский возвращается с чехлом для одежды, и, только зайдя в квартиру, расстёгивает молнию и достаёт оттуда белую рубашку, протягивая её Игорю. Гром, удивлённо принимая её в руки, хмуро смотрит на Птицу и говорит: — А как ты узнал, что нужно взять рубашку с собой? Разумовский фыркает, произнося: — Одевайся. А я прекрасно помню твой гардероб, вот и решил, что классическая рубашка в нём не помешает. Считай это маленьким подарком. И даже не пытайся вычислить её стоимость и вернуть деньги, я всё равно не возьму. — Я… — начинает Игорь, запинаясь. — Спасибо огромное. — Не нужно благодарностей, дорогой. Это мелочи. Гром уходит в ванную, чтобы надеть рубашку и привести волосы в порядок. Когда он выходит, Разумовский сидит на диване, с отсутствующем видом смотря перед собой. Игорь хмурится, подходя ближе, и легко касается плеча, пытаясь привлечь внимание. Серёжа вздрагивает, переводя взгляд на Грома, а затем говорит: — Птиц сделал всё правильно. Только вот мне страшно туда ехать. Лучше бы он бодрствовал во время… ужина. — Серёж, — Игорь садится рядом, переплетая их пальцы. Разумовский крепко сжимает его руку в ответ. — Ты справишься. Точнее… мы справимся. Всё будет хорошо. Я прослежу за тем, чтобы всё прошло отлично. Серёжа кивает, отворачиваясь и шепча: — Наверное, пора выходить. Гром кивает, и, встав и взяв в руки пальто, произносит: — Ты в порядке? — Да, — почти уверенно отчеканивает Разумовский, расправляя плечи. Доезжают до квартиры Прокопенко они быстро. Серёжа явно нервничает, слишком крепко сжимая руль, пока паркует машину. Игорь мягко касается и гладит чужое колено, а Разумовский заглушает двигатель и поднимает беспомощный взгляд на Грома. — Всё будет хорошо. Если тебе будет некомфортно, мы сможем уйти. Серёжа растеряно кивает, а затем вылезает из машины. Взяв в руки шикарный букет, Разумовский подходит к Игорю и берёт его за руку. Они поднимаются на нужный этаж, и Гром, спросив, готов ли Серёжа, звонит в дверь. Она практически сразу же распахивается, и радостная Елена Прокопенко здоровается пропускает их в квартиру. В маленький коридор выходит Фёдор Иванович, и Игорь, расправив плечи, говорит: — Теть Лен, дядь Федь, это Сергей Разумовский. Мой парень. Серёж, знакомься, это Фёдор Иванович и Елена Александровна. Серёжа ещё раз неловко здоровается, смущённо улыбаясь, вручает тёте Лене букет, а та охает, первая очнувшись от шока, шепча благодарности, и обнимает Разумовского. Тот, кажется, теряется окончательно, и Гром старается спасти ситуацию, спрашивая у неё, чем он может помочь. Тётя Лена тут же отвлекается, начиная благодарить и рассказывать о том, что у неё готово, а Фёдор Иванович жмёт руку Серёже и говорит: — Крепкое рукопожатие. Это хорошо. Молодец. Разумовский смущённо благодарит его, и они проходят в гостиную. Игорь с Серёжей помогают Прокопенко расставить тарелки на столе, разговаривая о чём-то отвлечённом. В квартире регулярно слышится смех, шутки и весёлые разговоры, и Гром видит, что Разумовский чуть расслабляется к моменту, когда они садятся за стол. Тётя Лена, внимательно посмотрев на Серёжу, произносит: — У тебя чудесный костюм. Разумовский вежливо улыбается и смущённо заправляет прядь волнистых волос за ухо, отвечая: — Спасибо большое, Елена Александровна. — Можно просто тётя Лена, дорогой. Чем занимаешься в жизни? Игорь под столом берёт руку Серёжи, ловя его благодарный взгляд в ответ. Разумовский отвечает кратко: — Я программист. — Очень благородное занятие, — кивает Елена, тепло улыбаясь. — А это не ты, случайно, основал свою соцсеть? Мне твоя фамилия показалась знакомой, прошу извинить. Вроде как недавно появилась соцсеть, в новостях писали, что практически полностью анонимная. — Да, я создал соцсеть «Вместе». Прокопенко хвалят Серёжу, и разговор переходит на новости. Игорь много шутит, веселя своих самых близких людей. Он бесконечно рад, что они поладили друг с другом. Сердце радостно бьётся чуть быстрее, пока Гром наблюдает, как его парень делает очередной комплимент тёте Лене и Фёдору Ивановичу, как они все смеются и разговаривают. К двенадцати, когда Игорь с Серёжей уже стоят в дверях, собираясь уходить, тётя Лена обнимает Разумовского на прощанье, говоря «добро пожаловать в семью». Фёдор Иванович кивает и жмёт ему руку, похлопывая по плечу. Вскоре они оказываются в машине, и Серёжа, только сев, утыкается лбом в руль и всхлипывает. Гром протягивает руку, чтобы дотронуться до расслабленной ладони Разумовского, и собирается спросить, что не так, как вдруг Серёжа поднимает голову, смотря на него блестящими от слёз глазами, и говорит: — Игорь… она сказала «добро пожаловать в семью». — Да, Серёж. Тебя приняли. Нас приняли. Теперь мы все семья. Разумовский смеётся и утирает слёзы, затем шепча: — Мне никогда так не говорили. С самого детства. — Ты теперь не один. У тебя есть семья. И Серёжа тянется, чтобы обнять Игоря. Они теперь семья.