Нет повести счастливее на свете...

С самого утра у Генриха Валуа настроение было хуже некуда. Проснулся он со смешанными чувствами. Сон, приснившийся ему, оказался до непоняток странный. Мужчина был в окружении уважаемых людей и, сияя довольной улыбкой, принимал поздравления с назначением на пост мэра города. Но, когда мсье Валуа прибыл в свой новый офис, он обнаружил там Якова Стюарта, что вольготно расположился в удобном кресле. Когда Генрих, кроя недруга на чем свет стоит, попросил освободить помещение, тот, к удивлению мужчины, предложил сесть рядом. Подойдя к креслу, Валуа действительно увидел, что кресло легко может вместить себя еще одного человека. Чем мужчина и воспользовался, пристроившись рядом с недругом. Проснулся Генрих резко и несколько минут тупо смотрел в стену напротив, пытаясь понять, что ему, черт возьми, вообще приснилось. Конечно, пока у обоих кандидатов были почти равные шансы, но все же Валуа на полголовы обгонял своего конкурента, хотя при проведении самих выборов все могло круто поменяться. Именно потому этот сон заставил мужчину задуматься. Пытаясь найти логику в странном сне, Генрих принял душ и, одевшись в деловой костюм, спустился вниз, на кухню, чтобы позавтракать. Но, не дойдя до нужной комнаты, он услышал приглушенный голос своей жены. Екатерина, судя по отрывочным фразам, с кем-то говорила по телефону. Ведомый любопытством, Валуа подошел ближе и, прислонившись к стене, прислушался. - Я поручила тебе простое задание, – едва сдерживая злость, недовольно шипела в трубку супруга. – Раньше для тебя это не было проблемой. Что в этот раз случилось? Сноровку потерял?.. Меня не волнуют твои оправдания. Я приказала - ты выполняешь. Жду еще пару дней. Если не справишься, пеняй на себя. Идиот, – последнее обращение было сказано уже после разъединения звонка. Женщина в сердцах бросила аппарат на стол и, зло прищурив глаза, впилась взглядом в панораму за окном. Выждав еще некоторое время, чтобы жена не заподозрила, что он мог подслушать ее разговор, Генрих вышел из своего укрытия и зашел на кухню. – Генрих, уже проснулся? – что всегда поражало мсье Валуа в своей нареченной, так это ее умение мгновенно менять настроение. Только что она буквально рвала и метала, и вот она уже нежно улыбается. Подойдя к супругу, женщина даже ласково поцеловала мужчину в щеку. Не то, что между супругами были редки эти проявления нежности, но и частыми их нельзя назвать. Скорее, эти проявления были в основном на публике, чтобы сохранять амплуа крепкой и любящей семьи. Ведь будущий мэр должен быть окружен любимыми родственниками, которые в нем души не чают. – Садись завтракать, – сказала Екатерина и, подойдя к кухонному столу, взяла две кружки с кофе. На обеденном столе уже находилась плетеная корзинка со свежими круасанами, так любимые главой семьи, а также вазочки с тремя видами джема. - Полагаю, Клод с Карлом еще видят сны, – усмехнулся Генрих, устраиваясь за столом. - Карл да, а вот Клод снова не ночевала дома, – недовольно скривилась супруга, садясь напротив. – Я ей звонила, она снова зависла в ночном клубе, а потом ночевала у какой-то из своих подруг. Она меня даже слушать не захотела, когда я пыталась снова объяснить ей, как для нас сейчас важна репутация. Совсем дети от рук отбились, – поджала она губы. - Дети? – уточнил супруг. – Ты говоришь не только о Клод? - Поведение Карла, – быстро ответила Екатерина, но по повышенному тону женщины, мсье Валуа понял, что изначально ответить урожденная Медичи хотела иное. – Но ему можно простить его поведение, сделав скидку на малый возраст, а вот с Клод давно пора жестко поговорить. - Предлагаешь мне вмешаться? - О, нет, Генрих, что ты? – снова ласково улыбнулась супруга. – Я сама справлюсь. У тебя и без того хватает дел с предвыборной программой. Осталось чуть более недели до знаменательного дня. - Да, и в связи с этим у меня много дел, – кивнул Генрих и, закончив с завтраком, поднялся из-за стола. – Сейчас очередная пресс-конференция. А вечером дебаты с конкурентами. Почты не было? - Нет. А ты ждешь какого-то письма? - Кроме свежих газет, нет. Ладно, куплю по дороге. Хорошего дня, дорогая, – улыбнулся мужчина и вышел из кухни. Размышляя теперь и над неожиданным подслушанным разговором, Генрих покинул дом и, сев в поджидавшую его машину, отправился по делам. Конечно, спроси он Екатерину напрямик, та ничего не ответит, да и эта ее оговорка про детей. Ведь явно дело не в Клод, и даже не в Карле. Собственно, все трое детей Валуа вели разгульный и беспечный образ жизни, направо и налево разбрасываясь деньгами своего родителя, тратя их на развлечения. Но пока поступки детей не приводили к серьезным последствиям и проблемам с законом, родители не пытались урезонить своих детей. Постоянные склоки матери и дочери были, скорее, развлечением для обеих, потому мужская часть семьи не принимала их всерьез. И потому эта оговорка заставила задуматься Генриха. «Ладно, если я от дорогой женушки не могу добиться ответа, то придется поговорить с Франциском». Подумал он, смотря на пролетающий за окном машины пейзаж. «Выборы, действительно, близко, и пора моему старшему сыну вникать в суть дел компании, как наследнику. Эти его пьянки и гулянки пора заканчивать. Он должен понимать ответственность, что скоро ляжет на его плечи. Но об этом завтра, а сейчас мне нужно настроиться». Но на следующий день случилось то, чего Генрих никак не ожидал, зато, наконец, понял, к чему ему приснился вчерашний сон. А еще мужчина был рад, что никаких дел на этот день не планировал. На электронную почту пришло письмо от старшего сына. Собственно, отец и так хотел с ним поговорить, но раньше юноша никогда не присылал ему писем. Да что там, когда Франциск стал жить отдельно от своих родственников, отец и сын встречались только по праздникам и на каком-то мероприятии, где необходимо было присутствовать всей семье. Открыв письмо, Генрих увидел, что он содержит видео-файл. При нажатии на него, появилось изображение старшего сына в компании дочки Стюартов. По мере просмотра файла, Валуа-старшему несколько раз хотелось ущипнуть себя, думая, что его странный сон продолжается, иначе неожиданную новость о том, что его старший сын, наследник и будущий глава компании сочетался узами брака с дочерью извечного врага, не назвать. Видео, длившееся всего несколько минут, давно закончилось, а Генрих продолжал пялиться в экран ноутбука, глупо открыв рот и расширив глаза, словно перед ним только что явился Санта Клаус во плоти, чтобы подарить подарок. Наконец, с трудом выйдя из ступора, мужчина вскочил со стула и схватил со своего стола телефон. - Это шутка такая? – рявкнул он в трубку, когда на том конце ответили. - Нет, – ответил спокойный голос Франциска. – Самая настоящая правда. - Ты обкурился или пьян? - Отец, я в трезвом рассудке и уме. - Немедленно приезжай домой. - Я не могу, я… - Ты меня не понял, Франциск? – выкрикнул Генрих, сжимая трубку до побелевших костяшек. На его крик тут же примчалась Екатерина. Влетев в комнату, она в ужасе распахнула глаза, смотря на злого, как черт, супруга. – Я сказал: не-ме-дле-нно. Иначе, клянусь Богом, я тебя из-под земли достану и приволоку силой, – и, не дав ответить юноше, он сбросил звонок. Размахнувшись, он швырнул аппарат прямо в стену. Тот, издав жалобный треск, распался на части. Супруга неосознанно сжалась. Когда мужчина находился в таком неконтролируемом гневе, последствия могли быть печальными для тех, кто попадался ему под «горячую» руку. – Ты знала? – крикнул он, заметив присутствие жены. Переспрашивать Екатерина не стала и покорно кивнула головой. – Какого черта не сказала? – продолжал допытываться мужчина и, подлетев к женщине, навис над ней разъяренным ястребом. - Я пыталась разрулить ситуацию, – пробормотала женщина. – И вообще я надеялась, что это лишь очередная блажь Франциска. У него таких, как эта девка, навалом. Поиграет и бросит. - Поиграет? – переспросил Генрих, сжимая кулаки и едва сдерживая себя, чтобы не ударить супругу. – Он женился на ней, – взревел он. - Ччто? – в шоке распахнула глаза супруга. Ее ноги предательски подгибались, и лишь силой воли она удерживала себя в вертикальном положении. - Он только что прислал мне письмо на электронку с видео. Мол, поздравьте, теперь у вас в родственниках Стюарты. Это все твое воспитание, Катерина. Ты ему все дозволяла. Бабы, пьянки, клубы. Вот и вырос сынок. С кем ты вчера разговаривала? - Я дала задание де Конде, чтобы он соблазнил дочку Стюартов. Я умоляю тебя, Генрих, накажи меня, но прошу, не трогай сына, – наплевав на свою гордость, Екатерина упала на колени перед супругом и схватила его руку. – Это же наш сын, Генрих. Прошу тебя. Заклинаю. Я все сделаю. - Видимо, не справился твой Конде, – брезгливо вырвав свою руку из захвата супруги, ответил мужчина. Вспышка гнева прошла, и сейчас к нему возвращалось самообладание. – Дети, действительно, от рук отбились. Пора мне с ними жестко поговорить. Хватит им, словно паразитам, вести разгульный образ жизни. Где Клод с Карлом? Немедленно позвони им и прикажи явиться домой. И пусть только попробуют ослушаться, выгоню к чертям на улицу, и пусть живут, как хотят. С этими словами он вылетел из комнаты, игнорируя все еще стоящую на коленях женщину. А та, вскочив на ноги, выбежала следом. Вот только дверь гостиной закрылась у нее перед носом, и ни на какие увещевания открыть дверь и пожалеть старшего сына Генрих не откликался. В бессилии Екатерина сползла спиной по поверхности двери, умоляя Бога и всех святых, чтобы, попав в комнату к родителю, словно в клетку к тигру, ее любимый сын остался цел и невредим. Звонок отца застал Франциска проходящим посадку на авиарейс. Молодые супруги хотели провести пару недель вдали от Франции, чтобы дать возможность своим семьям свыкнуться с новостью. Мария просила любимого повременить с отправкой сообщения хотя бы до того момента, как они сядут на борт самолета, но Франциск не прислушался к здравому смыслу любимой. В отличие от него, девушка не спешила ставить своих родных в известность о своем новом амплуа замужней женщины. И вот ответная реакция от Генриха Валуа не заставила себя ждать. Конечно, Мария знала, что ее новоявленный свекор не пригласил возлюбленного на милую беседу, а оттого пыталась его убедить не ходить. - Давай все же поедем, – предложила девушка, стоя с любимым в коридоре между аэропортом и салоном в самолет. – А потом вернемся и поговорим с родителями, как хотели. - Нет, Мэри, чем дольше мой отец копит в себе ненависть и злость, чем хуже, поверь мне, – ласково улыбнулся Франциск. – Да и я с самого начала предлагал поговорить сразу. Мы должны все объяснить родителям. Бегать - это не вариант. Вызовем такси и поедем. Я к отцу, а ты домой и жди меня там. Не волнуйся, он меня не прибьет. Мария не очень верила в это, но молодой супруг был неумолим в своем желании поговорить с отцом сейчас и решить все. Тяжело вздохнув, девушка согласилась, и пара покинула здание аэропорта. Ожидая появления сына, Генрих ходил по гостиной взад и вперед, как загнанный зверь по клетке. На причитания супруги за дверью он не реагировал, и та вскоре замолчала, были слышны только всхлипы. Наконец, входная дверь открылась, и пред грозными очами родителя предстал Франциск. Услышав звук открывшейся двери, Екатерина замолчала и прильнула ухом к двери. - Здравствуй, отец, – вежливо поздоровался блондин, делая пару шагов вглубь комнаты. - Сынок, я здесь, – выкрикнула женщина, готовая в любой момент попытаться выбить дверь, если супруг посмеет нанести вред любимому чаду. Ни Генрих, ни Франциск на ее реплику не обратили внимания, продолжая буравить друг друга взглядами, словно ковбои на дуэли револьверами. - В твоих же интересах, Франциск, немедленно расторгнуть этот глупый брак и, пока о нем никто не знает, исправить это недоразумение, – выплевывая каждое слово, проговорил Валуа-старший. - Я вынужден отклонить твое предложение, отец, – спокойно ответил юноша. – Это не глупый брак, а осознанное желание. А глупость – это вражда между нашими семьями, и я не собираюсь тебя в ней поддерживать. Мы с Марией любим друг друга и будем вместе, чтобы ты не говорил. Услышав такой ответ, Екатерина распахнула от ужаса глаза и закрыла рот ладонью. Она даже не заметила, как подошла Клод, которая, оказывается, была дома. Увидев мать в таком странном положении, она удивленно вскинула брови, но, услышав голоса старшего брата и отца за дверью, пристроилась рядом с женщиной. Как и братья, девушка понятия не имела ни о какой вражде, что ведет ее отец и сейчас искренне недоумевала, что ей открылась тайна семьи. До последнего сдерживая себя от членовредительства сыну, Генрих потерял контроль от такого дерзкого ответа. Издав гневный рев, мужчина подлетел к юноше и замахнулся кулаком правой руки. Но, вместо того, чтобы уйти от удара и попытаться защититься, Франциск гордо поднял голову, смотря с вызовом в глаза отца. Удар так и не состоялся. Увидев, что его угроза не возымела эффекта, Генрих замер, внимательно смотря в глубину глаз сына. Он будто увидел там что-то новое. И это не только охладило его пыл, но и побудило его испытать гордость за своего старшего отпрыска. - Ну, надо же, – не скрывая восхищения, усмехнулся он и отступил на шаг. Не спеша расслабляться от такой резкой перемены в настроении родителя, блондин нахмурился. – А я-то думал, ты только девок щупать умеешь, да напиваться до беспамятства в клубах. А у тебя, видать, крепкие яйца. Наконец-то, я вижу, что ты истинный Валуа. Думал, не доживу уже. Теперь, пожалуй, я смогу доверить тебе семейное дело. Тем более что скоро это случится, когда я выиграю выборы. - Что? – не понял Франциск. – Ты словно уверен в этом. Что ты задумал, отец? - Я? – искренне удивился Генрих. – Ничего. А вот ты, да. Хм, и как я раньше-то не догадался? – Забыв о том, что в комнате находится его сын, мужчина принялся рассуждать вслух, разговаривая с собой. – Хотя откуда мне было знать, что так все обернется? Ведь, действительно, так просто оказалось. - Что оказалось, отец? – не понимая, что происходит, переспросил блондин. - Победа в этих выборах так проста оказалась. Надо было давно тебя с этой девчонкой свести. Вот только ты по принуждению бы даже на топ-модель не посмотрел, зная, что я ее тебе сосватал. Значит, что-то свыше хочет, чтобы я выиграл, раз свел вас. - Отец, я не понимаю, – теряя терпение, выпалил Франциск. – Я думал, ты… ты же только что чуть не прибил меня. - А потом понял, что ты мне помог, – довольно улыбнулся Генрих и, подойдя к сыну, крепко обнял его, ободряюще постучав по спине. От шока юноша не спешил отвечать ему на объятия. – Мой сын, – с гордостью произнес мужчина, крепко сжимая пальцами плечи блондина. – Молодец, истинный Валуа. Мы всегда берем, что нам нужно. И всегда побеждаем своих врагов. Хорошо бы еще, чтобы ты быстро ребенка своей молодой жене заделал, чтобы окончательно добить ее папашу. Вот это я называю контрольный в голову. Теперь кресло мэра Яков Стюарт только во сне увидит. - Да с чего ты это взял? – такую подставу своему тестю он точно не планировал. – Ведь именно это Якову Стюарту и нужно. Породниться с одним из французских родов, корнями уходящие чуть не в Средневековье. Ты знал, что он хотел выдать Марию за сына мэра именно для этого? - Не знал, – почему-то рассмеялся мужчина. – Но теперь мне все ясно. Якову нужно было породниться именно с семьей мэра, чтобы гарантировать себе дополнительные голоса и перевесить чаши весов в свою сторону. И теперь у него нет этих голосов. Бартес ему такой выходки не простит. А через неделю с небольшим я стану мэром. Молодец, сынок, – еще раз похвалил сына Генрих и, подойдя к двери, за которой притаились супруга и дочь, открыл ее. Екатерина от неожиданности чуть не упала, потеряв опору, но удержалась на ногах. У нее с Клод были одинаково недоуменные выражения лиц. – Надо только по-быстрому объявить о вашем союзе и получить бумагу о заключении брака в Мэрии, – обернувшись к сыну, продолжил Генрих. – И ребенка поскорее, – добавил он и, снова рассмеявшись, направился к лестнице, ведущей на второй этаж. - Это чего, мать вашу, сейчас было? – выпалила Клод, в шоке смотря на старшего брата. – Ты че, Франц, женился? Чтобы отцу угодить? Ну, ты даешь, братишка, – фыркнула она и направилась на кухню. Франциск же сначала в шоке проводил уходящую фигуру отца, а потом сорвался с места и выскочил из дома, проигнорировав метнувшуюся к нему мать. Помогать отцу занять место мэра совсем не входило в планы Франциска. Скорее, он хотел ровно противоположного эффекта. Но он забыл, что Генрих Валуа любую ситуацию может повернуть в свою пользу. И, так получилось, что Франциск ему в этом помог. И, оказалось, что именно для Якова Стюарта станет ударом поступок дочери. Быстро вызвав такси, блондин поспешил к Марии, чтобы сообщить ей неприятную новость. В отличие от главы рода Валуа, Стюарт не броситься к дочери с поцелуями. И Франциск очень боялся реакции тестя.