Коварный план Элизы

Накануне съёмочного дня

Ну уйдешь ты наконец или нет?! Ты что там, прилип? На высоких каблуках было ужасно неудобно стоять на одном месте, ещё и скрючившись в три погибели. Вот спроси сейчас Элизу: «Мадам, а что вас не устраивает в нашем книжном магазине?» Она бы не раздумывая ответила. — Низкие стеллажи! Они очень низкие! Я небольшая, но даже для меня они слишком низкие! Вы понимаете? — Конечно-конечно. Мы понимаем. Ведь брать книжки, лазя на стремянку, намного… Хмм… Извините, а вы в себе? Блондинка переминалась с ноги на ногу, словно пингвин, пристраивающийся к гнезду, и развлекалась внутренним диалогом. Между полками ей отлично было видно: он никуда не торопится. Надежда вылезти из своего укрытия в ближайшее время таяла на глазах.  — И долго вы тут стоять собрались? Стоите на месте уже, как минимум, минут десять и всё загораживаете. Элиза осторожно отошла на пару шагов, уступая место настойчивой старушке, продолжавшей бубнить, что молодежь нынче странная. Это я странная? Книги о магии Вуду ей подавай. Лучше бы, вон, в отдел фантастики пошла, внуку «Гарри Поттера» купила. — Значит, не показалось. — Фак! Даже самые интеллигентные люди сталкиваются с ситуациями, когда культурные слова ну никак не могут передать всю гамму эмоций. И это именно тот случай. Коротко ругнувшись, Элиза обернулась. — И тебе: здравствуй, Элиза, — насмешливо слетело с губ Александра. — Я думал ты в медицинском учишься, а ты, вижу, контрразведкой промышляешь. Шпионишь за мной? — Браво! Ты меня раскрыл, а теперь — пока, — Вот почему именно сегодня Нильсен оказался здесь? — Эээ, нет, — Александр отзеркалил её движение, не давая уйти. — Сначала ты расскажешь, что это было сейчас? Я не могу спокойно спать и гулять голым по квартире, думая, что за мной кто-то следит.       Как же Элизе хотелось втащить этому невыносимому шведу за себя и за Агату. Как вообще она его терпела? Что это за помесь самодовольства и сарказма? Всё же переборов в себе бурю недовольства от общения с ним, Элиза смогла улыбнуться. Правда, улыбка вышла так себе, будто ей под нос сунули что-то с истекшим сроком годности. Да она особо и не старалась улыбаться — Нильсену сойдёт. — Спешу тебя уверить, что встреча с тобой случайность, которую я пыталась избежать. — Я так и думал. Александр довольно кивнул и мягко потянул Элизу за запястье, чтобы не мешать покупателям. Блондинка одернула руку, но его такая реакция только позабавила, и он указыл на более пустынное место, куда они и перешли.  — И зачем же тогда подошёл ко мне, если такой догадливый?  — Мне просто стало интересно. Что же я такого тебе сделал: что прячешься от меня, лишь бы я тебя не заметил? Даже поздороваться со мной… Неприятно? — Ты действительно не понимаешь? — Нет. Мы с тобой не так часто виделись, — Александр пожал плечами, — и что-то я не припомню, чтобы вел себя неприлично. Уж на мои косяки Агата всенепременно мне указала бы. Элиза посмотрела прямо в голубые глаза, заколачивая упрёк при упоминании своей сестры.  — Ах, вон оно что. Женская солидарность? Или больше родственная?  — Да какая разница? — блондинка поправила сумочку на плече. — Надеюсь, больше не увидимся. — Нет. Стой, — он опять её остановил. И Элиза прибавила к невыносимости в характере этого шведа, его настойчивость, что делало его ещё невыносимее для неё. — Что же я такого ужасного сделал твоей сестре, может, расскажешь? — Ты серьёзно? Девушка от волнения начала теребить ремешок от сумочки, отгоняя мысль, как легко этим самым ремешком можно было бы Александра придушить.  — Не люблю, когда на меня клевещут, — Нильсен выжидающе уставился. — А судя по твоему отношению ко мне, Агата обо мне такого порассказала, что мне пора экзорциста вызывать. Вот что я такого сделал? — Послушай, Александр, — Элиза удивилась его серьезному тону, и гнев стал утихать. — Я вижу у тебя всё хорошо, у тебя новые отношения, — она бросила взгляд на девушку, с которой он вместе пришёл в этот магазин, и которая увлеченно погрузилась в книгу, не замечая, что её кавалер куда-то пропал. — Живи и радуйся. Швед на это лишь задумчиво прошелся глазами по её лицу, словно ища ответ на не озвученный вопрос. — Что-то хочешь спросить? — понятно ведь, что пока он не посчитает их разговор законченным, она отсюда не уйдет. Уже пыталась! Так что чем быстрее мы всё выясним, тем быстрее я буду дома. То что он спрашивает дальше, ошеломляет, ломая сложившиеся представления о нем. — Как она?  — Как? — растерянно посмотрела на него, отметив в его глазах искреннее, плохо скрываемое переживание. — Она… Хорошо.  — Это хорошо, — Александр отвёл сосредоточенный взгляд, и словно решаясь, проводит пальцем по корешку толстого фолианта напротив. — А у неё тоже кто-то появился? Вот теперь Элиза пребывает в полнейшем шоке. Что? Что он сейчас сказал? Это точно Нильсен? Да из того, что говорила о нем Агата, и что она сама замечала, складывалось впечатление, что переживания и глубокие чувства — это ненужная трата сил и нервов, всё и всех можно забыть, вычеркнуть из жизни, просто перевернуть страницу и идти дальше. Что с ним? А может он…?  — Почему молчишь? — в чистых ледниках читалось разочарование. Её молчание он засчитал за положительный ответ. Да, потому что я охренела! Из-за тебя у меня сегодня только ненормативная лексика на языке. Прости меня, тетушка, не виноватая я, он сам ко мне пришел, подошел. Почитала, блин, в любимом магазинчике.  — Алекс, ты куда исчез, как Дэвид Копперфильд? Элиза готова была расцеловать его девушку, подошедшую очень вовремя.  — Ой, я не помешала? — она заметила, стоявшую сбоку Элизу, и любезно ей улыбнулась. — Привет. — Привет. Ну я пойду? — Нет-нет, как неудобно, — зачастила спутница Нильсена, — Алекс, прости меня, в кой-то веки захотел с девушкой познакомиться, а я всё испортила!  — Что? — Элиза сломалась: вернее настройки сбились. Что происходит?  — Рэйчел! — Нильсен шумно выдохнул, и взяв её под локоток, попытался задать нужное направление в сторону её бывшего местопребывания. — Милая, посиди там, я скоро.  — Алекс, я так рада! — В смысле? Ты не его девушка? — Элиза вклинилась в их cтранный спор. Линд вывернулась.  — Боже, упаси! — Александр бросал на неё убийственные взгляды, чтобы заткнулась и отправилась туда, куда он посылал. Но когда она его слушалась? —То есть, он хороший парень. Во такой, — она показала большой палец вверх. — Так что…  — Рэйч, в сваху как-нибудь в другой раз поиграешь, — швед прервал её, заканчивая этот концерт. — Это Элиза, сестра Агаты. Улыбка сошла на нет, лицо Рэйчел вытянулось, и она недоуменно захлопала ресницами.  — Сестра Агаты? Той самой Агаты? — Что за глупый вопрос? У меня была только одна Агата, а не комплект из Агат. — Ммм… Ты меня прости, но откуда ты знаешь о моей сестре? — Ещё бы я о ней не знала. Такое с моим лучшим другом сделала! — Рэйчел, мы уходим! — Нильсен протиснулся межу ними. Он прекрасно знал свою подругу, сейчас начнет жаловаться, как он «живет хорошо, живет и радуется». Вернее, ни хрена он не живет хорошо, и не радуется. Рэйчел сделала вид, что идёт за Алексом, потом повисла на его плече, тихонько произнеся. — Да не бесись, я не буду перечислять сколько алкоголя ты выпил, и сколько раз звонил мне в пьяном состоянии, изливая душу, после расставания с Агатой, — Линд обошла парня, вернувшись к Элизе. — Иди, а я остаюсь, она мне нравится. Не против поболтать? — Без проблем. Ты мне тоже нравишься. — У тебя пять минут, — Александр внутренне взвыл, но стиснув зубы, смирился с неизбежным, — а потом я кидаю тебя на плечо и… — Люблю, когда ты такой властный. Ррр… — Рэйчел шутливо изобразила львицу, показав коготки. Александру ничего не оставалось, как чертыхаясь, уйти в зону для чтения. — Так о чем ты хотела поговорить? — Агате плохо без него? — не тратя время, ведь Алекс слов на ветер не бросает, утащит хоть на плече, хоть за волосы; и не размениваясь на сантименты, их уже было предостаточно. Линд никогда и подумать не могла, что её лучший друг настолько втрескается в кого-то. Но «спасибо» — она уверовала, всё возможно. И от такого Алекса она, честно говоря, устала. — Плохо, — почему-то врать Линд совсем не хотелось, да и поведение Александра сегодня раскрыло его для Элизы намного больше, чем за всё их общение до этого. — Ну и как мы будем их мирить? Я пыталась его уговорить: попросить прощения, но он сказал не поможет. Гордая. Так и не поняла из-за чего поссорились. — Похоже, они оба слишком гордые. Элиза открыла календарик в смартфоне. — Тут нужен поступок. Он любит светиться перед камерой? — Терпеть не может. — Кажется, у меня есть план!