Детективное агентство "Анна и её духи" - 2. История третья. Опасные каникулы.

— Пошли домой пешком! — предложила Анна. — Всё равно наши ещё явно не вернулись. Алекс и Соня мучают дедушку вопросами про военную службу. Им срочно понадобились подробности — они хотят устроить реконструкцию взятия Плевны. Штольман воззрился на жену с удивлением. Он об этом слышал впервые. — Да-да! Гастон им прочитал две главы из книги, которую он сейчас изучает, и это произвело на них неизгладимое впечатление. Не знаю, какую роль они назначили тебе, но готовься! Штольман представил себя в образе коня, на котором его сын въезжает в ворота взятого города, и поёжился. — А кем будешь ты? — подозрительно спросил он у жены. — Всё просто и логично — сестрой милосердия, которая выносит раненых с поля боя. Теперь перед глазами Якова встала сцена, в которой Аня тащит его через двор с перевязанной головой. Выходило ещё более устрашающе. — А папу они сделали, разумеется, Белым генералом Скобелевым. Он был горд, — смеялась Аня. Штольман тоже усмехнулся. Виктору Ивановичу льстило восторженное отношение внуков к его военному прошлому, хотя до этого он не очень любил о нём распространяться. Марию Тимофеевну дети жаловали за бесконечную ласку и писательское вдохновение, позволяющее ей выдумывать множество прекрасных историй, которые и младшие, и старшие слушали, открыв рот. Они дошли до люпинового поля. Солнце решило, что оно устало за неделю щедро лить на землю своё золото, и зашло за тучку. Стал накрапывать дождик. Едва Яков и Анна успели добежать до ближайшего дерева, как небо разверзлось, и сверху хлынул поток воды. Штольман и его жена моментально промокли до нитки. Не спасла даже тяжёлая крона дуба, под которым они искали укрытия. Анино тоненькое платье потяжелело и облепило её как вторая кожа. Яков, представив, что на неё смотрят другие мужчины, тут же вышел из себя. — Будем стоять тут до тех пор, пока не высохнем, — буркнул он, смотря на округлые коленки жены, просвечивающие сквозь ткань. Аня засмеялась и обняла мужа, запрокинув голову и прищурив один глаз, чтобы в него не попадали капли. — Мы так до вечера тут застрянем, — проговорила она. — А ты знаешь, что сто лет назад женщины специально мочили подолы своих платьев, чтобы кавалеры оценили стройность их ног? Яков мог понять мужчин, Анины ноги были впечатляющими под мокрым муслином. Но он был против любых других «кавалеров», которые могут составить такое же мнение. — Это было давно! — всё ещё ворча, сказал Штольман. — Да тут и нет никого. Поле идёт прямо до поместья. Сейчас дождь немного успокоится и пойдём! А то я тоже начну говорить, что твоя рубашка не оставляет простора для воображения, и все дамы будут смотреть на тебя и томно вздыхать. Яков представил эту картину и невольно засмеялся. Герой-любовник подансакского разлива. Аня с удовольствием смотрела на улыбающегося мужа. Она-то понимала, что в каждой шутке лишь доля шутки. Намокший Штольман и правда был невероятно притягателен. Встав на цыпочки, женщина поцеловала Якова. Обняв жену за тонкую талию, он ловил капли дождя на её ресницах, вдыхал аромат её кожи, прикасался к нежным горячим губам. Жизнь была хороша! Дождь прошёл, Штольманы вернулись в поместье, переоделись и спустились в гостиную. Мироновы и дети уже ждали их там. Алекс тут же взял в оборот Аню и стал в лицах показывать, какую историю рассказала им бабушка. Сонечка же оказалась на руках отца и доверительно сказала, что они решили, что во взятии Плевны он будет самым главным стратегом, ведь у него очень хорошо получается обо всём размышлять. Штольман покивал, а его дочь попросила подержать её ещё, потому что она соскучилась по нему за полдня. Яков чувствовал на шее пухлые ручки дочери, пальчики, которые гладили его по волосам на затылке, и нежную щёчку у своего лица. Жизнь была хороша вдвойне! За обедом Виктор Иванович был несколько напряжён. Анна это заметила и с тревогой посматривала на отца. — Папа, что-то случилось? На тебе лица нет! — взволнованно спросила она. Оказалось, что встретил только что доктора Косто. Их сосед, тот самый господин Тибодо, которого Миронов представлял в деле о границах земли с покойным Лафонтеном, тяжело болен. И врач не может определить, что это за болезнь. Поэтому опасается, что она может быть заразной, а лечения пока предусмотреть не может. Мария Тимофеевна тут же встревожилась. Что ещё за непонятная болезнь? У них тут дети, мало ли что может случиться! Анна переглянулась с мужем. — А доктор Косто не говорил, какие симптомы у господина Тибодо? — Я спросил, чтобы быть во всеоружии. Сильный жар, покраснение глаз, тошнота, рвота и самое странное для него — увеличение печени. Аня вдруг победно улыбнулась. — Доктор Косто не мог определить болезнь, потому как не знал, что искать. Я сейчас вернусь. Анна встала из-за стола и направилась в библиотеку. В прошлый свой приезд она забыла у родителей толстый медицинский справочник, выписанный из Германии. Вернувшись в столовую, она протянула Штольману открытую на нужной странице книгу. Он прочитал название «Литейная лихорадка». В статье говорилось об отравлении мелкими частицами свинца и олова людей, имеющих отношение к плавлению металлов. Симптомы были один в один с теми, которые описал врач господина Тибодо. Итак, благодаря тому, что в семье у них есть прекрасный врач, живо интересующийся последними мировыми достижениями, они только что смогли найти косвенное доказательство причастности Огюста Тибодо к изготовлению фальшивых монет в Подансаке. Вот уж воистину медицина — царица наук!