Золотце

Долго ли, коротко ли… но дракон пришел в себя, перевел взгляд с золотистых волос ниже и с шумом втянул воздух, недоуменно моргая и чуть задумываясь. А затем случайно окинул взглядом сокровищу и заметил то, чего там явно не было — темные мешки, в которых пело золото… ЕГО золото. Смауг мгновенно сбросил с себя былую благодушность и рассвирепел. — Вориш-ш-шка! — разъяренно зашипел он и, резко взмахнув крыльями, приблизил к той свою морду. — Огр-р-рабить вздумала?! Меня?!. Фэйт нахмурилась и открыла рот, чтобы что-то ответить, но разъяренный почти удавшимся ограблением дракон не дал такой возможности — втянул в легкие воздух и выдохнул уже пламя, направленное точно на незадачливую воровку… Смауг выдохнул, удовлетворенно прикрывая глаза и лишь немного жалея о том, что все закончилось так быстро — в последний раз он общался с кем-то разумным очень давно, а тут благожелательная незнакомка со странно знакомым и одновременно совершенно незнакомым запахом. Было бы интересно узнать, кто она и откуда, но жалеть о гибели воровки, почти его обокравшей? Дракон насмешливо фыркнул и уже приготовился вновь зарыться в свои сокровища, как заметил нечто, выбивающееся из привычной цепочки. …Фэйт осталась стоять как стояла и с любопытством разглядывала свою обнаженную кожу, небрежно стряхивая пепел, оставшийся от ее одежды. Перевела полный укора взгляд на ошеломленного дракона и почти промурлыкала, ничуть не стесняясь собственной наготы: — Итак, как пострадавшая от домогательств сторона, требую возмещения морального ущерба в виде половины содержимого сокровищницы… или немедленной женитьбы, — добавила она, уставившись на Смауга с отчетливым голодом в горящих недобрым огоньком глазах. Дракон неверяще на ту уставился: — Каких еще домогательств? — Ваших, ваших, — фыркнула она и иронично продолжила: — Одежду сожгли? Сожгли. Специально? Конечно, иначе я бы давно куталась вон в тот подбитый рубинами и золотом плащ и выслушивала ваши извинения, хорошенько сдобренные золотом и драгоценными каменьями… А вы только пялитесь на обнаженную девушку из приличной семьи! Извращенец чешуйчатый! — Я — дракон! — почти взвыл Смауг, не в силах вынести разгорающийся бедлам с зашкаливающим уровнем бреда. — А кого это и когда останавливало? — справедливо спросила она, с удобством устраиваясь на деревянном сундуке. И прищурилась: — Да и откуда тогда возникли те легенды про похищаемых драконами девственниц? — Понятия не имею!.. да ты меня даже не интересуешь в этом плане! — Еще и оскорбляете? — невинно уточнила она. Дракон зарычал и недовольно махнул хвостом, который случайно врезался в одну из колонн и оставил на ней целую россыпь трещин. — Я. Хотел. Тебя. Сжечь, — произнес он медленно и по слогам, явственно сомневаясь в чужом рассудке. И заодно в своем собственном, конечно же — выдает же он такие сны. Ведь не могло же все это происходить и в самом деле, верно? — Максимум, что тебе сейчас грозило от меня — это стать моим обедом. Ненормальная девчонка аж подскочила на месте и лучезарно улыбнулась, сияя почище окружающего его золота: — То есть, убить, да? — и с нескрываемым счастьем и удовольствием: — Покушение на жизнь!.. Ах, какое это опасное, ужасное и травмирующее для меня событие… такая трагедия, о Эру!.. — и спустя долгую, проникновенную паузу: — Требую в свое распоряжение всю сокровищницу. Дракон поперхнулся и от осознания чужой наглости плюхнулся на задницу. Задумчиво проводил пришедшие в движение золотые волны, посверлил взглядом свой хвост, уныло свернувшийся у лап, и задумчиво протянул: — Разорвать тебя, что ли? — Воскресну, — тут же последовал ответ от наглой воришки. И горделиво: — Я бессмертна! Дракон прищурился, чуть поразмышлял и предложил другой вариант: — Сожрать? — Все равно воскресну, но уже в твоем желудке, — парировала она и спустя мгновение угрожающе добавила: — А затем прогрызу путь наружу. Умрешь от того, что тебя самого сожрали! Смауг недоверчиво хмыкнул, озадаченно и с некоторым уважением оценил продемонстрированный хищный оскал, немного подумал и с острым сожалением отказался от этой затеи. Просто на всякий случай. Но тогда не остается ничего, кроме… Воровка тихо взвизгнула, когда ее обхватила мощная лапа, а сам дракон с негромким звоном падающих с него монет неторопливо направился на выход. — Так избавлюсь, — вслух решил Смауг и широким взмахом крыльев поднялся в воздух. Немного завис, выбирая направление, а затем мстительно хмыкнул и направился в ту сторону, где даже отсюда виднелись хмурое небо и темные шпили башен. — В Мордор! Девчонка в лапах что-то протестующе пискнула, но дракон уже целеустремленно летел в выбранном направлении.

***

Как бы то ни было, несмотря на ярое желание избавиться от навязчивой и явно сумасшедшей воровки, Смауг прекрасно представлял, что в сердце Мордора может случиться с девушкой. Особенно, с девушкой без оружия. Тем более, с обнаженной девушкой. Не приближаясь к самому Мордору и остановившись рядом с одной из близлежащих к нему деревушек — только лес перейти, Смауг без всякого почтения скинул девчонку на землю и ехидно мотнул на прощание хвостом. Развернулся обратно, наслаждаясь полетом и видом паникующих людей, что в страхе прижимались к земле и разбегались кто куда при виде огромной тени в небе, и неторопливо полетел домой… По пути с ленивым интересом поохотился, с азартом разворошил чей-то учуянный тайник с дряхлыми сундуками, полными драгоценностей, припугнул парочку эльфов и с самым удовлетворенным видом решил, что на ближайшие лет двадцать его дела окончены — на мир поглядел, всяких там в своей прекрасной жизни убедил и даже прибавил пару мешков золота к уже имеющемуся. Жаль, что так немного — капля в море в сравнении с его златом, но в конце концов — где сокровищница самого Смауга и чьи-то позабытые тайники? И сравнивать глупо. …чего Смауг совсем не ожидал, так это того, что по возвращении его встретят не нежно любимые холмы золота, а сидящая на том же деревянном сундуке воровка, правда, уже одетая, что с интересом уставится на ЕГО добычу, а после переведет взгляд на него и с укором в глазах выдаст: — Спасибо, конечно, за прекрасный полет... но нельзя было побыстрее? Я даже заскучать успела!