Хороши или плохи события нашей жизни, во многом зависит от того, как мы их воспринимаем. Мишель де Монтень
Джеймс Поттер
Несмотря на все свои великие заявления и романтические представления, Джеймс испортил их первое свидание, к большому шоку всех остальных, когда они узнали об этом. В тот день Джеймс проснулся поздно, и из-за этого он судорожно готовился к свиданию. Он спешил к каретам и отвлекся на Гермиону, которая ждала его прихода. Увидев его, она помахала ему рукой. Он побежал к ней, но поскользнулся на тонком льду и больно упал на лицо, застонав от боли в ногах. Теперь у него был довольно неприятный синяк на лбу и вывих лодыжки, полученный в результате несчастного случая. Гермиона настаивала, чтобы он залечил свои травмы в Больничном крыле, хотя он пытался убедить ее, что с ним все в порядке. На самом деле это было не так, потому что его лодыжка была словно сломана. Втайне он был рад, что она так заботится о нем, и позволил себе утонуть в ее заботе и беспокойстве. Это было чертовски приятное чувство. В конце концов, Гермиона победила (в основном потому, что Джеймс не мог устоять перед ней, своей королевой), и они вместе отправились в Хогвартс, причем Джеймс сильно опирался на нее. Они были на середине пути, когда начался ливень, так что им пришлось наполовину хромать, а наполовину бежать к замку. Хотя Джеймс наслаждался тем, что рубашка Гермионы прилипала к коже, ему не очень нравилось, что он был мокрым и холодным, а лодыжка его беспокоила. К счастью, Гермиона умела сушить одежду, поэтому они не дрожали и не обливались потом, когда добрались до Больничного крыла. "Мне очень жаль, Гермиона", - пробормотал он, пока она мазала его ушиб заживляющей мазью. Его лодыжка теперь была исцелена магией мадам Помфри, которая по какой-то причине оставила их. Она перевела взгляд на него, и Джеймс порадовался, что сидит на кровати. Иначе он бы упал, так как его ноги превратились в желе, когда она посмотрела на него. Она сидела так близко к нему, что он мог видеть золотые и янтарные искорки, о существовании которых не подозревал, в ее глазах, смешивающиеся с теплым коричневым цветом и оттенком красного. Он выдохнул, и его сердце превратилось в кашу, когда он почувствовал ее запах. Это было интересное сочетание старых книг, пергамента и травы, и он представил, как она читает на улице под солнцем, прислонившись спиной к дереву, сидя на траве и вытянув ноги. Ее дыхание напоминало аппетитный аромат жимолости и патоки, и Джеймс сдержал желание облизать губы. Он на мгновение задумался, не ела ли она в то утро на завтрак шоколад и патоку, но у него было ощущение, что все это было естественным, как и все остальное в ней. Вблизи он мог видеть блеск золотой цепочки, которую она носила на шее. Он заметил, что она носит ее с тех пор, как закончились рождественские каникулы. Его сердце чуть не остановилось при мысли о том, что она не снимает ее. "За что ты извиняешься, Джеймс?". Анимаг поднял глаза, и на его щеках появился жар. "Потому что я все испортил. Это должен был быть замечательный день, понимаешь? Я все спланировал. Я должен был купить тебе все конфеты в Сладком королевстве, а также Сливочное пиво в Трех метлах. Я не должен был проснуться поздно, поскользнуться на льду или получить растяжение, и мы не должны были попасть под дождь. Это должно было стать незабываемым событием. Это не должно было начаться так. Все должно было быть идеально". Он хмыкнул и надулся. Гермиона опустила руку на бок и наклонила голову, глядя на него. "Ты ведь знаешь, что мне не нужно было этого делать, - она помахала целебной мазью, - потому что я могу позволить мадам Помфри сделать это, верно?" Джеймсу потребовалось мгновение, чтобы понять, что она имеет в виду, и он покачнулся на своем месте, когда до него дошло. Он не думал об этом. Он был слишком занят переживаниями по поводу сорванного свидания и не думал о том, что это необычно, когда мадам Помфри внезапно покидает их. Она улыбнулась его выражению лица. "Но я не ушла, потому что, несмотря на то, что это не то свидание, которого мы оба ожидали, я все равно хочу провести с тобой время. Неважно, что оно не идеальное, но, по крайней мере, запоминающееся", - добавила она. Джеймс хотел возразить ей, потому что, хотя она может и не верить в это, она заслуживает совершенства. Но прежде чем он успел открыть рот, она сделала что-то, что заставило его остановиться. Он замер, почувствовав, как ее мягкие губы коснулись его щеки, и он был не в состоянии двигаться, дышать, говорить, потому что она целовала его. Его щеку. Ее губы были влажными и теплыми, и ему больше никогда не хотелось умываться. Она отстранилась с небольшой, застенчивой улыбкой на губах. "Не спорь со мной", - сказала она, нанося еще мазь на его лоб. "Кроме того, день еще далеко не закончен, не так ли?" Джеймсу потребовалось мгновение, чтобы ответить, но когда он ответил, в его словах прозвучало веселье. "Да. Точно. Ты права." Ее улыбка была настолько лучезарной, что запечатлелась в его голове, навсегда запечатлелся в памяти Джеймса на всю оставшуюся жизнь. Он пообещал себе, что в следующий раз все будет лучше, ведь он не шутил, когда думал, что она заслуживает гораздо большего, чем унылое Больничное крыло, пропахшее дурманящими зельями. А пока он постарается сделать все возможное, чтобы свидание удалось спасти, иначе Сириус не услышит от него ни слова. Ее улыбка, конечно же, все исправила! Кареты уже уехали, и дождь закончился к тому времени, когда его синяк затянулся. Гермиона, казалось, была разочарована, решив, что они пропустили день Хогсмида. Джеймс чувствовал себя виноватым за то, что испортил ее первое посещение Хогсмида, но день был еще далек от завершения, а он был Джеймсом Поттером. Не было ничего, чего бы он не мог не сделать. Итак, он подвел ее к статуе Гунхильды из Горсмура, не обращая внимания на ее растерянный взгляд. Джеймс достал свою 11-дюймовую палочку из красного дерева и коснулся ею статуи. "Диссендиум". По его команде статуя сдвинулась, открыв тайный проход, от которого Гермиона вздрогнула. "Как..." Она остановилась и посмотрела на Джеймса. Она медленно улыбнулась. "Ты действительно полон сюрпризов". Джеймс выпятил грудь, гордясь тем, что произвел на нее впечатление. Вместе они проскользнули в проход и вошли в туннель, статуя тут же закрылась за ними. Джеймс пробормотал "Люмос", чтобы зажечь кончик своей палочки, и Гермиона сделала то же самое. Джеймс бросил на нее взгляд, любуясь ее лицом под белым светом. Она выглядела совершенно потусторонней. "Ты снова смотришь на меня", - внезапно сказала Гермиона, заставив его перевести взгляд вперед. "Это плохо?" спросил он нерешительно и не удержался от того, чтобы украдкой бросить еще один взгляд. Гермиона усмехнулась. "Это немного нервирует, знать, что кто-то следит за каждым моим действием". Джеймс побледнел. "Я не хотел причинять тебе неудобства!" поспешно сказал он. Гермиона улыбнулась. "Я знаю. Просто своди взгляды к минимуму". Джеймс кивнул и отвернулся, почти неловко потирая затылок. Он прочистил горло. "Тебе нравится здесь? В Хогвартсе?" спросил он. Что-то мелькнуло в глазах Гермионы. "Это отличается от того, к чему я привыкла", - сказала она ему, ее голос был мягким, как зефир. "Хогвартс - прекрасное место. Я никогда не видела ничего подобного. Но если бы мне дали право выбора, я бы предпочла быть дома с отцом". "Ты скучаешь по нему", - заключил он. Гермиона медленно кивнула. "Да. Он не был хорошим человеком и был очень строг со мной. Но он был всем, что у меня было, понимаешь? Он заботился обо мне, когда моя мать умерла, рожая меня. Я очень восхищаюсь им за то, что он взял на себя ответственность, за то, что он был и матерью, и отцом. Это нелегкая работа". "Я сожалею о твоей потере". Джеймс не знал, каково это - потерять кого-то, но он знал, что будет очень скучать по своим родителям, если они когда-нибудь пройдут через завесу. "Спасибо." Она одарила его слабой улыбкой. "Мне становится лучше. Мы с тетей Минервой налаживаем связь и пытаемся стать семьей. Иногда я вижу в ней отца. Они оба потрясающе гениальны". "Ты тоже гениальна", - серьезно сказал он ей. Гермиона весело усмехнулась. "Я стараюсь". Она смотрела прямо перед собой. "Итак, куда именно ведет этот туннель?" "В Сладкое королевство". Джеймс усмехнулся. "Тебе там понравится. У них есть все виды сладостей. Кстати о сладостях, какие твои любимые?" спросил он, перепрыгивая через большой камень. "О, сахарные перья". усмехнулась Гермиона. "Есть еще шоколадные конфеты, хотя я не очень люблю шоколадных лягушек". "Почему?" Джеймс вытаращился. Шоколадные лягушки были его любимыми, особенно если ему доставалась хорошая открытка. У него была довольно внушительная коллекция. "Они очень вкусные". "Я знаю. Просто мне не нравится есть шоколад, похожий на животных или земноводных". Джеймс понял, к чему она клонит. Он ухмыльнулся. "Хорошо, что нет шоколадных ящериц, верно?" Гермиона сделала выражение отвращения, которое рассмешило Джеймса. Наконец, они добрались до конца и, убедившись, что рядом никого нет или что на люке стоит заклинание, Джеймс открыл дверь и быстро вошел внутрь Сладкого королевства. Он помог Гермионе подняться - его подсознание дало повод взять ее за руку, - прежде чем закрыть дверь, и они оба улыбнулись друг другу, осторожно пробираясь к входу в магазин. Гермиона задохнулась от количества конфет в магазине. Некоторые, в виде клубничных бабочек и шоколадных светлячков, даже летали над головой, а третьекурсники пытались их поймать. Джеймс усмехнулся ее реакции и протянул ей руку. Она засияла и обвила его руку своей. "Итак, Сахарные перья?" Он протянул ей пакет. "Шоколадные лягушки?" Гермиона взяла одну с противоположной полки. "Я думал, ты не любишь шоколадные лягушки?" спросил Джеймс, наклонив голову над головоломкой перед ним. Гермиона застенчиво наклонила голову. "Да, но они тебе нравятся, не так ли?". "Откуда ты знаешь?" Джеймс усмехнулся. "Может быть? Разве ты не единственная, за кем здесь наблюдают? О, я чувствую себя таким оскорбленным", - добавил он драматично. "Тише ты." Гермиона игриво нахмурилась на него, прежде чем схватить пять шоколадных лягушек и сунуть их ему в руки. "Пойдем к стойке и заплатим за них. Я хочу увидеть весь Хогсмид до конца дня". Они оба повернулись к прилавку, хотя Джеймс все же взял розовую сахарную вату, напоминавшую облако в воздухе, и коробку конфет "Bertie's Every Flavor Beans". Когда Гермиона увидела это, она лишь весело покачала головой. Сначала Гермиона хотела заплатить, но Джеймс настоял на том, что раз это свидание и раз уж он испортил первую половину дня, то и платить должен он. Гермиона нахмурилась, но в конце концов согласилась, хотя Джеймсу пришлось пообещать, что в следующий раз он позволит ей заплатить, что было чертовски маловероятно. Его мать убьет его, если он позволит Гермионе заплатить. Далее они гуляли по Хогсмиду и обсуждали, какой магазин посетить следующим. Гермиона хотела пойти в книжный магазин, а Джеймс хотел пойти в магазин розыгрышей. Конечно, они разрешили свой спор с помощью маггловской игры, которой Джеймс научился у Римуса: камни, бумага и ножницы. Это было два из трех, и Гермиона победила. Джеймс хныкал, пока она тащила его к книжному магазину. Как только они вошли внутрь, Гермиона взяла со стеллажа журнал по квиддичу и с улыбкой вложила ему в руку, после чего стала рассматривать следующую книжную полку. Джеймса успешно отвлекли, и он невольно подумал, что это начало рутины. Он мог представить их немного старше, спорящих о том, куда пойти - в книжный магазин, в магазин розыгрышей или в магазин квиддича, а затем принимающих решение о магловской игре. Она выигрывала, шла в книжный магазин, а он ждал, пока она закончит, читая в углу журнал по квиддичу. У него слегка кружилась голова от возбуждения и удовлетворения. Для него это было похоже на идеальный мир. "Я закончила!" щебетала Гермиона. "Пойдем к прилавку". У Джеймса отвисла челюсть при виде трех толстых книг, которые соперничали с "Историей Хогвартса". Он усмехнулся, складывая журнал, планируя купить его вместе с книгами. "Хочешь, я понесу их для тебя?" спросил он, зная, что она, вероятно, откажется, чтобы утвердить свою независимость. Глаза Гермионы сузились, и, к его удивлению, она отдала две из трех книг ему, а затем ярко улыбнулась. Он улыбнулся в ответ. Они заплатили за книги и вместе пошли в сторону "Трех метел", чтобы перекусить. По дороге он как-то сцепил руки с Гермионой, переплетая их пальцы, пока он указывал на несколько магазинов и рассказывал ей, что там продается. Гермиона, казалось, не замечала, что они держатся за руки, так как жадно слушала Джеймса. "Ну что, ты хорошо провела время?" смущенно спросил Джеймс, потирая затылок и открывая для нее дверь в "Три метлы". Гермиона повернулась к нему и нежно сжала его руку. "Да. Тебе не нужно нервничать, Джеймс. Это мой первый раз, поэтому я не могу основываться на прошлом опыте, но, насколько я поняла, у тебя все замечательно". Она провела пальцами по его волосам, и Джеймс почти мурлыкнул. "Я просто хочу, чтобы тебе было весело". Гермиона хихикнула. "Я тоже хочу, чтобы тебе было весело. Мы не можем устроить второе свидание, если мы оба не будем хорошо проводить время". Джеймс оживился. "Второе свидание?" Гермиона рассмеялась в ответ. Они оба вошли в "Три метлы", который был заполнен до отказа. К счастью, Джеймс заметил свободную и незанятую кабинку рядом с баром, и они сели друг напротив друга. Джеймс помахал рукой мадам Розмерте, которая подавала напитки за другим столиком, и повернулся к Гермионе, когда она помахала ему в ответ. "Итак, что бы ты хотела получить?" спросил Джеймс. "Лично я рекомендую пастуший пирог. Мадам Розмерта делает пироги, за которые можно умереть". Конечно, он сказал это, потому что знал, что Гермиона любит пироги. И пирог с патокой. Гермиона благодарно улыбнулась. "Я бы хотела попробовать. Спасибо." "Хочешь немного сливочного пива?" Она кивнула. Не прошло и минуты, как к их столику заглянула мадам Розмерта. Джеймс увидел, как расширились ее глаза, когда она разглядела человека напротив него и бросила на него вопросительный взгляд. Джеймса это не обеспокоило, ведь она знала о Лили, так что она, должно быть, была шокирована, увидев с ним другую девушку. "Мадам Розмерта, это Гермиона Грейнджер", - с гордостью представил он брюнетку, выпятив грудь. "Она новая студентка в Хогвартсе. Гермиона, это мадам Розмерта, владелица этого прекрасного заведения". "Приятно познакомиться с вами, мадам", - мягко сказала Гермиона, кивнув ей с небольшой улыбкой. "И вам того же". Старшая ведьма повернулась к Джеймсу. "Итак, я полагаю, что это свидание?" "Наше первое!" Джеймс практически подпрыгивал на своем месте от возбуждения. Гермиона с нежностью покачала головой, глядя на него, а он улыбнулся ей. Мадам Розмерта улыбнулась. "Итак, что это будет?" "Мы возьмем два куска пастушьего пирога и две кружки сливочного пива". "Пожалуйста", - добавила Гермиона, бросив на Джеймса укоризненный взгляд. Джеймс покраснел от смущения. "Пожалуйста", - повторил он официантке. Мадам Розмерта рассмеялась и похлопала его по плечу. "Она мне уже нравится. Не забудь позаботиться о ней". "Если она мне позволит", - сказал он, ослепительные глаза метнулись к Гермионе, которая улыбнулась в ответ. "Посмотрим", - пробормотала она. Джеймс засиял. Поездка в Хогсмид и, по сути, их свидание закончились слишком быстро, что не очень понравилось Джеймсу. Когда Гермиона сказала Джеймсу, что ей никогда не доводилось ездить на каретах в Хогвартс, поскольку в первый день она прибыла туда с помощью лодки, Джеймс сделал делом своей жизни найти для нее идеальную карету. Как только префекты и старосты начали рассаживать студентов по каретам, Джеймс подвел Гермиону к их собственной карете и всю дорогу наблюдал за Гермионой, глядя в окно. Время от времени Гермиона смотрела на него, и он улыбался, что трогало до глубины души. Они прибыли в Хогвартс, и хотя ему не хотелось расставаться с Гермионой, остальные ее сверстники из Рейвенкло уже хотели выведать у нее подробности их свидания, а Сириус в одиночку затеял очередную драку с группой Слизеринцев. Бросив друг на друга последний виноватый взгляд, они разошлись каждый в свою сторону: Гермиону тащила Алиса, а Джеймса уводили Ремус и Питер.