Просто улыбка (Just a smile)

I light a candle to our love,/Я зажигаю свечу ради нашей любви, In love our problems disappear./В любви наши проблемы исчезают. Paul McCartney Pipes of peace

Гермиона Грейнджер

Если бы Джеймс не напомнил ей вчера, что сегодня День святого Валентина, она была бы озадачена количеством красных сердец в коридорах и домовыми эльфами, которые в костюмах купидонов разносили любовные письма, цветы и шоколадные конфеты ученикам. Казалось, все пренебрегали правилами публичного проявления привязанности: студенты слева направо осыпали подарками своих девушек, парней и случайных влюбленных. Алиса была в особенном восторге, признавшись, что Фрэнк запланировал что-то для них обоих в этот день. Как оказалось, это была их третья годовщина, и Алиса думала, что он собирается наконец сделать ей предложение. Это шокировало Гермиону, учитывая, что им было всего по шестнадцать-семнадцать лет, но она помнила, что чистокровные обычно женятся молодыми и, как правило, по окончании образования. "Ты будешь моей подружкой невесты", - сказала Алиса, подмигнув ей, когда они спускались в Большой зал. Гермиона улыбнулась чистому счастью на лице Алисы. "Правда? Какая... честь". Алиса хихикнула и хлопнула ее по руке. "Просто соглашайся". Гермиона усмехнулась. "Я не могу дождаться". Они прибыли в Большой зал, где сразу же направились к столу Рейвенкло. Время от времени прилетали совы и сбрасывали письма, открытки и посылки адресатам от их поклонников. Алиса получила дюжину, что было неудивительно, так как она была одной из самых красивых девушек в школе, а Гермиона была шокирована, когда получила одно. "От кого это?" спросила Алиса, отведав несколько яиц. "Питер Петтигрю", - ответила она, сканируя открытку. "Один из друзей Джеймса. Он очень милый". Алиса фыркнула. "Мальчик влюблен в тебя". Гермиона покачала головой, засовывая карточку в сумку. "Может, это потому, что я девушка его друга, что он подарил мне это?" "Он смотрит на тебя, Гермиона". "Не всем, кто смотрит на меня, я нравлюсь, Алиса". "А вот этому нравишься". Алиса была самодовольна. "И ты должна слушать меня, потому что это я сказала тебе, что ты нравишься Джеймсу. В любом случае, говоря о нем, это твой первый день святого Валентина с Джеймсом, верно?" "Да." Гермиона улыбнулась дразнящей улыбкой на губах подруги. "Что это для тебя?" "Каково это?" спросила Алиса почти противоречиво. "Нервничаю. Волнительно". Она налила тыквенный сок в свою кружку. "Я сказала ему сделать мне сюрприз. Так что я не знаю, что он запланировал на сегодня". "Подожди, ты дала ему согласие сделать тебе сюрприз?" Алиса выглядела одновременно и забавной, и серьезной. "О, теперь ты сделала это, Гермиона". "Что? Что я сделала?" спросила она, недоумевая. "Это, просто, приготовься". Алиса ухмыльнулась. "Джеймс очень драматичен, а также романтичен. Он мог подготовиться ко всему, Гемиона особенно, потому что ты просто поощрила его. Поверь мне. Поощряемый Джеймс Поттер - очень опасный Поттер". "Ты пытаешься меня напугать". Гермиона уже начала жалеть, что сказала Джеймсу сделать ей сюрприз. Слова Алисы были справедливы; Джеймс был драматичен. Гермиона застонала. "О, Мерлин. Он мог бы убедить домовых эльфов спеть для меня песню, как хор. Я убью его, если он это сделает". Алиса фыркнула и похлопала ее по спине с фальшивой извиняющейся улыбкой. "Ну, будем надеяться, что все это не будет позорным". Она снова застонала. Прошло несколько минут, и Большой зал вскоре был переполнен. Гермиона получила в общей сложности четыре открытки, три из них были от друзей Джеймса, а последняя - от Регулуса. Конечно, День Святого Валентина был не только для пар, но и для друзей и семей. Поэтому Гермиона подарила коробку в форме сердца своей тете Минерве и ответные открытки своим друзьям. А потом появился Джеймс с Мародерами, и его улыбка была положительно лукавой; он определенно что-то замышлял. Гермиона сузила на него глаза, не обращая внимания на хихиканье Алисы рядом с ней. Джеймс бросил взгляд в ее сторону и подмигнул ей, когда увидел, что она смотрит на него. Это заставило Гермиону улыбнуться, несмотря на ее прежние подозрения. Это заставило его тоже улыбнуться и послать ей поцелуй через весь зал. "Вы оба отвратительны", - легкомысленно заметила Алиса. "Не больше, чем вы с Фрэнком", - резко заметила Гермиона. "Правда." Гермиона услышала, как где-то раздался вздох, за которым последовало бормотание. Оглянувшись, она увидела, что несколько студентов что-то показывали над своими головами. Любопытная, она тоже посмотрела, и ее брови поднялись до линии волос, когда она увидела красных и синих бабочек, порхающих в воздухе, которые с усилием несли то, что казалось письмом. Студенты ахнули и охнули, когда бабочки закружились в воздухе, и Гермиона поняла, что они летят к ней. Гермиона выдохнула, когда бабочки разделились пополам, и те, что не несли письма, скользнули к ней. Она пригнула голову, слегка напряглась, когда они приблизились к ней, но вскоре расслабилась, когда одна за другой они приземлились на ее голову, создав красно-синюю корону из бабочек. Она недоуменно посмотрела на Алису, прикоснувшись к короне, и издала звук, когда почувствовала, что бабочки застывают. Алиса сделала жест перед собой, и Гермиона повернулась, чтобы увидеть вторую половину бабочек, которые ждали, пока она возьмет письмо. Когда она это сделала, бабочки вспорхнули, как фейерверк, заставив ее подпрыгнуть от неожиданного шума, и создали в воздухе форму сердца из розовых блесток, а затем рассеялись. Гермиона и Алиса обменялись взглядами, прежде чем она завязала ленточку на письме. Она издала изумленный звук, когда письмо вылетело из ее рук и поплыло перед ней, а ленточка упала. Оно открылось само по себе, и сердце Гермионы смягчилось, когда она услышала голос, звучавший из письма. С Днем Святого Валентина, Тыковка, - раздался в притихшем Большом зале голос Джеймса, - моя королева, моя прекраснейшая, моя прекрасная леди, моя богиня. Слишком много? В любом случае, я счастлив, что именно с тобой я проведу этот день. Я надеюсь, что это будет первый из многих будущих дней Святого Валентина. Ты сделала меня самым счастливым волшебником во всем Волшебном мире, Гермиона. И прежде чем ты о чем-то пожалеешь, вспомни, что это ты сказала удивить тебя. Гермиона слышала лукавую ухмылку на его губах, когда он произносил свои прощальные слова. Как только послание было закончено, письмо сложилось само собой и взлетело вверх к копии неба в Большом зале, а затем вспыхнуло - и начался дождь. Гермиона с удивлением почувствовала, как капли воды попали на ее кожу, но тут кто-то закричал, и она подняла голову, чтобы увидеть, что половина Большого зала внезапно обрела волосы разного цвета. Красные, зеленые, фиолетовые и синие. Разные цвета смешивались и контрастировали с их униформой. Похоже, профессора тоже не остались в стороне, потому что у Альбуса Дамблдора теперь была борода цвета аквамарина, которая гармонировала с его сверкающими голубыми глазами. Гермиона посмотрела на себя и обнаружила, что ее волосы вместо каштановых стали ослепительно золотыми, отчего ее глаза в шоке выскочили из глазниц. Она посмотрела на Алису и обнаружила, что ее карие глаза в панике смотрят на нее. Ее длинные светлые волосы медленно превращались в серебро от корней до кончиков. Они обе смотрели друг на друга с опаской. "Я собираюсь убить Джеймса Поттера", - пробормотала Гермиона, продолжая смотреть друг на друга. "Я помогу тебе", - сказала Алиса, и они медленно повернулись лицом к лидеру Мародеров. Джеймс Поттер стоял на длинном столе Гриффиндора, не сводя с него разъяренных глаз, даже когда тетя Минерва направилась к нему. Гермиона с легким весельем отметила, что остроконечная шляпа не спасла ее волосы цвета соли с перцем, которые теперь стали розовыми. Волосы Джеймса были шокирующего серебряного цвета, того же оттенка, что и у Алисы, и это заставило Гермиону задуматься, что это значит. "Дамы и господа!" Джеймс сказал с напускной бравадой, его голос был усилен простым сонорусом. "Возможно, вы удивлены состоянием ваших волос..." "Я УБЬЮ ТЕБЯ, ДЖЕЙМС ПОТТЕР!" "- Но будьте уверены, что все вернется на круги своя, когда часы пробьют полночь", - продолжал он, не упуская ни секунды. "Видите ли, все, цвета на ваших волосах кое-что означают: это любовь. Любовь в разных формах и в разных видах. Например, красный - страстная или романтическая любовь, синий - семейная любовь, розовый - материнская любовь, зеленый - платоническая любовь, фиолетовый означает навязчивую любовь, а серебристый, как у меня, - чистейшая любовь, величайшая любовь". Его сверкающие ореховые глаза остановились на ней. "Настоящая любовь". Гермиона села ровнее и рассеянно потрепала свои золотистые волосы. Это объясняло, почему у Алисы серебристые волосы, и - после быстрой проверки - у Фрэнка тоже. А Джеймс доказывал ей, что любит ее на глазах у всех, цветом своих волос. Как всегда, он носил свои чувства как вторую кожу. Гермиона пригнула голову, почувствовав, как стремительно растет количество внимания к ней, и ее щеки запылали. Он удивил ее. "Джеймс Поттер! Немедленно слезай со стола, и помоги мне!" Тетя Минерва отругала грязного и временно серебристо волосого мальчика. Джеймс не вздрогнул от убийственного выражения лица старшей ведьмы. Он быстро спрыгнул вниз с легкой ухмылкой и уверенной стойкой, не боясь встретиться лицом к лицу с матерью-львицей их дома. Когда профессор трансфигурации начал ругать его и его друзей, Джеймс взглянул на Гермиону и просиял, увидев состояние ее волос. Гермиона снова дернула себя за волосы, гадая, что означает золото. Последнее, что она видела Джеймса в то утро, это когда он поцеловал ее, когда тетя вытаскивала его за ухо из Большого зала. Занятия возобновились, как будто ничего страшного за завтраком не произошло. Некоторые девочки прикрывали волосы, а мальчики над ними смеялись. Гермиона уже собиралась идти на следующий урок, как вдруг ее затащили в нишу и прижали к стене. Сначала она запаниковала и сопротивлялась, но когда ей удалось разглядеть человека, ответственного за ее захват, она мгновенно расслабилась. "Правда, Джеймс?" простонала Гермиона, ударившись о его грудь. "Ты чуть не напугал меня!" "Ты скучала по мне?" Он слегка отстранился, его подбородок опустился на грудь, когда он заглянул ей в глаза. "Так ты была удивлена?" Гермиона сделала вид, что задумалась. "Хм." Она пожала плечами. "Мне бы не помешали поющие шоколадные лягушки". "И сахарные перья, которые пишут письма в воздухе?" поддразнил Джеймс. "Моя мечта сбылась". Джеймс рассмеялся, притянув ее к себе и зарывшись лицом в ее золотистые локоны, его дыхание обжигало ее шею. "В следующий раз, любимая". Гермиона улыбнулась, закрыв глаза, и протянула руки вверх, чтобы провести пальцами по его волосам. "Ты выглядишь странно с серебряными волосами", - легкомысленно заметила она. "Тебе это нравится". Она почувствовала, как он играет с прядями ее собственных волос. Сердце Гермионы гулко стучало в груди, как будто приближалась гроза. Она задавалась вопросом, была ли в его словах правда, действительно ли она любит его, любит его, его озорство, его пренебрежение правилами, его живость, все. Она задавалась вопросом, влюбляется ли она в него, или уже влюбилась в него. Она быстро отбросила эту мысль. Было слишком рано называть это любовью. Она даже не знала, что такое романтическая любовь. Она не знала, чего ожидать и каковы признаки. Джеймс отстранился, и даже при тусклом свете в замкнутом пространстве она заметила искру озорства в его ореховых глазах. Он медленно поцеловал ее макушку, лоб, брови, закрытые глаза, щеки, переносицу и веснушки на ее кончике, а затем, наконец, губы. Один, два, три раза, пока у них почти не перехватило дыхание. "Мне жаль, что я не могу прийти на наше свидание позже", - пробормотал Джеймс в ее волосы, обхватив руками ее талию. "Твоя тетя очень рассердилась на меня. Я должен отбывать наказание в течение трех недель". Она почувствовала боль разочарования в груди, но быстро подавила ее. "Ну, ты же сделал ее волосы розовыми", - пошутила она. Джеймс захихикал. "Напомни мне, чтобы я никогда больше этого не делал". Словно почувствовав ее тревогу, он отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза, не отпуская ее. "Эй, ведь будет следующий раз, правда? Поверь мне, я разочарован тем, что мы не можем побыть вдвоем, и я отчаянно хочу сбежать, чтобы увидеть тебя, но твоя тетя помешала мне". Джеймс притворно вздрогнул, прежде чем улыбнуться ей, успокаивающе поглаживая большими пальцами изгиб ее спины. "Я обещаю, что в следующем году мы сможем отпраздновать его без помех, и если мне повезет, то в конце свидания мы поцелуемся". Гермиона не могла не рассмеяться, когда кивнула и прильнула головой к его груди, находя комфорт и безопасность в его объятиях и прислушиваясь к быстрому биению его сердца. Она не была влюблена в него. Но, возможно, это было самое близкое, что она могла почувствовать, - любовь.