Многосложность

Я никогда не видел, такого красивого города. Мама Глеба, повела, как и обещала, по магазинам. Мы накупили кучу нужных и не очень, вещей. Зашли в небольшое кафе, напротив красивущей церкви, погреться. Заказали по стейку с грибами и овощами на гриле. Было очень вкусно. И там, такой офигенский кофе…мммм… Снова на улицу не очень хотелось, но жажда нового звала. Бррр… Там ветрено, мне ещё дома выдали шерстяную шапку и длинный шерстяной шарф. Я кутался в него, как в одеяло. А вот руки мёрзли, даже в перчатках. Хотелось же всё запечатлеть, на память. Мы бродили часа четыре. Нас уже потеряли. Глеб раз десять звонил, спрашивал, не замерз ли я. Последний раз я не выдержал: — Бля, Глеб. Я что, пятилетний ребёнок? Наверное, я сам знаю, замёрз я или нет. Если ещё раз позвонишь, трубку не возьму. Через 15 минут, он позвонил не мне, а Ольге Дмитриевне. Я понял, что это он. Его мама смотрела на меня и говорила: — Да, он тепло одет. Да, шарф на нём. Мы скоро, не волнуйся. Вот же… — Лёш, ты не замёрз? — Нет, Ольга Дмитриевна. — Знаешь, хватит на сегодня. Поехали-ка домой. К камину, к горячему чаю. — Как скажите. Мы оставили все подарки в машине. Ольга Дмитриевна, сказала, что потом сама, незаметно перенесёт и спрячет в спальне. Взяли только продукты, за которыми заехали по пути. Только я переступил порог, Глеб начал ощупывать руки, трогать нос. — Лёш, у тебя руки ледяные и нос тоже. — Глеб, отстань. — Быстро раздевайся и под горячий душ! — Ого! Командный голос вырабатываешь, Глеб Викторович? — Лёшенька, тебе правда погреться бы…мы закалённые, а вот ты с непривычки и заболеть можешь. — Хорошо. Я сейчас же пойду греться под горячей водой, — а сам не отрываю взгляд от Глеба. Я зол. Не знаю почему, но жутко зол. По лестнице, в два шага поднялся. Прикрыл за собой дверь нашей спальни и перевёл дыхание. Что меня разозлило? Хватаю, уже полюбившийся, халат и открывая дверь почти врезаюсь в Глеба. Он придерживает меня и делает пару шагов, я отступаю. Дверь закрывается. — Скажи. — Что? — я не смотрю на него. Не хочу разборок. — Скажи, почему злишься? — Я не злюсь. — Ксей! Прекрати! В чём причина? — Глеб повысил голос. — Не ори на меня! Дай, пройти. — Нет. Сначала скажи. Это…всё из-за моей… — Достал ты меня! Отойди. Видишь, я не могу с тобой общаться, сейчас! — Я и хочу узнать, почему. — Глеб! — я поднял голову и стал дубасить его своим халатом. Он крепко схватил «тише, тише, маленький». Я вырвался и упал лицом в подушку. — Ненавижу тебя! Ненавижу! Я не маленький! Ебучие слёзы! Как они меня достали! Да когда же это всё закончится?! Глеб сел рядом, я чувствовал. Но не прикасался. Я успокоился, взял халат и пошёл в душ. Мне не хотелось, но я не мог находиться рядом с ним. Долго сидел на стуле в ванной комнате. Так, дальше не может продолжаться. Я свихнусь. Нужно принять решение. Я выслушаю Глеба, приму всю информацию и останусь с ним, никогда ничего не вспоминая. Или…мы будем строить наши жизни отдельно друг от друга. Нет! Я не смогу без него! Нет! Даже представить никого рядом не могу… Значит, душ и разговор. После, я понежился с полчаса около камина. Ольга Дмитриевна, принесла мне вкусный горячий чай. Сама, что-то подпевая под нос, готовила ужин на кухне. Вкусно пахло едой. Меня разморило, как после бани. Стало так уютно на душе. И я решился. Когда, если не сейчас? Нужно поговорить. Долго стоял около двери в нашу комнату. Тихо вошёл. Глеб сидел в кресле, около окна. Я встал перед ним, он поднял на меня глаза. Ого! Таким взглядом убить можно… — Глеб, нам бы поговорить. — Да. Я понял, чего ты хочешь. Говори. — Глеб…понимаешь, — я сел перед ним на пол, скрестив ноги. Руки мокрые, постоянно их вытираю о халат. Волнуюсь. Смотрю в окно, на небо. На него не получается, — я больше так не могу… Тяжёлый вздох Глеба, я мельком глянул на него, он откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза, я продолжил. — Хочу, чтобы ты знал. Я тебя люблю. Но не могу справляться с тем, чего не понимаю. Я хочу твоего рассказа. Подробного. Почему? Зачем? Как? Сколько раз?.. — Алексей, остановись. Я давно перевернул ту страницу и забыл. Не будет подробностей. Не жди, — он встал с кресла и подошёл ко мне, сидящему на полу, — поверь, так будет лучше для тебя. — Глеб, я хочу знать, что ты делал с тем нижним! Я! Хочу! Знать! — я вскочил на ноги. — Малыш, мой. Я не могу тебе сказать. Прости. — Глеб! Но мне станет легче, — я понял, что мой план провалился. — Не станет. Прошу, давай прекратим этот бесполезный разговор… — Я не считаю его бесполезным! Думаю, я имею право знать где были пальцы и член моего парня! Разве нет? Я орал. Я забыл, что внизу его мама и она может нас слышать. — Тебе показать, где были мои пальцы? — он подлетает и резко меня разворачивает. Задирает халат, больно сжимает бёдра и входит пальцами. Бля, он опять делает хуйню! — Ещё тебя интересует, где был член? Ты точно этого хочешь? Давит на плечи, водит членом по моим губам. — Вот здесь был. Показать, где ещё? Я в шоке. Мои глаза перестали закрываться. Он отпихивает от себя с силой. Я падаю на пол, на спину. И он уходит, хлопая дверью. Слышу шум на первом этаже. Всё, в доме тишина. Глеб ушёл. Хочу домой, хочу улететь обратно. Не могу так… Тихий стук в дверь. — Лёшенька, я могу войти? — Да… — я поправил халат и сел в кресло. Запах Глеба окутал. — Лёшенька, Глеб ушёл. — Я знаю. — Его теперь дня два не будет. — Как это? — Он, когда в гневе… Ну, пропадает на пару дней. Ты не знал? — Нет. А как же я? — Хочу тебе кое-что рассказать. Про его первую любовь. Глеб посвятил тебя в эту историю? — Да, я знаю про Виктора. — Хочу, чтобы ты понял Глеба, почему он так делает. Он же…тогда маленький был, влюбился сильно. Перестал есть…ой, даже вспоминать не хочу… — Не вспоминайте… — Нет, Лёшенька. Ты его спасаешь своим присутствием. Хочу, чтобы ты знал. — А я? А кто спасёт меня? Ольга Дмитриевна, села на подлокотник и обняла меня. Целовала в макушку. Прям, как Глеб делает.Что за хуйня, в нашей жизни происходит? — Я знаю достаточно. Если бы Глеб хотел ещё что-то рассказать, он был рассказал. А за его спиной не надо. — Хорошо. Вижу, что у вас не всё гладко…переживаю. — Мы справимся. В семьях так бывает. Дикие ссоры и жаркое примирение… — Лёша, ты очень умный мальчик. Я рада, что Глеб в твоих руках. — Ну, я бы не сказал, что он в моих руках. Скорее наоборот. У нас в паре, Глеб главный. — Нет, я всё правильно сказала. Не ошиблась, — она подмигивает мне, — пойдём, Лёш. Я накормлю тебя вкусной картофельной запеканкой, с прослойкой из грибов и фарша. А к чаю есть пудинг с вишней. Пойдём. Побалуем себя, пока не пришли остальные. — Ольга Дмитриевна. Мне стоит волноваться за Глеба? С ним всё хорошо будет? — Если он взял телефон, а он его взял, то значит ты можешь позвонить и узнать, когда твой парень появится. Для этого собственно и телефон, чтобы ты не волновался. А вот, когда он его не берёт…можешь волноваться. Значит, что ему нужно сильно над чем-то подумать, и тебе в его мысли ходу нет. Либо он через пару-тройку дней вернётся к тебе, либо не увидишь его больше никогда… Запугала? — Нет. Ну, если честно, есть немного. — Не волнуйся. Тебя он обожает. Пойдём. После чая с пудингом, позвонишь ему.