(Не)маленькая царевна: у тебя есть вечность

      Как только Аннели полностью выздоровела, она отправилась в школу. Питер переписывался с ней и часто навещал, поэтому был в курсе и, как это было раньше, встретил у магазина Дельмара. Вместе они добрались до школы. Аннели сразу же сделалась счастливой в тот день и не обращала внимания на косые взгляды учеников. В середине дня они уже сидели за обеденным столом, обсуждая всякую чепуху. ЭмДжей сидела чуть поодаль, не принимая участия в разговоре. Она не выпускала из рук телефон.       Аннели во всю что-то рассказывала, жестами добавляя эмоциональности своему монологу, но вдруг качнулась вперед, инстинктивно приложив (в тысячный раз перебинтованную) руку к затылку. Она поднесла пальцы к глазам, обнаружив на них следы взбитых сливок. Стоило ей распрямиться, как когда-то красивый чиз-кейк с хлюпающим звуком упал с волос на пол. Аннели повернулась и нашла глазами ухмыляющуюся девчонку, которая до этого момента сидела к ней спиной. Ее подруги сидели вокруг нее и мерзко хихикали, прикрывая рты руками. — Зачем ты это сделала? — спокойно спросила Аннели, тряхнув копной своих черных волос, которые тут же были очищены ее магией. — Просто так, — дернув бровью и засмеявшись, ответила девчонка и отвернулась. Они сразу зашептались, косясь на Аннели.       Она развернулась лицом к своему подносу, убрала салфеткой остатки сливок с пальцев, молча встала и ушла, поставив свой поднос магией перед носом Флэша. Тот невнятно что-то пробурчал, но не стал испытывать лишний раз судьбу.       Питер не стал догонять Аннели и кричать ей вдогонку. Он с прищуром посмотрел на группу этих самых девчонок и под столом провел рукой, рассекая воздух. Несколько искр пронеслось возле голов девушек и прически каждой, а в особенности той, что осмелилась кинуть чиз-кейк в Аннели, были изуродованы: покрашены в разные цвета, запутавшиеся и неровно обрезанные. Он довольно улыбнулся и посмотрел на Неда, который молча открывал и закрывал свой рот. — Отнесешь поднос? Хочу догнать Аннели, — спросил Питер его, не сдерживая ухмылки. — Ладно, — ответил он в туманном состоянии, смотря на него, как на восьмое чудо света. — Спасибо, — сказал Питер и поспешно вышел из столовой.       Он нашел ее и рассказал все, что произошло, когда она ушла. Питер видел, как сразу поднялось ее настроение, как кончики ушей и щек покраснели, а тонкие розовые губы изогнулись в улыбке. Аннели нашла смешным его описание вида тех девчонок и засмеялась. Она слабо пихнула его локтем и сказала: — А ты можешь быть злодеем, когда захочешь, — а он на это ответил смехом.       Она умолчала о том, что не постояла за себя лишь потому, что знала истинную причину. Все эти взгляды, шушуканья, насмешки за ее спиной говорили об одном: ей не забудут Мидтаунский бал. И эта причина, когда Аннели искренне считала себя виноватой в той ситуации, мешала вершить над ними самосуд. Она верила в справедливость и карму.       Настало время последнего урока на сегодня, который, к разочарованию Аннели, был другим у Питера, поэтому она в гордом одиночестве шагала на занятие, выпрямив спину и задрав подбородок. Аннели всеми силами старалась не обращать внимания на шепот и тихие ругательства в ее сторону, но, когда ей в висок прилетел смятый в шар листок бумаги, она не выдержала: — Кто это кинул? — зло крикнула она.       И тут же в нее прилетело еще несколько. Она услышала, как они кричали ей гадости, когда собирались кинуть еще один скомканный листок. Аннели физически чувствовала, как начинает злиться. Ее тело начало гореть от гнева, но она не позволила выйти огню. Все-таки это уже было перебором. Справедливость справедливостью, но так обижать ее она не позволит. Тогда Аннели сделала то, что считала единственным верным вариантом: откинула летящие «снаряды» и самих обидчиков магией. Ее волосы от порыва ветра заколыхались, а сама она открыла горящие огнем глаза и посмотрела на толпу, стиснув зубы. И тут ее взгляд нашел Оливера, стоящего далеко в коридоре. Он смотрел прямо на нее, поджав губы. Огонь в ее глазах потух. Аннели подхватила свою сумку с пола, упавшую еще до выхода магии, и убежала, проталкиваясь сквозь толпу.       Она пропустила последний урок, улизнув из школы. Аннели сразу позвонила своему водителю, сказав, что ее забирать нет необходимости. Она бездумно бродила по улицам Нью-Йорка, наплевав на бьющие в грозовых черных облаках сверкающие молнии и жуткий гром, приходящий следом. Дождь начался только тогда, когда она зашла в какое-то кафе, приглянувшееся приунывшему сердцу девушки. Аннели подошла к стойке, заказала горячий шоколад, оплатила его наличными и переместилась, усевшись за маленький неприметный столик. Она провела холодным тонким пальцем по поверхности стола и намеренно провалилась в расковырянную кем-то ямку, где засадила занозу. Аннели вытащила щепку из пальца с помощью магии и вздохнула, доставая телефон.       Когда принесли заказанный ею напиток, она поблагодарила официанта кивком и продолжила бездумно смотреть в телефон. Даже через бинт стакан грел ее ладонь. После прохладной улицы, тело отозвалось на это тепло волной мурашек. Через тридцать минут ей поступил звонок от Питера. Она, находя себя не готовой с кем-либо разговаривать, сбросила. Аннели допила свой горячий шоколад, когда ей позвонил уже Старк. Она вновь нажала на красную кнопку и продолжила пялиться в экран. У нее самой складывалось ощущение: спроси ее завтра, что она просматривала в телефоне все это время, и она не ответит на этот вопрос.       Аннели бы не стала выходить из кафе, если бы ее вежливо не попросили уйти, поскольку рабочий день окончен, поэтому ей пришлось встать, подхватив сумку со спинки кресла, и оставить здание позади себя. Она тотчас же промокла. В ботинках мерзко хлюпало, стоило ей хоть как-то пошевелить ногой, но Аннели плюнула на все: и на прилипшие к телу блузку и классические брюки, и на промокшее пальто, и на все остальное, что могло ее раздражать. В сумке непрекращаемо гудел телефон, но она просто отключила звук и гуляла по дождливому Нью-Йорку. — Здравствуй, Оливер, — крикнула она, чтобы перекричать шум города, увидев парня в трех метрах от нее.       Он тотчас обернулся, узнав голос. Оливер смотрел на то, как она приближается к нему с равнодушным выражением лица. В голове промелькнула мысль об Озборне, но он отогнал ее прочь. — Тебе идет эта погода, — сказал парень, без стеснения разглядывая ее. — Мне любая погода к лицу, — парировала та, задрав подбородок, но потом неожиданно скромно улыбнулась, грустно посмотрев на него. — Как ты себя чувствуешь? Проблемы были? — спросил Оливер, пнув ногой камешек, отвалившийся от асфальта. — Я сама подставилась, не нужно беспокоиться. С носом все хорошо, — навязчивая мысль по поводу обрушившегося на нее негатива толпы промелькнула у нее в голове, и Аннели грустными глазами посмотрела на Оливера. — Прости меня. Я ужасно злился на тебя, не думал, что говорю, — сказал он, сунув руки в карманы джинсов. Оливер стоял под навесом магазина, поэтому он был сухим. — Я сильно обидела тебя, — напомнила Аннели, пытаясь оправдать парня в его же глазах. — Но Питер все-таки был прав. Я не имел право называть тебя так. Ты поссорилась с Паркером и с Человеком-пауком из-за меня, была верной и пыталась… Наверное, это глупо, но я верю тебе, что ты пыталась найти в себе симпатию ко мне, — он выдержал паузу, прежде чем сказать. — Тем более ты фактически не врала мне. Я ни разу не слышал от тебя «Я тебя люблю». Ни в ответ, ни просто так. — Не оправдывай меня, — сказала она ему строго, состроив серьезное выражение лица. Аннели было противно чувствовать себя виноватой. Пусть это будет наказанием. — Я попытаюсь исправить ситуацию в школе, но не думаю, что получится, — сказал он, спустя время. — Не стоит. Я все равно больше не вернусь туда, — ответила она, заставив поднять Оливера свой ошеломленный взгляд. — Что? — тупо спросил он. — Я всегда была и буду злодейкой в их глазах. Я очень закрытая и не позволяю им найти во мне хорошее. Иногда неосознанно поступаю плохо, причиняю боль и сама охватываю ее сполна. Зачем мне это? — Аннели вернулась к равнодушию в голосе. — Мы больше не увидимся? — Сейчас же встретились, — ответила она, вдруг улыбнувшись его надежде в голосе. Аннели было грустно, что она ничего к нему не чувствовала, хоть он и кажется ей красивым и умным парнем. Ей безумно жаль, что заставила его разочароваться в ней. Аннели заигралась.       Неожиданно возле магазина остановилась машина, и из нее выскочил злой Старк, многозначительно хлопая дверью. Аннели воздвигла вокруг себя невидимые стены, чтобы опекун не смог ее достать. Оливер видел сменяющиеся эмоции на ее лице от появления Тони. — Ты обалдела? Сбегаешь из школы, не отвечаешь на звонки, гуляешь под дождем, невесть где! — кричал Старк, подходя все ближе к ней. Аннели видела, как его пиджак постепенно намокал вместе с рубашкой и брюками. — Я не против безрассудства, но ты хоть бы на звонки ответила. Мне-то все равно, если ты просто хочешь прогуляться, не сообщив мне, но ты даже себе представить не можешь, как Пеппер умеет давить на мозги. Прибежавший Паркер в придачу — отдельная история! — Я хочу поговорить, — прервав его, сказала она, — дома. — Аннели повернулась к Оливеру: — До встречи и прости меня. — Ничего не обещаю, хотя нравиться мне ты не перестала, — ответил он и ушел.       Только тогда Аннели поняла, насколько Оливер к ней привязался. И ей стало еще хуже от этого. И Аннели думает, что никогда не научится понимать чувства. — Ухажеры, значит, — задумчиво говорит Старк, стоя вместе с Аннели под ливнем и провожая Оливера взглядом. — Ты все должна мне рассказать. — Пф, сплетник! Как ты меня нашел? — спросила Аннели, а Тони махнул рукой, сказав что-то про google аккаунт. Они, оба мокрые, сели в машину, где Старк тщетно пытался расспросить Аннели обо всем и вся, но она продолжала упорно молчать, рисуя пальцем на стекле незамысловатые узоры.       На следующий день Аннели уже перевелась на домашнее обучение и присматривалась к досрочным экзаменам. Питер узнал об этом на их вечернем занятии магии и пытался отговорить ее. Аннели на все его приводимые аргументы решительно отвечала «нет» и пыталась уйти от темы. В конце концов, он отстал только тогда, когда ей удалось его убедить, что они могут провести время вне школы и их уроков магии. Паркер оживленно предлагал ей участвовать в его ежедневном патруле, но им удалось договориться только на встречи со спокойным времяпровождением обычных подростков.       Через день Питер обнаружил веселившуюся Аннели во дворе комплекса. Ещё издалека он увидел, как его подруга парит в воздухе в шестнадцати футах от земли. Из её оголенных ступней выходил серый дым, который, очевидно, и удерживал хозяйку над землёй. Она, не замечая Питера, скользила по воздуху так, будто на коньках катилась по льду. Питер смотрел, как она стремительно наворачивает круги, оставляя небольшой дымовой след, как кружится, словно волчок, а затем со смесью страха и восхищения увидел её, казалось бы, несложный трюк.       Аннели покачнулась на девяносто градусов, вытягивая руки над своей головой. Из её ладоней вышел такой же, как и из ступней, густой серый дым, и Аннели, "падая" головой вниз, опёрлась руками о воздух и сделала полноценное "колесо". После чего, как на сноуборде, прокатилась, оставляя за собой дымовой след, который уже через мгновение растворялся в воздухе. Все её действия сопровождались поджатыми губами и полной сосредоточенностью на серьезном лице. Но, в конце концов, довольная улыбка светло-розовых губ растянулась до самых ушей.       Она снова быстро закружилась, словно подражая юле, и Питер вдруг решил, что чего-то не хватает. Он медленно вытянул руки перед собой, сделав ладонью плавный взмах в сторону Аннели. Листья, повинуясь его воле, взмыли вверх, образуя длинную ярко-зеленую полоску. С тихим шелестом они лентой закружились вокруг Аннели. Та, сначала не поняла, что вообще происходит, и откуда взялись листья, но, когда опустила взгляд на землю и увидела там улыбающегося Питера с согнутыми в локте руками и раскрытыми ладонями, оценила его выходку.       Аннели грациозно махнула рукой, и Питера сзади подхватил поток густого дыма. Когда он достиг нужной высоты, она мягко взяла его за руку и закружилась вместе с ним, в воздухе найдя ладонь свободной и, как всегда, перебинтованной рукой и накрыв её своей. Они вертелись в воздухе, удерживаясь на густом дыме, который под их стопами слился в один большой, общий сгусток. Смотря друг на друга с улыбками, ребята забылись на минуту, растворились в прекрасном моменте. Они остановились, стоя неприлично близко друг к другу. Когда лицо Питера начало покрываться красными пятнами, Аннели, нехотя, отпустила тёплые ладони Питера, и он "отплыл" на несколько футов, восстановив дистанцию. — Ты делаешь большие успехи, — заявила Аннели, пытаясь скрыть своё неровное дыхание.       Она чувствовала в груди стук с бешеным ритмом, но Аннели даже не подозревала, что и его сердце очень быстро стучало. Он чувствовал каждый удар, не совсем понимая, что происходит. Точнее, Питер не хотел сейчас об этом думать, и он просто ответил: — У меня хороший учитель.       Через неделю она пришла в свой собственный отдел, подаренный Старком на Новый год. Аннели взяла все руководство над отделом в свои руки. Спустя месяц работы уже было проведено с десяток благотворительных акций, собраний по поводу помощи детям, оставшимся без родителей, и много чего еще. Она вкладывала усилия и деньги в свое дело, поэтому оно стремительно развивалось, и людей, готовых поддержать и вложиться в него, стало много больше, чем было. Аннели удалось выйти на телевидение. Она, Пеппер и Тони вместе сидели в креслах, обсуждая все нюансы, цели и способы их достижения у ее отдела. Когда механизм работы был полностью отлажен, и уже многие влиятельные и не очень люди стремились помочь ее отделу, она позволила себе расслабиться и немного отстраниться от дела. Она продолжала ходить на встречи, акции, принимала личное участие в помощи детям, оставшимся без родителей, насладившись общением. Тем не менее, отдел работал почти без нее. Пеппер время от времени проверяла все ли там в порядке и следят ли они за планом.       Аннели чувствовала, как ее начали воспринимать в обществе по-другому. Она завоевывала доверие людей и была этим безмерно горда.       Но она не забывала о Питере. Они проводили много времени вместе, чему были довольны оба. И в один школьный день Паркер подошел к обеденному столу вместе с Недом и прошептал ему: — Я влюбился.       И через неделю, когда у Питера был четкий план признания своих чувств к ней, Аннели пропала.

***

      Аннели плохо спала. И Локи тоже.       Неприятные последствия после того зелья, которое они приготовили и тут же выпили этим утром. До кошмаров не доходило, но сны стали куда страннее, чем их принято считать.       Локи стал чаще приходить в дальнюю комнату Золотого чертога, в которой жила Аннели. Это был приятный бонус: наслаждаться и успокаиваться в ее обществе, но основная причина — тепло, разливавшееся в груди, когда она рядом.       Просто так он бы не пошел на этот шаг, но видимо расшатанные нервы и близость коронации (не его) нового царя Асгарда вынудили младшего царевича. Локи привязал к себе дочь кровным зельем.       Теперь стоит им разделиться, и тепло уйдет, оставив постоянный, неспадающий холод в теле, сны станут кошмарами, которые не дадут нормально спать. Он решил, что так Аннели не сбежит от него, но ошибся. Она не побоялась и столкнулась с последствиями связи кровного зелья. Повезло, что Асгард не так далеко от Мидгарда. Иначе, они бы лишились вкусов и запахов, а все мысли заполнили бы о недостающей части — человеке, что связан путем зелья.       Локи вконец достали кошмары, поэтому он часто пробирался в ее комнату в Мидгарде, где блаженно засыпал, отдаваясь во власть нормальным сновидениям, а не тому головокружительному полету фантазии в стиле ужасов, что до этого присутствовали в кошмарах. И он был уверен, что Аннели не заметит его присутствия, но мальчишка все испортил, и теперь приходить — себе дороже. Ее, как цепные псы, охраняют кучка героев Земли, сталкиваться с которыми ему не особо хотелось.       Так ночные вылазки и прекратились, но ждать пришлось недолго.

***

— Где бы она не б-была, мы управимся с ней втроём, — сказал Тор, запинаясь. Он всеми силами пытался отогнать мрачные мысли прочь. — Втроём, но без меня, — согласился с ним Один, отвернувшись от Тора. — Мой путь в этом мире окончен. Здесь я вам не помощник. Возлюбленные сыновья, — мягко обратился он к ним, всматриваясь в водную гладь, — взгляните туда, — он указал пальцем на море. — Запомните это место. Дом… — сказал Один и навсегда распался на яркие золотистые искры.       Сыновья Одина встали, следуя за вихрем золотистых искр. И когда и сами искры скрылись за облаками, братья услышали громкий шуршащий звук пакетов, различные звяканье разбившегося стекла и другие характерные звуки. Они мгновенно обернулись и увидели Аннели. От сильного ветра её волосы разлохматились, открывая бледное личико. Возле её ног стояли упавшие пакеты с кучей еды и питья. Должно быть, Аннели принесла их для Одина. Но самое главное — ни это. Братья не увидели на её руках браслеты, которые по велению Всеотца должны были сдерживать магию юной ведьмы. — Это твоих рук дело? — громогласно спросил Тор Локи, намекая на отсутствие браслетов. — Он ушёл, — сгорбившись, прошептала Аннели так тихо, что никто, кроме неё, не услышал, — так быстро. — Она знала, — вдруг понял Тор, все ещё смотря на Локи. — Она знала, что ты притворялся Всеотцом! И ничего мне не сказала!       В чистом голубом небе собирались грозовые тучи, готовые обрушиться дождем на это прекрасное место. Между пальцами Тора заискрили молнии. Прозвучал гром. — Смерть отца на твоей совести, — сказал он брату, сдерживая гнев.       Аннели взмахнула рукой, и её джинсы с белой футболкой сменились на боевой костюм, усовершенствованный Старком. Она натянула на нос свою чёрную маску и капюшон. Аннели подкинула только что появившийся в ее руках клинок. Этими действиями она вновь привлекла внимание братьев. — Где твои браслеты? — спросил Тор, а вдалеке сверкнула молния. — Я рассталась с ними на второй день после битвы за Нью-Йорк, — ответила Аннели, хмуря брови. — На второй день?! — поразился Тор. — Ваша вина в том, что Вы неправильно оценили мои способности, — бросила Аннели, сверкая изумрудными глазами в сторону Тора. — Вам повезло, что мне нет смысла нападать на Мидгард. А что насчёт правления Локи в чертоге Одина, так я намекала на это. Нет моей вины в твоей безнадежной тупости. — Паршивка, — зашипел Локи, сжимая кулаки. — Яблоко от яблони. Слышал о таком, Локи? — парировала она, скалясь в ответ. — Это что? — вдруг спросил Тор, видя, как за Аннели появляется нечто темно-зеленое. — Портал, — сказала Аннели, развернувшись.       Братья облачились в свои доспехи, вставая в боевую позу. Аннели была ближе к порталу. Она поудобнее схватилась за свои кинжалы, лезвия которых раскалились так сильно, что приобрели коралловый оттенок. Аннели создала еще несколько похожих, оставляя парить в воздухе рядом с ней.       Из портала вышла женщина в облегающем черно-зеленом костюме. Её изумрудный плащ под цвет глаз развивался на холодном ветру, как и густые волосы цвета смолы. На бледном лице без намёка на румянец выделялись темные тени у глаз. — Значит, отошел, — только сказала женщина. — Жаль, не успела проститься с ним. — Ты, верно, Хела, — отвечал ей Тор, на удивление, спокойно. — Я Тор, сын Одина. — Неужели? Не похож нисколько, — проговорила она, ухмыляясь. — Быть может, мы с тобой договоримся? — спросил Локи настороженно. — Вот. Этот похож, — и Аннели позволила появиться легкой усмешке: за маской это все равно не было видно. — На колени, — указав глазами, где им стоит находиться, сказала Хела с улыбкой. — Прошу прощения? — издевательски спросил Локи. — На колени, — в ее руках появился странной формы меч, — перед своей царицей. — Еще чего, — усмехнулся Тор и отправил в полет Мьельнир.       И в этот самый момент Аннели развернулась к Локи и его брату и запустила в них все свои кинжалы. Попав дяде в плечо, а отцу — в руку, Аннели присела перед Хелой в поклоне, почтительно наклонив голову. Богиня Смерти уже разрушила Мьельнир и оценила жест девчонки. — Кто ты, дитя? — спросила Хела довольным голосом.       Она сумела не дернуться от обращения, хотя знакомые мурашки прошлись по ее спине. — Ваш слуга, Аннели, дочь Локи, младшего сына Одина, царевна Асгарда, наследница Йотунхеймского трона, богиня огня и мысли, — ответила та, не поднимая головы. — Позвольте мне стать вашим верным слугой, соратником, другом и преемником. — Только если избавишься от них, — скучающе ответила Хела, указав на братьев. Аннели посмотрела сначала на них, выдергивающих ее кинжалы (чего делать было нельзя, если бы они не были асами), а затем на царицу и кивнула ей.       На лице Аннели расплылась коварная улыбка, чего братья, конечно, не видели из-за маски. Она запустила еще кинжалы и ужасно обрадовалась, когда Локи призвал радужный мост. Аннели не глупа, понимает, что просто так она не справилась бы с ними. С моста их столкнуть проще.       Аннели влетела вслед за отцом и дядей и позволила туману выйти из ее ладоней, который, постепенно расползаясь, обвился вокруг сыновей Одина. — Я хочу выпасть с моста, — шептала им Аннели. Ей было достаточно того, что они просто пытались сопротивляться, что делать было сложно из-за силы камня разума, заложенной в самой Аннели. Она растолкала их силовыми барьерами. Первый улетел Локи. За ним в бездну отправился и его брат.       Когда Хела и Аннели достигли Асгарда, Богиня Смерти довольно посмотрела на маленькую царевну. Но стоило ей выстрелить своими кинжалами в двоих приятелей Тора, как Аннели словила магией один, летящий прямо в Фандрала. Вольштагг упал навзничь, даже не успев опомниться. Она чувствовала прилив сил, и как магия заструилась в ее венах. — Что за самодеятельность? — спросила Хела, не обращая внимания на звук падающего тела Вольштагга. — Он может быть полезным. Не так ли, старый приятель? — спросила Аннели, сверкнув глазами Фандралу. — Приклони колени перед новой царицей Асгарда.       Воин хотел было поднять меч, но Аннели остановила его взглядом, знакомым ему еще с тех времен, когда она была его близким другом. Хела этого не видела, но стоило ей перевести глаза на царевну, лицо той ничего не выражало. Фандрал раскусил притворство. Он, стиснув зубы до скрипа, склонился перед Хелой. Она была довольна. Скрудж повторил действия воина. Хела прошла мимо них, вставая на переливающийся всеми цветами радуги мост.       Фандрал и Скурдж поднялись по жесту Аннели и пошли за ней с Хелой. Фандрал догнал подругу. Аннели вздохнула полной грудью, вбирая в легкие свежий асгардский воздух. Она смотрела на город и возвышающийся золотой дворец, и у нее перехватило дыхание. Дом. — Хочешь жить, слушай царицу, — сказала она ему на выдохе.       Аннели по взгляду поняла, что хочет спросить Фандрал. Она ему кивнула. «Да, я притворяюсь. Ты прав. Я презираю Хелу так же, как и ты», — говорили ее глаза.       Фандралу удалось убедить Огуна встать на их сторону, переговорив с ним несколько секунд. Тот бросил непродолжительный взгляд на царевну, стоявшую с бесстрастным выражением лица. Солдаты были против Хелы, но Огун справился с ними по приказанию новой царицы Асгарда. И только, благодаря речи командующего, удалось сохранить жизни и им тоже.       Хела заняла трон, она осматривала дворец в одиночестве, отправив свою свиту по государственным делам. И только тогда, на свой страх и риск, Аннели связалась с Хеймдаллем. — Рада, что ты мне доверился, — еще не открыв глаза, сказала она. Но когда осмотрела пространство, где оказалась секунду назад, разочаровано вздохнула: — Но ты, кажется, этого не делал, — она совсем не поняла, какое это место. — Что ты хочешь? — спросил он, не робея. Хеймдалль, стоит отметить, даже в тряпках выглядел эпично. — Помочь Асгарду, — ответила та, не задумываясь. — Где наш царь, не поведаешь? — Далеко. Тор уже связался со мной, — говорил Хеймдалль. — Я сохранила жизнь Фандралу. В результате живыми остались и солдаты с Огуном, — гордо заявила Аннели, оттряхивая невидимые пылинки с одежды. — Ты можешь довериться мне. Тем более я уже знаю, что ключ от Бивреста у тебя, — она указала пальцем на его руку, вцепившуюся в огромный меч. — Цитадель в горах. Я перевожу людей туда, — немного подумав, сказал он. — Я помогу вам, но позже, — Аннели кивнула ему и закрыла глаза, прерывая связь.       Она легла на мягкую перину, и Хела, будто нарочно, позвала ее, отправив к ней слугу. Аннели послушно проследовала в тронный зал. Весь путь она пыталась сосредоточиться на своем плане, не отвлекаясь на грустные мысли о почившем деде.       Богиня Смерти показала своей преемнице, что все это время хранилось под сокровищницей Одина. Вечное пламя возродило мертвую армию и огромного волка Фенрира. Аннели даже не пришлось сыграть удивление, оно само отразилось на ее лице. Дед рассказал ей, что ждало ее там, но ощущения, несмотря на это, были непередаваемыми.       Хела дала ей новый титул. Палач при великой царице. Аннели сделала вид, что в восторге от своего нового звания. Она хорошая актриса, спасибо генам отца. Вместе они отправились «захватывать миры», но, как и думала Аннели, Хела внешне осталась спокойной, когда не увидела ключ от радужного моста. — Кто-то унес меч, что открывает Биврест. Собери-ка недовольных к моему приходу на площади, перед дворцом, — с угрозой в голосе приказала Хела. — Слушаю, моя Царица, — ответила Аннели и, поклонившись, ушла с моста. Мертвая армия расступалась перед ней, и она старалась не смотреть на стекающую с них черную слизь и ползающих тут и там жуков и червяков.       Когда Хела вышла на площадь, Аннели уже стояла перед толпой Асгардцев. Фандрал и Огун стояли рядом с ней. — Кто посмел украсть меч Бивреста? — закричала она, получив кивок царицы. — Отвечайте, сейчас же!       Люди, особенно женщины и дети, жались друг другу, но Аннели старательно не обращала на это внимания. — За молчание вы поплатитесь головой! ОТВЕЧАЙТЕ! — рявкнула она.       Аннели понимала, что выход из этой ситуации только один, поэтому она резко, заставив толпу сделать шаг назад, спустилась вниз и вытащила из толпы молодую испуганную девушку, приставляя лезвие кинжала к ее шее. — Я жду! — крикнула Аннели, дернув девушку за волосы.       Хела была удовлетворена этой жестокостью, она чувствовала это затылком. Даже Фандрал начал сомневаться в Аннели, настолько хорошо она играла.       Аннели молилась Всеотцам, чтобы люди сказали, где меч. Но асгардцы молчали, и ей пришлось занести кинжал над сердцем невинной девушки. Только тогда ее остановили: — Стой! — Аннели сдержала облегченный выдох, сохраняя сумасшедший взгляд. — Стой! Я знаю, где меч, — и он все рассказал. — Моя царица, — обратилась царевна к богине Смерти, — позвольте мне остаться. Я не могу смотреть на бунтующий против вас народ. Гораздо разумнее будет, если вы позволите усмирить асов, пока вы идете к Цитадели, — просила Аннели с оскалом на лице. Хела охотно согласилась.       Стоило царице уйти, как Аннели взяла все в свои руки. Она отдала приказания Огуну и Фандралу. Первый должен был собрать воинов-асов, дабы отбиться от мертвой армии Хелы, чтобы второй смог эвакуировать людей. Аннели же достала из кармана костюма двойное кольцо и, наколдовав портал, отправилась в Цитадель. Асы испугались ее, но Хеймдалль успокоил людей. Аннели приложила множество усилий, чтобы создать огромный портал, через который просила выйти асов. — Там вас встретят герои Мидгарда, они вам помогут. Торопитесь! — и люди потекли рекой, переступая порог.       В ее груди разлилось что-то теплое, протекающее по всему телу, когда половина асов уже была в Мидгарде. Аннели сразу поняла, что это, а точнее, кто. Младший царевич и, наверняка, истинный царь приближался к Асгарду. — Она здесь, — сказал Хемйдалль. На тот момент почти все прошли через портал. — Быстрее! — зашипела на асов Аннели, подгоняя их рукой. — Я останусь с тобой, — заявил Хеймдалль, когда пришла его очередь. — У тебя ключ от Бивреста, нельзя, чтобы он попал в ее руки, — ответила Аннели. — Тогда мы должны идти, иначе она узнает, что ты освободила нас. — В Асгарде еще остались люди, я должна им помочь. Иди, — сказала она ему, но он не успел ответить.       Аннели с ужасом смотрела, как Хеймдалль, проткнутый острым клинком, умирает у нее на глазах. Она схватила меч, выкинула ключ от Бивреста через портал и закрыла его, открывая новый, чтобы сбежать. Клинок просвистел прямо возле ее лица.       И вот Аннели стоит на мосту, осознавая смерть Хеймдалля, благородного воина, спасшего сотни Асов. Сердце билось в бешенном ритме.       Через время она услышала звук Гунгнира. Это был Тор, Аннели это знала. Он будет в ярости, когда узнает о смерти стража. Только тогда она пришла в себя. Собрав все остатки храбрости, Аннели повернулась лицом к Бивресту. Фенрир мешал пройти асгардцам к кораблям, поэтому она отправилась сразу к нему, обратившись клубком дыма.       Аннели появилась в воздухе, паря высоко над Фенриром. Хела поведала ей о мощности своего питомца. Шерсть его была устойчива к магии, кожа настолько толстая, что клинком не пробить. Аннели посмотрела на край Асгарда и, кивнув самой себе, стремительно полетела к Фенриру. Она не успела его ударить, как невесть откуда появился небольшой космический корабль, из которого выпал человек. Конечно, он разбился. Для Аннели это было плохо. Она потеряла возможность напасть неожиданно: Фенрир ее заметил. Пропало ее преимущество. Аннели уворачивалась от каждого взмаха когтистой лапы зверя, и была рада хотя бы тому, что все его внимание принадлежит ей, а не асам. Корабли подлетели поближе к народу, чтобы они смогли эвакуироваться. Мертвая армия была все ближе, а асгардских живых воинов — все меньше. С того самого космического корабля кто-то пытался обстрелять Фенрира, чем только оказал медвежью услугу. Зверь увидел сбегающих асов. Он сбил спасательный корабль одним взмахом, а Аннели не смогла ему помешать. Она с ужасом смотрела сначала на асов, а затем в мертвые глаза Фандрала. Он был на том корабле. И именно его задела лапа зверя. На его груди появилась рана. Его кровь окрашивала доспехи и одежду в алый цвет.       Как оказалось позже, Огун умер с ним в один момент. Он был проткнут мечом мертвеца.       Фенрир больше не обращал на Аннели внимания, его занимал Халк. Он и был тем человеком, упавшим со странного корабля. — Беннер, — зло прошептала Аннели.       Слезы подступили глазам. Боль пронеслась волной по ее телу. Она дала ей новые силы. Фандрал верил в нее, в ее доброе сердце. Аннели пришла сюда с одной целью — спасти свой народ. — «Полно вам, маленькая царевна, злится», — шептал чужой голос в голове, когда она неслась по воздуху прямо к Фенриру, — «Сиф — добрейшая душа. Уж вы-то должны понимать, как оно бывает, когда злишься, и какие слова порой вырываются в эти моменты».       Аннели столкнула с моста зверя и вместе с ним полетела вниз. — «Она называла меня злодеем!» — кричал собственный голос в ее голове. — «Почему все так обо мне думают?» — «Не знаю», — честно ответил чужой голос, когда она ударилась о водную гладь. Шум воды и падение на дно. — «Но ты никогда не была злодеем. Я вижу это по твоим глазам, маленькая царевна», — услышала она и распахнула глаза. Вода медленно окрашивалась в алый. Каким-то образом она пробила череп Фенриру. — «Только ты и видишь», — Аннели нашла Халка, взяла его за руку, наложив на него замешательство, и с помощью магии стремительно плыла вверх. — «Тогда сделай так, чтобы это увидели все», — сказал голос, и Аннели увидела лицо Фандрала, смотрящего на нее сквозь воспоминания.       Она взлетела вместе с Халком, выплывая из воды, провожая взглядом опускающегося на дно Фенрира. Аннели опустила вторую личность Беннера на мост и отменила замешательство. Халк тут же злобно зарычал на нее, но Аннели указала ему рукой на мертвую армию. — Я спасла тебя, а ты помоги мне, — сказала она, не выдавая эмоций. — Убей их, — приказала Аннели, величественно задрав подбородок. Ее боевой костюм сменялся на серебристые доспехи с сине-черными одеждами. На голове, словно корона, красовался шлем, точно повторяющий форму головы, с заостренными кошачьими ушами и сверкающими бриллиантами. Передние пряди черных блестящих волосы ниспадали на грудь, прикрытую платьем и доспехом.       Аннели развернулась и ушла к спасательным кораблям. — Больше нет мест, Ваше Высочество, — спустя время закричал ей страж, помогающий с эвакуацией. — Когда прилетят новые корабли? — спросила Аннели. — Корабль сира Фандрала был последним, — ответил тот. — Отправляйтесь. Я доставлю остальных, — она в этом сомневалась. Хела приближалась к ним, но попытаться стоит. — Выполняю, Ваше Высочество, — сказал страж и последним вошел в корабль.       Она достала двойное кольцо, когда увидела приближение другого, явно не асгардского, корабля. Он был в четыре раз больше тех, на каких Аннели и Фандрал эвакуировали людей. — Встречайте, спасителя! — кричал Локи торжественно, стоя в доспехах на этом самом корабле.       Царевна соображала быстро. — Асы! — объявила Аннели и все асгардцы посмотрели на нее, — ваши жизни зависят от того, как вы сядете на корабль. Не останавливайтесь, двигайтесь быстрее! — и народ ее послушал. Они тут же хлынули рекой к подлетающему кораблю. — Соскучились? — улыбаясь, спросил Локи, когда спускался по трапу навстречу толпе. — Скорее все в звездолет! Быстро!       Аннели смотрела на него вполоборота, издалека, где уже почти никого не осталось, — с центра моста. Сзади Халк успешно сдерживал мертвою армию Хелы, спереди — оставшиеся асгардцы находились в процессе эвакуации. Локи увидел ее и пошел прямо к ней. Аннели наклонила голову в бок, наблюдая за ним. Она и забыла, каково это смотреть, будто в свое отражение. Изумрудный взгляд встретился с ровно такими же, но более равнодушными и опустошенными глазами. Аннели развернулась к нему лицом, рассекая воздух синим плащом. Локи поразило, насколько ее движения похожи были на его собственные.       Аннели уверенным шагом направилась к нему. Они оба остановились только тогда, когда между ними оставалось полметра. — Поговорим о том, как ты вновь предала меня? — нахмурил брови Локи, прожигая ее взглядом.       Аннели чувствовала, как все ее нутро стремится падать ниц и начать извиняться перед ним, но разумом понимала, что закончилось то время, когда она была игрушкой в его руках. — Я спасала Асгард. Признаюсь, Один хотел все сделать по-другому, но я убедила его разработать другой план, более подходящий моей природе, — через силу усмехнувшись, ответила Аннели. — Ты чуть меня не убила, — холодно произнес Локи. — Честно говоря, когда сталкивала тебя с моста, я хотела, чтобы ты попал в руки Таноса. Очевидно, не получилось, раз ты здесь. Жаль, — парировала Аннели и хотела пройти к звездолету, чтобы проконтролировать посадку, но Локи вцепился в ее локоть.       Аннели еле сдержалась, чтобы не зашипеть. — Отпусти, — ее глаза блеснули зеленым светом. — Хотела прибрать власть к своим рукам? У тебя не получится, — сказал он и неожиданно повалил ее на спину, ударяя затылком о мост. Аннели мгновенно потеряла сознание.