***
— И долго ты собиралась скрывать это от меня? — спросил Питер, гневно воззрившись на свою девушку. — Зная, какой ты праведный, — спокойным, ровным тоном, проводя тонким пальцем по подлокотнику дивана, начала Аннели, — вообще не планировала рассказывать. — Ты убила двенадцать человек! — Но-но-но, — помахав перед ним пальчиком, поучительно проговорила она, — не невинных, между прочим. Все — преступники, не заслужившие свободы! — А я все думаю, почему наш побег так спокойно прошел. Я не спрашивал, ждал, когда ты сама расскажешь, но вот, что я вижу! Ты угрожаешь, черт побери, Мстителям! — Я уже и не угрожаю. Я заключила с ними договор: они не трогают нас, и мне нет необходимости посылать им пламенный привет в виде не невинных жертв, — Аннели подняла одну бровь, вперив в Питера свой взгляд. — Честно, не правда ли? — Да уж, фантастика, — недовольно воскликнул он, взмахнув руками. Питер замолчал, отводя хмурый взгляд в сторону и скрещивая руки на груди. Аннели же наклонила голову в бок, расслабляя мышцы лица, поднялась с насиженного места и неслышно подошла к Питеру, обходя его и приобнимая руками со спины. Она провела пальчиками по его запястью, оставляя след из мурашек, и положила ладонь на пресс. Аннели ухом прижалась к его плечу. — Я ничего запрещенного делать не буду. Но если Мстители начнут лезть к нам, то я начну считать, что они берут на себя ответственность за чужие жизни, — бархатным голосом сказала Аннели, прикрывая глаза. — Ты, правда, хочешь жить обычной жизнью? — спрашивает Питер, а она незамедлительно отвечает: — Да, хочу. Я, конечно, не перестану использовать свои силы, — затараторила вдруг Аннели, отцепляясь от его плеча, — но обещаю, что это станет лишь приятным бонусом, а не преградой для нормальной жизни. Питер тяжело вздохнул и накрыл ее ладони своими, согревая холодные тонкие пальчики.***
Питеру удалось выкроить себе свободное время, которое он планировал потратить на небольшое свидание. Аннели же, плюнув на все, отменила все запланированные занятия и отправилась с Паркером на прогулку. Все было почти идеально. Любимый человек рядом, солнечный, теплый день, красивые и ухоженные парки, мягкое мороженое в нескольких шариках с хрустящей вафлей, но что-то точно было не так. Аннели была уверена, что это магическое чутье отзывалось на внешнюю обстановку. Питер ничего не чувствовал, ибо он имел лишь некоторую часть асгардских сил. Опасности не было, и его чутье дремало. Аннели сделала вид, что продолжает слушать какую-то историю от Питера, и сконцентрировалась. Магия направила ее туда, где и находилась лишняя переменная в этом уравнении свидания. Аннели поджала губы, бросив взгляд на человека в однотонной футболке и джинсах, старательно делающего вид, что просматривает ленту в социальной сети. Она, державшая Питера за руку все это время, потянула его с собой в направлении того самого парня, выпуская из свободной ладони дым. Серые змеи обвили его тело, впитываясь в кожу. Паркер уставился на Аннели, а затем перевел взгляд на выпрямившегося по струнке человека. — Я отвечу на все вопросы, — прошелестел приятный голос Аннели, и глаза человека полностью поглотил синий цвет. — Что ты здесь делаешь? — спросила она надменным тоном. — Слежу за Аннели Локидоттир, — послушно ответил человек, почти не шевелясь. — Ты из штаб-квартиры Мстителей? — Да. — Я поеду в штаб-квартиру Мстителей прямо сейчас, — и человек тотчас развернулся, чтобы уйти. — Какого черта? — тихо, но эмоционально произнес Паркер, провожая его взглядом. — Следят, значит, — не обращая на него внимания, сказала Аннели. — Я им устрою, — пригрозила она и прямо посреди парка растворилась в дыму вместе с Питером.***
Аннели закрылась в своей комнате, не впустив даже Питера и Анастасию Кирилловну. Она плеснула красной энергией, и все вещи в комнате отодвинулись к стенам, освобождая центр. Даже ковер отлетел в сторону, заворачиваясь на лету. Аннели сомкнула ладони, опуская голову, и свечи, поднятые магией, образовали на полу идеальный круг. Она встала в центр и обернулась вокруг своей оси, не открывая глаз и проводя вытянутой в сторону рукой по воздуху. Огонь за ней распространялся по фитилям свечей. Аннели вновь сомкнула руки и зашептала, постепенно усиливая громкость своего голоса. Она оторвалась носками от пола, по комнате закружил ветер, от чего волосы взметнулись в разные стороны, тон ее голоса стал ниже. Аннели открыла глаза, в которых отчетливо виднелось пламя. Языки огня свечей стремительно поднялись и так же быстро опустились. Она коснулась стопами теплого пола. Свечи погасли по одному щелчку. Аннели провела руками по воздуху, распространяя серые волны энергии, и в комнате воцарился прежний порядок, если не считать свечей на полу. — Анн, — устало позвал голос Питера за дверью, которая по велению царевны тотчас отворилась, — что ты сделала? Аннели высокомерно улыбнулась. Она сделала шаг в сторону, на полу разлитый воск свечей складывался в текст: «Следующий будет мертв». — И еще сожгла им кое-что. В конце концов, у нас был с ними уговор. — Ты с ума сошла? Ты собираешься убивать людей, которые будут следить за нами, только потому что их прислали Мстители?! — У нас был договор, — холодно произнесла Аннели, усаживаясь в свое кресло. — Это то правосудие, о котором ты говорила? — Цена за свободу. — Даже если они пошлют следующего, ты не станешь его убивать, потому что... — Не смей! — рявкнула Аннели, вцепившись в подлокотники кресла. Она прошипела, поддавшись вперед: — Однажды я уже избавилась от человека, который когда-то пытался мной управлять. Питер опешил, уставившись на нее округлившимися глазами. Он невнятно сказал в ответ: — Я не пытаюсь... — Пытаешься! — шипением перебила она, сверкнув глазами. — Я очень люблю тебя, но больше не позволю себе плясать под чью-то дудку. Даже под твою. Паркер потерял дар речи на несколько секунд, а затем прокричал уязвлено: — Может, и меня убьешь? — и, не дождавшись ответа, выбежал хлопнув дверью, которая, явно не выдержав такой силы, сломалась, хотя все еще осталась висеть на петлях. Аннели сощурила глаза и посмотрела в коридор, который стараниями Питера теперь был виден через сломанную дверь. Анастасия Кирилловна, хмуря тонкие брови, смерила Аннели осуждающим взглядом. — Аня, тебе не стоило... — Перебесится, — бросила Аннели, отмахнувшись от тети. — Аня. — Меня. Зовут. Аннели, — отчеканила она раздраженно. Питер уже спустя час шел по улицам города, направляясь в их общую с Аннели квартиру. Ссутулившись и засунув руки в карманы, он бродил, иногда теряясь в пространстве настолько, что часто сворачивал не туда. И вот снова задумавшись, Питер, очевидно, пропустил зовы чутья и не заметил красного света. Только на дороге он понял, что машина сигналит ему, а не кому-то другому, ибо стремительно несется прямо на него, да так, что вряд ли сумеет остановиться. В голове промелькнула мысль: «может быть, я выживу», — хотя проверять не хочется. Он даже испугаться не успел: перед ним появилась Аннели, которая одним спокойным движением руки затормозила машину. Она обворожительно улыбнулась водителю, помахала ему худощавой ручкой и сцепила пальцы Питера со своими, уводя с дороги. Паркер мягко убрал ее руку со своей. Аннели обернулась и приложила палец к его губам, прижавшись к его телу. — Только тс-с, — прошептала она, улыбаясь, — мы же не хотим, чтобы об этом знала вся улица. Паркер нахмурил брови. — Послушай, Питер, — бархатным голосом начала Аннели. — Если бы я была нацелена на убийства, поверь этот «шпион» не ушел бы, трусливо поджимая хвост. Я просто дала понять, что обнаружила его. Мстителям сожгла не здание, а лишь миленький садик возле жилого здания. — Ты, как злодей, ведешь свою игру! — Отлично! Просто потрясающе! — совсем без сарказма восклицала Аннели шепотом. — Если я веду свою игру, значит, мы с ними наравне. — Да сколько можно? Почему мы не можем просто попросить нас не трогать? Мистер Старк, Капитан Роджерс, доктор Беннер... — Поняли бы нас? Да ладно, ты веришь, что они смогут остановить Тора? — Аннели начала терять спокойные нотки в голосе, который по мере движения разговора становился все холоднее и грознее. — Не понимают просьбы, поймут угрозу. — Ты не злодей, чтобы так говорить! — Я И НЕ ГЕРОЙ! — не выдержала Аннели с пламенем из глаз. — И у меня свои методы, — продолжила отчужденным тоном уже потише, — ты знал, на что шел. Хоть мир и не делится на черное и белое, я все же имею больше качеств злодея, чем героя. — Да как ты не понимаешь?! — спросил Питер, приближаясь к ней. — Нельзя все решать силой, переговоры... Аннели ткнула пальцем ему в грудь. Между ними почти не осталось расстояния. — Но так действенней. Как мне до тебя достучаться?! — горящие гневом глаза воззрились на его лицо. Оба дышали прерывисто и держали паузу. Аннели сомкнула глаза, отошла от него, поднимая руки на уровне головы и по обе стороны от нее. — Достаточно. Я умываю руки. Хочешь, проси их сам. Я не собираюсь жертвовать своей свободой ради кого-то снова, когда могу жить с этим же кем-то в спокойствии и мире, — произнесла ровно и холодно, будто не говорила с тем, кого безмерно любит. Аннели тут же развернулась и пошла дальше по улице, прочь от него. — Не ходи за мной, — бросила она, услышав его шаги. Но когда они не прекратились, Аннели рявкнула на него, оборачиваясь: — Еще шаг и... — Убьешь меня? — в его глазах блестели бисеринки слез. Аннели была уверена, что то же самое происходит и у нее. — В гневе я почти убила Озборна и простым заклинанием, сдерживая себя, откинула толпу учеников, когда меня пытались закидать бумажками. Так что, да, — и снова пошла вперед. — Оставь меня! — вновь оборачиваясь на него, шипением приказала Аннели. — Мы не будем разговаривать сейчас! — Ты уверена, что можешь пойти сейчас куда-то, в таком состоянии... — Суртур тебя дери, я пытаюсь успокоиться! Свали, пожалуйста. Питер проводил ее спину нечитаемым взглядом. Он вернулся в усадьбу, спокойно дожидаясь Аннели. Питер лишь написал одно короткое сообщение в телефоне: «Я подожду, если тебе это нужно». Через минуту пришло короткое в ответ: «нужно». Он прождал три дня, а когда Аннели появилась на пороге дома, еще не успевши потянуть руку, чтобы постучать, дверь отворилась, и Питер неловко развел руки. Она поддалась вперед, прижимаясь к нему и обнимая торс руками. — Прости. — Ты меня тоже, — тихо ответила Аннели.***
Локи и Аннели много ссорились. Она постоянно, все с большей легкостью, перегрызала внутренний блок и, с удовольствием, позволяла себе колкие замечания в его сторону. Локи всегда прямо-таки пылал от злости и все равно сдерживал порывы гнева, прячась за шипящими ответами. Но в один момент ему все это надоело. — Молчать! — подскакивая со своего места в сопровождении грохочущего удара руки о стол, рявкнул Локи. Потрясающе, она вывела его на эмоции. — И вот, — Аннели развела руки в стороны и откинулась на спинку стула, произнося обманчиво спокойным тоном, — ты снова командуешь. Посмотрите-ка на него! — она обратилась с этой фразой к Питеру, Мей и Анастасии Кирилловне. Локи широким шагом преодолел разделявшее их расстояние, но Аннели успела отскочить. Она посмотрела на него испуганными глазами и тотчас взбежала по лестнице. Локи погнался за ней тем же стремительным, размашистым шагом. — Эй, ты что творишь! — закричала Анастасия Кирилловна, рванув за ним, но была откинута магическим ударом в другой конец комнаты. Все обошлось только благодаря Питеру, успевшему ее поймать. Локи скрылся на втором этаже. Было слышно, как там сломалась дверь. Питер всеми силами пытался пробиться сквозь барьер, выкрикивая имя Аннели, но ничего не получилось, и он молился лишь о том, чтобы она осталась жива. Аннели хлопнула дверью, залетая в первую пустую комнату. Она инстинктивно прикрыла руками голову, когда та самая дверь разлетелась в щепки от магического удара. Локи со свирепым взглядом стоял в проходе. Аннели воззрилась на него гневно и сжала руки в кулаки, царапая нежную кожу ногтями. — Может, ты забыла, но... — начал он тихо, явно сдерживаясь. Локи опустил глаза, только чтобы не раздражаться от одного ее надменного вида. — Да что тебе нужно?! — рявкнула Аннели так, что звук отскочил от задрожавших стен. — Может, ты забыла, — вновь заговорил он, спустя минуту тишины оглушающей больше, чем крик, — но я сделал для тебя многое. — Одна и та же пластинка! — всплеснула руками, ударившись ладонью о стену. — Что ты сделал для меня, напомни?! — Дал лучшую жизнь, чем могла быть здесь! — Запер в удаленной комнате дворца от чьих-либо глаз на одиннадцать лет! — она сделала шаг к нему. — Обучал магии, — Локи приблизился. — Заставлял учиться с двух лет почти что самой! И ничего другого не разрешал! — еще шаг. — Защищал! — Но не мои чувства! — в лицо. С остервенелым чувством ноющей пустоты в сердце и праведным гневом в выражении. — Это одно и то же! — НЕТ! — и крики прекратились. Аннели судорожно дышала и с грызущим страхом наблюдала, как двигаются желваки на его лице, как он усиленно сжимает губы и глаза, как напряжена его челюсть и как кулаки сжимаются с такой силой, что белеют костяшки. Он начал приближаться к ней, не открывая глаз. Сбежать не получилось, Локи не давал ей прохода. Магия вдруг исчезла из ее тела. Локи занес руку, и Аннели испуганно зажмурилась, всем телом прижавшись к стене, словно думала с ней слиться и пропасть из виду. Она вздрогнула, когда кулак рядом с ее головой ударился о стену. Локи пыхтел, раздувая ноздри и стоя очень близко к дочери. Он жмурился и пытался успокоить дыхание и усмирить злость. Аннели распахнутыми глазами смотрела на него, а затем сделала короткий вдох и медленно скатилась по стене. Ей на секунду показалось, что ее сердце замерло в тот момент, она даже неосознанно перестала дышать на время. И сейчас дыхание стало сбивчивым, хотелось втянуть больше воздуха, но не получалось. Локи развернулся и прижался к стене, также опускаясь на пол рядом с ней. Теперь они оба тяжело дышали и продолжали упорно молчать. Да и сказать-то по большому счету было нечего. Аннели сама не осознавала, что плачет, пока Локи не подал ей платок. — Прости, — произнес он. Она опешила. — Что? — тупо переспросила Аннели надломленным сухим голосом. — Прости меня, — сказал Локи еще тише. Она вскочила со своего места и выбежала из комнаты, абсолютно не понимая своих же действий. Мысли крутились ураганом, и Аннели зацепилась, за какую смогла: «Бежать». И она сбежала, как трусиха. Локи же остался сидеть с платком в руке и таким же ураганом в голове.***
Аннели была сама не своя. Она не спала всю ночь, и это отобразилось на ее теле. Движения были дерганные, резкие и неуклюжие, мешки под глазами висели, как самое яркое напоминание о бессоннице, а бледность и без того белого лица только прибавляла антуража. Тем не менее, чтобы хоть как-то себя занять, она сообщила персоналу, что сама справится с сервировкой стола для завтрака. Аннели не заметила, как расставила все приборы и тарелки с чашками и как обитатели дома спустились на завтрак. Питер, заспанный, но заметил ее состояние. Он поинтересовался, все ли с ней нормально. Аннели ответила ему кивком, хоть это его нисколько не убедило. Локи вошел в столовую последним. Все уже сидели на своих местах и удивленно смотрели на Аннели, которая сидела и молча прожигала взглядом вазу с фруктами. Локи поражено уставился на свое новое место за столом. Оно было с левой стороны от стула Аннели, что совершенно точно повышало его статус в этом доме. Локи прошел и сел на свое место, наблюдая за ее реакцией. Аннели, как ни в чем не бывало, принялась накладывать себе салат. Остальные делали тоже самое, переглядываясь. — Вкусная курица, неправда ли? — решила разрядить обстановку Анастасия Кирилловна. И диалог начался. Аннели вела себя буднично и иногда даже отвечала на фразы Локи и, что удивительно, спокойным тоном и расслабленным выражением лица. Да, она продолжала временами огрызаться на его колкости, которыми и сама особо не брезговала, но в сравнении с теми разговорами-криками, что они вели раньше, все это — маленькая перепалка, разбавленная репликами других рядом сидящих людей.***
— Локи, — раздался голос в общей гостиной, где возле экрана собрались все главные обитатели усадьбы. Локи чуть не подскочил на месте, когда услышал свое имя. Как раз наступил страшный момент в фильме, которым он случайно проникся, отложив книгу в сторону. Локи повернул голову к Аннели, выжидающе на него смотрящей, и вопросительно выгнул правую бровь. Она держалась руками за косяк и ручку двери, стоя в проходе и перенеся вес тела с двух ног на одну. — Я не могу понять систему, по которой ты перекладываешь книги в библиотеке, — сказала Аннели и, что странно, без капли осуждения. — Объясни принципы. Локи два раза моргнул от удивления и не нашелся, что сказать. Раньше из-за другой расстановки книг она бы устроила такой скандал, что пришлось бы целый вечер сдерживать себя от того, чтобы одним взмахом руки разнести весь дом на маленькие кусочки. — Ну? — раздраженно произнесла она. — Хорошо! — через секунду выдала Аннели. — Сама справлюсь! Она тотчас ушла, оставив его да и всех в этой комнате в смятении. — Подожди! — наконец позвал ее Локи и вышел следом. Он нашел ее в библиотеке. — Неужели, — прошипела Аннели. Локи промолчал. Его так поразило ее относительно спокойное поведение, разительно отличающееся от прежнего, что он боялся спугнуть его лишним словом. Почти спокойно, не считая пары язвительных комментариев от Аннели и самого Локи, он сумел объяснить ей принцип, по которому еще неделю назад переворошил все книги семейной библиотеки Болконских (неизвестно каким чудом не растащенной), переставив их в тематическом порядке. И это радовало. По дрожащим рукам Аннели было понятно, как она себя пересиливает, и Локи не мог этого не заметить. Она постоянно пыталась нагрубить ему, задеть побольнее. Но все это меркло по сравнению с тем осознанием, что его дочь пытается все исправить. Аннели пошла к нему навстречу, забыв про ненависть к нему, про их прошлое. Они начали сначала. Что случилось? Что конкретно произошло день назад? Когда Локи, выведенный на эмоции словами Аннели, нашел в себе силы противостоять устоявшейся в его и, кажется, ее сознании, установке, он наконец понял, что к ней чувствует. Аннели на следующий день показала ему, что тоже поняла. И они оба начали стремиться к взаимопониманию. Она не доверяла ему все также сильно, но Локи ликовал от того, что рай постепенно приближался, и он уже, прикрыв глаза в сладкой дреме, мечтал о том, как снова сможет отдохнуть в ее обществе, как это было раньше. Аннели покажет ему заклинания и поведает о том, как прошел день, — он ее похвалит и продолжит носить ей книги рассказывать истории, жаловаться на брата... Они вместе отстроят то, что уже почти разрушилось. И, может, Локи еще не до конца себе признался, но глубоко в душе прорастали отцовские чувства.***
Аннели сорвала целый букет самых больших одуванчиков, прежде чем сесть рядом с Локи. Он удивился тому, что она не бросила на него косой взгляд, не сказала ничего, будто это было привычно сидеть так близко к нему и спокойно плести венок из цветов. Локи наблюдал за ней осторожно, чтобы не спугнуть, и смотрел на нее с интересом. Аннели сплела венок наполовину, когда Питер подошел к ней, наклонился и стянул крупную, зеленую резинку с ее волос. Они рассыпались по ее плечам и загородили любимое лицо перед глазами. Аннели убрала передние пряди и Питер надел венок на ее голову, как корону на королеву. Он чмокнул ее в висок, пока сияющие, полные любви глаза и мягкая улыбка были обращены к нему, и пошел собирать новый букет. Аннели завела прядь за ухо и с той же улыбкой продолжила плетение. Через несколько минут она закончила и подняла венок, тщательно осматривая его. Локи посмотрел в сторону Питера и увидел, как Анастасия Кирилловна с широкой улыбкой надевает цветочной ободок на его голову. — Ты опоздала, — произнес он, не отрывая от них взгляда. Аннели повернулась к нему, подняв одну бровь, а затем проследила за его взглядом и позволила улыбке расцвести на ее миловидном личике. — А это не для него, — сказала она и опустила взгляд на венок в ее руках. Аннели думала с минуту, пока Локи терпеливо с искрами интереса в глазах смотрел на нее. Она повернулась к нему корпусом и вытянула руки. Локи удивился, но сообразил быстро и нагнулся, позволяя дочери надеть на него венок. — Это для тебя, — сказала Аннели и наклонилась, положив голову ему на плечо. Локи замер. Он, как и она, смотрел на Мей, Настю и Питера, плетущих венки с великим удовольствием и недюжинным усердием, и осознавал, что только что произошло. Счастье быстро разлилось по телу теплом, и тогда Локи медленно поднял руку и положил на противоположное плечо дочери, притягивая ту ближе к себе. Душа запела, когда Аннели не оттолкнула его и позволила себя обнять. — Это не привычно, — все же сказала она, когда Питер бросил на них короткий, улыбающийся взгляд. — Я не помню, когда в последний раз кого-то обнимал, — признался ей отец. — Если ты продолжишь в том же духе, — Аннели улыбнулась краями губ, когда Мей надела венок на Анастасию Кирилловну, — то, может быть, мы станем отличной семьей. — Осталось поладить с Настей, — вздохнул Локи, и Аннели хохотнула. — У тебя есть шансы. Главное, дари подарки, которые напомнят ей о детстве или сестре. — Наверное, я все же немного любил твою мать, — сказал Локи серьезным, напряженным тоном. — Она была идеальной. В асиньях я подобных ей не нашел. — Рада слышать, — произнесла Аннели, переходя на тот же тон, и, невзирая на свои слова, стерла улыбку с лица. Локи молчал, и она тоже молчала. Спустя пару минут, он вдруг сказал: — Я люблю тебя, — так, словно это давалось ему сложно, но все же мысль была озвучена, и он с нетерпением ждал, что она скажет в ответ. — А я, кажется, и не переставала любить тебя, пап. И Локи снова не нашел слов, он замер и молча смотрел на людей, что стали семьей его дочери. Наверное, в этот момент маленькая улыбка, вытеснившая холодность с лица его, сама по себе расцвела на лице. И Локи был по-настоящему счастлив. — Моя маленькая царевна выросла, — прошептал он ей, а та тихо рассмеялась. — У нас еще целая вечность. Аннели с тем же растекшимся в груди чувством задремала на его плече, и отец не стал ей мешать, лишь поглаживал по плечу и наслаждался моментом. Она проснулась от удара головой о землю. — «У тебя есть вечность», — шептал ветер в пустом желтом поле.