По шаттлу разнесся писк топливного датчика. Асока устало подняла глаза к показателям на панели управления и вздохнула. Топлива осталось на несколько стандартных суточных оборотов, и, насколько тогрута могла судить по координатам Мола, гиперпрыжок перенес их куда-то на задворки Внешнего кольца. Оби-Ван сам сказал Асоке, что она должна бежать. А что может быть лучше для бегства, как не заброшенные системы на самом краю галактики.
Асока всё ещё не решила, что делать с забраком, несмотря на то что он предложил ей сотрудничество. Единственное, что она знала о Моле — это его ненависть к джедаям, особенно к Оби-Вану, то что он сверг правительство на Мандалоре, убив герцогиню Сатин, и хотел убить Энакина. Этих причин было более чем достаточно, чтобы убить забрака. Но Тано не могла уподобиться таким как Мол и убить просто потому, что так будет проще. Какая-то часть Асоки жалела, что полуситх согласился надеть наручники, а не дал повод убить себя, напав.
Иногда Асока чувствовала, как Мол касается её своей Силой. В эти моменты становилось заметно холоднее, а тени в шаттле точно сгущались. Асока не отвечала Молу, но игнорировать его тёмную Силу, полную ярости, было сложно. Даже из-за легчайшего прикосновения потока чужой мощи, по спине Тано пробегали холодные мурашки. Асока не понимала, чего Мол пытался добиться, и решила, что он просто ищет её слабости. Тогрута предпочитала верить именно в это, а не испытывать страх перед неизвестным. Она помнила, как мастер Йода не раз говорил о том, что именно страх открывал доступ к тёмной стороне Силы.
Асока никогда не была по-настоящему сдержанной. Она порывиста и импульсивна, склонна поддаваться своим чувствам и эмоциям. Но именно поэтому когда-то Асока поладила с Энакином, и он стал её учителем. Отрешённая концентрация и покой никогда не были сильными сторонами Асоки. Сейчас тогрута горько сожалела об этом. Горе высасывало из неё все силы. С момента побега прошло три дня. За это время Асока так и не смогла поспать или поесть, пребывая в бессмысленной апатии. Если бы она могла отрешиться от произошедшего, если бы она могла принять свершившееся как данность и успокоить свой разум, смирить своё сердце, то сейчас не чувствовала бы себя настолько измученной. Не беспокоилась бы о тщательно игнорируемом страхе, притаившимся где-то внутри, словно ядовитая змея.
Асока сжала кулаки до побелевших костяшек пальцев и процедила сквозь зубы:
— Да пошло оно всё.
Асока должна была взять себя в руки. Пускай покой и отрешённость сейчас не могут быть её оружием, но безрассудство и импульсивность всегда с ней, а это всяко лучше страха. В голове Тано созрело подобие плана: нужно разобраться с Молом, выяснив как можно больше о его намерениях, а если он разозлится и сорвётся, у неё появится причина избавиться от забрака во имя собственной безопасности.
Асока открыла контейнер, в котором хранились аварийные пайки. Они были безвкусными, но питательными и утоляющими голод. Тано взяла несколько пачек. Для неё одной этого количества было слишком много, но тогрута решила, что может ей удастся поиграть на нервах у Мола и привести его в ярость. Поддавшись порыву, Асока не испытывала никаких угрызений совести. Подойдя к двери, Тано раздраженно хлопнула по кнопке, отчего дверь с шипением открылась, и увидела совсем не то, что ожидала.
Свет был выключен.
Асока поморгала, привыкая к мраку. Она не сразу увидела Мола, настолько хорошо он слился с темнотой. Полуситх лежал на койке, уставившись прямо в потолок. Его губы шевелились, и когда Асоке удалось уловить неясное бормотание, она поняла, что Мол шептал на неизвестном ей языке. Он будто бы был погружён в транс. По спине тогруты снова побежали холодные мурашки, и она быстро вытянула руку и включила свет.
Мол резко сел, вскинул голову, а из его горла вырвалось рычание. Глаза полуситха лихорадочно горели. Горели чем-то, что Асока не могла объяснить. За время их короткого знакомства Тано уже поняла, что Мол был непредсказуем. От Бо-Катан она знала, что он мог быть расчётливо спокоен и невозмутим, но такая манера поведения была лишь инструментом, которым пользовался забрак, когда это было необходимо. На самом деле Мол — это неконтролируемый поток эмоций. Пугающих и опасных эмоций, питающих его Силу. Мол мог направить этот поток в нужное ему русло, но в конечном итоге бушующая стихия вырывалась наружу. Асока не знала, может ли пролегать грань между эмоциями, которые наполняют тёмную сторону Силы и чистым безумием. И сейчас встревоженная тогрута инстинктивно сделала шаг назад.
— Какого чёрта ты делаешь? — спросила Асока, попытавшись скрыть напряжение в голосе.
Мол ничего не сказал, только мечущийся по каюте взгляд остановился на Тано, а одна нога со звонким звуком металла о металл отбивала нервную дробь. Отвернувшись, Асока закрыла за собой дверь, давая себе время на то, чтобы, обратившись к Силе, успокоить несвоевременный приступ паники. Она опустилась на пол в позу для медитации нарочито безразлично, пытаясь таким образом отгородиться от одержимого существа, с которым встретилась, войдя в каюту. Мол продолжал следить за ней тяжёлым взглядом.
«Хорошо», — подумала Асока, открывая пакет с питательными батончиками, ощутив залежалый, но всё ещё отдающий чем-то молочным запах. Медленно выудив из пачки покрытый белковой пудрой батончик, Тано, несмотря на его чёрствость, вгрызлась в него, не сводя глаз с Мола. Асока не стала притворяться, что сухой паек приятен на вкус, но по крайней мере это она сейчас ела, а не он, хотя тоже должен быть голоден. Продолжая смотреть на Мола и размышлять над тем, что тот задумал, тогрута вытащила второй батончик из пачки. Бросив взгляд на скованные руки Мола, Тано нахмурилась, увидев, что они дрожат. Снова встретившись с полуситхом взглядом, она напряглась. Глаза всё также лихорадочно блестели, но Тано заметила, что жёлтая радужка была окружена воспалёнными красными капиллярами и Мол почти не моргал. Но в этот раз это был не намеренно пристальный немигающий взгляд, с которым Асока же успела познакомиться. Что-то было не так. Тогрута поняла, что забрак выглядел больным.
— Ты не в порядке, — сказала Асока. — Что ты делал?
—
Он ищет меня, — прошипел Мол.
Рука Асоки дёрнулась, и белковый батончик упал обратно в пакет.
— Сидиус, это Сидиус тебя ищет? — спросила Тано.
— Я… я блокировал его. Но я устал.
— Он ищет тебя прямо сейчас? — с опаской спросила Асока.
Мол ничего не ответил, только лихорадочно уставился на тогруту.
— Мол?
— Нет! — зло выкрикнул Мол. — Он пытался найти меня в Силе. Целых три грёбаных оборота он пытался меня найти. Но нет, нет! Я скрыл себя. Надеюсь, он решил, что я мёртв.
— Почему… почему он ищет тебя? — спросила Асока, не сумев подавить страх в голосе.
— Я не знаю! — рявкнул Мол. — Я не знаю и не хочу знать. Но ты! — он зло махнул в сторону Асоки скованными руками. — Я пытался связаться с тобой, разве ты не почувствовала меня?!
Асока замерла и вспомнила те краткие мгновения, когда она чувствовала, как тёмная Сила Мола касалась её собственной.
— Почувствовала.
— Тогда почему ты не пришла?! — зло прорычал Мол, вскочив на ноги. — Он был так близок к тому, чтобы найти меня! Если бы ему это удалось мы были бы мертвы! — забрак с остервенением и злобой выплевывал каждое слово. — Мы оба были бы мертвы и…
— Ладно! — выкрикнула в ответ Асока. — Ладно! — быстро дыша, Тано нервно сжала рукоять светового меча. — Это была ошибка. Моя ошибка! Я не должна была игнорировать тебя, но я серьёзно не ожидала чего-то подобного.
Мол, продолжая кипеть от злобы, метался по маленькой каюте, его кибернетические протезы гулко стучали по полу.
— Если он найдет меня, если он найдет, тогда… — бормотал полуситх.
— Он не сделает этого! Ты сказал, что смог заблокировать его.
— Он Дарт Сидиус! Если бы он действительно хотел найти меня, то сделал бы это за считанные секунды.
— Если он не воспользовался всей своей силой, чтобы найти тебя, значит это не его главная задача, — Асока шагнула к Молу, который, остановившись, посмотрел на неё с таким ужасом в глазах, что было даже больно смотреть. Полуситх просто обескураживал своими перепадами настроения. — Ты сопротивлялся ему целых три оборота. Он ведь остановился?
— Да, — произнес Мол.
— Тогда он, должно быть, сдался.
— Ты этого не знаешь!
— Ну а ты не знаешь того, будет он искать тебя еще или нет, — уверенно сказала Асока спокойным голосом. — В следующий раз, если ты свяжешься со мной через Силу, я отвечу и приду.
— Ради всего святого, просто убей меня! — гаркнул Мол, приблизившись к Тано. Световой меч тут же оказался в руках Асоки. — Давай, сделай это, — прорычал Мол, угрожающе нависнув над тогрутой опасно близко.
— Нет, — Асока поморщилась от собственного лицемерия, зная, что совсем недавно активно придумывала предлоги, чтобы избавиться от полуситха. Мол рыкнул, подобно животному, и лицо его исказилось в злой усмешке.
— Если он попытается снова, то найдёт меня.
Уверенность Мола в этом дала Асоке все основания чтобы избавиться от него. Но сейчас она не могла найти в себе силы активировать световой меч, сжимаемый в руках.
— Сядь, — сказала Асока, демонстративно пристегивая меч обратно к поясу. — Давай же, сядь уже! — махнула тогрута в сторону узкой койки с тонким матрасом, больше в каюте ничего не было.
— Нет.
— Мол, — произнесла Асока, отчаянно пытаясь успокоить его. Полуситх продолжал мерить шагами каюту, не обращая на Тано внимания, словно её вообще здесь не было. Он не доверял ей, не доверял никому и ничему. — Хорошо. Дай мне свои руки.
Мол остановился и, подозрительно прищурившись, посмотрел на Асоку, пытаясь понять её истинные намерения.
— Всё в порядке. Просто дай мне свои руки, — спокойно сказала Асока.
Мол продолжал молча смотреть на Асоку, она уже было решила, что упрямый забрак откажется, пока тот не приблизился, неохотно протягивая ей скованные руки. Тано не сомневалась, что криффов полуситх точно был сумасшедшим, иначе как объяснить его перепады настроения. В один момент он нагоняет страх и ужас, в другой безумствует из-за собственного страха. То он упорно сопротивлялся надевать электромагнитные наручники, в конце концов сделав Асоке одолжение в качестве жеста доброй воли. Теперь, после истерики, забрак не желает поскорее расстаться с оковами.
Асока взяла широкие ладони в грубых чёрных перчатках и слегка повернула их. Со стороны запястий у основания одного из металлических браслетов горел красный огонёк, сообщая о том, что блокировка активна. Из-за встроенной ради дополнительной надежности функции распознавания ДНК дезактивировать наручники мог только человек, активировавший их. Асока коснулась индикатора подушечкой большого пальца, и маленькая иголка резко уколола её плоть. Крошечная капелька крови капнула в защёлку, зелёным загорелся огонёк датчика, а затем тяжелые оковы рухнули на пол.
— Это временно. Позже тебе снова придется надеть их, — Асока оглянулась на Мола. Он открыл рот, явно собираясь что-то сказать, но только медленно согнул руки. Ярость на мгновение исчезла с лица Мола, но, похоже, только ярость и удерживала его на ногах. Его колени слегка подогнулись, и забрак, пошатываясь, направился к койке, громко приземлившись на неё. Он ничего не сказал и уткнулся лицом в только что освободившиеся руки.
Асока смущённо отвела взгляд. После всего произошедшего, видеть его таким уязвимым было очень неправильно. Она схватила пакетик с питательными батончиками и протянула Молу:
— Вот. Тебе нужно поесть.
Мол, взглянул на пакет, и, зло усмехнувшись, произнёс:
— Я не могу это есть.
— Почему нет?
— Если ты не заметила, — начал Мол, смерив Асоку взглядом, — мне не хватает половины пищеварительного тракта. Я не могу есть большинство обычных продуктов, — последняя фраза прозвучала как неохотное признание.
Асока быстро вышла из каюты, бормоча себе под нос ругательства, и направилась к отсеку с провиантом. Тано чувствовала себя растерянной — ей в голову даже не приходила мысль о том, что кибернетическая половина тела это не только удивительная функционирующая замена биологической части, с дополнительным бонусом в виде прочности, скорости и силы. Взяв две пачки с белковым коктейлем, Асока поспешила назад. Мол сидел, уставившись в пол, и не поднял взгляд даже тогда, когда Тано остановилась напротив него со своим подношением.
— Что насчёт этого? Подойдёт? — неловко спросила Асока.
Мол устало поднял голову, посмотрев на неаппетитную на вид жидкую бежевую субстанцию в пакетах, и кивнул, взяв их у Тано из рук. Асока украдкой наблюдала за ним краем глаза, делая вид, что увлечена поеданием сухого батончика. Тано почувствовала себя виноватой и злилась из-за этого на саму себя. Она была убеждена, что Мол уж точно одно из последних живых существ во вселенной, из-за которого она должна чувствовать себя виноватой. Старательно вспоминая всё, что слышала когда-то о Моле от Оби-Вана, Асока проследила за тем, как забрак оторвал зубами верхний угол пакета с белковым коктейлем и начал его пить. Выражение лица полуситха красноречиво намекало на то, что это месиво не лучше питательных батончиков.
— Я однажды слышала, что ты стал учеником Сидиуса не добровольно, — сказала Асока.
— Подслушала, — рука Мола дёрнулась сильнее необходимого, сжав мягкий пакет, — ты подразумеваешь, что тебе рассказал Кеноби.
Интонация, с которой Мол произнес имя Оби-Вана, отбила у Асоки всякое желание быть терпеливой. Тано, раздражённо закатив глаза, сказала:
— Послушай-ка, что я тебе скажу. Сейчас ты криффова проблема! — тогрута недовольно сложила руки на груди. — То ты говоришь, что нам необходимо работать сообща, затем просишь себя убить. После снисходишь до жеста доброй воли, — Асока раздражённо фыркнула. — Потом предлагаешь мне возможность узнать тебя и после решить стоит ли мне сохранить твою жизнь. В следующий раз ты снова требуешь, чтобы я тебя прикончила. И вот, когда я поднимаю речь о том немногом, что знаю о тебе, ты начинаешь снова вести себя, как бантово дерьмо! — Тано на мгновение негодующе замолчала, переводя дыхание. — Определись уже в конце концов!
— Тоже самое можно сказать о тебе, леди Тано, — усмехнулся Мол. — Я думаю, ты ищешь причину, чтобы убить меня. И вот я даю тебе более чем веское основание покончить со мной из-за Сидиуса, который решил разыскать бывшего ученика. Вместо этого ты расковываешь меня и делишься едой. Что это говорит о тебе? Хочешь знать, что я думаю?
— Нет, — начала Асока.
Мол, проигнорировав ответ Асоки, продолжил:
— Думаю, ты не убьёшь меня из-за того, что я единственная причина, из-за которой ты не поддаёшься выедающему нутро горю, которое практически сочится из тебя! Я — это сложная проблема, которую тебе надо решить. Ближайшая, скажем так, — Мол хмыкнул, — цель. Только поэтому спустя три дня ты решила на время отложить рефлексию.
— Нет, — отрицательно покачала головой Асока, отходя от Мола подальше и отворачиваясь от него, — единственная причина, по которой я не убила тебя, заключается в том, что ты именно так бы и поступил.
— Значит, ты этого не сделаешь назло?
— Нет! — порывисто вскрикнула Тано. — Да! Я не знаю, — Асока неловко оперлась плечом о холодную и безликую стену каюты, пытаясь скрыть дрожь в коленях. — Я не знаю, что делать, в отличие от тебя.
— Пока я знаю только то, что если ты не убьёшь меня, тогда нам следует бежать. Вместе, — выделил Мол.
— Топлива осталось всего на два суточных оборота. Этого надолго не хватит.
— Достанем новый корабль, — спокойно произнес Мол.
— Ну конечно. На какие деньги? — иронично усмехнулась Асока.
— Я объединил три преступных клана и руководил ими. А потом управлял Мандалором. Неужели ты всерьёз считаешь, что у меня нет денег?
— И где они? — спросила Асока, повернувшись к полуситху, поумерив свой скептицизм. — Только не говори, что в каком-нибудь галактическом банке, сейчас у нас нет к ним доступа.
Мол усмехнулся и как ни в чём не бывало одной рукой закатал тёмную ткань правой штанины, прикрывающей кибернетическую ногу выше колена. Забрак выглядел невозмутимо, хотя чувствовал себя некомфортно, обращая чужое внимание на свои ноги. Мол давно смирился с потерей. Любые механические конечности будут всяко лучше паукообразного тела, которое у него было когда-то. Он предпочитал пользоваться плюсами и возможностями, которые могли дать кибернетические протезы. Хотя сегодняшний инцидент с выяснением работоспособности его пищеварительного тракта, напомнил ему о минусах и неприятно уязвил. Это была слабость, которую он уж точно не мечтал продемонстрировать Тано. Страх перед Сидиусом, который Мол не скрывал перед тогрутой, он не воспринимал как слабость. Только идиоты ничего не боятся, а для адепта тёмной стороны страх — это ресурс, способный стать орудием Силы. Но повышенное внимание к его кибернетическим протезам Асоки, которая с нескрываемым любопытством следила за его действиями, вызывало досаду. Так что Мол, который вопреки расхожему мнению, мог прекрасно контролировать себя, если хотел, совершенно спокойно обнажил тёмный металл бёдра и коснулся определенных пазов. Послышался глухой щелчок, небольшая пластина отодвинулась и на руку Молу высыпалось приличное количество золотых кредитов.
— Ох, — изумлённо выдохнула Асока. — Это большие деньги.
— Я не собирался торчать на Мандалоре вечно. Неужели ты думаешь, что я не продумал бы пути отступления, — Мол хмыкнул, — не озаботившись определёнными гарантиями? — забрак убрал кредиты обратно и закрыл паз, герметично запечатывая своеобразный тайник. Когда Асока ничего не ответила, Мол лишь вздохнул и принялся бодро потягивать белковый напиток.
Снова сев на пол, Асока наконец заговорила:
— Ну, может теперь всё-таки расскажешь мне, как ты стал учеником Сидиуса?
— Всё ещё пытаешься решить мою судьбу? — фыркнул Мол, допивая остатки белкового коктейля.
— Да, — ответила Асока, достав питательный батончик. — Это была твоя идея, так что давай, рассказывай.
Мол вздохнул и безучастным взглядом уставился на стену. Одни за другими старые воспоминания всплывали в сознании. Он нахмурился, и глубокая складка пролегла меж бровей, ломая рисунок татуировки.
— Я не по своей воле стал учеником Сидиуса, — отрешённо произнёс Мол.
— Что случилось?
— Ты слышала что-нибудь о Матери Талзин? — спросил Мол.
— Да, — кивнула Асока. — Я знаю, что так звали главу сестер ночи. Она обладала способностями в Силе. Точнее, сестры ночи ведь используют тёмную сторону Силы, но не так, как это делают ситхи. Очевидно, Талзин называли «Матерью» потому, что она была сильнейшей.
— Так и есть. А ещё она была моей настоящей матерью, биологической, — произнёс Мол.
— Ох, — Асока удивлённо вздохнула.
— Она не раз встречалась с Сидиусом. Они обменивались информацией и определёнными знаниями о тёмной стороне Силы. Уверен, что никаких важных секретов друг другу они не открывали, — Мол сухо усмехнулся. — Когда мне было пять, Сидиус посещал Датомир, и я случайно наткнулся на него во время очередной беседы с моей матерью. Он посмотрел на меня, а я почувствовал себя так, — лицо Мола потемнело, когда он продолжил, — словно кто-то без спросу заглянул мне прямо в душу. Довольно зрелое заключение для ребенка. Я услышал, как он сказал моей матери: «Сила вьётся в глубине этого ребёнка». Мать ничего не ответила ему, но я отчётливо помню выражение её лица, — Мол замолчал, погрузившись в воспоминания.
Асока думала, что полуситх, потворствуя своим эмоциям, будет вести себя иначе, вспоминая прошлое. Но голос его был ровен, взгляд спокоен, точно заволочен пеленой. Асока видела только хмурую складку на лбу и едва заметно поджатые губы. Тано вдруг поняла, что такое его выражение говорит о Моле гораздо больше, чем открытое проявление яростных эмоций. Асока разглядела что-то похожее на печаль потери на лице забрака.
Асока поймала себя на том, что открывает вторую пачку белкового коктейля. Тано молча передала упаковку Молу.
— Что случилось потом? — спросила Асока.
Мол всё также отрешённо смотрел на стену, автоматически потягивая предложенный белковый напиток. Когда он продолжил говорить, его голос звучал неожиданно мягко:
— Это произошло ночью. Мои братья спали, а меня разбудила женщина, я не узнал её, но она была одной из сестёр ночи. Она велела следовать за ней, запретив брать что-либо с собой кроме одежды, в которой я спал. Меня привели в лес. Глубже чем я когда-либо решался заходить. Стоило мне на мгновение отвести взгляд, как женщина пропала. Я помню, как сидел там некоторое время, ожидая её возвращения. А затем появился Сидиус. Он вышел прямо из тени и предложил мне сделать выбор. Он сказал, что я могу последовать за ним и обрести силу о которой и не мечтал, или я могу остаться и умереть здесь в лесу. Для пятилетнего ребёнка выбор был очевиден, — Мол снова отхлебнул из пакета.
— Тебя похитили, — тихо сказала Асока. — Неужели никто не искал тебя?
— Если кто-то и пытался найти меня, я никогда об этом не узнаю. Но я сомневаюсь в этом.
— Это жестоко, — неожиданно для себя произнесла Асока, осознав, что Мол был совсем ребёнком. Всего пять лет.
— Одна из многих жестокостей, — пробормотал полуситх. Он выглядел устало.
Асока догадывалась, что ещё она может услышать, но всё равно спросила:
— На что было похоже обучение?
— Сначала я научился бояться ошибок. Наказания были безжалостными и разнообразными, — невесело усмехнулся Мол. — Когда я перестал ошибаться, пришло время бояться неудач, потому что они означали смерть, — забрак осушил пакет с белковой жижей одним глотком. — Используй своё воображение, чтобы понять, на что это было похоже.
— Ты не мог сбежать? — севшим голосом спросила Асока.
— Нет. Несмотря на всё, с каждым днем я действительно становился сильнее. Вскоре мне уже не хотелось бежать, мощь моей Силы росла, и я был уверен, что никогда не подведу. Кеноби преподал мне другой урок, — закончил Мол, с зазвеневшей в голосе злостью.
Асока опустила глаза, взглянув на кибернетические ноги Мола. Она думала о том, что сейчас-то Мол бежит, но не решилась сказать об этом вслух и, покачав головой, принялась жевать остаток своего питательного батончика.
— На мой взгляд Орден джедаев не так уж и отличается, — отозвался Мол.
Асока резко вскинула голову и возмущённо произнесла:
— Это совсем другое!
— Отнюдь. Детей забирают из семьи в раннем возрасте, пока не сформированы крепкие привязанности, а потом следует обучение и промывание мозгов джедайской философией.
— Но в этом нет никакой жестокости и угрозы смерти, тем более в отношении детей.
— Хм, ну насчёт этого ты права, — Мол медленно моргнул и коснулся одного из своих рогов у виска. — Я устал, Асока.
Тогрута слегка вздрогнула. Мол ещё не обращался к ней просто по имени. Она не возражала. Это было всяко лучше обращения «леди Тано», казавшееся Асоке насмешкой.
Взяв в руки браслеты от оков Асока подошла к забраку и сказала:
— Пришло время снова их надеть.
Мол фыркнул, но отложил пустые пакеты из-под белкового коктейля в сторону, прежде чём протянуть руки.
— Решила, что теперь будешь делать со мной? — спросил полуситх, когда Асока защёлкнула на его запястье один из металлических браслетов.
— Пока нет. Может быть, приму решение завтра, когда мы снова поговорим.
— Держать в напряжении — разновидность гуманных джедайских пыток? — сострил Мол.
— Нет, — ответила Асока, вздохнув, и надела второй металлический браслет, сделав вид, что не заметила всё ещё слегка подрагивающих рук. — Если Сидиус снова попытается найти тебя во время сна, ты узнаешь об этом?
— Его Силу трудно не заметить, — сказал Мол. — В следующий раз, если я коснусь тебя в Силе, приходи.
Асока активировала браслеты наручников и, замерцавшее голубым, электромагнитное силовое поле крепко притянуло предплечья забрака друг к другу. Кое-как двигать можно было только кистями.
— Я приду, — произнесла Асока.
— Хорошо, — закончил разговор Мол, неловко улегшись на узкую койку.
Асока повернулась, чтобы выключить свет. Прежде чем она вышла из каюты, Мол снова заговорил, в голосе угадывалась усмешка:
— Было бы неплохо питаться больше, чем раз в три оборота.
— Да, но, если я всё-таки решу убить тебя, может быть, было бы лучше, чтобы ты был голодным и слабым, — Асока слегка улыбнулась ворчливому бормотанию Мола в ответ на её колкость и закрыла за собой дверь.
Как только Тано оказалась одна в управленческой рубке шаттла улыбка исчезла с её лица.
Разговор с полуситхом выпил из неё все силы, оставив тогруту опустошённой. Из-за того, что, должно быть, всего час назад она хотела убить Мола, Асока чувствовала себя так, словно её внутренности, намотав на кулак, скрутила невидимая рука. Теперь растерянность и непонятный сумбур на душе не давали ей покоя. Сейчас Асока не могла найти в себе силы на то, чтобы убить Мола. Подумав немного, она решила поставить себе ультиматум: если Сидиус найдет Мола, у неё не останется другого выбора, кроме как убить его, ради собственной безопасности. Всё, что рассказал ей полуситх крутилось у тогруты в голове.
«Интересно, кем бы он мог быть, если бы не попал к Сидиусу?» — подумала Асока, только догадываясь о том, что перенёс Мол, будучи учеником Дарта Сидиуса с детских лет. У Тано не хватило бы фантазии представить себе что-нибудь достаточно ужасное, из-за чего бы Мол до сих пор испытывал страх перед своим учителем. Асока решила, что убийство Мола будет спасением от участи, которая его ждет, если старый ситх найдёт его.
Асока предположила, что Оби-Ван, должно быть, тоже об этом знал или хотя бы догадывался. Возможно, именно поэтому он не ненавидел Мола так сильно, как следовало бы, памятуя их общее прошлое.
Когда Асока села в кресло одного из пилотов, оно показалось ей небывало удобным. Медленно дрейфующие мимо звёзды и монотонный гул работающих двигателей усыпляли тогруту. Асока закрыла глаза, выравнивая дыхание и надеясь провалиться в сонное забытье.
Но этого не произошло.
***
Асоку окружили красные и оранжевые вспышки света. Совсем рядом из земли изверглась струя горячей воды и пара, разбрасывая комья грязи. Асока моргнула и поняла, что больше не находится на шаттле. Неприятный запах серы и кипящая у ног лава ошеломили. Она снова оказалась на
той планете.
— Я ненавижу тебя! — яростный крик, полный боли, раздавшийся совсем близко, вывел Тано из оцепенения.
Асока развернулась и поспешно отпрыгнула от бурлящего потока текучей, словно полноводная река, лавы. Она отчаянно прикрыла глаза рукой, чтобы не видеть ослепляющих вспышек прорывающегося пламени и яркого света, когда заметила горящую на земле фигуру.
У фигуры не было руки и обеих ног, всё тело пожирал огонь, поджаривая плоть. Почерневшая кожа обгоревшего лица в некоторых местах обнажила кость — это выглядело ужасающе гротескно. Кричала эта горящая фигура. Сложно было поверить, что кто-то может быть ещё жив в таком состоянии. Крики обгоревшего превратились в хриплое дыхание и стоны. Он полз к ней.
— Кто ты?! — в страхе воскликнула Асока. Почерневшее лицо неизвестного исказилось, в болезненно-жёлтых глазах плескалась такая ненависть, что кровь застыла у Асоки в жилах. — Кто ты?! — снова прокричала она, отказываясь соглашаться с тем, что это мог быть Энакин.
— Мой ученик, — прошипел ей на ухо чей-то голос. Холодная рука хлопнула Асоку по плечу, и рёв пламени исчез, вокруг стало безжизненно тихо, а вспышки огня поглотила темнота.
Асока обернулась и узнала Дарта Сидиуса, она никогда своими глазами не видела его, но была уверена в том, что не ошиблась. В темноте тогрута видела только его отвратительную смеющуюся улыбку из глубины капюшона.
— Теперь он мой… — прошептал голос, тонкие губы двигались в такт словам, — он станет твоей погибелью.
— Нет, нет, — прохрипела Асока. Ледяная рука Сидиуса всё ещё сжимала плечо. Тогрута попыталась стряхнуть её, но тело точно парализовало. — Это не он, это не он, — продолжала хрипеть Асока.
Ответом Сидиуса стал грохочущий смех, гулким эхом разнёсшийся по тёмному пространству. Ситх больше не касался Тано, но смех всё звенел и звенел, окружая её.
— Это не он! — отчаянно крикнула Асока и вздрогнула, когда другая рука, тёплая, опустилась ей на плечо, разгоняя фантомный холод ладони Сидиуса.
Смех резко оборвался, и закутанная во тьму фигура снова появилась перед Асокой. Его гадкая улыбка превратилась в злобный оскал.
— Ты должен быть мёртв, — прорычал Сидиус.
— Такой расклад был бы тебе на руку, — произнёс знакомый голос.
Асока опустила взгляд на красную ладонь, испещрённую чёрными татуировками, которая успокаивающе лежала на её плече. Повернувшись, тогрута встретилась взглядом с горящими спокойным светом жёлтыми глазами. В голове Асоки промелькнула мысль, что она не видела Мола без перчаток. Оказывается, ритуальный узор татуировок обвивал даже пальцы.
— Просыпайся, леди Тано, — произнёс Мол.
***
Асока, приглушённо вскрикнув, очнулась в кресле пилота.
«Неужели Сидиус всё-таки нашёл его?» — в панике подумала Тано и, не медля ни секунды, кинулась к жилому отсеку.
Дверь в каюту открылась со знакомым шипением. Мол спал. Его грудь поднималась и опускалась в такт дыханию, забрак неразборчиво что-то шептал во сне. Но стоило Асоке переступить порог, как Мол вскинулся, его глаза распахнулись и полуситх уставился на Тано из темноты.
— Ты… он снова тебя ищет? — взволнованно спросила Асока.
— Нет, — ответил Мол. Койка скрипнула, когда он поднялся. — Почему ты спрашиваешь?
— Я, — Асока потёрла лицо руками, не представляя почему собственное подсознание выбрало Мола, чтобы выдернуть её из кошмара. — Нет. Это был просто сон.
Мол немного помолчал, а потом сказал:
— Не игнорируй свои сны, леди Тано.
Асока вздрогнула, вспомнив ползущего к ней обожженного безумца, кипящего гневом и ненавистью. Неприятное предчувствие свернулось где-то под сердцем.
— Хотелось бы мне, чтобы это был всего лишь сон, — Асока поморщилась, Мол всем своим видом излучал скептицизм. — Ладно, скорее всего это не просто сон.
Мол удовлетворённо кивнул и снова лёг на койку.
— Сила не раз посылала мне видения, которые не были простой фантазией, — произнёс забрак. — Возвращайся ко сну. За короткое время слишком много всего произошло, чтобы просто игнорировать предупреждения Силы.
Слова Мола, сказанные спокойным тоном так, словно он просто констатировал факт, странным образом немного успокоили Асоку. Тогрута вспомнила теплую руку из сна, прогнавшую холод прикосновения Сидиуса.
Асока вернулась в кабину управления и, вздохнув, снова села в кресло пилота. Памятуя о сказанном Молом, она попыталась снова заснуть, но это было выше её сил. Асока не хотела снова видеть пылающую планету, горящего человека и отвратительную улыбку Сидиуса. Это было ребячеством, но Асока успокоила свою совесть тем, что сейчас ей нужно было решить ещё один вопрос. Так что вместо сна тогрута принялась изучать навигационные карты. Единственным мало-мальски цивилизованным миром поблизости была планета Бэлдэрон.
У Асоки было меньше двух дней на то, чтобы решить, что всё-таки делать с полуситхом.
