The Stars are Dark

      Звучание грома ворвалось в пещеру. С каждым новым ударом боль в голове Асоки усиливалась. Она съёжилась, прижимаясь к краю бассейна. Перед глазами мелькали сцены с Лото-Минора: пещера из металлолома и мусора, огонь, бледная змея и искалеченное паукообразное тело существа, которое было Молом. А ещё эхо криков, нечеловеческих, яростных и полных боли. Мысли Асоки путались и беспорядочно прыгали.       «Помоги мне!» — крутилось отчаянным криком в голове.       Асока тяжело дышала, почти задыхалась, голова раскалывалась от боли. Она невидящим взглядом скользила по своду пещеры, точно в поисках ответа, который оказался бы ключом к тому, что она увидела в разуме Мола. Снова послышались раскаты грома.       «Нет, нет. Этого не должно было случиться! Я не хочу знать об этом. Я не хочу чувствовать в себе эту боль, страх, безумие! Такое невозможно, это жестокая шутка тёмной стороны».       — Асока, — голос старого магистра заставил тогруту ахнуть и испуганно дёрнуться вправо, но узловатые пальцы Йоды крепко схватили Тано за плечо. — Что случилось? — серьёзно спросил Йода. — Что это было? Что видела ты, что почувствовала? Что случилось с Молом?       Асока уставилась на Йоду, сердце в груди колотилось так, точно пыталось пробиться сквозь рёбра наружу. Взгляд Тано постоянно возвращался к тому месту в бассейне, где совсем недавно был Мол.       — Вы ничего не почувствовали? — Асока услышала свой сиплый шёпот, словно со стороны. — Разве вы не видели в Силе, что что-то пошло не так?       — Сила, окружившая вас, неуловима была. Чувствовал я её, да. Но не открылась она мне. Юная Асока, увидеть мне позволь то, что видела сама, — сурово произнёс Йода. — Сказать должна мне, что случилось.       — Я… — начала было Асока, и тут же невидимая ледяная хватка сжала внутренности. Дыхание участилось, стало поверхностным. — Я не могу! Это было ужасно… Нет я не могу, не хочу…       «Мама!» — звенел в голове чужой отчаянный возглас.       — Он звал, умолял, но никто не пришёл. Он был один, и он страдал, и ему было так больно и так страшно.       — Асока, — голос Йоды зазвучал мягко и успокаивающе, но его рука крепче сжала плечо. — Успокоиться должна ты. Дыши. Вспомни чему учили тебя. Едина с Силой ты должна быть.       Асока попыталась сделать глубокий успокаивающий вдох, но только открыла беззвучно рот. Образы продолжали метаться в сознании, ужасая. Тано хотела, чтобы это прекратилось, ей было необходимо, чтобы это прекратилось.       — Я видела, — прошептала Асока, — я видела, что произошло с ним после битвы с Кеноби.       — Воспоминания?       — Да, — кивнула Асока и почувствовала солёную влагу на губах. Тогрута не могла найти в себе сил протереть глаза. — Это ужасно, кажется невозможным, но так всё и было. Как… — начала она спрашивать, но тут же замотала головой. Асока не хотела ничего знать, но её разум точно кричал ей, что она должна. — Как долго? Сколько лет прошло, прежде чем Мол снова появился? — спросила Тано.       — Десять лет, — ответил Йода. — Мы думали, что он мёртв на протяжении десяти лет.       — Десять… — прошептала Асока, и почти истерический всхлип сорвался с губ вместе с ещё одним раскатом грома снаружи.       — Сейчас я не буду спрашивать, что именно ты видела. Ещё нет. Ты сильная, Асока. Нечто ужасное должна была ты видеть, раз сейчас в таком состоянии, — Йода ослабил хватку на плече тогруты. — Давай, выбирайся из воды.       — Он, — Тано тяжело выдохнула, — пережил зло.       — Это важно, — сказал Йода. — Многое объясняет. Расскажи мне не о том, что ты видела, а том, что привело тебя к этим воспоминаниям.       Асока устало поведала Йоде о своём переходе в сознание Мола, об огромном озере, о назревающей на горизонте буре. Она рассказала о сковавшем воду льде и о чёрной тени под ним. Голос Тано дрожал, когда она описывала тот ужас, который испытала, когда тень затащила её под воду. Она рассказала о страхе, сейчас Асока ясно осознала, что тогда почувствовала страх Мола, который боялся того, что она может увидеть. А потом Асока замолчала, потому что остались только жуткие воспоминания о пламени, змее, безумии, агонии и криках. Йода немного молча постоял, а затем подошёл к оставленной Асокой и Молом одежде.       — Нет вины твоей в этом, Асока, — начал старый магистр и подобрал чёрный плащ. — Никто из нас не знал, чего ожидать. Не должна винить себя ты за то, что видела, — Йода подошёл к тогруте и накинул ей на плечи плащ.       — Я не должна была этого видеть, — произнесла Асока и потёрла глаза. Она была рада, что слёзы прекратились.       — Не должна была, — просто ответил Йода. — Знаешь ты, что следует сделать теперь?       — Я знаю, что могла бы сделать для любого другого, магистр, — сказала Асока. — Но Мол совсем не такой. Ему не нужны жалость или сочувствие. Я заставила его вновь пережить тот ужас!       — Тогда дай ему то, что он примет. Идти к нему ты должна, — Йода задумчиво закивал, — Да, помоги ему, юная Асока.       — Он не захочет этого, не примет, — сказала Тано.       Асока очень точно запомнила, как выглядело лицо Мола, когда он выбрался из воды, когда он сбегал. Ужас был запечатлён на лице забрака. Он был так велик, что полуситх не смог бы скрыть его, даже если бы попытался. Сгусток чужой Силы в сознании дрожал от боли. Через эту невидимую ниточку Асока чувствовала отголосок ужаса, который всё ещё не прошёл. Молу было всё также больно.       — Я не буду его жалеть, это бесполезно. Не знаю, как, но попробую помочь. Я должна.       Раскаты грома периодически раздавались под сводами пещеры, точно предупреждая о том, что может ждать Асоку. Тогрута сняла плащ, чтобы облачиться в тунику, туго затягивая завязки, а затем снова накинула его. Тано обулась и взялась за рукоять меча на поясе, это помогло успокоить дрожащие руки.       «Он не убьёт меня», — сказала Асока самой себе. Он почти пообещал ей это несколько часов назад.       — Асока, — позвал тогруту Йода. Он достал свой световой меч, меньшего размера. — Взять это ты должна. Поверь мне, он может тебе понадобиться, — сказав это, старый магистр бросил Асоке тонкую серебряную рукоять клинка. Асока инстинктивно поймала оружие. Длина рукояти была почти на пол ладони короче тех, которыми обычно пользовалась Тано. Крепкий корпус был старым и потёртым из-за долгих лет использования.       «Магистр прав, он может мне понадобиться», — Асока знала — вероятность того, что Мол может попытаться причинить ей вред, высока. Он может захотеть убить её, а может и нет.       — Я помогу ему, — сказала Тано. — Я помогу, — для Асоки эти слова звучали клятвой, которую она дала самой себе. Она всегда держала свои обещания. Это было её нерушимой догмой, личным правилом и законом, которому Асока следовала.       — Ну что же, — произнёс Йода, — иди, дитя.       Асока выбралась из пещеры и неподвижно замерла у провала среди корней. Одно дело следовать плану, но, когда ты случайно оказываешься один на один со скалящимся диким зверем, никакие планы тебе не помогут. Невозможно предугадать, как поведёт себя раненый опасный хищник. Уверенным можно быть лишь в том, что он будет рычать и драться до последнего.       Дождь явно усилился и крона сердце-древа уже не могла сдержать поток льющейся воды, хотя здесь, очевидно, было намного лучше, чем за пределами ветвей.       «Эта буря не кончится, пока я не сделаю то, что должна, — сказала себе Асока, чтобы набраться уверенности. — Я должна помочь ему, иначе эти воспоминания, эти чёртовы ужасные сцены так и будут крутиться в моей голове. Время сделать то, что сделал бы Энакин. Нужно действовать, а потом уже думать».       Асока двинулась вперёд. Окружающая фауна реагировала на грозу, и флуоресцентное свечение было слабым и тусклым. Тано шла вперёд благодаря связи, как и на Бэлдэроне, она чувствовала Мола, даже ощутимее из-за бурлящих эмоций забрака. Однако, чтобы найти его, связь Асоке сейчас не особо была нужна. Гнев Мола оставил за собой отчетливый след. Глубокие отпечатки протезов, обугленные обрубки ветвей кустарника и папоротника. Мол однозначно был вооружен.       Когда Асока вышла из-под защиты кроны сердце-древа, масштаб разрушений резко возрос. Дождь заливал земляные ямы, на месте которых раньше возвышались крепкие деревья. Поваленные стволы и взрытая Силой земля гротескной границей окружала территорию за границей сердце-древа. Корни выкорчеванных деревьев тянулись к недосягаемому небу, словно искривлённые руки.       Вскоре, Тано пришлось активировать световой меч, флуоресцентное свечение растений исчезло вместе со скрывшимся где-то за другими деревьями сердце-древом. Асока продолжала двигаться дальше, стараясь концентрироваться на связи и том, что она чувствовала через неё. Ощущение чужой ярости, боли, ужаса стало сильнее, и Асока ускорила шаг, постепенно перейдя на бег.       «Я должна помочь ему, должна!» — земля летела под ногами, а она бежала всё быстрее и быстрее. Вскоре, стали попадаться ещё затухающие под ливнем следы от светового меча.       Удар грома разрезал монотонный шум льющегося дождя. Асока спешила дальше, пока не услышала крик.       Поражённая, Асока споткнулась и уже осторожней продвигалась дальше, предусмотрительно деактивировав клинок. Первобытный, леденящий кровь крик ревел вместе с бурей, слившись с громом и дождем. Наконец, Тано увидела всполохи кроваво-красного лезвия. Мол бесновался у корней одного из огромных деревьев, обрушивая шквал беспорядочных яростных ударов меча. Он схватился рукой за голову, вцепившись пальцами в рога, а потом, взвыв, выпустил волну Силы, ствол дерева затрещал и буквально лопнул.       Мол снова закричал, его клокочущая ярость влилась в Силу, и земля под ногами Асоки задрожала. Тогрута ахнула из-за пронзившей висок боли и упала на колени. Размеренный гул активированного светового меча стал громче, Тано подняла взгляд с земли и увидела вглядывающегося в темноту Мола, угрожающе оскалившегося. Но взгляд забрака не задержался на её укрытии. Видимо, он был так поглощён собственными переживаниями и эмоциями, что не обращал внимания на связь, или не мог на ней сосредоточиться, чтобы ощутить присутствие Асоки.       — Ненавижу, — донесся до Асоки рык. — Ненавижу их. Ненавижу!       Ужас узлом стянул внутренности, когда Асока поняла, что ненависть Мола может быть направлена и на неё. Тано отпрянула за толстый ствол дерева.       — Она знает, что случилось… — расслышала Асока. — Только Саваж знал! Только он знал, и тайна умерла вместе с ним! Этого не должно было случиться! — закричал Мол, и земля снова задрожала.       Дерево, за которым пряталась Асока, начало трещать, грозя вот-вот взорваться из-за нового выброса Силы. Тано поспешно отпрыгнула в другую сторону. Взгляд Асоки метался между Молом, его оружием и световыми мечами в её руках.       «Я должна помочь ему, невзирая на последствия», — Асока знала, что ей не стоит и надеяться на прощение. Её ждет только гнев. Но она должна была попытаться, другого выхода просто не было. Тано не видела иного пути.       Снова разнесся рокот грома. Асока, сделав глубокий вдох, выпрямилась и вышла из-за своего укрытия, когда полуситх повернулся к ней спиной.       — Мол, — позвала Асока, голос оказался неожиданно тих, но забрак услышал её и мгновенно развернулся со злобным рычанием.       — Ты! — рыкнул Мол и ткнул длинным пальцем в Асоку. — Это ты сделала! Ты заставила меня заново пережить всё это, — последние слова он произнёс с особой яростью.       — Знаю, я не имела права, — Асока медленно пошла вперёд, подняв руки в мирном жесте. — Я не хотела…       — Ты всё видела! — крикнул Мол, перебив Асоку. — Всё это должно было остаться в прошлом! Я заставил себя забыть, не обращать внимания на то, что произошло! А потом ты… Ты просто вторглась в мой разум и мне пришлось снова пережить эти чёртовы десять лет ада, потому что ты не смогла удержаться! — Мол шагнул к Асоке.       — Ты не должен был проходить через это…       — Не должен был?! — взревел Мол. Его глаза пылали чистой яростью, а двухклинковый меч оказался опасно близко.       Асока успела блокировать красный клинок, прежде чем он пронзил её. Мол сделал выпад, целясь по ногам тогруты. Тано подпрыгнула высоко в воздух, едва увернувшись от последовавшего удара кибернетической ногой.       — Если драка — это то, что поможет тебе прийти в себя, ты её получишь! — крикнула Асока Молу и взяла обратным хватом меч Йоды. — Но я не хочу этого!       — Я бы предпочёл умереть, нежели оказаться в той выгребной яме из-за Кеноби! Моя ненависть — единственная причина того, что я выжил! Я хотел бы не ненавидеть и вполовину так сильно, как ненавижу, тогда мне бы не пришлось, — Мол оборвал сам себя, когда прыгнул на Асоку. Алые лучи клинка мелькали, вращаясь у него над головой, прежде чем он обрушил мощный удар на Тано. Красный, синий и зелёный встретились, брызнув снопом искр. — Не пришлось бы жить в агонии из-за разорванного тела! — Асока отбила удар, а после блокировала второй, который мог бы отсечь ей руку. — Не пришлось бы мириться и жить с болью, терпеть ту жалкую тварь, собравшую меня заново. Я не канул бы в безумие, не превратился бы в ничто! — Мол продолжал сыпать градом выпадов и ударов.       Асока могла бы спровоцировать Мола, неконтролируемая ярость была предсказуемой. Несколько раз Тано видела отличные шансы для ударов, которые не убили, но точно ранили бы Мола. Однако, Асока не могла заставить себя воспользоваться возможностью причинить ему боль. Слишком многие уже сделали это и в свете нынешних событий, в перспективе их дальнейшего сотрудничества, Асоке это казалось важным.       Скрестив голубой и зелёный клинки, Асока приняла удар Мола, удерживая его, и напирая в ответ.       — Это в прошлом! — крикнула Тано. — Ты не то существо, которое я видела! Ты не ничто, ты не просто ситх. Ты больше чем то, что хотел сделать из тебя Сидиус.       — Сидиус? — рыкнул Мол и резким движением оттолкнул скрещённые клинки Асоки. — Это из-за Кеноби я потерял десять лет жизни, был отвергнут и предан собственным учителем!       Тогрута отпрыгнула в сторону. Мол тут же последовал за ней, описав мечом в воздухе дугу, прежде чем обрушить его. Сердце пропустило удар, руки ещё крепче сжались на рукоятях клинков — Асока была на волосок от смерти. Она остановила смертельный удар прежде, чем он снёс бы ей голову, но пропустила твёрдое колено, выбившее из Тано дух. Тогрута выронила лёгкий клинок Йоды. Он всё же не был привычным шото.       Асока успела заметить яркий алый всполох приближающегося клинка. Мол был серьёзен, удар, который она отбила ранее, мог убить её. Асока разозлилась, собственный гнев, откликнувшись на ярость Мола, которую она чувствовала через связь, многократно усилился. Тано Силой выбила оружие из рук Мола. Двухклинковый меч отлетел и упал где-то между корней. В темноте был виден ореол алого свечения. Зашипев сквозь зубы, Асока, усилив контроль над Силой, подняла с помощью неё Мола высоко в воздух, а потом швырнула его о землю.       Мол глухо застонал из-за удара, но тут же вскочил. Асока и моргнуть не успела, как меч Йоды оказался в руках забрака. В следующий миг Мол обрушил на Тано такой мощный удар, навалился всей своей массой, что она упала на землю, сдерживая натиск.       Асока яростно рыкнула, когда Мол тяжёлым стальным коленом придавил её руку с мечом к земле. В предплечье что-то болезненно хрустнуло. Мол крепко вцепился сильными пальцами в плечо Асоки, прижимая тогруту к земле. Тано раскрыла ладонь, намереваясь воспользоваться Силой.       — Даже не думай об этом, — зелёный световой меч оказался опасно близко. — Ты решила сделать это специально? Какое-то изощрённое садистское наказание, вписывающееся в понятия Ордена, за то, что я собирался убить твоего учителя, старую зелёную жабу или ещё по сотне других причин, из-за которых ты так злишься на меня и ненавидишь? — яростно прошипел Мол.       Асока крепче стиснула зубы и потянулась ближе к лицу Мола, пока жар горящего зелёным напротив горла клинка не стал фатально опасен.       — Ничего подобного! — выплюнула Асока. — Я видела то, что видела, потому что твой разум или что-то в нём, заставило меня!       — Мой разум?! Что-то заставило?! — взревел Мол. — У меня не было ни малейшей причины посвящать тебя в моё прошлое на Лото-Миноре! В этом нет никакого смысла, — голос Мола с каждым словом становился всё жёстче. — Я не хотел снова переживать это.       Асока болезненно скривилась, снова как наяву увидев освещённую огнём пещеру, белого змея и гротескное безумное чудовище. Крики Мола будут преследовать её в кошмарах до конца жизни. Тано разжала ладонь, выпуская меч, который она до этого держала. Синий свет клинка исчез с шипением.       — Я не ненавижу тебя, — произнесла Асока, мысленно усмехнувшись удивлению на лице забрака, который смотрел на выпущенное и дезактивированное оружие.       Меч слегка дрогнул в руке Мола. Тёмная Сила в сознании дёрнулась, а Асока внезапно поняла, что помимо ярости, злобы и боли, Мол чувствовал унижение и что-то до странного напоминающее обиду. Ему было больно и страшно. Асока знала это с самого начала, ощущала это. Но тогрута и подумать не могла, что его может охватить такая ярость из-за того, что он чувствовал себя униженным, потому что Асоке стала известна слабость Мола, его главный страх — снова стать безумным существом, потерять себя.       — Та тварь, змей, он страдал? — спросила Асока, сжав губы в тонкую линию.       — Недостаточно, — процедил Мол.       — Я бы хотела, чтобы он долго мучался, — честно призналась Асока. — Ты знаешь, что я не лгу. Сам говорил, что чувствуешь, когда обманываю, — Тано сглотнула, прежде чем продолжить. — Я хотела бы… хотела бы, чтобы этого никогда с тобой не произошло. Ничего из этого. Если бы я могла вернуться назад и забыть всё то, что видела, я бы это сделала. Если бы я могла вернуться и…       — Но ты не можешь! — прошипел Мол. — И ты не можешь желать этого больше, чем я! — медленно, очень медленно световой меч отодвинулся от лица тогруты.       — Я понимаю.       — Нет, ты не понимаешь. Ты не можешь понять, — гортанно рыкнул Мол.       — Но я понимаю, — произнесла Асока. Над ними прогремел гром, и тогрута медленно подняла свободную руку, потянувшись к Молу, не обращая внимание на усилившуюся на плече хватку. Забрак угрожающе рыкнул, но Асока проигнорировала его и коснулась основания рога у виска. Оскал на лице Мола исчез, когда Асока провела большим пальцем по тёмной линии татуировки под его глазом. Мол вздрогнул, но не отстранился, непонимающе смотря на Тано.       — Чем я могу помочь? — спросила Асока.       — Мне не нужна помощь.       — Я знаю. Я знаю, что ты так думаешь, и я знаю, что ты в это веришь, — начала Асока. Слова полились рекой, и их нельзя было остановить. — В галактике происходит столько дерьма, и я ненавижу мысль о том, что это никогда не закончится. Ты прав. Я действительно ничего о тебе не знаю. Мы не по своей воле оказались в таком положении. Ты рассказал мне о том, что должно было произойти, я отказалась тебе поверить, и всё равно это случилось. Мне очень жаль. Мне жаль, что я заставила тебя вновь пережить те годы. Мне жаль, что тебе вообще пришлось пройти через все это. Я не… я не хочу, чтобы ты смотрел на меня и думал, — Асока тяжело сглотнула ком в горле, — и видел всё то плохое, что случилось с тобой, — губы Тано задрожали, когда её голос сорвался. Она провела ладонью по щеке Мола, ей отчаянно хотелось, чтобы он понял. — Я этого не хочу и знаю, что ты тоже. Так что, пожалуйста, скажи мне… Как я могу всё исправить?       Мол закрыл глаза, и судорожно выдохнул. Асока почувствовала его горячее дыхание, когда Мол на мгновение прижался лицом к ладони тогруты. В этот краткий, странно интимный миг, Тано была уверена, что он понял её. Несмотря на льющий дождь, кожа Мола была тёплой. Обратив на это внимание, Асока осознала, насколько холодными были у неё руки. Она не могла с уверенностью сказать от холода ли или от волнения.       Мол открыл глаза, посмотрел на оружие, приставленное к горлу Асоки и отпрянул, деактивируя световой меч. Асока быстро заморгала из-за залившей лицо воды — тело забрака больше не прикрывало её от дождя.       — Асока, — тихо произнёс Мол и, будто отвечая себе на какой-то вопрос, покачал головой.       Мол резко встал, отпустив плечо и руку Асоки, а потом отошёл.       Тано осторожно поднялась на ноги, не сводя с забрака глаз. Мол слегка приоткрыл рот, намереваясь что-то сказать. Асока молча ждала. Раздался ещё один раскат грома. Мол посмотрел наверх, точно пытался рассмотреть скрытые кронами деревьев небо и росчерки молний, и глубоко вздохнул.       — Оставь меня.       Безумно колотившееся до этого в груди сердце Асоки ухнуло куда-то в желудок.       — Нет, — сказала тогрута. — Нет, я не хочу.       — Просто оставь меня! — поднял голос Мол. — Это не то, что ты можешь взять и исправить, — забрак бросил Асоке меч Йоды и, взмахнув запястьем, призвал свое оружие. Посмотрев на Асоку, дезактивировал его. — Я знаю, что ты говоришь правду. Я знаю ты… — Мол замолчал, впервые не находя слов. — Просто уходи, — не сказав больше ни слова, он повернулся и зашагал в дождливую темноту, которая поглотила его целиком.       Асока хотела сказать что-нибудь, что угодно, лишь бы он повернулся, но так и не нашла нужных слов. Она посмотрела на свою руку, коснувшуюся лица Мола, и крепко сжала её. Это было глупо, но Асока почти ожидала, что его кожа окажется твёрдой, как броня, и была застигнута врасплох тем, что она оказалась на удивление мягкой и тёплой, приятной на ощупь. В конце концов, он был живым из плоти и крови, как бы, порой, жестоко и холодно не вёл себя, представляясь бесчувственным существом.       «Это ещё не конец», — подумала Асока возвращаясь к сердце-древу, где, она была уверена, ждал её с вопросами Йода.       Внезапно в голове Тано промелькнула мысль, что старый магистр мог наблюдать за ней и Молом издалека, хотя она и не чувствовала его присутствия. Асока испуганно перевела взгляд на свою руку. Не было никакого логического объяснения, почему она прикоснулась к нему. Сама Асока едва понимала, почему сделала это. Физический контакт просто казался ей правильным и самым очевидным способом передать сочувствие, беспокойство и поддержку, не обличая их в слова.       Асока всё ещё чувствовала отголосок гнева Мола, но надеялась, что ненависть забрака больше не была направлена на неё.       «Теперь мне просто нужно подождать».       Стоило Асоке ступить на покрывающий землю и корни сердце-древа мох, появился Йода. Старый магистр внимательно осмотрел тогруту с ног до головы и удовлетворённо кивнул.       — Обеспокоенной выглядишь ты, юная Асока, — сказал Йода. – Нет с тобой Мола. Что произошло?       — То, что можно было ожидать. Более или менее, — ответила Асока и протянула Йоде его оружие.       — Расторгнут союз ваш?       — Мы всё ещё партнёры, магистр, — сказала Асока и потёрла лицо. — Мы оба просто… обдумываем случившееся.       — Необходимо раскрыть секрет этой связи, юная Асока. Ещё раз попробовать вы должны.       — Не думаю, что Мол согласится на это снова.       — Значит воля его слаба, — прямо сказал Йода. — Прошлое всегда будет преследовать его, противостоять ему он должен, если хочет когда-нибудь выйти из его тени.       — Может быть когда-нибудь, магистр, — произнесла Асока, не желая говорить на эту тему дальше. — Не укрыться ли нам от дождя?       — Пойдём, — нараспев произнёс Йода.       Они спустились к водам под сердце-древом. Асоке не помешала бы целебная сила источника, после схватки с Молом, да и непогода разыгралась так, что крона сердце-древа перестала быть надёжным укрытием.       Целебные воды снова исцелили физические раны, но не принесли покоя душе тогруты. Асока не отводила взгляда от вод в бассейне раз за разом вспоминая произошедшее. Ей не хотелось об этом думать, но ничего поделать с этим она не могла.       — Скажите магистр, что мне делать? — спросила Асока спустя долгое время, устав от бесполезных споров с самой собой.       — Что делать? Признаться должен я, что нет у меня ответа на вопрос твой — сказал Йода. — Что мне должно, знаю. Останусь здесь я в изгнании. Ждать здесь должен я, остальное со временем мне Сила откроет.       — Погодите, — опешив, начала Асока, — но вы ведь поможете нам уничтожить Сидиуса и его Империю?       — Помочь я должен сохранить баланс и мир, это да. Но лично? Нет, — покачал головой Йода. — Уже сражался я с Сидиусом на Корусанте, юная Асока. Не для меня эта война и это восстание. Ты, оставшиеся джедаи, молодое поколение — это ваша война.       — Как вы можете так говорить?! — Асока возмущённо вскочила на ноги. — Вы готовы остаться здесь, оставив галактику в руках тирана?! Вы так много можете сделать, магистр!       — Да. На Дагобе моя миссия начнётся и завершится, — Йода шагнул вперёд и взял тогруту за руки. — Часто идти нам приходится по предначертанному пути. Чаще не способны мы контролировать то, что будет и как свершится. Утешаться должны мы тем, что Сила ведёт нас вперёд, да, — старый магистр мягко посмотрел на Тано. — Ты встала на путь, со всех сторон окружённый тьмой. Великие испытания ждут тебя, если в твоей жизни будет Мол, да.       — Я, — Асока замолчала и отвела взгляд. — И нет никаких шансов, что вы пойдёте с нами? — тихо закончила она.       Йода грустно улыбнулся.       — Прости меня, юная Асока. Здесь наши пути расходятся. Не увидимся мы больше с тобой.       — Вы этого не знаете, — Асока сжала руку Йоды и опустилась на колени напротив, чтобы быть с ним вровень. — Нет, вы не можете знать этого, магистр.       — Асока, конец есть всегда, иначе не было бы начала.       — Я не приму этого, магистр, — тяжесть смысла слов Йоды обрушилась на Асоку. — Нет, не приму.       За пределами пещеры продолжался ливень. Шум дождя слышался даже под сердце-древом. Асока, погружённая в раздумья, так и сидела на краю у водоёма. Она снова и снова мысленно возвращалась к Оби-вану, к Энакину, Йоде, Совету джедаев, стараясь не думать о Моле и видениях. Но упрямая память раз за разом тянула её обратно на Лото-Минор.       Асока подобрала одежду Мола, брошенную у бассейна. Тано едва смогла заснуть, а когда проснулась, обнаружила, что её голова покоится на чёрном свертке, а пальцы вцепились в плащ. Вещи пахли Молом. В каком-то смысле это успокаивало, напоминало Асоке, что полуситх всё ещё здесь. Несколько раз Асока порывалась воспользоваться связью, она стала хуже ощущать забрака, да и хотела попросить Мола вернуться. Но так и не сделала этого. Асока обещала самой себе, что подождёт, и собиралась сдержать обещание. Всё это время Йода оставался с ней. Иногда они разговаривали. Вспоминали дни на Корусанте. В другое время они сидели в тишине и медитировали, обращаясь к Силе. Для Асоки это было невыносимо. Каждый раз, когда она позволяла своему разуму сливаться с Силой, всё, что она могла чувствовать — отсутствие света, бесплодную тёмную пустошь и связь на краю сознания.       Вместе с Йодой, Асока экспериментировала над сокрытием собственной Силы. Скрывать свою сигнатуру от других форсъюзеров не было проблемой, Йода подтвердил, что с этим Тано справлялась очень успешно. В отношении связи с Молом, Асоке удалось только ослабить ощущение постоянного наличия постороннего сгустка Силы в сознании. Тано была уверена, что у Мола было больше опыта и он лучше контролировал сокрытие Силы. Это объясняло причину, почему она стала хуже чувствовать его — Мол усилил защиту, но недостаточно для того, чтобы связь совсем пропала. По крайней мере сейчас, пока Мол закрывается от неё, а она поработала над своей защитой, если не концентрировать внимание на пульсации чужой Силы, можно было совсем о ней забыть.       На третий день ливень прекратился. Когда Асока проснулась, то сразу же заметила тишину. Дождь ещё немного моросил, но уже не лился сплошным потоком. Прошло двое суток и Тано решила, что этого времени должно было хватить, чтобы Мол немного остыл. Она решила, что не будет связываться с ним через связь. Ей надоело сидеть в пещере, а если она наткнётся на Мола, так это будет непреднамеренная случайность. Асока сообщила Йоде, что собирается просто прогуляться и отрицательно покачала головой на вопрос старого магистра о том, не решила ли тогрута вновь встретится с Молом.       Размякшая земля чавкала под ногами, когда Асока пробиралась через лес. Между корней деревьев во многих местах образовались лужи. Решив не мучиться, Тано запрыгнула на дерево и дальше передвигалась, перепрыгивая с ветки на ветку, благо местная тысячелетняя флора позволяла такие манёвры. Асока решила не задумываться над тем, куда направляется, а когда она достигла места, где они с Молом расстались, усилием воли заткнула внутренний ехидный голос, аргументируя такое совпадение тем, что эту местность она теперь хоть частично знает. В конце концов, заблудиться впотьмах не особо хочется. У неё не было коммуникатора, а доверять внутренним часам на Дагобе ненадёжно. Неизвестно ведь, когда сумрак снова станет непроглядной тьмой.       Асока довольно долго бесцельно бродила. Пусть и слабо, она чувствовала Мола, но не могла определить его точное местоположение. Эмоциональный фон забрака, доносившийся до Тано через связь, стал прежним и привычным — её сознание больше не выворачивало от боли.       «Надеюсь, если я случайно, — внутренний голос гаденько хмыкнул, — наткнусь на Мола, то замечу его раньше. Всё же не стоит пока попадаться ему на глаза. Я просто проверю всё ли с ним в порядке».       Лекку Асоки дёрнулись, когда она уловила слабый отголосок какого-то зова. Звук совсем не походил на крики зверей, скрывающихся в болоте. Он был мягче, звучал приятно, точно песнь экзотической птицы. Асока поймала себя на том, что, чем ближе она была к источнику звука, тем знакомее он ей казался.       «Может ли это быть…» — Асока колебалась всего секунду, прежде чем решительно, но осторожно начала продвигаться вперёд, скользя с ветки на ветку. Вскоре она смогла отчётливо различить доносившийся звук.       Пение.       «Это он! Мне не следовало…» — Асока замерла.       Тано развернулась, намереваясь уйти, но, вместо этого, прыгнула выше, надежнее прячась среди веток дерева.       «Я не должна быть здесь. Если Мол узнает, никакие оправдания меня не спасут», — сердито отчитывала себя Асока, но, вопреки здравому смыслу, забиралась выше. Она остановилась, когда песня стала звучать тише, практически сливаясь с лёгким шелестом листьев.       Асока посмотрела вниз, пытаясь разглядеть Мола. Деревья не только надежно скрывали её, но и прятали забрака.       Чуть слышная песня звучала совсем иначе. Она не была похожа на ту, которую Асока случайно услышала на корабле. Мелодичный речитатив незнакомого языка не был таким скорбным и печальным, как прежде, но, закрыв глаза и вслушиваясь, тогрута почувствовала в песне странную обречённость, вкупе с непоколебимой решимостью. Асока подумала, что под такое сопровождение воины могли бы идти на бой, зная, что проиграют, и не видя иного выхода. Последние долетевшие слова звучали точно вздох умирающего.       Завороженная, Асока сидела так долго, что у неё затекли ноги. Мол давно замолчал, а она не могла пошевелиться, обеспокоенная тревогой, росшей в груди. Лучше бы Мол продолжал злиться и источать ярость.       Тано не должна была беспокоиться о ком-то вроде Мола, но сейчас у неё был только он. Рядом с ней не осталось никого, даже Йоды.       «Возможно, я тоже — единственное, что у него есть», — подумала Асока, не зная, стало ей от этого лучше или хуже.