***
Оттаптывая ровно десять шагов вокруг бумаги на север, Феликс остановился с карандашом в руках и обвел кругом уголок Треугольника. — А во-о-от тут должен быть один из заводов по переработке мусора в энергию! Я слышал, что Куромаку что-то такое говорил, но не совсем понял принцип работы. Сможете сделать? — рабочие лишь недоуменно развели руками. — Аргх, его как назло нет рядом! Хоть монетный двор соорудить сможете? Не завод, но хоть что то. —Да, месье, это будет проще в сооружении, только предоставьте нам чертежи с материалами, и мы незамедлительно начнем работу! — один из начальников строительных работ взял карандаш в руки и, наклонившись к карте, утвердил мне о постройке монетного двора Фелиции. —Вот и прекрасно! —самопровозглашенный король развернулся на 180 градусов и направился к одиноко сидящему парню около края массива, что был окружен бесчисленным количеством представленных ему бумаг, крепящихся к огромному планшету. Это был первый из архитекторов столицы, под чьим началом был возведен Старый Город и Замок (или как его иногда называли, Храм) Солнца, крайне утонченный и до безумия сложный проект для жилища короля и его дальнейших потомков. — Как продвигается работа, мой дорогой друг? Есть ли примерный план? — Король Феликс! Не ожидал, что вы приедете ко мне… — тот явно смутился от внимания короля к его персоне. — Есть пока набросочный план размещения первых кварталов и домов в них, они должны быть построены по такому архетипу! — тот радостно указал на один из набросков домов, чьи белые (хотя иногда желтые) стены были укрыты терракотовыми семьями черепиц. — Это должно сделать вид столицы идеальным при вашем расположении улиц относительно солнца! —Прекрасно! Ты слышишь, Франц? —он подозвал слугу к себе — Смотри! Все как в самых прекрасных снах, у всех людей, проживающих в Фелиции будет идеальная столица! И они будут искренне счастливы, живя в своих городах! Разве это не то, что можно назвать совершенным счастьем, Франц? — Полагаю, что так, господин. Вижу, вы явно воодушевлены происходящим. —Не то слово, я в восторге! И тот снова забегал по строительной площадке, бегая от одной группы рабочих к другой. —Нам бы его силы, да, Флос? —Француа устало опустил брови. — И не говорите, с таким зарядом я бы уже давно закончил не то, что чертежи города, — последовал короткий смешок. — а наверняка всего мира.***
«Место, где каждый счастлив и любим». Скорее так можно было назвать Бэлю в его расцвет — место, где пышные сады виноградника и апельсинов скрывают дремлющих рабочих от знойного солнца, и все остальные жители неспеша занимались своими привычными делами. В полдень, казалось, улицы городов вымирали, и заметить на них можно было только одиноко стоящих на площадях жандармов, скучающих от отсутствия людей в столь жаркие дни. Дневных Фелицийцев нельзя назвать трудолюбивыми людьми — они большую часть суток отдыхали в прохладе своих домов, постепенно выползая к вечеру на работу в полях или в сады, и единственные, кто работали днем, были работники небольших лавок, нитями проходящих по нижним этажам домов, и рабочие на заводах. Да и к первым мало кто приходил по утрам. Единственное место, где всегда были люди, наверное, было побережье, ведь кто откажется поспать часок-другой под морским бризом под шум чаек?***
А когда на город опускались вечерние лучи, то он значительно преображался: люди открывали кафе, магазины ремесленников, на площади выходили актеры и артисты, развлекающие многочисленную публику. На откидывающиеся крыши вешали фонарики, что светили своим теплым светом, и все начинали свою вечернюю работу и, можно сказать, менялись местами с дневными людьми. На улицах играла музыка, и все это выглядело до жути кукольным и по-своему уютным. Все эти улыбающиеся рыже-блондинистые люди не были похожи на Зонтопийцев ни на грамм. Они танцевали на улицах, пели никого не боясь, были открыты всем-всем! Зонтопийцы были замкнуты, и редко показывали что-то на улице в окружении людей, да и им не до этого. Какие танцы в таком диком климате? Для них таким был рай — теплое плодородное место, где царит настоящее мирское счастье! Но все же и в раю могли быть проблемы.***
Плодородная земля, была главным поставщиком пропитания в стране: там не столько ели мясо, сколько овощи и фрукты, выращенные на полях. Но солнце каждый день пекло все сильнее и сильнее, а дождей практически не было, разве что один или два в месяц, иногда и вообще их не могло быть около сезона. Земля выжигалась мгновенно, оставляя лишь паутину потрескавшейся почвы, которую сколько бы не увлажняли, все равно становилась сухой и по-пустынному горячей. Поэтому поля и огороды жителей, теснившихся среди домиков, накрывали большими лоскутами парусины, которая должна была защищать хрупкие культуры от беспощадного солнца. Изобилие в еде было отличительной чертой страны, только представьте: пышные крепы с сиропом, разнообразие сыров, баранины в вине, и как можно было догадаться, самой обыкновенной сладкой Фелицийской репы. Ее просто выращивать довольно проще, она не прихотлива в готовке и термической обработке, тем более будучи совершенно невообразимых видов! Так же Фелицийцы познали искусство виноделия, ведь налитые соком и солнцем виноградники прекрасно бродили, и получался прекраснейший напиток алого цвета, в будущем импортируемый во все страны Карточного Мира под знаком изумительнейшего качества. В этот же ряд входили сыры, сахарные свеклы, экзотические фрукты, выращиваемые в тропическом климате — это все было главным изобилием станы. И в разговоре про еду не могу не упомянуть любовь первого министра к эклерам с начинкой, хотя данный факт он скрывал как раз до того, как король Феликс случайно съел парочку купленных им сладостей за завтраком. Ну и шуму тогда было!***
Красивые резные ворота немного поскрипывали на лёгком ветерке, доносившемся с моря, а пышные сады разносили приятный запах цветущих розовых кустов. По мраморному полу слышался топот ног в лакированных туфлях, а в руках был слышен тихий звон металлического подноса. Аккуратно одетый дворецкий подходил к большим дверям спальни короля. Послышался глухой стук о крепкое дерево, а позже и недовольное сопение. — Господин Феликс! Золотая челка небрежно прикрывала яркие медовые глаза, улыбка его выглядела немного кривой из-за волнения. — Господин Феликс! — не дожидаясь ответа, он вошел и увидел явно заспанного черва в окружении слуг которые крутились вокруг него, то причесывая его непослушные золотые волосы, то поправляя белый воротник, а один из них оглашал утренние новости. Это было несколько рутинно, но вид короля идеальной столицы должен быть столь же идеальным. Сам Фил, дворецкий, не отличался большой храбростью перед значимыми людьми, но однако с Феликсом разговаривал пару раз и был восхищён его открытостью перед народом: тот всегда любил со всеми разговаривать, что-то узнавать, и был просто дан народу. Часто можно было увидеть его гуляющим по вечернему городу без охраны или Франца, и он ходил по небольшим лавкам или просто общался с людьми. Он не чувствовал себя королем, скорее таким же, как остальные граждане его страны. Червовый устремил сонный взгляд на Фила и поприветствовав того, спросив, зачем тот пришел. — М-Месье, пришло письмо от Карточного Союза с просьбой незамедлительного оглашения, мне его огласить, или вы прочтете его лично? —Мх, давай сюда. —Черв протянул руку и вскрыл письмо с печатью Трефового Государства. Оно гласило:«Приветствую товарищи.
Спустя пять месяцев после нашего перемещения в Карточный мир, нам необходимо прибегнуть к сбору достоверной информации о ваших государствах, включая их государственный строй, экономическое и социальное положение населения, а так же полное распределение государственных границ на представленной нам территории. Первое собрание будет проходить в Курограде, и в последствии перемещаться по государствам в последовательности наших номеров оглашенных создателем. Собрания будут проходить в обязательном порядке каждый квартал, не завися от положения страны проводящего. Явка обязательна, в противном случае страны собрания могут расценить это как международную агрессию. За вами будет отправлен транспорт за день до прибытия.
Место проведения первого собрания: ССКР, Куроград, зал Дружбы Карточных Народов. 12 мая первого года от создания мира.
С уважением, Куромаку.»
Тоже самое было продублированно на французском, а ниже стояла подпись отправлявшего. Феликс внимательно вчитывался в напечатанные строчки и медленно расплывался в улыбке. Он сильно соскучился по братьям клонам, особенно по своему королю и Зонтику, и Данте с Куромаку! Он их так давно не видел, хотелось прямо сейчас подпрыгнуть и убежать в этот их Куроград, ведь пять месяцев казались просто вечностью без других. 12 мая. Осталось чуть меньше недели до собрания; необходимо составить все списки по поводу государства, а значит придется отложить запланированные встречи. —Фил, передай Францу, чтобы тот отложил сегодняшние встречи, появились некие обстоятельства. Хорошо? —Конечно, месье! Сию минуту!—тот скрылся за дверьми спальни, а Король начал примерно подсчитывать сколько времени осталось. Неделя это, конечно, не много по сравнению с пятью месяцами, но сейчас она покажется бесконечностью. Сияющее солнце Фелиции пробивалось в королевские покои, и одаряло своими лучами слуг и Короля.До собрания осталась неделя.