A pack's price

      Джину было больно. Он почти уверен, что у него вывихнута лодыжка. Тэхён приземлился на него сверху, и он чувствовал небольшое облегчение от того, что хотя бы смягчил падение младшего. Юнги подхватил Тэхёна на руки, а Чимин осторожно пытался осмотреть травмированную ногу Джина.       Джин в ужасе поднял глаза, когда Намджун стремительно врезал Хосоку в челюсть. Хосок, не делая ничего, чтобы защититься, приземлился вниз. Намджун не остановился на этом — он сердито пнул альфу в бок, заставив его опрокинуться на землю, прежде чем тот смог попытаться встать.       — Альфа, он всё ещё восстанавливается! — воскликнул Чимин, пока остальные смотрели, как Намджун снова пнул его в живот.       Как только Хосок обессиленно упал, Намджун обратил своё внимание на Чонгука, который вскрикнул, когда вожак схватил его за волосы.       — Как вы посмели?! Вы двое должны быть альфами! — взревел он, швыряя младшего на землю и пиная в бок. Чонгук свернулся калачиком, крепко зажмурив глаза. Было очевидно, что он жутко испугался, так сильно разозлив вожака стаи.       — ХВАТИТ! — громко закричал Тэхён.       Намджун посмотрел на Тэхёна, который безудержно плакал и пытался подползти к Хосоку, подальше от колен Юнги.       — Н-не надо больше… Никаких больше драк…! — всхлипнул младший омега. Он приблизился к Хосоку и лёг на грудь альфы, плача сильнее.       Намджун тяжело дышал. Он пришёл в ярость после того, как увидел травмированного Джина. Вожак бросил последний взгляд на Чонгука, затем подошёл и подхватил Джина на руки.       — Вам троим нужно, блять, разобраться со всем прямо сейчас. Я собираюсь позаботиться о Джине, и я ожидаю, что вы примите решение. И чтобы все вы были здесь, — он на мгновение пристально посмотрел на Хосока, прежде чем повернуться и уйти.       Чимин попытался обнять Тэхёна, чтобы утешить младшего, но Юнги подтолкнул его встать и пойти с ним.       — Джина, вероятно, нужно осмотреть. Он довольно сильно упал, — пытался рассуждать Юнги.       Неохотно Чимин повернулся, чтобы уйти с альфой, оглянувшись на троих, которые не разговаривали и даже не смотрели друг на друга. Он очень волновался за Тэхёна.

***

      Хосок лежал на земле, боль пронзала его бок и лицо. Тэхён рыдал, уткнувшись лицом в грудь альфы, и он поднял руку, чтобы нежно погладить омегу по волосам.       — Пожалуйста… не надо больше драться… — всхлипнул Тэхён у него на груди. — Простите. Я н-не хотел причинять вам двоим такую боль…       Чонгук сел прямо, наконец набравшись смелости пошевелиться после ухода Намджуна. Ему было стыдно, его гордость разорвана в клочья из-за того, как сильно он дрожал от страха. Из всего возможного, он не ожидал, что Намджун так на них набросится. Но если он напуган как альфа — кто-то, на кого не влияет запах гнева альф, он мог только представить, что сейчас должен чувствовать Тэхён. Чонгук уставился на Тэхёна, который мучительно плакал, всё его тело сотрясалось от глубоких рыданий.       Хосок оставался неподвижным, но нежно проводил пальцами по волосам омеги, пытаясь успокоить его.       — …Я с-сделаю это, не выбрав ни одного из вас. Хоби был со мной с самого начала, он защищал и спасал меня… И по началу я думал, что мы будем вместе, — голос Тэхёна был тихим и дрожащим, и оба альфы не смели прервать его. — Н-но каждый раз, когда я пытался углубить наши отношения, ты ничего не делал. Т-так что я подумал, может… может, ты всё ещё считаешь меня щенком…       Чонгук приблизился, располагаясь позади Тэхёна и крепко обнимая его. Он отвернулся от Хосока, потому что не мог смотреть другому альфе в глаза и слушать их историю.       — Хоби, я люблю то, как ты обращаешь внимание на мелкие детали. Ты знаешь обо мне всё и относишься ко мне так нежно, что иногда мне кажется, что я этого не заслуживаю. Я, пожалуй, не заслуживаю этого, потому что люблю вас обоих одинаково, а ты заслуживаешь кого-то, кто л-любил бы тебя полностью, кто уделял бы внимание только тебе… Вы оба этого заслуживаете, — Тэхён замолчал и опустил голову. Наверное, это лучший выбор — отпустить их обоих, потому что, кого бы он ни выбрал, всё равно будет больно.       — …Тэ, ты не можешь просто взять и принять решение за всех, — Хосок начал подниматься, а Тэхён и Чонгук сели прямо, чтобы позволить ему это. — Ты всегда значил для меня весь мир. Я всегда буду любить тебя — потому что ты для меня всё. Ты мой дом, моя семья… Всё в тебе всегда знакомо, но в то же время непредсказуемо. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив, я всегда хотел этого для тебя, — альфа протянул руку и обхватил заплаканную щёку Тэхёна, заставляя омегу посмотреть ему в глаза. — Просто знание того, что ты любишь меня так же, как любишь Чонгука, делает меня счастливым. Я чувствую, что должен хотеть себе всей твоей любви, но на самом деле я хочу, чтобы все твои улыбки, твой смех и твои нелепые шутки вернулись. Твоё счастье всегда было для меня самым важным.       Глаза Тэхёна затрепетали и закрылись. Он обхватил ладонь Хосока, которая всё ещё поглаживала его щёку.       — Ты собирался уйти… — прерывисто прошептал он.       Хосоку самому хотелось заплакать.       — Я чувствовал, будто потерял тебя. Знал, что ты любишь меня, но думал, что Чонгука ты любишь больше. Мне казалось, ты уже выбрал его, а не меня. Моё сердце было разбито, и я пытался защитить его, потому что не думаю, что смог бы выдержать то, что меня отбросят в сторону и я буду смотреть, как вы двое счастливы, как Чонгук делает то, что я хотел сделать долгое, долгое время.       Тэхён остро ощущал присутствие Чонгука, который по-прежнему обнимал его сзади, уткнувшись лбом в лопатки.       — Н-нет… Я правда люблю тебя, Хоби. Так, так сильно… Н-но Чонгук… Он сказал, что это не сработает с двумя альфами, — воспоминание о разговоре между ним и Чонгуком вызвало у него неприятное кислое ощущение в горле. Он уже чувствовал тошноту, но вокруг бушевало слишком много эмоций, и это становилось непреодолимым. Он всхлипнул и почувствовал, как Чонгук крепче прижал его к себе, словно пытаясь заземлить.       — …Чонгук? — Тэхён услышал, как позвал Хосок. Омега почувствовал, как напрягся Чонгук, когда к нему обратились, и начал беспокоиться о том, какой ответ они получат. Однако, Хосок обхватил обеими ладонями лицо омеги, приподняв голову. Его глаза оставались закрытыми, но он почувствовал, как Хосок легонько целует его в лоб, веки и нос.       — …Это… Это не может сработать, так ведь? Мы с тобой оба альфы. Мы можем причинить боль друг другу и Тэ. Альфы по своей природе собственники… — Чонгук звучал неуверенно, и Тэхён был удивлён, что его голос дрожит, словно он тоже вот-вот заплачет.       Между ними наступила тишина. Тэхён всхлипывал, и каждый раз, когда по его щекам скатывались слёзы, Хосок либо смахивал их большим пальцем, либо сцеловывал. Действия альфы заставляли его ощущать тепло и защиту. Он чувствовал себя в безопасности.       — …Чонгук, это не сработает только в том случае, если ни один из нас не захочет приложить достаточно усилий. Ты хочешь, чтобы вся любовь Тэ принадлежала только тебе? — серьёзно спросил Хосок. Он не мог видеть лица Чонгука, но каким-то образом чувствовал, что младший плачет.       — …Я тоже хочу, чтобы он был счастлив… — пробормотал Чонгук. — Я тоже… тоже хочу сделать его счастливым.       Тэхён почувствовал слёзы на своей спине и извернулся, чтобы оказаться лицом к младшему альфе. Он обхватил руками шею Чонгука, крепко обнял его и позволил плакать в изгиб своей шеи.       — Я не хочу, чтобы ты или Х-Хоби меня ненавидели… Я не хочу быть тем, кто заставит Хоби уйти, и тем, кто разделит вас двоих… — слабым голосом объяснял Чонгук. Его щёки горели от смущения, потому что какой альфа станет плакать, как ребёнок? Он никогда не видел, чтобы другие альфы делали это, поэтому ему стыдно. Он такой бесхребетный альфа.       — Я не ненавижу тебя, Чонгук. Никто из нас не ненавидит тебя. Ты такая же часть стаи, как и все остальные, и мы любим тебя тоже. Я бы отдал свою жизнь за любого в этой стае, включая тебя, — прошептал Хосок и присоединился к Тэхёну, обнимая младшего.       Чонгук в изумлении замер, когда почувствовал, как на его плечо упали слёзы. Он поднял взгляд и увидел, что Хосок плачет. Его глаза расширились.       Хосок считался воином, кем-то, кто получил ужасные травмы, намного хуже тех, что другие когда-либо получали в прошедших боях. Хосок буквально находился на грани смерти. Он был силён, и Чонгук равнялся на него как на хорошего альфу, лучшего.       Он никогда не ожидал увидеть Хосока плачущим.       — Чонгук…?       Младший альфа повернулся к Тэхёну, который смотрел на него с обеспокоенным выражением лица. Омегу даже не смутило, что Хосок плакал. Однако Чонгук видел, как Тэхён ткнулся носом в Хосока, ища утешения.       — Я в порядке, — попытался сказать Чонгук, но в итоге получился шёпот. Но всё же это утверждение было не совсем правильным. — Теперь, — добавил Чонгук. Теперь с ним всё в порядке. Тэхён вздохнул с облегчением и наклонился, целуя его в губы.       Хосок часто забывал, что Чонгук самый молодой в их стае и ему ещё многому предстоит научиться. Его вырвали из старой стаи ещё до того, как он представился, и Намджун говорил им тогда, что Чонгуку понадобится время, чтобы приспособиться к своей новой жизни, тем более, что он ещё не представился. Динамика стаи изменилась, и ему предстояло наладить отношения со всеми внутри стаи, потому что Намджун хотел, чтобы все были близки. Он хотел плотно связанную стаю.       Хосок думает, что Намджун всё-таки каким-то образом добился этого. Он посмотрел вниз на Чонгука, который казался больше похожим на щенка, чем когда-либо прежде, когда Тэхён наклонился и поцеловал его в губы. Он чувствовал себя плохо из-за того, что накинулся и был так агрессивен по отношению к младшему альфе. Чонгук всегда держался так храбро, никогда не показывал слабости ни перед кем из них. Даже Юнги признавался в своих тревогах и сомнениях вместе с остальными. Но было трудно сказать, что чувствовал Чонгук.       Всё, что он знал, — это то, что младший альфа искал одобрения у всех них. Юнги научил его лучше охотиться, и он хотел, чтобы другие гордились им, поэтому совершенствовал выученные навыки, пока не превзошёл всех остальных. Намджун научил его обращаться с омегами, и он следовал его примеру. Он был добрым, хотя возраст делал его немного грубым и иногда безрассудным, когда он находился с Чимином или Тэхёном. Но он послушался Намджуна. Именно так смог завоевать любовь Тэхёна.       Всё, чего когда-либо искал Чонгук, — одобрения, желая, чтобы все в стае любили его и думали о нём как о сильном, способном альфе. Хосок знал — это прогресс, что он заплакал рядом с ними. Тот факт, что он позволил себе стать таким уязвимым перед ним и Тэхёном, был таким покоряющим. Казалось, словно им обоим было позволено увидеть ту сторону Чонгука, которую никто никогда раньше не видел, и это на самом деле так.       Хосок наклонился. Тэхён заметил это и оторвался от губ Чонгука, наблюдая, как Хосок занимает его место.       Старший альфа запустил пальцы в волосы Чонгука и замешкался, будто хотел спросить, всё ли в порядке. Глаза Чонгука были красными, и он робко посмотрел на Хосока, всё ещё смущённый тем, что его увидели плачущим. Тем не менее, он подался вперёд и соединил свои губы с губами Хосока, целуя мягко и нежно.       Сам поцелуй ощущался так же, но каким-то образом всё же полностью отличался от поцелуя омеги, по крайней мере, так думал Хосок.       Омеги раскрывают свои губы, позволяя альфе взять на себя весь контроль, и без пылкого отчаяния течки они обычно ждут, пока альфа не замедлится или не подаст сигнал, что хочет, чтобы омега принял участие в поцелуе.       Но не Чонгук.       Чонгук прижимался к губам Хосока, целуя в ответ с таким же энтузиазмом. Это вызвало трепет внутри Хосока. Нет ничего необычного в том, чтобы один альфа поцеловал другого, особенно в такой тесно связанной стае, как у Намджуна, но обычно поцелуи между альфами не были романтическими или сексуальными. Однако, он совершенно не чувствовал себя неправильно, целуя Чонгука так, как целовал бы Тэхёна.       Тэхён заскулил, и когда они отстранились, чтобы взглянуть на омегу, тот явно надулся.       — Я тоже… Я тоже хочу целоваться… — захныкал он, и Хосок улыбнулся, увидев очаровательные, слезливо-надутые губы омеги.       Для них оказалось неожиданностью, когда вдруг Намджун вернулся обратно, только чтобы обнаружить, что они втроём прижаты друг к другу. Хосок и Чонгук сидели вместе, а Тэхён лежал у них на коленях. Омега опирался на Чонгука, но трепетно целовался с Хосоком. Он вскрикнул, когда громкий голос Намджуна заставил его подпрыгнуть от удивления, а Чонгук покраснел, внезапно оказавшись в объятиях Хосока.       Намджун, неловко извинившись, ушёл, но они не увидели улыбки на лице вожака стаи, знающего, что с этими тремя всё будет в порядке.