There's a Kind of Magic in Masks / В масках есть своя магия

Гермиона не замечала, как стихла музыка, до тех пор пока пары вокруг них не начали расходиться. Что было странно, ей не хотелось отходить от своего нового партнёра по танцам, но он галантно отступил, коротко поклонившись. Внезапно она почувствовала себя неловко и неуверенно. Что теперь? Все остальные пары вместе покинули танцпол, но она не была уверена, чего хочет сейчас, не говоря уже о его желаниях.       — Эм…       — Ты не…       — Прости.       — Всё в порядке, — ответил он с лёгкой улыбкой. — Не хочешь выпить? Имею в виду в баре.       — Да, — слишком быстро сказала она, чувствуя тепло, приливающее к щекам. — Я не очень люблю шампанское.       — Я тоже, — мужчина в приглашающем жесте указал в сторону бара. — Несколько бокалов — вполне, но пить это всю ночь невыносимо.       — Мужчина моей мечты, — выпалила Гермиона, не подумав, на что он усмехнулся, положив руку на её поясницу.       — Надеюсь на это, — пробормотал он. В любой другой момент Грейнджер бы закатила глаза и усмехнулась, но сегодня, сейчас, её нутро перевернулось в головокружительном предвкушении после его ответа, заставив ведьму бросить косой взгляд на своего спутника.       — Как гладко, однако, — сухо ответила она, одарив его, как она надеялась, лёгкой, дразнящей улыбкой.       — Мне тоже так показалось. Какое-то время, пробираясь сквозь толпу гостей, они шли молча. С того момента, как Гермиона впервые сюда попала, казалось, стало ещё оживлённее, и, несмотря на почти мгновенное обслуживание со стороны домовых эльфов, бар всё же был переполнен.       — Не знаю, с чего ты взяла, что ужасно танцуешь, — начал он, небрежно прислонившись к барной стойке, в ожидании своей очереди.       — Многолетний опыт, — усмехнулась она. — Хотя, бесспорно, это намного легче за маской анонимности.       — Как и многие другие вещи, — мягко сказал он, уже дважды за этот вечер намекая, что этот маскарад, пожалуй, такое же спасение для него, как и для неё.       — Это в каком-то смысле… раскрепощает, верно? — добавила Гермиона после небольшой паузы.       — Ты даже не представляешь насколько. Девушка уже была готова ответить, что понимает его, но, прежде чем она успела открыть рот, из-за стойки выскочил эльф. Возможно, это было к лучшему, пронеслось в её голове, когда он заказал себе «Манхэттен», но что точно не поддавалось пониманию Гермионы — как она могла так думать и делать подобные выводы, даже имени его не зная?       — Чего бы ты хотела? — прозвучал его голос, выводя её из задумчивости. Она чуть было не заказала джин с тоником по привычке, но вовремя опомнилась. Сегодня она была не Гермионой, а очаровательной незнакомкой в невероятном платье, которая совершенно не стеснялась тесно кружиться в танце с абсолютным незнакомцем. А теперь, что она никогда бы не выпила на «рабочем приёме», как бы ей этого ни хотелось?       — Я буду… грязный мартини, пожалуйста, — сорвалось с её губ, прежде чем ей представилась возможность остановить себя. Домовой эльф широко улыбнулся и, кивнув, удалился прочь. Она обернулась, обнаружив на себе взгляд полный любопытства и забавы. — Что?       — Ничего, это просто…       — Что?       — Не знаю почему, но мне казалось, что ты закажешь что-то более… утончённое. На что Гермиона лишь моргнула и скептически покачала головой.       — Утончённое? Это мартини, а не самогон! — рассмеялась она, когда их напитки материализовались на стойке, и удовлетворённо отметила, что её бокал был украшен тремя оливками.       — Это грязный мартини, — на его лице расплылась ухмылка, казалось, эти слова он произносил с таким наслаждением, что Гермиона ощутила, как её лицо вспыхнуло.       — Это всего лишь название, — она ухватилась за бокал пальцами, отходя от бара. — Да и как ты можешь что-то ожидать от меня? Ты меня совсем не знаешь.       — Верно, — признал он, снова уложив свободную ладонь на её поясницу и направляясь к главному входу в бальный зал, где толпа была менее плотной. — Но это половина удовольствия.       — Полагаю, что так, — с лёгкой улыбкой ответила она. Они остановились у — чудесным образом — свободного столика, у одного из огромнейших окон, и поставили свои напитки. Каждый прислонился к стене по обе стороны стола.       — Это половина удовольствия, — после короткой паузы повторил незнакомец. — Но думаю, что всё равно хотел бы как-нибудь тебя называть.       — О, я… эм. Чёрт. Гермиона просто не могла поверить, что после всей тщательной подготовки к сегодняшнему вечеру, ей не пришло в голову придумать себе имя. Она отчаянно искала имя, перебирая варианты в голове, такое, которое бы не выдало её. Джин? Слишком очевидно. Она сомневалась, что кто-то здесь мог знать имя её матери — Джилл, но что, если между ними действительно что-то произойдёт? Они бы целовались или что-то в этом роде, и он произнесёт имя её матери? Нет, это слишком странно. Последний раз, когда она говорила со своей мамой, они обсуждали желание перечитать «Гордость и предубеждение» в миллиардный раз…       — Можешь звать меня Лиззи, — тихо ответила ведьма. Да, лучше уж так, хотя ей сложно было представить, что Лиззи Беннет сделала бы что-то столь же безрассудное и недостойное, как то, что она надеялась исполнить сегодняшним вечером. Может быть, следовало назваться Лидией.       — Лиззи, — вторил он, словно пробуя, как это имя ощущается на языке, всё время удерживая её взгляд. Это было даже не её имя, но Гермиона не могла не представить, как оно срывается с его губ в неровном стоне, когда она… Мысленно вернуть себя к реальности было затруднительно. Что с ней не так? Один похабный сон, и она была готова сорвать одежду с незнакомца.       — Что насчёт тебя? — задав ответный вопрос, Гермиона сделала глоток своего напитка в попытке отвлечься от «бесполезных» фантазий, которые её разум настойчиво подкидывал.       — Я… — начал он, но в ту же секунду был прерван большой группой гостей, не перестающей громко говорить и смеяться, проходя мимо них. Он раздражённо фыркнул. — Чёрт, едва ли слышу свои собственные мысли. Гермиона не могла не согласиться. С момента её прибытия гостей только прибавлялось, и хотя было не так оживлённо, как у бара, огромный бальный зал был переполнен, шум заполнял каждый сантиметр пространства, гул сотен разных голосов давил на её уши. Конечно, разговор было поддерживать нелегко, но сейчас её больше беспокоила возможность быть раскрытой. Причёска и голос были изменены, несомненно, но несколько её друзей знали, как выглядит её сегодняшнее платье, да и её лицо оставалось прежним. Если бы кто-то хорошо знакомый прошёл мимо них, она была уверена, этот человек явно бы решил к ней присмотреться, дабы проверить дважды свою догадку. Может, она слишком сильно волновалась, но всё равно решила, что не повредит переместиться в менее людное место.       — Может, стоит пойти в сад? Вчера там было потише, — предложила она, слегка удивившись его угрюмому лицу, точнее той части, что открывалась её взору.       — Хорошая идея, — он поднял свой бокал, делая большой глоток. — Если тебе кажется это дурдомом сейчас, то подожди, вот увидишь, что будет твориться, когда люди пропустят ещё по несколько порций алкоголя. Гермиона уж было хотела согласиться с ним, но быстро опомнилась, вспоминая, что сегодня она не должна быть такой сварливой, как обычно. Поэтому она лишь улыбнулась, взяв свой напиток, и позволила мягко провести себя сквозь толпу к садам.       — Значит, не любишь большое скопление людей? — выйдя на свежий воздух, наконец, прозвучал её вопрос. Теперь солнце было лишь пятном на далёком горизонте, зажглись фонари, мерцая на фоне темнеющего неба.       — Я. Нет, — они присели на одну из изысканных скамей, расставленных вокруг огромного фонтана. — Это… Достаточно будет сказать, что толпа меня раздражает. Прости, не хотел быть таким…       — Ворчливым?       — Не… — он вздохнул, одарив её слегка печальной улыбкой. — Можно и так сказать.       — Не переживай, — усмехнулась девушка, пожав плечом. — Я явно ворчала из-за танцев больше.       — Пожалуй. Несколько минут они сидели в тишине, наслаждаясь своими напитками и прислушиваясь к приглушённому веселью вечера внутри. Гермиона чувствовала себя странно, будто они потеряли какой-то импульс между, и ей было искренне интересно, чувствовал ли он себя неловко, будто его «маска» соскользнула. Возможно, он был не «тем». Поначалу флирт давался, на удивление, легко, но теперь её мучал вопрос, не будет ли неловко продолжать этот фарс в заданном темпе. Может, единственным способом совершить задуманное анонимно было затащить его куда-нибудь в укромное место и просто забыть обо всём. Ей нравилась эта идея, но она сомневалась в том, что у неё это получится, даже будучи Лиззи. Она стянула зубами одну из оливок с украшенной серебряной зубочистки и рассеянно помешала напиток с двумя оставшимися. По вкусу словно джин, но не менее восхитительно. Может, всё это было безнадёжной затеей. Стоит ли просто бросить всё это и пойти найти своих друзей?       — Ты так и не назвал своё имя, — она зашла слишком далеко, чтобы просто струсить. Он усмехнулся и повернулся к ней так, что его колено находилось лишь в нескольких сантиметрах от неё. В его глазах снова появился жар, и Гермиона ощутила, как в ней вновь разгорается предвкушение.       — Не уверен, что и ты это сделала, Лиззи, — он криво улыбнулся, от чего по спине ведьмы пробежала лёгкая дрожь. — Можешь звать меня Оскар.       — Оскар, — повторила она, склонив голову в попытке представить лицо, скрывающееся за этим именем. Она решила не упоминать о том, что, когда она была ребёнком, у её дедушки была маленькая, чудесная, тявкающая собака по кличке Оскар. — Что ж, приятно познакомиться, Оскар.       — Взаимно. Он потянулся ближе и поднёс её руку к своим губам. Это было самое лёгкое прикосновение к костяшкам её пальцев, но этого было достаточно, чтобы пальцы её ног подогнулись. Ведьма была невероятно рада, что платье было достаточно длинным, а маска скрывала её покрасневшие щёки. Несмотря на все заверения самой себе об анонимном вечере, лишённом последствий, внезапно ей захотелось узнать, кто он на самом деле. Но эта прихоть была быстро подавлена. Подобные мысли ни к чему хорошему вести не могли, и, если бы ей действительно удалось выяснить его настоящую личность, забыть об этом было бы невозможно.       — Расскажи что-нибудь о себе, — выпалила она, не подумав. Где-то в глубине души таилась надежда, что кусочек правды о незнакомце утолит её любопытство. Он смолк на мгновение, почти незаметно напрягшись.       — Разве это не разрушит сам смысл маскарада? — промолвил мужчина с наигранной беспечностью, глядя в журчащую воду фонтана.       — Это не должно быть чем-то личным или разоблачающим, — тихо уточнила Гермиона, её лицо горело.       — Тогда что, например?       — Не знаю, что-нибудь глупое… Ладно, давай сначала я.       — Я заинтригован.       — Тш. Когда я была маленькой, я хотела стать ветеринаром, это как целитель, только для животных. И я практиковалась на своих мягких игрушках.       — Это… Это как-то невероятно неловко и в то же время невыносимо очаровательно, — она нахмурилась, услышав его ответ, но когда встретилась с ним взглядом, то увидела, что он тепло улыбается, как будто очарование вот-вот перевесит неловкость. Гермиона улыбнулась в ответ и понадеялась, что сказала не слишком много, признавшись, что в детстве хотела заниматься чем-то маггловским. Небольшая группа женщин вышла на улицу, задержавшись у фонтана перед ними и громко хихикая над чем-то. Гермиона сделала глоток своего напитка и удивилась, заметив, что он почти закончился — даже сидя здесь, она понимала, что была довольно пьяна. Чёрт возьми, она прекрасно знала, что явно существовала веская причина, по которой она не часто пила мартини. Одна из гостий перед ними разразилась смехом, и Гермиона не смогла сдержаться, внезапно вся абсурдность этой ситуации её позабавила. Она нахмурилась в попытке привести свои мысли в порядок, чтобы случайно не выдать себя и не испортить вечер.       — Что насчёт тебя? — спросила она. — Кем ты хотел стать, когда вырастешь?       — Известным игроком в квиддич, — он ухмыльнулся, осушив свой бокал.       — Я так понимаю, тебе это не удалось?       — Ну… скажем, на моём пути встала жизнь, — он смотрел в пустую ёмкость, и ведьме показалось, что она уловила лёгкую нотку горечи в его голосе.       — Такое бывает, — её голос звучал тихо, она придвинулась на несколько сантиметров ближе к нему и коснулась ладонью его колена. Он слегка вздрогнул от неожиданного прикосновения и повернулся к ней с ярым удивлением на лице, будто почти забыл, где находится.       — Ты права, — он одарил девушку слегка натянутой, немного грустной улыбкой. — Это не имеет значения, честно говоря, уже лет с восьми я больше не хотел быть профессиональным игроком. Теперь её охватило любопытство, и пришлось заставить саму себя подавить это желание строить теории. Здесь, вероятнее всего, не было ни единой души, у которой не было бы горько-радостных воспоминаний о довоенных временах, включая её саму. Но это было в прошлом. Сегодня она была таинственной незнакомкой, ей хотелось быть смелой, поэтому вместо того, чтобы зацикливаться на его личности, она поставила свой напиток на узкий столик у скамьи и придвинулась ещё ближе, так, что их бёдра соприкасались. Мгновение он с любопытством смотрел на неё, но затем его грустная улыбка превратилась в хитрую, самоуверенную ухмылку, он склонился, чтобы поставить свой стакан на землю под скамьёй. Разум Гермионы был затуманен коктейлем, выпитым поверх шампанского, но она прекрасно ощущала нарастающее возбуждение. Сквозь юбку она чувствовала тепло, исходящее от него, и, когда он протянул руку, чтобы провести пальцем по внешней стороне её руки, она ощутила, что дрожит, несмотря на тёплый вечерний воздух. Девушка ответила на его ухмылку, чувствуя себя озорной, красивой и свободной.       — Ты — проблема, ты в курсе? — его голос звучал низко, когда гости недалеко от них вернулись внутрь.       — Ты так думаешь? — очарованная этой мыслью, спросила Гермиона. Люди редко использовали слово «проблема» в качестве чего-то положительного в её отношении.       — Безусловно. С момента её прибытия они будто падали навстречу друг к другу, и сейчас она наклонилась на последние несколько сантиметров ближе, и он вторил ей. Когда их губы соприкоснулись, это было похоже на то, будто они вышли на летнее солнце после проведённого в укрытии дня. Гермиона вздохнула, растворяясь в нём. Она хотела быть проблемой. Только в этот раз.