Созвездие на ладони

Музыка оглушительно громко играет, распространяясь на весь дом и даже пару соседних, да так, что кухонные плиты содрогаются. Недовольные жители данного района решительно стучат в дверь, надеясь, что их возмущения возьмут во внимание (чего, конечно же, не случится). Они прекрасно знают, что здесь проживает девочка-подросток с самыми настоящими бунтарскими замашками и абсолютным нежеланием прогибаться под отвратительные общественные нормы, так что их раздраженные лица и длинные ядовитые языки не имеют места быть у порога дома Леонхарт. Да и вообще, включенный тяжёлый металл, в принципе, меньшее из того, чем в данный момент она может заглушить раздирающую душу обиду. В школе решила не появляться, потому что нет желания просиживать до ужаса нудные уроки и зевать в такт с каждым неправильно произнесенным термином очередной молодой практикантки, чей возраст даже не превышает двадцати пяти. Вместо столь нелюбимого времяпровождения Энни решила заняться хоть чем-то в этой жизни полезным. В ее худощавых руках лежит кардиган, она аккуратно перебирает распутанные пряжи рукава и с досадностью вздыхает. Работа кропотливая и то, что она не очень умеет вязать, играет ключевую роль. Когда-то давно, в тот самый счастливый момент, в котором Леонхарт была совсем ребёнком — мама усаживала рядом с собой на длинный махровый диван в гостиной и показывала, как правильно ставить руки и повторять технику плетения. Они вязали всякие небольшие вещицы, вроде носков и полотенец, а потом раздавали близким. Тогда папа много улыбался, и на лице почти не было уже столь привычной хмурости. Но это происходило так давно, что в воспоминаниях лишь смутные наброски чего-то до боли знакомого и тёплого, чего ощутить уже нельзя, оно в зоне абсолютной недосягаемости. Энни приближается лицом к кофте и, зарываясь в неё носом, ощущает приятный запах, кажется, мяты? Она не совсем уверена, чем точно пахнет Армин, в нем дюжина ароматов переплетается и приятно ударяется в ноздри. Его запах словно окунает в бесконечное счастье давно ушедшего прошлого. Именно поэтому для неё так важна целостность кардигана и именно поэтому она вновь делает то, в чем растеряла все навыки.

****

Бертольд разворачивается, гордо вздернув подбородок и в агрессии поджав тонкие бледные губы. Толкает Арлерта в сторону, потому что это единственное, как он может выразить свою злость. Гувер не Райнер, он не склонен к насилию, абсолютный его противник, ему противоречит сама идея нанесения увечий. Дело в его тонкой душевной натуре, которая имеет тысячи моралей и принципов, что, впрочем, не лучше, потому что всегда одно противоречит другому. Он сам по себе сплошной комплекс несостыковок: его любовь к Энни сильнее всего возможного, но он эгоистично не даёт ей вырваться из зависимости от него. Не готов отпустить, хотя говорит столь благородные вещи. Разве это высшее из чувств? Армин задаётся кучей вопросов, но у каждого из них один ответ — рядом с этой девушкой ему находиться нельзя, запрещено, это что-то совсем неправильное. А ведь парень правила ценит даже больше собственных ощущений. Идея сближения с кем-то похожим на Леонхарт изначально была обречена на громкий провал, но в его сердце таилась тёплая надежда хотя бы на что-то трепетно-мимолетное, и это он уже получил. Энни для него недосягаемая, совершенно далёкая от привычного ему мира, не из этой обширной вселенной, родилась где-то за пределами млечного пути. И это главная причина, почему Армину стоит держаться от нее подальше на сотни километров. Ещё пару часов назад он желал вывернуть ее душу наизнанку и познать каждый шрам, но сейчас внезапно пришло осознание, что это право ему не принадлежит. Оно прочно закрепляется за Бертольдом, который всегда подставлял ей свое крепкое плечо, который всегда слушал и который был рядом. Арлерта в момент оглушительной боли рядом не было и поэтому сейчас он не может даже мечтать о том, чтобы познать все ее нутро. Армину нужно отпустить свою кроткую симпатию, ведь она заслуживает небывалого счастья, но получит такую возможность она лишь рядом с тем, кто знает каждый миллиметр ее душевных травм. Нужно разорвать все на той стадии, когда в его сердце лишь теплота к ней, лишь желание изучить. Пока он не погряз в Энни по самые уши.