***
Два поворота по часовой и дверь открыта. Дома сегодня особенно вкусно пахнет. С чего это? — Чимин-хён, я точно не помешаю? — шепчет Гук, снимая обувь и скидывая верхнюю одежду, в тёмном коридорчике. Чонгук в нашем доме всегда желанный гость, но постоянно задаёт глупые вопросы. — Оппа! Ты пришел?! — кричит Мина из кухни и выходит встречать. — Чонгук-оппа?! Ты тоже пришел! Здорово! — улыбается сестра, из-за чего её глаза превращаются в полумесяцы, Чонгук треплет её волосы на макушке. — Почему ты не предупредил, что Чонгук-оппа тоже придёт? — обращается уже ко мне маленькая вредина, состроив максимально недовольное лицо, а потом гордо заявляет: — Я сегодня тест на отлично написала, поэтому с Наной решили испечь пирог! И Нана мне почти не помогала, сделала всё сама! Правда, я молодец? — Вот попробуем и огласим результат, мисс Хвастунишка, — треплю по мягким щечкам. — Идите мойте руки! Уже почти всё готово на столе! Вам точно понравится! — убегает на свое рабочее место пчёлка. — И ты спрашиваешь, не мешаешь ли? — хмыкаю я Чону, улыбаясь. Нана тоже была очень рада Чонгуку, все время причитая, что мы как будто учуяли запах вкусненького. Яблочный пирог действительно удался, за что Хвастунишка получила свою порцию похвалы. После того как набили животы, мы завалились ко мне в комнату порубиться в игры. Ну и Мина тоже. Она просто обожает играть с Чоном и ненавидит проигрывать так же сильно, как он. — В этот раз я точно тебя обыграю! — Мина берет в руки джойстик и садится на пол. — Мечтай, — хмыкает Гук, готовый в очередной раз оставить в позади девчонку. Пока дети шумно рубятся в игры, я лениво просматриваю ленту соцсетей, свесив голову с дивана и закинув ноги на спинку. Так кровь отливает от моих уставших ног в голову, и я превращаюсь в помидор. Игры этих двоих никогда не заканчивается одним раундом. Так что… у меня есть много свободного времени. Поэтому, встаю и сажусь за рабочий стол заткнув уши наушниками, в компании Sum 41 лениво просматриваю домашку. Я слишком ответственный, чтобы просто на неё забить, если даже что-то могу не доделать. Чонгук у нас частый гость и почти стал частью семьи, но вот… я ни разу не был у него. Уже столько дружим, но всё как-то не получалось увидеть его берлогу. Мне известно, что он живёт с тем самым угрюмым другом-хёном и то, что он приехал из другого города (он мне говорил, только я всё время забываю откуда). Как же так получилось? — Да! Да! Да! — орёт Мина, подбегая ко мне, выдергивает из ушей наушники, на что получает злой взгляд. Она же знает, что я это ненавижу! — Я выиграла у Чонгук-оппы!!! Представь!!! Ееес! — С десятой попытки, — уточняет Чон, скрестив руки, покачивая головой и с доброй улыбкой. Еще один брат, который любит эту маленькую девчонку, которая останется ребенком в наших глазах навсегда. — Но я тебя сделала! Побежала отмечать этот замечательный день красным в календаре! — Чимин-хён? Ты в порядке? — Чонгук присаживается передо мной на заправленную кровать. — Выглядишь… загруженным? В чём дело? Он всегда замечает изменения во мне, не только снаружи, но и внутри. Точно соулмейт. Только, кажется, у нас это сработало односторонне — я не чувствую его, но могу прочитать по глазам. Но в этих оленьих глазах не высвечиваются ответы на некоторые вопросы. Разработчики, кажется, что-то не доделали в наших настройках? — Я… да в порядке, просто задумался. — Говори давай, я вижу всё по твоим глазам, — хлопает глазищами. Определенно, сбои только у меня. К кому надо обратиться за помощью? Уважаемые разработчики киньте ссылку на свою почту! Есть пару жалоб! — Я тут задумался: кто тебе безбожно, безжалостно набил эти твои тату по всему телу? Тебе же только восемнадцать исполнилось! — Это, — показывает на свою шею этот паршивец, смеясь, — не давало тебе покоя? — Угу. Это ж надо так поиздеваться над ребенком, — наигранно ругаю. — Ты хоть знаешь, что там у тебя написано? — Друг — тату-мастер. И да, я знаю. — Как я помню, у тебя тут не очень-то много друзей. Тем более с татушками… Подожди-ка, только не говори, что твой тату-мастер, тот самый друг? — Ага, — с озорной улыбкой и высунутым кончиком языка лыбится мелочь. — Теперь-то понятно почему он такой хмурый. Татуировщики все такие. Небось всё своё тело тоже в рисунках. — Почему ты так думаешь? — удивляется татуированный. — Почему все такие? — Это же очевидно, — заключаю и тоже валюсь к Гуку на кровать. — Уверен, ты сильно удивишься встретив его, — снова загадочно лыбится Гук. Столько лет даже случайно не виделись и вдруг он мне как снег на голову упадет что ли? Ставлю пятьдесят баксов, что этого не произойдет.***
Рингтон телефона трещит уже с минуту где-то на полу, а я не могу его достать, все еще шаря рукой по полу. — Блять! Я пришел с ночной смены только два часа назад и сразу лёг. И какой-то бессмертный решил, что ему всё сойдет с рук. — Алло! — грубовато и с хрипом, почти рычу. — «Здравствуйте. Пак Чимин верно?» — Да. Если вы по поводу кредитов, то меня ничего не интересует!» — собираюсь сбросить вызов. — «Нет-нет. Это со школы. Вас беспокоит классный руководитель Пак Мины». Какого черта, блять?! Я аж встрепенулся, когда услышал о Мине и глаза сразу разлепил и подскочил с кровати, падая на пол. — Что? Что случилось? С ней все в порядке? — «Да, да, не волнуйтесь. Вы можете подъехать к школе?» Если все не так серьёзно, какого хуя меня вызывают в школу?! Что-то определенно случилось. Ладно, у меня ещё есть время до обеда, а потом на учебу. Быстро натянув то, что попалось под руки, бегу на автобусную остановку.***
Я смотрю на школу, где сам когда-то учился и меня передергивает. Мда, хороших впечатлений ноль. В холле меня ждала женщина средних лет, убедившись, что я старший брат мисс Пак, сказала следовать за ней. Проходя мимо знакомых классов, перед глазами вновь оживают старые запылившиеся воспоминания, о которых я не вспоминал ни разу. Старые светло-синие отколупанные стены заменили на асептически чистые слепяще-белые. Нет сухих обоссаных цветов, нет жёстких железных стульев, издающие ужасный звук при их выдвижении. Все расхаживают в единой форме, сидят на удобных стульях, уткнувшись в свои смартфоны. Скукота. Короче, той школы, в которой я учился, уже нет. А ведь прошло не так много времени. Мы идём в тишине в соседний корпус, где учатся средние классы. Переход между корпусами завораживает панорамными стеклами, открывая вид на спортивную площадку. И тут удар. Неожиданный. Сильный. Я дотрагиваюсь до плеча. Больно. Меня задели плечом настолько, что искры из глаз посыпались, рефлекторно рот приоткрылся. Сука. Невысокий парень примерно с ростом со мной в сопровождении ученика идут дальше, как в ни в чем не бывало. — Урод, — тихо говорю под нос, но, чтобы тот услышал. Хотел бы я врезать этому упырю, который протаранил меня, да не то место, где можно решать проблемы. Да и не время. Женщина кажется тоже услышала моё недовольство, но тактично сделала вид, что ничего не слышала. Сразу после стеклянного перехода, она завернула направо и пригласила в кабинет директора. Дела плохи. Что натворила эта негодница? Кабинет тоже уже не узнать, напоминает локацию из сопливых дорам, про школу, первую любовь. И старого директора тоже заменили на чопорную женщину в винном костюме. Перед большим столом директрисы стоят два стула, один уже занятый сестрой. Она, сложившая руки на груди, жевала губу и смотрела на носок своей туфельки. Ей стыдно. Боится встретиться со мной взглядом. — Присаживайтесь мистер Пак, — указывает женщина на соседний стул. — Я так понимаю, вы старший брат Пак Мины? — Да, всё верно. — Вы, вероятно, задаётесь вопросом по какому поводу мы вас вызвали так срочно. Сразу скажу, у нас приличное учебное заведение и подобного поведения никто не потерпит. О чем толкует эта женщина? Неужели сразу нельзя перейти к сути? — Извините, а можно узнать конкретную причину, по которой моя сестра оказалась здесь? — прерываю пустой трындёж. Директриса отходит от окна, где любовно осматривала растения и смотрит на нас по очереди. Я пытаюсь посмотреть в лицо сестры, но она спряталась за своими волосами, словно за шторкой. — Мина устроила драку в столовой. Что? Пять слов. Пять. Выбивают меня из колеи, и я медленно поворачиваю голову снова на Мину. Теперь она, казалось, уменьшилась в размерах, превратилась в кроху. Да, она вспыльчива. Но никогда не лезла в драки с девочками, да и с мальчиками, как мне известно. Более того, в школе у всех на виду она бы не стала. Тут что-то более серьезное. — Девочки что-то или кого-то между собой не поделили, кстати, ни одна не признается из-за чего устроили зрелище всем на потеху. Мальчикам пришлось вмешаться и разнимать их. Одному из которых тоже досталось, попался под горячую руку. Ученики говорят, он был ближе всего к ним и слышал из-за чего всё началось, но тот тоже промолчал — джентльмен, прокомментировав лишь «это только между ними, я не буду ничего говорить». Что вы на это скажете, мистер Пак? — Я все понял, спасибо. Я поговорю с сестрой насчет её поведения, — сдержанно говорю, смотря на женщину. — Что с ней будет? Эх, в наше время меня пару раз тоже «вызывали на ковер» с друзьями. Но как видно, никого не отстранили от учёбы, только потом дружно отрабатывали наказание, вспоминая под хохот, что хоть будет потом что вспомнить. А вспоминать не с кем. Все куда-то разошлись. — Так как до этого у Мины не было других проблем с учёбой и поведением, думаю, обойдёмся предупреждением, — я облегчённо выдохнул. В настоящее время я в ответе за сестру и мне бы не хотелось, чтобы из-за маленькой оплошности сейчас, у неё были проблемы в будущем. — Но, впредь чтобы этого не повторилось, — только не это, — она будет оставаться неделю после уроков и помогать младшим классам, нуждающимся в дополнительных занятиях. Поймите нас правильно, драки заслуживают более сурового наказания, и мы пресекаем любое насилие в стенах нашей школы, как физическое, так и моральное. Терпимо. Справится. Намного лучше сурового наказания или отчисления с пометкой об этом в её личной карточке. — Что ж… в таком случае, вы можете идти. Думаю, будет лучше, если сегодня Мина как следует отдохнёт и подумает над своим поведением. Так ведь? — Да, директриса Ким, — тихо соглашается Мина. Она встаёт, берет свою сумку, кланяется старшей и выходит за дверь, так и не посмотрев на меня. Я тоже прощаюсь, обещаю, что такого не повторится и ухожу. Мина стоит в стеклянном коридоре и смотрит вниз, как ученики гоняют мяч по полю. Я подхожу к сестре и тоже присоединяюсь к наблюдению. Всё же я скучаю. Скучаю по той беззаботности, разбитым коленкам, по побегам от ненавистной географии, по футболу на старой площадке, по девочке из параллельного класса, которую я всё-таки не решился позвать на медленный танец… — Ну, скажи уже что-нибудь, — просит сестричка, — мне страшно, когда ты молчишь. Я вздыхаю, смотрю на провинившегося котенка с красными глазами и замечаю на щеке пластырь. Где-то я слышал, что потасовка девочек намного жёстче. Вот и живой пример. — Я знаю, что у тебя была причина, чтобы сделать то, что ты сделала. И я… не осуждаю тебя, но лучше бы ты сбежала с урока, чем затеяла драку, — слабо улыбаюсь я. А потом она просто разревелась у меня в объятиях и плакала долго-долго. Это «что-то» её сильно задело. Я только мог поглаживать по спине и волосам, а когда она затихла, говорю: — Может по мороженому? С шоколадной крошкой и клубникой? Она утирает слёзы и сопли платочком, кивая. Мороженое — лекарство на все случаи жизни.