Sorry, I`m an anti-romantic

      — Что? — переспрашивает Чжань, всё так же удивлённо смотря вперёд. Первое, что всплыло в мыслях, — это «Это обычная отмазка, чтобы отфутболить меня куда подальше». Но глаза Ибо были наполнены серьёзностью, а в голосе не читалась ни одна нотка сарказма или насмешки.       — Я аромантик. Думаю, ты знаешь, кто это. Так что ты не виноват, что я отказываю тебе. Ты хороший человек, возможно, я бы предложил дружить, но это будет слишком жестоко с моей стороны, так что прости, — Ван Ибо поправил свой портфель и с сожалением посмотрел на Чжаня. Он хотел помочь, хотел утешить, но не знал как, ведь сам же только что ему отказал, потому решил просто не мозолить глаза своим присутствием, вдруг ему легче станет? Ибо направился в сторону выхода, но Чжань схватил его за руку.       Аромантик? Кто сказал, что это правда? Может Ибо просто ошибся? Может он просто не так понял свои чувства?       — Что ты делаешь?       — Ты уверен? Ты уверен, что ты правда аромантик? — Чжань уже с уверенностью посмотрел на объект обожания.       — Да, я в этом уверен.       — Может, ты ошибся? Неправильно понял себя…       — Ты ведь просто хочешь, чтобы это было ложью, так? — Ибо снова повернулся лицом к Сяо Чжаню, не выдёргивая свою руку.       Да, именно на это и надеялся Чжань, именно этого он и хотел, но… Но он уважал границы всех людей и принимал мнение каждого, просто сейчас парень дал слабину.       — Пожалуйста… пожалуйста, давай договоримся.       — Ты это о чём? — Ибо уже начал закипать. Если он сейчас попросит встречаться с ним, то Ибо просто откажется и пошлёт его куда подальше, чёрт возьми.       — Дай мне неделю. Давай я попробую показать тебе, что ты ошибся в понимании себя. Я просто чувствую, что ты не аромантик, я не знаю, как объяснить…       — Думаешь, знаешь меня лучше, чем я сам? Интересное мнение… — довольно грубо проговорил Ван Ибо, но Сяо Чжань его не осуждал. Он и правда говорит какие-то глупости, наверное, это всё от безысходности, но он просто хочет верить и надеяться, что Ибо почувствует те же чувства по отношению к нему. — Ладно. Я дам тебе неделю, идёт? У тебя будет ровно семь дней, чтобы показать мне все красоты любви и доказать, что я неправ и, возможно, у тебя получится влюбить меня в себя.       — Отлично, я согласен.       — Тогда до встречи, завтра начнётся твоя неделя, — Ибо улыбнулся, так лучезарно и притягательно, что Сяо Чжань не смог удержать и свою улыбку. Танцор помахал рукой на прощание и вышел из аудитории, направляясь домой или куда-то там ещё, Чжань не знает.       «Он согласился на моё предложение, он решил довериться и дать мне шанс», — Чжань был рад, что Ибо хоть как-то, но согласился, а также он дал себе обещание, если за неделю тот ничего не почувствует, то Чжань не будет налегать на него. Это его чувства, его выбор — это часть Ван Ибо, это он сам. И всё это Чжань должен уважать и принимать, но он всё ещё надеется, что танцор просто не нашёл нужного человека или ему не посчастливилось за эти годы ощутить, что такое любовь.       Эта вся ситуация дала много пищи для переваривания и обдумывания, а котелок у Чжаня работает отлично, так ещё это касается Ван Ибо, потому студент полностью погрузился в себя. Он не хотел причинять Ибо боль или какой-то дискомфорт, он уважал его и его решения. Из мыслей его вырвал звук пришедшего сообщения.       Чжочэн:       Ну как прошло?       Что он ответил? Послал, или вы теперь встречаетесь?       «Точно, Чжочэн…» — грустно подумал Чжань. Он не знал, может ли рассказать об этом, но даже если и решится, то точно не в переписке.

Там всё сложно, долго объяснять Расскажу, как приду

      Сяо Чжань в своей голове крутил лишь одно слово — «неделя». Казалось, что этой одной недели было ничтожно мало, но со стороны Ибо этого было достаточно, даже много, мог предположить Чжань. Этот парень согласился на такую авантюру, но почему? Ладно со стороны Сяо Чжаня всё понятно, но Ибо… Танцор дал этому незнакомцу целых семь дней, мило улыбался и даже согласился, возможно, на изменение своего мнения. Что с ним вообще не так?!       «Ибо дал мне целую неделю… Но… Так! Он дал мне зелёный свет! В эти семь дней я точно приложу все усилия, чтобы сблизиться с ним. Если согласился, значит, не против и понимает, что я так просто не отступлю. Что же, готовься, Ван Ибо!»              Придя в свою комнату, художник увидел лежащего на кровати друга, который смотрел какое-то видео и из-за наушников не услышал вторжения. Однако, едва заметив движение чужого тела, Чжочэн спрыгнул с кровати, откидывая телефон на мягкую поверхность, и набросился на Чжаня.       — Сяо Чжаань!!! — он навалился на художника, а тот лишь безнадёжно застонал под тяжестью чужого тела. — Ты совсем сдурел? Я, значит, жду от тебя объяснений, а ты говоришь потом. Кто так делает? Мне же интересно.       — Да там правда не телефонный разговор… — Чжань немного замялся и, почесав затылок, всё же решился рассказать.       Поведав другу о последних новостях своей личной жизни, Сяо Чжань устало плюхнулся на кровать и завопил. Почему любить этого, чёрт возьми, прекрасного и замечательного во всех смыслах Ван Ибо так сложно?       — О, необычная ситуация, — всё веселье Ван Чжочэна тут же пропало, и он присел рядом с телом своего друга, который уже чуть ли не выл от сложности всего происходящего. — Ну слушай, не всё так плохо. Он же согласился на этот бред и дал тебе неделю, так что чего ты волнуешься?       — Может, это я зря понадеялся, и он правда аромантик? — Чжань убрал руки от своего лица и с горечью взглянул на певца.       — Ты слишком много думаешь и беспокоишься! Смотри, Чжань, даже если он и аромантик, это не помешает вам встречаться. Ты можешь понравится ему в качестве человека. В худшем случае, он пошлёт тебя куда подальше, а при лучшем раскладе, он всё-таки окажется не аромантиком — и вы будете вместе.       — С моей удачей он пошлёт меня в первый же день…       — С твоим пессимизмом ты не доживёшь до завтрашнего дня, ибо я прикончу тебя здесь и сейчас!       — Никогда больше не говори этот союз!!!       — Что.? Сяо Чжань, блин!!!              На следующее утро художник встал очень рано и уверенно решил начинать действовать. У него времени не так много, чтобы копаться в своих сомнениях и каждую минуту подталкивать себя к какому-либо действию или ждать чудодейственного пинка судьбы.       Дарить подарки и разговаривать, словно друзья, которые общаются сто лет, было глупо. Пусть Чжань и знает что-то о Ван Ибо, но это лишь поверхностная информация, и ею владеет чуть ли не каждый первый, то есть все. Именно поэтому Сяо Чжань решил сначала познакомиться. Лучше сразу узнать человека, вдруг у них больше общего, и тогда дело пойдёт гораздо быстрее.              Перед первым занятием Чжань наведался к танцору, тот лишь удивлённо посмотрел на него, не зная, что сказать. Жаль, разговор не завязался, ведь Ибо позвали его согруппники, и ему пришлось уйти.       Но сейчас обед, и в это время Ван Ибо точно свободен, а значит, его можно позвать поесть вместе. Чжань молниеносно идёт в направлении факультета Ибо и видит его в окружении Хайкуаня и Хаосюаня. Они смеются и оживлённо о чём-то говорят, видимо, парни успели раньше, чем Чжань.       «Ладно, была не была. У меня всего неделя, нужно действовать без сомнений», — думает Сяо Чжань, удивляясь откуда у него столько уверенности и решительности. Он подходит к этой тройке, улыбаясь во все тридцать два.       — Привет всем, — дружелюбно здоровается художник, но смотрит в основном на Ван Ибо.       Друзья замолкают сразу, как только слышат чужой голос. Ибо смотрит слегка обескуражено, а двое старших также тепло улыбнулись и поздоровались.       — Ибо, не хочешь пообедать со мной? — голос Чжаня звучит ласково, словно мелодия флейты в пространстве горы. Его глаза, как полумесяцы, но всё равно излучают тепло и доброту, а сам парень настолько милый и лучезарный, что Ибо забыл обо всём, что только что рассказывал друзьям.       — Ну… Я…       — Не против он, — говорит Хайкуань и толкает младшего в сторону пришедшего студента. Они с Хаосюанем улыбаются, желают приятного аппетита и уходят в противоположной стороне.       — Я хотел поговорить с тобой ещё утром, но ты был занят, так что пришлось звать сейчас.       — О, я смотрю, ты время не теряешь, — ухмыляется танцор, но с Чжанем всё-таки идёт.       — Да, его и так слишком мало, чтобы терять, — в голосе чувствуется сожаление и грусть, так что Чжань быстро переводит тему. — Чего бы ты хотел поесть?       — Не знаю, на твоё усмотрение, — отмахивается Ибо. На самом деле, он очень хочет поесть и побольше, но ему нужно держать форму, так что юноша решил сесть на лёгкую диету. Согруппники и друзья отговаривали его от этой идеи, ведь Ибо был хорошего телосложения и никакие диеты ему не требовались. Но попробуйте отговорить Ван Ибо от какой-нибудь придуманной им же затеи.       Дойдя до места, где можно поесть, они сели за свободный стол и заказали лёгкий обед. Чжань чувствовал себя затерявшимся маленьким ребёнком, ведь это он пригласил сюда Ибо, он захотел с ним общения, а сейчас не может и слова сказать.       — Предлагаю познакомиться, что ли.       — О, я Ван Ибо, — танцор протянул руку, и Чжань ответил на рукопожатие, слегка посмеиваясь, но так по-доброму и так мило!       — Я не это имел в виду, хаха. Чем ты увлекаешься?       — Танцую, катаюсь на скейте и играю в компьютерные игры, — Ибо посмотрел на Чжаня, и в его глазах читался встречный вопрос. Чжань снова улыбнулся, но на этот раз улыбка была безнадёжная. У них совершенно ничего общего!       — Я… Я рисовать люблю, а в свободное время фотографирую, — Сяо Чжань очень нервничал и старался найти тему для разговора, ведь просто молчать было скучно, неинтересно, а ему нужен точно не такой эффект. — А… — хотел было начать Сяо Чжань, но быстро замолчал. Он не знал, что сказать.       Художник ещё пару раз пытался начать разговор, но кроме единственного «А» или тихого «Ибо» не мог ничего сказать. Иногда он дёргался, но также быстро отворачивался от парня, боясь сделать что-то не так.       — Слушай, — неожиданно начал Ибо, когда пережевал свою еду, — ты сидишь будто на иголках. Мне это не нравится. Я благодарен за обед, но думаю, нам нужно закончить на сегодня. Может пообедаем ещё и завтра?       «Ибо, ты что ясновидящий?!» — думает Чжань. Как бы он не хотел продолжить общение с Ибо, но танцор был прав, Чжань просто не мог ничего с собой поделать!       — Да, конечно. Я буду не против встретиться с тобой завтра, — мило ответил Сяо Чжань, улыбаясь, хотя никакой радости в этот момент он не чувствовал.       Ибо снова уходит первый. Танцор берёт свою сумку и закидывает её на плечо. На его лице светится улыбка, а голос завораживает и окунает в мир спокойствия.       — До завтра, Сяо Чжань, — говорит юноша и, помахав рукой, идёт к выходу, где через секунду исчезает в неизвестном направлении.       Чжань с немым воплем валится головой на стол и мысленно ругает себя за тупость, за неумение начать разговор, за боязнь сказать что-то не то, за сомнения и за то, что снова позволил Ибо уйти.       — Чжань? Что ты тут делаешь? — спрашивает удивлённый, но такой знакомый и родной голос. Возле головы Сяо Чжаня появляется картонный стакан, он это знает наверняка, даже не поднимая взгляда, а после сам обладатель голоса садится напротив.       — Чжочэээн, — вопит художник, чуть ли не плача. — Я такой идиот, я снова позволил ему уйти. Я его не то что за неделю, за вечность не смогу влюбить в себя.       — Чжань-Чжань, прекрати, — певец вздыхает и отпивает глоток горячего напитка со своего стакана. — Вы здесь обедали, что ли? А я-то думаю, почему не могу тебя найти нигде.       — Прости, забыл предупредить. С утра мы не смогли поговорить, и я решил сделать это сейчас, но узнал о нём ничтожно мало!       — Что узнал?       — Он любит танцы, кататься на скейте и компьютерные игры. С таким прогрессом и моими «интересными» беседами мне даже его другом не стать, — дует губы художник. Да, ему нравится Ван Ибо, но не только как парень, а и как человек. Чжань хотел бы с ним дружить, общаться, делиться новостями, чтобы Ибо рядом с ним тоже улыбался, и встречаться, если это будет возможно, но что-то совершенно ничего не выходит.       — Что он сказал перед уходом?       — Что хочет пообедать со мной завтра.       — Ясно, значит после занятий ищи его, и идите вместе куда-нибудь! Пригласи его и будь более настойчивым. Чжань-Чжань, Ибо — человек прямолинейный, так что будь более открытым, не бойся говорить с ним, он же не откусит тебе голову.       — Думаешь, он согласится?       — Чжань! Хватит сомневаться! А если так переживаешь, то сделай так, чтобы у него больше не было выбора, как согласиться.              Набрав воздух в лёгкие, Чжань уверенным шагом ступает по коридору на выход из огромного здания их университета. Он настроен решительно, теперь он сделает всё как нужно, использует все свои силы, чтобы хоть на шажок сблизиться с Ибо, который, как раньше казалось, был на совершенно другом берегу реки их жизни.       — Ибо, привет, — Чжань улыбается ярко и абсолютно не выдавливает улыбку, она искренняя. И, видимо, парень тоже чувствует это, ведь немного успокаивается, но недоумение никуда не делось. — Не хочешь прогуляться?