Перерезанная нить

— Ты следишь за мной? — Нет, я просто ночью сижу в машине напротив твоего дома. Святой дозор (Miracles)

      Сумка с вещами с каждым шагом становилась всё тяжелее и тяжелее. До владений Лорда Гейзенберга идти нужно было долго, огибая деревню по краю, поэтому я уже смирилась с будущим синяком на плече.       Сам мужчина угрюмо молчал и, засунув руки в карманы пальто, шел широкими шагами, из-за чего я иногда отставала. Он даже не пытался обернуться и проверить – иду ли я за ним, или осталась где-то далеко позади. Как можно было подумать: это отличный шанс для побега, но, если в замке Димитреску не уйти из-за ограниченного пространства, то тут не уйти из-за угрозы какого-нибудь гвоздя, который Карл может играючи послать беглянке вслед. Так что я старалась далеко не отставать от флегматичного мужчины, который уже медленно потягивал горький табак.       Мы приближались к деревне. Она была все такой же: тихой, мрачной и безлюдной. Проходя мимо домов, я пыталась увидеть хоть кого-нибудь, но все будто скрывались– только пара глаз мелькнула за выцветшей шторкой.       Карл направился не на окраину, откуда можно выйти к его владениям, а на местное кладбище, что удивило меня – ведь это в совершенно другой стороне. Он завернул за покосившиеся ворота и остановился возле небольшой каменной постройки – скорее всего, святилище. Мужчина одним щелчком отбросил докуренную сигару и, слегка прищурившись, покосился на меня. – Знаешь что, пришлая... Не хочу сейчас заебываться с объяснениями, что происходит и тому подобное. Сейчас стоишь и не произносишь ни звука, а на заводе уже проясню детали.       С легким недоумением я киваю, гадая, к чему сказаны эти слова. В замке Димитреску приходилось выяснять крохи информации самой, а тут джекпот – сам Лорд Гейзенберг что-то расскажет.       Послышались чьи-то тяжёлые шаги со стороны каменной постройки. Резко вынырнув из-за угла, показалась сначала голова с короткой стрижкой, а потом и крупное тело. Когда наши глаза встретились, я и пришедший мужчина с недоумением рассматривали друг друга. Карл, наконец-то дождавшись встречи, не заметил чуть растерявшегося лица мужчины и с ворчанием заметил: – Опаздываешь, Антон. Антон оторвал от меня взгляд и кое-как вернул холодную отстраннëность. – Разбирался с доставкой тел к Вашему заводу, Лорд Гейзенберг, все же незаметно протащить мертвое тело через всю деревню – дело такое себе, – он чуть поморщился. – Наконец-то кто-то помер из этой деревни, я уже хотел сам убить кого-нибудь, чтобы появился материал, – я не видела лица Карла, но могла предположить, что он оскалился в улыбке, потому что Антон нервно сглотнул. – Перейдем к главной теме: что по нашему плану? – К нам присоединилось несколько новых людей, мы разработали хорошую стратегию и, наконец, нашли немного оружия и припасов, – отчитался Антон и замолчал, ожидая вердикта. – Завтра можете забрать ещё припасов возле моей фабрики. Что ж, если так и пойдет, то сучка Миранда, когда вернется, встретит очень горячее приветствие. Антон метнул на меня взгляд и, чуть сомневаясь, спросил: – Лорд Гейзенберг, ведь тут же есть чужая... – Об этом тебе волноваться не стоит, – Карл чуть повернул голову и ухмыльнулся, – скоро и она встанет в наши ряды.       Я переводила ошалевший взгляд с одного на другого. Так сам Карл Гейзенберг не против восстания против Матери Миранды и поддерживает народное движение? Боже, он был прав на счет моего любопытства – очень хотелось расспросить обо всем, чтобы хоть что-то понять, но опасение все же сумело сдержать натиск интереса. – Начинай готовить своих людей к бою, времени остаётся все меньше и меньше, а у нас не всё готово, – Карл развернулся к Антону спиной, тем самым ставя точку в разговоре. – Все будет сделано, Лорд Гейзенберг, – Антон чуть поклонился, хотя некому было этого увидеть, и спешным шагом удалился, ни на кого не смотря.       Я поспешила за Карлом, который отошел уже на приличное расстояние и все также не обращал внимания на хаотичные передвижения за своей спиной. После разговора с Антоном он был заметно воодушевлен и быстро шёл к мелькавшему за домами заводу.       Интересно, оценит ли эту информацию Леди Димитреску? Уверена, что про затеянное восстание она не знает; только беспокоит тот факт, что Карл сам раскрыл свой план – значит уверен, что ему не помешают.       Гадая о возможных планах Гейзенберга, я вскоре увидела ограждение, за которым скрывалось огромное здание с несколькими трубами, возвышающееся на несколько десятков метров. Под ногами шуршали редкие клочки растительности, и я мельком вспомнила, что осень уже давно опустилась на эти земли. Как же стремительно бежит время – ведь совсем недавно я только блуждала в молодом весеннем лесу.       Чем ближе мы подходили к расположенному неподалёку ангару, тем отчетливее доносились скрежет механизмов и скрип шестерёнок – даже толстые стены завода их не удерживали. Карл, заметно повеселевший после встречи с Антоном, уверенно обходил весь хлам, который скопился огромными кучами по углам ангара.       Мы подошли не к двери, которая виднелась где-то за огромной кучей металлолома, а к гладкой стальной стене. Лорд Гейзенберг, не замедляя шага, одним движением руки прогнул стену внутрь, открывая проход в следующее помещение. – Сядь на тот стул и ничего не трогай, – упомянутый стул выкатился на середину комнаты. – Если не хочешь раньше времени познакомиться с моими игрушками, то не открывай этот люк. В своей среде Карл стал намного раскованне; будто он чувствовал себя неуютно во внешнем мире и наконец-то вернулся домой. – Можно ли мне положить куда-нибудь вещи, Лорд Гейзенберг?       Карл все же заметил увесистую сумку в моих руках и махнул куда-то вглубь мастерской – судя по чертежам и столу со множеством деталей. Не успела я уточнить место, люк с загадочной "игрушкой" мелко задрожал и через секунду раздался оглушительный рëв, как от бензопилы. От резкого движения взметнулся край плаща, и мужчина яростно раскрыл люк, крича куда-то в глубину: – Ты заебал, хватит шуметь! Хочешь жрать, так потерпи, – крышка захлопнулась и ещё долго вибрировала от резкого падения.       Хоть крик предназначен был не мне, но я, не задумываясь, проскочила половину помещения. Там, куда указал Гейзенберг, оказалась совсем маленькая каморка с одиноким матрасом на полу, на котором виднелись неопознанные пятна. Форточка с толстыми прутьями, навевала ощущение тюремной камеры, а железный кувшин, предназначенный, видимо, для туалета, лишь укреплял это ощущение.       Эта обстановка, по сравнению с замком Димитреску, была, как небо и земля. Если я не напорюсь на острые железки на полу, то простужусь на холодном полу – тонкий матрас вряд ли полностью спасет от ледяной поверхности.       Бросив сумку куда-то в угол, я вернулась в мастерскую. За те мгновения, что я провела в комнате, Гейзенберг успел испариться, хотя никакого шума я не услышала. Одинокий стул с тонкими кривыми прутьями многозначительно стоял посреди мастерской, намекая на недавние указания Лорда.       Посмотреть на записи? Погулять по округе и запомнить новую местность? Про обещание, данное Альсине, забывать не стоит — всё же мне к ней возвращаться, поэтому придется искать еще больше сведений, помимо восстания в деревне. Я, боясь, что такой ненадежный стул выдержит меня, аккуратно присела и стала ждать, попутно скользя взглядом по комнате.       Было тихо. Звуки шестерни сюда, почему-то, не добирались, и можно было полностью сосредоточиться. Взгляд блуждал по относительно чистой комнате, не считая всего пары куч разносортных предметов, и дошёл до широкого стола, над которым колыхалась старая ткань. Сквозь небольшие дыры виднелись рисунки и чертежи, которые нельзя было разобрать отсюда.       Я никогда не была устойчива к соблазнам. Да и стол близко – одним глазком успею взглянуть. Может именно там будет информация, благодаря которой Димитреску будет довольна?       Чуть не опрокинув стул, я, пока еще было время, метнулась к тряпке и заглянула за нее. То, что виднелось в прорехе тряпки – всего лишь часть, всё остальное было намного сложней, чем пара рисунков. Среди них выделялось четыре особо прорисованных: трое Лордов и сама Матерь Миранда. Все было перечеркнуто резкими штрихами, красные нити шли от одного рисунка к другому, проходя сквозь неаккуратные заметки. Попытавшись чуть приблизиться к записям, я краем уха уловила резкий скрип, который звучал из-за двери. Мне не хватило десятой доли, чтобы обратно сесть на кривой стул, когда та же стена, откуда мы недавно вышли, мягко раскрылась, впуская Карла Гейзенберга.       В полной тишине он зашёл, а за ним вплыл лист с лежащим стариком. На теле старика не было ни единой раны, но грудная клетка не вздымалась. Я неловко застыла всего в паре шагов от стола. – Когда я сказал тебе не трогать ничего, что было не понятно? – раздался рычащий голос. Люк, ведущий куда-то вниз, резко раскрылся, и железный лист с неподвижным телом опустился на самом его краю. – Когда я сказал сидеть ровно на этом стуле, где ты была в этот момент? Тело полетело вниз, выбивая дрожь из ведущей вниз трубе. Оглушающий рокот мотора оглушил с некоторой задержкой.       Карл же медленно ступал – не ко мне, что позволило чуть выдохнуть, а к своему столу. Он дёрнул за ткань, что ранее скрывала полную картину работы. Мягко прошуршав, она упала, открывая стену с многочисленными листками с пометками. Карл опёрся двумя руками на стол. Возник дребезжащий звук, который исходил от стен и куч с металлом, но через несколько секунд он исчез. – Ты хотя бы прочитала, что написано, или мне придется разжевывать тебе всё? – Я ничего не успела прочитать... Гейзенберг очень тяжело вздохнул, приправляя ощутимым раздражением. – Если пришла сюда шпионить, то делай это хотя бы не так тупо, мне даже стыдно за такую попытку. Он развернулся, подлетевшие куски металла из многочисленных куч в одно мгновение сложились в гротескное кресло. Мужчина сел в него, вытянув ноги. – Хочешь принести комарихе что-то интересное – не проëбывай информацию прямо перед своими глазами. – Как… Откуда Вы знаете? – не зная, куда деться, я все же присела и бессильно откинулась на спинку стула. – Давай подумаем вместе, пришлая, – от недавнего раздражение не осталось следа, теперь он наслаждался моим откровенно растерянным выражением лица. – Как моя сестрица могла упустить такой лакомый кусок, как ты? Рисковать такой кровью – не в её черте. Она все же получит тебя и, скорее всего, высосет на третий месяц. Я напряженно слушала, всё еще пребывая в ощутимом смятении. Карл же продолжил свои размышления: – Однако пропустить такую возможность, как возможность узнать мои планы? Сколько раз она что-то подозревала, но не находила никаких доказательств. Именно ты должна была их принести, чтобы потом, когда свою миссию ты выполнишь, можно было бы спокойно покусать за шейку. Как тебе — заебись перспектива? Я почувствовала опустошение, понимая, что у меня никогда и не было шанса на крохотную победу. – Либо смерть от Альсины Димитреску, либо от Вас. С вашего спора еще месяц назад я поняла, что самостоятельно мне не выбраться. Поэтому я не могла отказаться от этого крохотного шанса, но теперь, как понимаю, и от него ничего не осталось… Может меня вела месть? Застилала глаза на очевидные вещи — человек против монстра бессилен. — Теперь Вы меня убьете? Второй раз за это время в комнате наступила тишина, даже мое дыхание казалось слишком громким. В этом затишье хриплый смешок звучал отчётливо. – Я же сказал, что ты будешь одной из наших. – И чем я могу помочь? Карл слегка наклонился вперёд и медленно снял очки-монокли. – Как тебе предложение – ты помогаешь убить нам Димитреску и парочку других, а мы обеспечим тебе жизнь за пределами этой деревни?       Он криво улыбался, но светлые глаза смотрели с холодным ожиданием. Он понимал, что выбора у меня нет, и поэтому его предложение отдавало иронией к происходящему. — Что мне нужно делать? — ощущая легкое дежавю, я снова соглашаюсь на еще одно предложение, от которого нельзя отказаться.       Лорд покрутил небольшой кинжал, который незаметно возник у него в руках. Одно движение — оружие рассекло портрет Альсины, а за ним пострадали все остальные. Мужчина задумчиво проделал эти движения — будто старая привычка, от которой не хочется избавляться. — Когда вернешься в замок, ты должна сделать всё, чтобы эта пиявка присосалась к тебе и выпила немного крови. Все это время, пока ты крутишься здесь, я буду в тебя вливать кое-какой препарат, который должен убить сучку изнутри. Я чуть побледнела. — А если она выпьет всю кровь? — Тем лучше для меня, — он иронично хмыкнул,— но хуже для тебя. Постарайся выкрутиться, но не так убого, как ты шпионишь.       Легко сказать, ведь Димитреску своенравная и непредсказуемая. Она слушает только себя и Матерь Миранду, а значит все мои мольбы «выпить немного крови» и всё обречены на провал. Единственный вариант — она сама должна решить. И у меня есть всего месяц, чтобы что-нибудь придумать… — Что будет с остальными Лордами, когда они узнают о смерти Леди Димитреску? — Они слабаки, которые и сопротивляться не смогут. Если сучка Миранда вместе с кровопийцей сдохнут, то ни останется ни единого препятствия. Смешанные ощущения робкой надежды и подозрения заворочались — все складывалось просто замечательно! Тонкий голос интуиции тихо звенел, пытаясь о чем-то напомнить, но я уже его не слышала, погрузившись в веру на неплохое будущее.