Dream A Little Dream of Me

      Четыре месяца назад…       Душная июньская ночь. Окна нараспашку. Редкий лёгкий ветерок лениво трепал страницы книг и альбомных листов, разбросанных по всему рабочему столу. Шум редких машин и отдалённые голоса проходящих мимо людей сливались в один созвучный асмр для усталого студента третьего курса, Мэттью Монтгомери.       Вот уже четвёртый день он корпел над злосчастной курсовой вплоть до самого утра. Ненавистного утра, когда птицы начинали петь, не дождавшись восхода солнца. Это ужасно раздражало и означало лишь одно — он опять ничего не успел сделать, потратив кучу времени на созерцание пышных крон деревьев, раскачивающихся под окном второго этажа в медленном вальсе.       Понурив голову, Мэтт тяжко вздохнул и разочарованно захлопнул бесполезную книгу. Скучно, тошно и ужасно тоскливо от собственной никчёмности.       От неутешительных мыслей его отвлекло пение. Мэтт выпрямился на неудобном жёстком стуле и навострил уши, прислушиваясь к приятному женскому голосу:       Stars shining bright above you       Night breezes seem to whisper «I love you»       Birds singing in the sycamore tree       Dream a little dream of me.       Это было не то, когда стремятся показать свои навыки в вокале силой, напором или такими привычными в современной музыке мелизмами. Это пение для души, когда поливаешь распустившиеся цветы, когда грустишь по любимому человеку или когда просто наслаждаешься спокойным тихим вечером. Женский голос мягко ласкал слух, не раздражая и не искажая ноты. Такое можно слушать вечно и никогда не устать.       Шестое чувство подсказывало Мэтту, что голос принадлежал молодой красивой девушке, такой же лёгкой и прекрасной. Кто же ещё мог исполнять песню Дорис Дэй, звезды шестидесятых годов, давно позабытой современным поколением?       Не устояв перед собственным любопытством, он свесился из окна своей маленькой комнаты, запрокинув голову. Его светлые волосы разметались под волной восходящего прохладного воздуха. Судя по раскрытым настежь окнам четвёртого этажа, прекрасная незнакомка находилась именно там. Мэтт сложил локти на подоконнике и удобно устроил на них голову, блаженно прикрыв глаза. Тем временем близился припев:       Stars fading, but I linger on, dear       Still craving your kiss       I'm longing to linger till dawn, dear       Just saying this.       Девушка умело пропевала как низкие, так и высокие ноты, совершенно при этом не напрягаясь. Её голос то упруго звенел в воздухе, тонко намекая о скрытой силе, то плавно переходил в нежное приятное вибрато. Всё это напомнило Мэтту сцену из комедийного сериала, где главный герой искал свою любовь на протяжении очень долгого времени. Сидя на балконе, тот услышал, как незнакомка красиво поёт одну довольно старую песню, аккомпанируя себе на гавайской гитаре. Так герой сериала впервые встретил любовь всей своей жизни.       Внезапно ночь взорвалась громким сигналом смартфона, и Мэтт поспешил отключить напоминание о варящихся на плите спагетти. Голос сверху затих.       — Прошу прощения! — он хлопнул себя по лбу и обратился к невидимой соседке. — Не хотел вас отвлекать.       В воздухе повисла напряжённая тишина, и Мэтт досадливо скривил губы. Момент был навсегда утерян, будто пугливая лань, скрывшаяся в лесу от одного твоего неверного движения.       — Вы замечательно поёте, — он выждал минуту и, когда ему ответил только стрёкот сверчков, попробовал в последний раз. — Если вы не против, приходите ко мне на ужин. У меня получается просто потрясающая итальянская паста! Я переехал сюда недавно и был бы очень рад познакомиться с соседями.       Молчание. Ни единого звука.       Конечно, Мэтт немного преувеличил — пасту он готовил вполне обычную, да и про желание знакомиться с соседями тоже слегка приврал. Но чего не сделаешь ради… любви? Неужто он влюбился в один лишь только голос незнакомки? А вдруг она совершенно не такая, как он себе её представлял? Нет, конечно, про любовь говорить было ещё рано, но интуиция шептала ему — это судьба.       Прошло несколько томительных минут, и Мэтту начало казаться, что прекрасное пение ему просто почудилось, а если и нет, то фиг с ним, с ней, да и с курсовой тоже. Всё, что ни делается — к лучшему, говорила его бабушка и была права. Друзья часто говорили ему, что он слишком романтичен и живёт одними иллюзиями. Возможно, поэтому ему не везло с девушками — они оказывались слишком рациональными и прагматичными для него.       Удручённо поджав губы, Мэтт отправился на кухню сливать воду со спагетти. Предстояло ещё измельчить чеснок, лук, морковь, сельдерей и обжарить всё это с мясом.       Он уже в десятый раз мусолил мысль о том, насколько ему всё равно, когда в дверь задорно постучались. Тук, тук-тук-тук-тук, тук-тук!       От неожиданности Мэтт чуть не ударился головой о вытяжку, нервно вытер руки о бумажные полотенца и побежал в прихожую. Сердце гулко отдавалось в ушах. Не может быть! Боже, пожалуйста, пусть это будет она!       Судорожно вздохнув, он распахнул дверь и уставился на высокую стройную девушку в цветастом летнем платье, по-детски держащую руки за спиной. Её светло-русые волосы были уложены в какую-то затейливую причёску: косичка окружала голову, проходила над маленьким аккуратным ухом и скрывалась в пучке на затылке, а выбившиеся из чёлки пряди придавали большим зелёным глазам налёт легкомысленной романтики. Она напоминала ему эльфийку.       Приподнявшись на носочках, прекрасная незнакомка взмахнула длинными ресницами и кокетливо приподняла брови.       — Привет! — проговорила она, склонив голову набок и заинтересованно его осматривая. — Ты что-то говорил про пасту, или мне показалось?       Застывший на месте Мэтт очнулся и удивлённо моргнул. Отступив в сторону, он протянул руку в приглашающем жесте.       — О да, тебе не показалось! Проходи, пожалуйста. Я как раз закончил готовить. Кстати… меня зовут Мэтт, Мэттью Монтгомери. Рад знакомству!       — Я тоже рада познакомиться! Можешь звать меня просто Милли. На самом деле я даже не твоя соседка, я тут была в гостях у подруги. Как добила свои дела, сразу отправилась к тебе.       Пока Мэтт что-то восторженно лепетал, девушка прошла в прихожую и с любопытством огляделась по сторонам.       — Ты живёшь один?       — Ага. Всего пару недель как я снял эту квартиру. Со мной должен был заехать друг, но он кинул меня в последний момент, и вот пока что я живу один, ищу сожителей.       Если это и был намёк, девушка его умело проигнорировала.       — Ты учишься? — лениво поинтересовалась Милли, заглядывая в коридор.       — Да, на третьем курсе юридического факультета.       — Ммм, интересно… — протянула она, хотя, по всей видимости, его слова пока никак её не впечатляли.       Мэтт нервно потёр нос и решил поделиться своими мыслями. Если это и отпугнёт её, то так тому и быть. Пусть он покажется слишком мелодраматичным, но лучше уж так, чем прикидываться крутым парнем и ждать кучу времени, прежде чем показать свою истинную натуру. «В тебе живёт тринадцатилетняя девочка, а мне нужен настоящий мужчина, который подарит мне чувство безопасности», — призналась ему бывшая перед тем, как бросить. Но Мэтт не унывал. Он знал, что рано или поздно ему встретится та самая.       — Ты случайно не смотрела сериал «Как я встретил вашу маму»? — спросил он, неожиданно меняя тему. Милли удивлённо посмотрела на него своими волшебно изумрудными глазами, от которых Мэтта бросило в жар. Поразмыслив, она кивнула и понимающе улыбнулась, будто умиляясь неуклюжим попыткам флирта. — Тогда ты должна помнить ту сцену, когда Тед Мосби встретил наконец свою вторую половинку, Трейси МакКоннелл. Она ведь была невидимым персонажем до девятого сезона! И вот в конце, в один прекрасный вечер она играла на гитаре и пела…       Милли поджала губы и посмотрела вверх, о чём-то задумавшись. Она взмахнула рукой, и Мэтт рассеянно проследил за её жестом. Может, опять моль залетела? С открытыми окнами такое не редкость. У подбородка вдруг кольнуло, а всю его голову прошило резкой болью. Мэтт попытался закричать, но его язык был пришпилен к нёбу, а челюсть не открывалась, несмотря на все усилия.       Холодный взгляд зелёных глаз девушки равнодушно скользил по его лицу и по длинному ножу для мяса, торчащему из его подбородка. Тонкие губы девушки расплылись в некой пародии на улыбку.       — Прости, Брэд, или как там тебя? Хотя, неважно… Я немного устала после работы, а ты слишком много болтаешь.       «Я — Мэтт!» — хотел было возразить он, но стены вокруг закачались, а свет лампочки стал затухать. Прохрипев и выпустив струйку крови через нос, он начал заваливаться в сторону. Его подхватили цепкие, неожиданно сильные девичьи руки и усадили на пол у стены.       — Ш-ш-ш! — успокаивала его Милли. — Ты только не пугайся, сейчас все пройдёт. И спасибо тебе за приглашение, это было очень мило.       Погладив его по голове в последний раз, она провернула нож, со скрипом царапая череп изнутри, и осторожно вынула его, чтобы не залить кровью своё новое платье. По телу Мэтта прошлась судорога предсмертной агонии, глаза закатились, и через несколько секунд его мучения были окончены.       Глубоко вздохнув, Милли поднялась на ноги, перешагнула через труп и прошла на кухню.       — Ммм! Брэд, а ведь ты не соврал, — крикнула она в коридор, подув на обжигающий соус в ложке. — Твоя паста очень даже ничего! Я вот до сих пор не умею готовить…       Немного перекусив — ведь парень для неё старался, жаль будет, если такое вкусное блюдо пропадёт впустую, — Милли не торопясь вымыла за собой посуду и аккуратно перетащила тело к газовой плите. Стерев отовсюду свои отпечатки пальцев, она открыла газ и вышла из дома.       Стоя на улице под распахнутыми окнами некогда живого очаровательного студента, она меланхолично курила сигарету. «М-да, жалко парнишку», — вскользь подумала Милли и щелчком отправила бычок в окно второго этажа. Не долетев полметра, он рассыпался искрами и упал в траву.       — Да твою ж мать! — выругалась она.       Аккуратно подобрав окурок, она отошла на безопасное расстояние и вновь пульнула его в окно — на этот раз цель была достигнута. Но, вразрез всем ожиданиям, взрыва не произошло. Зато загорелись занавески, а вслед за ними полыхнула и вся кухня.       — Ну вот, снова облом, — недовольно проворчала она и, развернувшись, направилась к своему автомобилю. — И никакого тебе взрыва…       Где-то на четвёртом этаже того же дома на верёвке, продетой через крюк от люстры, висело тело двадцатичетырёхлетней Милли Карлински.