Хаос внутри

      Лёгкие жгло так, будто в них залили раскалённый металл. Горло сжималось и разжималось, силясь захватить хотя бы глоток остужающего воздуха, но ничего не получалось. Тело мелко дрожало от холода, и Джувии казалось, что она вот-вот умрёт.       Сердце билось урывками: пропускало удары, заходилось в бешеном ритме, замедлялось и снова разгонялось. Сознание металось, будто в каменной клетке, билось о стены, уходящие в небо, и не могло вырваться наружу. С каждой секундой — часом — минутой — отрывком времени, у которого никогда даже не было названия — становилось так отчаянно больно, будто не открой она сейчас же глаза, потеряет что-то безумно важное.       Что-то, что горело, как раскалённый металл, сжимая её запястье.       Что-то, что по звучанию было похоже на идеальную гармонию речного потока, несущегося по бескрайным земным просторам.       Джувия задыхалась, из последних сил пытаясь выкарабкаться из плена сознания, но мудрость потока не отпускала её. Будто требовала вернуться и закончить начатое.       Но что она начала?       Джувия не помнила. Она лишь чувствовала на кончиках пальцев, как что-то важное безвозвратно ускользало.       Тело вновь затряслось, охваченное судорогами… или нет. Чьи-то рваные движение двигали её, и голос…какой-то голос звал по имени и, словно продираясь сквозь толщу воды, доходил до неё не сразу.       — Джувия… — кричал до боли знакомый голос снова и снова.       Холод начал отступать, вытесненный мягкостью сухой плотной ткани, вдруг обтянувшей всё тело. Дыхание начало выравниваться, отчего каменные стены, удерживающие сознание, пошли трещинами и обратились в пыль.       Рвано вдохнув полной грудью, Джувия распахнула глаза. Чужое обеспокоенное лицо застыло в нескольких сантиметрах от её лица.       — Джувия, — с облегчением прошептал Грей и прижал её к себе.       Грей. Вот, что она боялась потерять. Слёзы хлынули из глаз, когда осознание ужаса происходящего, наконец, настигло её.       Она чуть не умерла.       Снова.       — Прости…прости меня, — словно в бреду бормотал он, хаотично целуя её лицо, — я больше никогда не оставлю тебя одну. Пожалуйста, не уходи больше. Умоляю… Джувия. Я люблю тебя, люблю…пожалуйста, прости. Прости за всё на свете, но больше не оставляй меня…никогда не оставляй…мы справимся со всем вместе.       — Г-грей, — прохрипела она, не узнавая собственный голос. Горло раздирала боль, будто изнутри по нему прошлись ножом.       Он отстранился и замер, ожидая, что она скажет. А она молчала. Все слова вдруг снова покинули её. Ей нечего было сказать, по крайней мере, сейчас. Не так сразу после спасения. Слишком уж сложный разговор предстоял.       — Воды, — в итоге попросила она и отвела взгляд.       Грей чуть развернулся, а затем приложил к её губам флягу. Тёплая вода полилась в горло, унимая боль, и Джувия чуть расслабилась, обмякнув в объятьях своего любимого мужчины.       — Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил он, когда она напилась.       Сил на ответ не было, поэтому она попыталась улыбнуться и кивнуть. Получилось слабо, но, кажется, он всё понял. С ней на руках он залез в палатку и уложил её в спальный мешок.       — Тебе нужно согреться, — сказал он. — Полежи пока здесь, а я разожгу костёр и приготовлю поесть.       Необъяснимый ужас от того, что Грей сейчас уйдёт и оставит её одну, сжал ей сердце. Джувия тут же схватилась за его запястье и, чуть не плача, взмолилась:       — Не уходи…       Он ласково улыбнулся и убрал её руку обратно в спальный мешок.       — Я оставлю полог открытым. Даже не надейся, что я выпущу тебя из поля зрения ещё хоть раз.       Грей вышел, а Джувия принялась за ним наблюдать, борясь с сонливостью, накатившей в уютном тепле спального мешка. Сейчас он ей казался пуховой периной, а не матрасом из камней палок, как когда она спала здесь одна. Всё стало таким цельным, что она чуть вновь не расплакалась от нахлынувших чувств.       Тем временем Грей уже разжёг костёр и примостил над ним котелок. Из своей походной сумки он достал какие-то заготовки и забросил их в воду, затем перемешал длинной деревянной ложкой и добавил что-то ещё. Отточенными до механизма движениями он готовил, периодически поглядывая в её сторону таким настороженным взглядом, будто боялся, что она куда-нибудь исчезнет.       Ей было так стыдно за то, что она сбежала, оставив лишь записку, что хотелось сейчас же всё ему объяснить, рассказать обо всех причинах, которые толкнули её на это. Но тогда пришлось бы раскрыть и правду о том, что она потеряла ребёнка. Их ребёнка… а в этом Джувия пока ещё не готова была признаться. Ведь она и сама не до конца это осознала. Да и вообще, в голове была такая путаница, что с трудом получалось складывать мысли во что-то разумное, не то, что вести долгие разговоры, раскладывая душу по кусочкам.       Глаза начали слипаться, Джувия моргала всё реже и реже и в итоге уснула, так и не дождавшись еды.

***

      — Думаешь, тут, правда, вампиры завелись? — нервно хихикнув, спросила Люси.       Леви посмотрела на подругу и поняла, что та не столько шутила, сколько действительно боялась, что вампиры могли оказаться не выдумкой.       — Вряд ли, — поспешила успокоить она подругу. — Хоть у нас и можно встретить демонов на любой вкус и цвет, но вампиров на континенте точно нет. Не переживай так. Тут скорее замешано какое-то проклятье. Очень уж знакомыми кажутся мне все эти «детали».       — Какие детали? — встрепенулась Люси и замерла на полушаге.       От неожиданности Леви врезалась в плечо подруги и тоже остановилась. Так они и застыли посреди пустынной улицы. Вокруг, как и вчера, не было ни души, даже собаки не лаяли во дворах. Паззл в голове МакГарден постепенно начинал складываться.       — Ну, во-первых, цикличность появления этих загадочных зверей. Ни одна нормальная стая диких животных не сможет соблюдать подобную пунктуальность, — начала Леви, загибая пальцы. — Во-вторых, чеснок, свежая земля и деревянные гробы не столько атрибуты сказок про вампиров, сколько вполне себе практичные вещи. Чеснок, например…       — Отгоняет злых духов! — воскликнула Люси и затем тут же закрыла рот ладонями. Она быстро огляделась, и, только убедившись, что никто даже не приоткрыл ставни, шёпотом продолжила: — Я читала про это в одном романе. Там дети случайно выпустили злого духа из старого кувшина, и только свежий чеснок помог им избавиться от него.       Улыбка сама собой расцвела на лице Леви. Подруга как всегда удивляла своими познаниями в сферах, в которых сама она была не сильна — художественной литературе она предпочитала научную. Но были и в этих знаниях крупицы полезной информации.       — И духов тоже, — согласно кивнула она. — Но в первую очередь, чеснок отгоняет тех, кто попал под действие проклятья. Эфирные масла, которые он выделяет, очень губительны для одержимых тел. В одной из статей на эту тему я читала исследование о том, что проклятья низкого уровня легко снимаются даже одной головкой чеснока, потому что на структурном уровне как бы стирают магическую печать изнутри.       — Сложно как-то, — нахмурившись, спустя пару минут ответила Люси. — А земля и гробы чем полезны?       Тут уж Леви бессильно покачала головой.       — А это нам и предстоит узнать. Нужно как-то пробраться на задний двор и рассмотреть всё поближе.       — И желательно без свидетелей, — подхватила мысль Люси. — Подозрительные они всё-таки. Что Роза, что её отец. Уверена, они скрывают тайну.       Люси поправила сумочку на плече, снова огляделась, а потом повернулась к Леви.       — Предлагаю найти местную таверну или хоть что-то, где будут люди.       Так они и сделали. Правда, сначала пришлось дважды обойти весь посёлок, пока они не услышали едва заметный гул голосов. Сначала они даже не поверили своим ушам, поэтому Люси пришлось вызвать компас, чтобы он подтвердил их догадки и указал точное направление.       Замерев перед массивной дверью из тёмного дерева, Леви ещё раз внимательно осмотрела глубокие борозды на стенах и по всей веранде, прикинув в голове, какой зверь мог бы их оставить. Сейчас очень помог бы намётанный глаз Гажила, который на раз-два мог определять такие вещи, но его рядом не было.       В груди заныла запертая на сто замков печаль от разлуки с любимым мужчиной, но Леви не собиралась сдаваться так просто. Всё, что она сейчас делает — это инвестиция в их счастливое совместное будущее. Поэтому нужно сглотнуть ком в горле и, гордо подняв голову, продолжить свой путь к самостоятельности.       Будущее само себя не построит.       А следы когтей, судя по длине и глубине борозд, скорее всего, принадлежали волку, ну, или очень крупной собаке. Хотя бы не медведю, уже не так плохо.       — Думаю, это волки сделали, — опередив её, шепнула Люси ей на ухо. — Нацу объяснял мне, как отличить их следы от собачьих. Но чтобы узнать наверняка, нужно их ещё обязательно понюхать.       Она нервно хихикнула и приблизилась носом вплотную к борозде на двери. Леви последовала её примеру. Глубоко вдохнув, обе замерли.       — Ну, что чувствуешь? — первой спросила Люси.       Леви на мгновение задумалась, смакуя на языке древесный аромат, к которому примешались нотки сырой земли и мокрой шерсти. Перед глазами сразу же встал непроходимый лес. А после и колючий кустарник, с которого зверь собрал своей шкурой всю росу, и мягкий мох, в котором тонули его лапы во время бега.       В ужасе она перевела взгляд с борозд на подругу и, оседая на пол, одними губами произнесла:       — Со мной что-то не так.       Люси испуганно подхватила её уже почти у земли и, вернув в вертикальное положение, прижала к стене.       В голове всё спуталось, а желудок вновь предательски скрутило. Казалось, что её вот-вот стошнит, но ничего не произошло. Приступ отступил так же быстро, как и накрыл её.       — Ты как? — убирая волосы с её лица, спросила Люси.       — Очень странно, — не зная, что ещё сказать, ответила Леви. — Пойдём лучше внутрь. Мне бы воды немного.       — Да-да, — согласно закивала подруга. — Ты какая-то бледная стала. Давай скорее зайдём.       Уверенно перехватив её за талию, Люси помогла ей выровняться, а затем распахнула дверь в таверну, и они вошли внутрь. Все голоса вмиг затихли, и на них уставилась дюжина настороженных враждебных глаз. Кажется, идея пойти сюда была не очень удачной.