малыши

– Ты правда хочешь этого? Костя стоит напряжённый, не отводит взгляда от разложенных на кровати вещей, и Валя легонько кладёт на его щёку ладонь, возвращая себе чужой взгляд. От предвкушения внутри живота закручивается тугой горячий узел, но сначала ему нужно удостовериться. – Да, хочу. И, как мы выяснили, ты хочешь тоже. – Штоллен подаётся ближе, касается кончиком языка чужих губ, и с удовлетворением чувствует, как Костя немного оттаивает, обнимая его в ответ. – Вопрос лишь в том, доверяешь ли ты мне настолько. – Я доверяю. Ответ чёткий и быстрый, раздаётся так, будто Котёл над ним даже не задумывался, и Валя довольно улыбается. Знать и слышать это очень приятно, и он резко приближается, целуя его глубоко и мокро. Кусает легонько нижнюю губу и подталкивает к кровати, стягивая с Кости домашний свитер. Оглаживает открывшуюся грудь прохладными пальцами, чувствует выученные наизусть шрамы, и отстраняется, чтобы увидеть, как прикрывший глаза Котёл тянется следом за прикосновением. Штоллен берёт в руки первый моток верёвки и спрашивает тихо и в последний раз: – Точно? – Точно. Улыбку сдержать не удаётся, как и забившееся бешено в груди сердце, и Валя тянется к лежащей на кровати повязке. Закидывает верёвку на плечо, накрывая широкой лентой любимые разноцветные глаза, и крепко затягивает узел на затылке. – Не туго? Костя качает отрицательно головой, стоя неподвижно со стиснутыми в кулаки руками, и Валя обходит его, останавливаясь сзади. Чуть массирует чужие плечи, расслабляя, целует в лопатку, щекоча дыханием, и чувствует, как Котёл немного расслабляется. Мазнув напоследок прикосновениями по бокам, Штоллен берёт в ладони его запястья, заводя их за спину, и крепко обвязывает верёвкой. Костя ведёт плечами, будто проверяя узлы на прочность, и Валя наклоняется к нему, коротко целуя в шею. Берёт другой моток и начинает сосредоточенно обвязывать грудь. Проводит по прессу, животу, коротко царапая его ногтями, и расстёгивает ремень брюк, спуская их вниз. Костя понятливо переступает через них, оставаясь в одном белье, и Валя, вдоволь налюбовавшись на красиво пересекающие верхнюю часть тела верёвки, тянется за следующим мотком. Мягко направляет партнёра назад, чтобы тот сел на кровать, и опускается на колено, начиная обвязывать щиколотки, колени и бёдра. Щекочет коротко ступню, фыркнув от того, как Костя дёргается в сторону со смешком, и поднимается, целуя в губы. – Тебе нужно лечь на живот, кастрюлька. Давай. Валя направляет, поддерживает, засматриваясь на красиво двигающиеся под кожей мышцы спины, и оглаживает ладонями тёплые бедра. Берет ещё верёвку, чтобы соединить ей узлы на щиколотках и бедрах и, закончив, отстраняется, слезая с кровати. Вид открывается такой, что в паху тяжелеет – Костя лежит на постели, руки заведены назад, ноги связаны так, что подняться или переместиться самостоятельно не выйдет, и Штоллен сглатывает в предвкушении. Котёл ведёт головой, стараясь услышать, где он стоит, и Валя осознаёт, что тот сейчас полностью в его власти. Такое доверие кружит голову. Штоллен берёт в руки лежащую на тумбочке кожаную полоску и присаживается рядом, касается щеки Кости прохладным концом и ловко накрывает рот, застёгивая ремешок так, чтобы он случайно не сполз в процессе. Чёрная полоска красиво контрастирует с бледной кожей, и Валя поощряюще зарывается ладонью в тёмные волосы, массируя голову. – Видел бы ты себя. Такой красивый. Такой мой. Костя льнёт к прикосновению, начиная дышать чаще, и Валя целует его коротко в плечо. Берёт подушку и, приподняв чужие бёдра с помощью обвязанных верёвок, подкладывает её, отставляя чужую задницу. Ведёт ладонями по обтянутыми тонкой тканью ягодицам, укладывает Котла так, чтобы пах не упирался в постель, и разводит чужие ноги, с удобством устраиваясь между ними. Штоллен ведёт прикосновения по спине, рукам, напрягшимся бёдрам, касается легонько уже полувставшего члена, удостоверяясь в чужом возбуждении, и избавляется от мешающей ткани с помощью заранее приготовленных ножниц. Костя был бы скован, обнажись он полностью в самом начале, а сейчас лишь приподнимается, чтобы Вале было удобнее, и Штоллен поощряюще касается губами его правой ягодицы. Видит, как заливается румянцем чужая шея, и улыбается, открывая тюбик. Греет смазку в пальцах, ведёт дразнящими прикосновениями у входа, смазывает, проводит дразнящими прикосновениями пару раз по члену, вслушиваясь в чужое тяжелое дыхание, чувствуя, как хочет Костя толкнуться навстречу, но пока ещё держится, и хмыкает. Ничего, он ещё наслушается сегодня стонов. Он растягивает медленно, осторожно, плавно. Специально двигается не спеша, зная, насколько таких касаний может быть недостаточно и, когда Костя едва заметно подаётся назад в попытке насадиться сильнее, убирает пальцы, решая, что достаточно. Котёл тихо недовольно стонет, нетерпеливо двигая связанными руками, и Штоллен коротко шлёпает его по ягодице. – Ну-ка тихо. Нетерпеливый какой, мы же только начали. Костя выдыхает глубоко, пытается лечь полностью на живот, чтобы коснуться пахом простыни, но Валя берёт его за узлы, пересекающие спину, удерживая. – Не балуйся, а то накажу. Валя сжимает ненадолго чужие ладони в поддерживающем жесте и тянется к лежащей рядом коробочке. Облизывается довольно, вынимая оттуда вещь, ради которой, по сути, всё это и затеял, и раскатывает по ней презерватив. Смазывает обильно, жалея, что не догадался согреть как следует, и снова берётся за верёвки на талии, чтобы Костя дёрнулся не слишком сильно. Почувствовав, как толкается внутрь что-то, явно не похожее на член, тот напрягается, и Валя ободряюще поглаживает его по бедру. – Всё хорошо, любимый, тебе понравится. Ты же мне веришь, да? Веришь. Валя вводит вибратор до конца, чувствуя, как начинает расслабляться Костя после его слов, и снова оглаживает чужие ягодицы, наслаждаясь видом. А затем резко убирает подушку из-под бёдер и переворачивает Котла на спину. Убеждается, что тот лежит удобно, радуясь, что решил всё же не связывать локти, с которыми было бы неудобно лежать на спине, и снова устраивается между чужих ног, накрывает собой, лижет языком взмокшую кожу под подбородком. Проверяет повязку на глазах и отстраняется, слезая с кровати. От предвкушения свербит где-то в груди, когда он берёт в руки небольшой пульт. Не мелочась, Штоллен сразу включает среднюю мощность. Котла подбрасывает на кровати. Больше не сдерживаясь, он протяжно стонет, выгибаясь в спине. Мышцы напрягаются, верёвки на коже натягиваются, не позволяя шевелиться в полную меру, и Валя смотрит, как он утыкается затылком в постель, снова и снова издавая сладкие стоны. Картина это такая шикарная, что Штоллен чувствует, что мог бы кончить только смотря на выгибающегося на простынях Костю, даже не прикасаясь к себе. Насмотревшись, он убирает мощность до минимума и подходит, садясь рядом, ведёт ладонью по чужому напряжённому животу, груди, поглаживает кончиками пальцев щёку и снова опускается на бока. Специально кружит у стоящего члена, не касаясь его, и чмокает в колено. – Я же говорил, тебе понравится. Костя выдыхает, пытается перевернуться на бок, притереться пахом к ладони, и Штоллен жестко фиксирует его на спине, не позволяя. Снова увеличивает мощность, вслушиваясь в длинные протяжные стоны, и с удовлетворенным видом смотрит, как Котёл вскидывает бёдра в воздух, не имея возможности получить разрядку. Они проделывали подобное раньше, когда на месте Кости был он сам. Валя помнит эти ощущения, но он и не думал, что смотреть на это доставляет такое же удовольствие, что и испытывать. Хитро улыбнувшись, Штоллен поднимается с постели, убирая руки с тела Кости, и опять снижает мощность, уходя на кресло. Устраивается с удобством, тоже не касаясь себя, и смотрит несколько мгновений, как тяжело вздымается чужая грудная клетка, натягивая верёвки, давая ему продышаться. Он то повышает, то понижает мощность, наблюдая за мечущимся по кровати Костей, не способным получить разрядку, и слушает низкие отрывистые стоны как музыку. Только через какое-то время, когда и самому терпеть без касания к родному телу становится невыносимо, Валя садится рядом. Костя, почувствовав это, жмётся ближе, стонет просяще, раздвигает колени, выгибается обессиленно, и Штоллен легонько касается его истекающего смазкой члена, смотря, как того подбрасывает от этого незначительного прикосновения. Ведёт пальцем по головке, проводит по стволу и спускается ниже, проверяя положение вибратора. Тот всё ещё на месте, и Валя улыбается. Какая качественная вещь. Штоллен убирает мощность на минимум, откладывая пульт в сторону, и тянется руками к голове Кости, снимая кляп. Смотрит на покрасневшие губы, открывшиеся для более глубокого дыхания, и склоняется ближе. – Тише, милый, не так глубоко, а то поплывёшь. – Валя кладёт ладонь на горячую кожу шеи, контролирует, чтобы дыхание нормализовалось, и поощряюще целует. – Чего ты хочешь? Костя, жадно жмущийся к любому прикосновению, стонет тихо, и Штоллен чисто из желания услышать его в полной мере, неслышно увеличивает мощность почти на полную. Костя выгибается на постели, и стоны его, смешанные со всхлипами, Валя будет вспоминать ещё очень долго, прокручивая в голове как самую сладкую из песен. Он держит большую мощность недолго, видя, насколько уже вымотан Котёл, и опять снижает, ведя ладонью к паху. – Так чего ты хочешь, любимый? – В-валь… выеби меня, Валь… пожалуйста… Штоллен хмыкает задумчиво, так и не касаясь чужого члена, и тянется снять повязку с глаз. Взгляд Кости умоляющий и просящий, и Валя склоняется к нему, проговаривая в лицо: – Я не выебу тебя, а займусь с тобой любовью. – Да что угодно, я больше не могу, Валь… Вместо ответа Штоллен снова помогает Косте перевернуться, и выдыхает, когда тот нетерпеливо подается назад. Раздевается, чувствуя на себе жадный взгляд, и снова устраивается между призывно разведённых ног. От этой открытости, раскрепощённости ведёт, и он осторожно вынимает игрушку под облегчённый выдох Кости. Входит резко и глубоко, слушая чужие стоны, и двигается быстро, не в силах сдерживать себя. Много им обоим не надо, и Штоллен кончает, крупно вздрагивая. Тянется сразу же к члену Кости, доводя его до пика несколькими движениями, и слышит, как тот тихо всхлипывает. Валя сразу же обеспокоенно склоняется, чтобы посмотреть на его лицо. Красные щёки чуть влажноватые, и Штоллен тянется к ножницам, чтобы разрезать верёвки. Избавляется аккуратно от узлов, растирая красные отметины, и укладывает Костю рядом с собой, целуя в щеки и лоб. Обессиленный Котел жмётся ближе. – Ты как? Всё нормально? – Ты сумасшедший… Но мне понравилось. Штоллен улыбается, целуя его во влажные волосы, и фыркает, когда Костя добавляет: – Ты следующий.