***
Спустя пару дней Кара заявляется в офис Лены на обед, — это ещё одна традиция, рождённая их желанием проводить время вместе. Посреди приветствия Кара замечает новое дополнение в интерьере кабинета гендиректора. — Это нормально? — Вопрос Лены привлекает внимание Кары, и она, повернувшись, видит, что подруга нервничает. — Ничего, что я повесила здесь твою картину? Мне следовало спросить, извини. Кара снова смотрит на картину, затем снова на Лену, после чего в изумлении снова поворачивается к полотну. Лена повесила это здесь? Её картину? Лена повесила её работу в своём кабинете, на всеобщее обозрение? Кара, отдавая Лене картину, на самом деле не особо задумывалась о том, что та будет с ней делать. Она полагала, что Лютор просто забрала её с собой домой, возможно, чтобы повесить там на стену, если её интерес к пейзажу был искренним, а если нет, то та будет лежать где-нибудь в шкафу и пылиться. Но Кара ни на секунду не предполагала, что Лена повесит картину у себя в кабинете, где её все увидят. — Кара? Она снова поворачивается к Лене. — Это же моя работа? — Да. — Лютор всё ещё нервничает. — Может, мне стоит её снять? — Нет! — слишком быстро и слишком громко отвечает Кара. — Нет, — повторяет она, и её щёки краснеют, но на лице появляется улыбка. — Мне нравится, что ты повесила её здесь. — Правда? Дэнверс кивает. — Хорошо. — Лена неуверенно улыбается. — Я… — она делает паузу, и Кара делает шаг вперёд, берёт подругу за руку и слегка сжимает её, чтобы заверить, что она может сказать ей всё что угодно. — Мне нравится, когда я работаю, иногда поднимать взгляд и видеть её там: она напоминает мне о тебе. Кара слышит, что сердце Лены быстро бьётся в груди, и её собственное ускоряет ритм почти так же, как у Лены. Она напоминает мне о тебе. Дэнверс улыбается, ещё раз ободряюще сжимая её руку, и когда Лена снова посылает ей одну из своих нежных улыбок, Кара чувствует, что ещё сильнее влюбляется в свою лучшую подругу.***
После этого случая Кара начинает оставлять свои картины расставленными по всей своей квартире в надежде, что Лена их заметит. И та делает это каждый раз. Лютор всегда колеблется, когда Кара предлагает ей взять очередное полотно, но в итоге сдаётся и уходит с тёплой благодарностью и поцелуем Кары в щёку. Поцелуи — это что-то новое между ними. И всегда в щёку. Но теперь они случаются не только когда они расстаются, но и когда приветствуют друг друга. Иногда, когда Кара чувствует себя особенно смелой, она сама прижимается поцелуем к щеке Лены, и кожа девушки всегда ощущается такой нежной под её губами. Картины тоже каждый раз разные. Иногда Кара их пишет, когда не может уснуть, как напоминание о доме. Иногда они отображают то, что она видела в течение дня, или же воспоминания из прошедших лет на Земле. А иногда Дэнверс рисует что-то специально для Лены. Впрочем, есть несколько полотен, которые она прячет, поскольку они слишком личные и показывают слишком много её чувств. Когда-нибудь Кара наберётся смелости показать их Лене, чтобы её лучшая подруга узнала, как она на самом деле к ней относится. Но не сейчас. Каждый раз, когда Лена обнаруживает новые картины, она расспрашивает об истории, стоявшей за ними: об озере, на которое Кара ходила с Алекс, когда они были детьми, или о собаке, которую Кара видела в парке. Однажды вечером Лена спрашивает её о красном небе и горизонте, сильно отличающемся от того, что на первой картине. И Лютор остаётся у Кары до раннего утра, пока девушка рассказывает ей одну историю за другой о жизни на Криптоне. — А это что такое? — спрашивает Лена как-то вечером несколько месяцев спустя и, уже не смущаясь брать в руки работы Кары, подходит и рассматривает последнюю, которую только что заметила. Глаза Кары расширяются, когда она видит холст, о котором идёт речь. Блин, она думала, что убрала его. — Ничего особенного, — быстро говорит Кара, ещё не готовая объяснять, что это за картина. — Это… эмм… Я просто экспериментировала с цветами. Эти слова звучат скорее как вопрос, чем утверждение, которым она надеялась ответить, и её щёки вспыхивают. Очевидно, Лена тоже это замечает. — Я чувствую, что за этим стоит какая-то история, — голос Лютор становится ниже. — Расскажи. Кара не знала, что голос может быть таким приятным, но когда впервые услышала Лену, то наконец поняла, о чём говорят люди. В её произношении присутствует лёгкий акцент, который, как теперь понимает Кара, остался с подростковых лет, проведённых в школе-интернате в Ирландии. Сейчас голос Лены звучит ещё приятнее: эта смесь низких нот и звучание в них ухмылки превращает внутренности Кары в желе. Дэнверс колеблется — отчасти потому, что она зациклилась на том, как чертовски сексуально Лена только что произнесла последние слова, но отчасти и потому, что ответ на вопрос Лютор раскроет слишком много о её чувствах к ней. Лена, должно быть, тоже чувствует нерешительность Кары, потому что её голос смягчается, а взгляд мгновенно меняется с весёлого на заботливый. — Извини, что выпытываю, если не хочешь, можешь не говорить. Взгляд Кары падает на картину в руках подруги — смесь оттенков зелёного цвета, растекающихся по холсту. Она снова смотрит на Лену — в глаза, которые вдохновили её на эту работу. Кара пыталась передать цвет глаз Лютор, но, глядя в них сейчас, она понимает, что ей это не удалось. Она практически уверена, что ничто не может передать истинный цвет глаз Лены. Или, наверное, «цвета» будет точнее. Её глаза, похоже, меняются: они всегда кажутся немного другими, чем прежде, когда Кара в них смотрит. Глаза Лены выглядят ярче, когда она счастлива, когда в них ясно читается веселье, когда она улыбается и когда смеётся. Когда ей грустно, они становятся темнее, в них появляется глубина, и Кара может видеть всю ту печаль, которую Лютор обычно прячет за своей личностью генерального директора. А ещё бывает такая Лена, которая вся мягкая и расслабленная, когда они только вдвоём, и тогда в её глазах отсутствуют признаки беспокойства и напряжения, и у них самый красивый зелёный цвет, который Кара когда-либо видела. Глаза Лены выдают все её эмоции, если только знать, куда смотреть. Сейчас Кара видит в глазах подруги заботу, мягкость, нежность, и именно поэтому она решает сказать правду. Она скрывала свои истинные чувства к ней дольше, чем должна была, во всяком случае, дольше, чем считала возможным, учитывая, что Алекс с Мэгги (и остальные их друзья, на самом деле) не перестают говорить о том, насколько очевидны её чувства к Лене. — Вчера ночью я не могла уснуть, в городе было слишком шумно, и я решила порисовать. — Она делает паузу, но Лена по-прежнему смотрит на неё тем же нежным взглядом, и Кара оказывается не в силах скрывать правду. — И я не могла перестать думать о тебе. Глубокий вдох Лены говорит Каре, что та понимает смысл, заложенный в эти слова. Я не могла перестать думать о тебе. Это не та фраза, которую говорят кому-то, кто является просто другом, даже если этот человек — лучший друг. В этих словах содержится гораздо больше, чем Кара когда-либо признавала раньше. — Я не.… — Лена замолкает, и её взгляд возвращается к картине. — Я пыталась нарисовать твои глаза, но не смогла правильно передать их цвет. Я никогда не видела таких красивых глаз, как у тебя. Они меняют цвет, ты знала? Взгляд Лены снова устремляется на неё, и Кара видит, как в нём мелькают эмоции. Надежда. Страх. Удивление. Любовь. — Кара? — У Лютор перехватывает дыхание. — Это нормально, что я?.. — Кара затихает. Она видит отражение своих мыслей в глазах Лены, но не может произнести то, о чём думает. Кара нервно смеётся, пытаясь прогнать беспокойство в животе. — Это странно, да же? Странно стараться понять, какого цвета глаза у твоей лучшей подруги. Прости, я просто… — Я сейчас тебя поцелую, если ты не против. — О. — Кара замолкает, и на её лице появляется сияющая улыбка. — Пожалуйста. Она чувствует, что Лену охватывает облегчение, как и её саму. Дэнверс забирает из рук подруги картину и ставит её к стене, после чего снова подходит к Лютор. Но на этот раз ближе, настолько близко, что может ощущать на своём лице дыхание Лены. — Знаешь, я иногда тоже не могу уснуть ночью, — говорит Лена, переплетая свои пальцы с пальцами Кары. — Потому что думаю о тебе. Дэнверс наклоняется вперёд и замирает в дюйме от Лены, просто наслаждаясь близостью к ней. В их отношениях всегда присутствовали элементы прикосновений. Но сейчас всё по-другому, более интимно, и Кара хочет смаковать каждое интимное мгновение с Леной. Лютор наконец наклоняется к ней и прижимает их губы друг к другу, и мир Кары взрывается красками от этого прикосновения.***
У них третье свидание, и Кара пытается не подпрыгивать на месте, ожидая, когда Лена откроет дверь. Сегодня вечером они ужинают дома у Лютор, которая будет для неё готовить. В прошлом они не часто встречались в квартире Лены, так как та призналась, что ей нравится проводить время у Кары, потому что квартира Дэнверс больше похожа на дом, чем её пентхаус. Однако на третье свидание Лена пригласила её на ужин к себе, и, конечно же, Кара охотно согласилась. Она должна признать, что рада прийти в квартиру Лены, — до этого она была здесь всего несколько раз. Кара также в восторге от предвкушения еды, зная, что Лена хорошо готовит, с тех пор как они вместе готовили ужин у Кары. Но больше всего она рада возможности провести вечер с Леной. — Привет, — открывая дверь, застенчиво улыбается Лютор, и Кара не может не наклониться и не поцеловать её. Лена мгновенно на это реагирует: Кара чувствует на своих бёдрах руки, прижимающие её вплотную к телу девушки, и короткий приветственный поцелуй превращается в ещё один, пока Лютор затягивает её в квартиру. — Привет, — мягко говорит Кара, когда они отстраняются друг от друга: на их губах появляются одинаковые улыбки, и им становится слишком неудобно целоваться. Лена отступает, пропуская Кару в квартиру, чтобы она смогла закрыть за собой дверь. Щёки Лютор пылают, на ней просто потрясающее платье, и Каре очень трудно сдержаться, чтобы не поцеловать её снова. — Как прошёл твой день? — спрашивает Лена, пока Кара следует за ней. Однако любой ответ, который мог бы быть у Дэнверс, исчезает, когда она видит обстановку квартиры. Или, что ещё важнее, то, что висит на стенах квартиры Лены. Её картины. Кара вообще не представляла, что Лена делала с её работами, кроме тех двух, которые она видела на стенах в L-Corp. Однажды Кара нарисовала для Лены логотип L-Corp, и Лютор, увидев его, улыбнулась. На следующий день Дэнверс заглянула к Лене на работу и обнаружила, что эта картина добавлена на стену кабинета гендиректора. А остальные, насколько Кара себе представляла, лежали в шкафу где-то в квартире Лены или же она избавилась от них вовсе. Она никак не думала, что все они будут вот так вывешены на стенах пентхауса. Но вот она видит их все или, по крайней мере, большинство из них. — Я и забыла, что ты ещё не видела их тут, — вырывает Кару из мыслей голос Лены. Кара снова поворачивается к Лене. — Они все здесь? Лютор кивает. — Все, кроме тех двух в L-Corp. Парочка в коридоре и одна в моей спальне. Кара игриво поднимает бровь. — Одна в твоей спальне? Лена смеётся. — Да, моя любимая. — И какая же это? — Самая последняя. — Ты эту зелёную мазню тоже повесила на стену? Лена настояла на том, чтобы в тот вечер взять эту картину домой тоже, прощаясь с Карой другим видом поцелуя, чем обычный в щёку. — Это не зелёная мазня, я люблю её. — Серьёзно? — Она привела нас к этому, так ведь? Как я могу не любить то, что привело нас к тому, что есть сейчас? Кара улыбается: это хорошая мысль. Она на самом деле рада, что в тот день забыла убрать эту картину, иначе кто знает, сколько времени бы им потребовалось, чтобы выяснить, что у них обеих есть чувства друг к другу. — Они тебе настолько понравились, что ты их все повесила? Лена качает головой. — Они мне не просто нравятся, я люблю их. — Она делает шаг вперёд, оказывается лицом к лицу с Карой и берет её руки в свои. — Они все такие красивые. И они сделали это место похожим не на квартиру, а скорее на дом. «Мой дом там, где ты», — думает Кара, и эта мысль ошарашивает её. Она думала, что после гибели своей планеты потеряла надежду когда-либо снова обрести дом. Но здесь, с этой замечательной женщиной, она чувствует, что, возможно, наконец нашла место во Вселенной, где ей суждено быть. — Когда я одна в своей квартире, твои картины напоминают мне, что я не совсем в одиночестве. Что ты всегда где-то рядом, что ты всегда со мной, и что я больше не одинока. Кара притягивает за руки Лену ближе, чтобы соединить их лбы. — Я люблю тебя. И всегда буду любить, — шепчет она в пространство между ними. Эти слова новые, но чувства, которые стоят за ними — нет. Кара не может точно определить момент, когда она влюбилась в Лену: кажется, что это было всегда и росло между ними, пока они становились ближе друг другу. Но сейчас это чувство такое сильное, что, хотя это только их третье свидание, Кара всё же хочет, чтобы Лена знала, что она к ней испытывает. — Я тоже тебя люблю, — отвечает Лютор, и, даже если Кара уже догадывалась об этом, совсем другое дело — услышать эти слова вслух. Лена наклоняет голову, и её губы нежно касаются губ Кары. — И буду любить вечно.***
Квартиру Лены продолжают заполнять картины Кары. А потом они съезжаются, и картины наполняют уже их общую квартиру. Их дом. А потом, спустя несколько лет, стены украшают уже не только картины Кары, но и картины их дочери. Их жилище наполнено таким количеством красок, тепла и любви, что Кара не могла бы желать ничего большего.