Сказание о Пелеиреин

      Величественная Белая Башня возвышалась высоко над тысячей восторженных людей, возжелавших поприсутствовать на первой Коронации Короля Севера. Первой, за многие сотни лет. Знаменитая площадь фонтана оказалась усыпана воинами, приближёнными ко двору и простым людом. Мужья держали на закорках маленьких детей, обнимали своих женщин, и радовались. Улыбки, вот что встрепенуло душу Пелеиреин и заставило выпрямить спину подле Эомера. Беспокоилась она, как воспримут люди странное известие о новоиспечённой сестре Короля. Очередной наследнице трона Гондора. Но мало кто смотрел, разве только Рохирримы. Стоило лишь Эомеру подвести жену к фонтану и поставить подле себя, воины Запада склонили головы в знак почтения. И Пели, улыбнувшись, робко посмотрела на мужа, ощутив на плечах длинную старинную мантию, окрашенную в цвет герба Рохана. Осторожно закрепив на плечах жены увесистую ткань, Эомер заботливо расправил складки, с гордостью улыбнувшись. Переполняла его сердце незыблемая радость, что не одному ему вступать на трон, вести дела и беспокоиться о родных краях. Единожды отыскав утешение в хрупких объятиях, будущий Король Рохана прознал всю сладость и благодать союза, дарованного с выше и, незаметно для других, обхватив жену рукой за талию, пробравшись ладонью под длинную мантию, с удовольствием представил, как чудесно будет защищать ее от всех напастей.       Особенно теперь, когда силы вдруг покинули изящное тело, и все заботы мигом опустились только на его плечи. Но, от чего-то, не было ни тяжести, ни грусти. Готов был Эомер принять, что должно, лишь бы каждый день, по вечерам, возвращаться в их светлицу и любить жену. Любить без памяти.       О том же размышляла и Пелеиреин. Казалось бы, ничего страшного не случилось, и муж вовремя вернулся, вновь прильнул к ее губам и они помирились, но где-то там, внутри, все равно, ещё какое-то время, беглый взгляд касался солдат Гондора. И Пели чувствовала лёгкую тревогу. Совсем без сил, она боялась, как бы одним днём, подобное не повторилось! Муж не всегда будет рядом. Она обязана защищаться!.. Вздохнув, Пелеиреин ощутила, как сильные пальцы ухватились за талию и теснее привлекли к своему обладателю. Благодаря талисману, покорно болтавшемуся на шее, он, в отличие от жены, до сих пор чувствовал ее тревоги. — Все замечательно, любовь моя, — прошептал он, едва склонив голову к белоснежным волосам, — не трясись так. Я рядом. — Волнуюсь немного, — сбивчиво ответила дева, сцепив руки в замок и опустив к ногам. — Ты в безопасности. — Знаю.       Поборов нахлынувшие страхи, Пели улыбнулась, заметив Эовин и Фарамира. Они поднялись и заняли место неподалёку, со стороны людей Гондора. Заметив брата в обществе жены, княжна Рохана в приветствии склонила голову следом за Фарамиром и мягко посмотрела на Пелеиреин, будто прошептав: «Я же говорила, он вернётся». И дева, тихонько рассмеявшись, тоже кивнула, перебросив взгляд на величавого сына наместника. Фарамир явился в костюме Гондора, красивый и статный, но не выше Эомера. Он с любовью посмотрел на свою невесту, и, взволнованно глянув на ее брата, медленно отдалился. Вознамерился он не тянуть больше. Ни минуты.       Собравшись с духом, да оставив Эовин ненадолго, — до торжественного начала оставалось не так уж много времени, — Фарамир обогнул фонтан, приблизился к ним и, низко поклонившись, улыбнулся. — Пелеиреин, — поймав женскую ладошку, он учтиво преподнес к губам и запечатлел вежливый поцелуй, следом обратившись и к Эомеру, — государь. — Рад новой встрече, — отозвался муж, и Пели, с интересом наблюдая, обвила его пояс ладошкой, погладив по спине. — Прошу, выслушайте меня и дайте справедливый ответ. — Что же, давай. Мы оба тебя выслушаем.       Прерывисто вздохнув, Пелеиреин, впервые почувствовав себя Королевой, готовой проявить внимание к вопрошавшему на ровне с мужем, невольно содрогнулась в удовольствии. Ох, уж очень ей понравилось быть частью его мира. Быть человеком. — Вы знаете, что я люблю вашу сестру, — заговорил Фарамир, и дева, мельком глянув на мужа, возгордилась его стойкостью.       Он и усом не повёл. Только выдержано кивнул, посмотрев на Эовин. — И желаю получить ваше благословение на брак. Она поведала, что вы не возражаете, но, государь, важно мне услышать лично, ведь чувства мои непоколебимы и столь сильны, что не в состоянии я находиться с Эовин в разлуке. Желаю жениться на ней и увезти в Итилиэн. Клянусь, не будет жена моя знать ни бед, ни лишений!.. И будет счастлива со мной.       Выслушав пылкую речь наместника, Эомер посмотрел на сестру, поймал ее любящий взгляд и, вздохнув, улыбнулся, доверчиво кивнув. — Благословляю, — мирно произнёс он, отпустив родную душу в собственную безмятежную жизнь. — Ступай и сделай Эовин счастливой. Сделай то, что должен. — Благодарю! — счастливо пробормотал Фарамир, сжав ладонь князя. — Того и вам желаю: счастливого дня.       Распрощавшись на время, воин, воспарив духом, вернулся к своей невесте, что-то прошептал на ухо, и глаза Эовин тотчас же вспыхнули искорками радости. Обернувшись, она с невиданной любовью посмотрела на брата, широко улыбнулась. И Эомер разглядел слезы радости в ее глазах... И небольшой комок встрял у него в горле. Надо же, достались ему две восхитительные женщины: одна — сестра, доблестная и преданная, вторая — жена, чистая и верная. Стыд. Вина. Ох, нет, досада вновь протиснулась в мужское сердце. И прижал он Пели ближе, прикоснулся губами к кудрявым волосам, в надежде, что поймёт она внезапную слабость, одолевшую единожды, и немедля пресеченную и затоптанную!.. — Наступает эпоха Короля! — громко оповестил Гендальф, появившись на вершине ступеней, ведущих к Цитадели.       И голоса стихли. Люди замерли в ожидании. Точно и Арагорн, преклонив колено перед магом, сомкнул веки, принимая своё рождение по праву; более не отрекаясь от предназначения. Гимли преподнёс корону: кованную из благородного металла, украшенную полукруглым венцом, с великим древом, высеченным поверх бронзового наконечника. Великая реликвия Севера, доставшаяся не менее доблестному и величественному воину, в мгновение обратившемуся в достойного Короля. — Да благословится царствие твоё, Арагорн, сын Араторна! — велел Гендальф, опустив корону на чистые волнистые волосы. — Здесь и сейчас, при свидетелях, венчаю тебя на царство, венчаю тебя на трон. Ступай и возроди этот край. Напомни души людей своих надеждами и воплоти их в жизнь.       Смиренно улыбнувшись и выпрямившись, Арагорн гордо повернулся к народу и, под аплодисменты, медленно спустился вниз, к дорожке, усыпанной белоснежными лепестками. Они появились повсюду: полетели из окон башни в Цитадели. И Пели, наслаждаясь красотой вокруг, позабыла о неприятной встрече с солдатом.       Склонив голову и ласково улыбнувшись брату, она посмотрела на него из-под опущенных ресниц, так и не выпустив мужа из объятий. Держалась пальцами за парадный кафтан, спрятав руку под мантией. — Друзья мои! — заговорил Арагорн, поклонившись каждому из прибывших на праздник, — благодарю вас, что разделили этот светлый день со мной. Он принадлежит всем нам. Благословенный солнечный день. Знамение нового пути. Признаю, что будет нелегко, но совместными усилиями, мы возродим наши земли! — Он улыбнулся Эомеру и Фарамиру. — И будем жить в мире и процветании. Не будет больше гнева между братскими народами. Не будет скрытой вражды. Я — Король Гондора, владыка Севера, даю слово.       Благословенный, благодатный момент, накрыл их всех ласковыми солнечными лучами. И улыбки не сходили с лиц людей и воинов, придворных и Королей. Все они были счастливы на заре четвёртой эпохи вершить судьбу единым словом. — Арагорн!       На площади появился Леголас. Опустив свою лёгкую, почти невесомую, ладонь на плечо Короля, он улыбнулся, и, кивнув следом, отошёл в строну, явив народу невиданное диво. Там, позади него, в окружении эльфов и отца, стояла она.       Арвен.       Высокая и прекрасная!.. У Пелеиреин, точно и у каждого, кто умудрился разглядеть эльфийку, перехватило дыхание. Сотканная из света, с иссиня-чёрными волнистыми волосами, длинными и блестящими, она ступила на каменную дорожку. Босая, точно Пели, и не менее таинственная. Огромные карие глаза, до краев наполненные слезами, неуверенно скользнули по лицу Арагорна, пробудили в душе его дрожащие нотки немедля нахлынувшего счастья. Не мог поверить он тому, что видел!.. Арвен. Дочь Элронда. Осталась в Средиземье. Она не покинула Серую Гавань, и вернулась к нему, точно как и было обещано... Сглотнув и протянув руки, Арагорн поймал бледное личико своими пальцами; дрожа, приподнял голову за подбородок, в невысказанных чувствах заглянул в любимые глаза: чистые и покорные. — Арвен, — прошептал он, не в силах сдержать собственных слез, — Арвен...       Робко улыбнувшись, эльфийка прерывисто выдохнула и, немедля оказавшись в мужских объятиях, почувствовала полные губы на своих губах. Поцеловал он нареченную свою на виду у всех, провозгласив тотчас же своей Королевой. Арвен и ахнуть не успела, как Арагорн, оторвав от каменной кладки, приподнял на руки и, счастливо рассмеявшись, покружил в вокруг себя, тихонько прошептав: — Добро пожаловать домой, моя любимая. Добро пожаловать в Гондор, моя Королева.       И слезы счастья, оросившие веки Арвен, в мгновение высохли, обратились в широкую ласковую улыбку. С любящим взглядом осмотрела она лицо возлюбленного, погладила по щекам и, радостно обхватив за плечи, обняла, прикрыв глаза.       Любовью и блаженством наполнились сердца людей вокруг, точно как и сердце Эомера. Улыбнувшись, он поцеловал жену в лоб, позволив, точно Арвен, на виду у всего мира, да позабыв о всяком этикете, положенном на Коронации, прильнуть к своей груди. Какое кому дело было до их чувств, когда совсем неподалёку вновь воссоединились два любящих сердца?.. Король и Королева Гондора. Великие дела свершились тем ласковым темповым днём. И солнце не покидало небосвод до самого заката. Ни туч, ни облачка!.. Только птицы пролетали высоко над Цитаделью. Возвращались в здешние края. — Сестра моя, — приблизившись к Пели, об руку с невестой, Арагорн широко улыбнулся, негромко заговорив: — Позволь представить вам мою Королёву. Это дева — Арвен. Любовь моя и повелительница Гондора. О ней я говорил тебе однажды, и ее кулон украшает мою шею.       Выпрямившись и отпрянув от груди мужа, Пелеиреин расплылась в добродушной улыбке. — Ох, мне так приятно познакомиться с вами... — Называй меня Арвен, — мелодично попросила эльфийка, не в силах скрыть своего выстраданного счастья. — Удивительно, какой путь ты прошла. Пели, я чувствовала, этот день настанет. Знаю, как ты помогла Фродо, и ценю то, что даровали твои силы нам сейчас. В эту самую минуту!..       Обхватив ладони девы, Арвен погладила своими нежными пальчиками. — Это и твоя заслуга. — Вы... ты очень добра, — в смятении вымолвила Пелеиреин, и, обернувшись, радостно добавила: — Этой мой супруг. Эомер. Будущий Король Рохана.       Вернувшись в его объятия, дева смущённо улыбнулась, впервые столь открыто демонстрируя их близкие отношения на виду у воинов и простых людей. Да, целовались они прежде, но тем светлым днём, в парадных одеждах Рохана, Пелеиреин чувствовала себя иначе. Пьедестал, воздвигнутый мужем, обязал ее впредь соблюдать приличия. — Для нас это великая честь, — Эомер склонил голову и улыбнулся.       И Пели, поймав его ладонь, с обожанием отметила, насколько же прекрасен он, когда не нагоняет тени на своё лицо. В искренности своей и добродетели, выглядел муж по королевски величественным. — Да будет праздник, — во всеуслышание объявил Арагорн, поднявшись об руку с Арвен к Цитадели одним из первых, — каждого зову за собой. Наслаждайтесь вечером, и проведите его в мире!

***

      Несколько раз Эомер порывался увести жену в светлицу и поделиться тем, что было на душе, всем, что гложило сердце. Но Пелеиреин, всякий раз, то наслаждалась вкуснейшим ужином, поглощая картофель и мясо тушёного кролика, то вскакивала с места, и бросалась танцевать.       Беззаботная и счастливая, супруга его, осторожно сбросив мантию и закатав рукава на прекрасном платье, кружилась по залу в обществе Гимли и хоббитов, единожды даже с братом! И волосы ее растрепались. И силы, казавшиеся бесконечными, внезапно растерялись. Раскрасневшаяся и сияющая, она, подобно ласковому ветру, привлекала цепкие мужские взгляды, но не обращала внимания. Танцевала вместе с Эовин, грациозно поднимая руки, точно прежде, когда магия сочилась сквозь пальцы, и не замечала, как со стороны, десятки заинтересованных мужчин, включая и приближённых своего Короля, мысленно желали ее взглядом.       Не спешно попивая эль из чарки, Эомер видел и внимательно следил. Он наблюдал за женой, позволял ей отдыхать, покуда ноги не ослабнут, не желал лишать радости и счастья только из-за собственных противоречивых чувств. Не нравились ему все эти взгляды. Но что же здесь поделать? Стоило признать, Пелеиреин выглядела прекрасно: высокая и стройная, белокурая дева, с красивой фигурой и манящей грудью, молочными плечами, и прямой осанкой. Она хранила свою молодость, и не принадлежала никому, кроме своего мужа. Эта мысль и грела душу. Знал Эомер, что ночью она будет с ним. Ну а с мужчин... Да что с них взять? Сам же был таким. Засматривался на красивых юных дев, чем незамедлительно и навлекал беду. — Послушай, — Эомер привстал и, приблизившись к Арагорну, тихо сообщил, — сегодня утром я едва уберёг нас всех от страшной беды. Один из твоих солдат позволил себе приставать к Пели. — Что? — удивился Арагорн, взглянув на друга. — Проверь своих людей, — шёпотом добавил Эомер, — поручи это военачальнику. — Быть не может, воин Гондора?.. Новоиспечённый Король ошарашено покачал головой. Не мог поверить, что такое, вдруг, возможно! — На нем были твои знамёна. — Что ты с ним сделал? — нахмурился Арагорн, бегло осмотрев каждого из мужчин, доступных взору. — Надавал по грязной шее. Но лучше бы убил. Вот только Пели на позволила. — Эомер вздохнул, невольно припомнив разъяренные чувства. — Здесь его нет. Едва уполз. Наверное, забился в угол и залечивает раны. Ты узнаешь сразу, как увидишь. — Не сомневайся, над виновным проведём мы справедливый суд, спасибо, что предупредил.       Эомер кивнул, вновь ухватившись взглядом за Пелеиреин. Она стояла неподалёку в обществе Эовин и Арвен. Девы мирно общались и, судя по всему, нашли общий язык. — Когда вы собираетесь в Рохан? — Завтра по утру. — Правильно, увези мою сестру подальше от дурных воспоминаний.       Уронив руку на плечо Арагона, Эомер снова кивнул. Выпрямился и, заранее простившись, все-таки нашёл в себе силы. Собравшись с духом, миновал он выпивавших воинов, остановился поодаль жены и, ненавязчиво обхватив за талию, поцеловал в плечо, одним своим появлением отмёл все ненавистные взгляды. Заявил права на свою жену, продемонстрировав каждому из мужчин — это его женщина. — Вижу, ты развеселилась, но, может, нам пора? — прошептал он, попутно извинившись: — Прошу прощения, что встреваю в вашу беседу, но по утру нам должно выдвигаться в путь. Эдорасу нужен Король. Много дел у нас с тобой, любимая. — Ох, да, конечно! — отозвалась Пели, улыбнувшись и ощутив ласковые объятия на своей талии. — Арвен, и снова я благодарю тебя за то, что разделила радость вечера с нами! И тебя, Эовин!       Сердечно простившись с подругами, Пели повернулась к мужу. — Ты устал, любовь моя. И тени снова наводнили твой высокий лоб... Коснувшись кончиками пальцев неглубоких морщинок, выступивших на лице, дева нежно улыбнулась, прильнув к его груди. — Теперь мне уж не восполнить твои силы, поэтому, идём, — она потянула мужа за руку, повела вперёд из Цитадели, — уляжемся спать. Я так соскучилась по тебе, милый.       Окрылённый многообещающим приглашением, Эомер только подхватил с лавки их зеленеющие мантии, и, нагнав Пелеиреин у дубовых дверей, обхватил рукой за талию, вознамерившись до самой смерти оберегать и защищать ее.

***

      Устало зевнув, Пелеиреин вытащила диадему из волос и, болезненно поморщившись, опустила в футляр на туалетном столике. Улыбнувшись мужу сквозь зеркало, она расстегнула несколько пуговок на лифе, и, наконец, вздохнув полной грудью, прижала кончики пальчиков к вискам. — Значит, тяжело быть королевой? — подметил Эомер, тоже устало протерев лицо, ведь он почти не спал двое суток.       Скакал без остановки, опасаясь опоздать к Коронации. А, в итоге, едва успел, чтобы вытащить жену из лап пьяного солдата... Да задержись он хотя бы на минуту!.. Злость. Эомер снова рассвирепел, но виду не подал. Довольно быстро подавил гнев, обратившись взором к своей нежной Королеве.       Отпрянув от зеркала и повернувшись спиной к супругу, Пелеиреин спустила платье с плеч и отбросила к ногам. Красивая дорогая ткань шурша упала на пол, оставила деву в одной нижней сорочке. Ничего необычного, но Эомер, затаив дыхание, замер, медленно расстегивая кафтан. Скользнул взглядом по длинным волосам, молочным лопаткам, изящной спине и округлым ягодицам. Как жаль, что рано им вставать! И силы вновь восполнит только сон... Необходимый и целебный сон. Тряхнув головой, Эомер кашлянул, стащил рубаху прямо через голову, и, совсем оставшись без одежды, уселся на кровати. — Ты будешь спать вот так? — удивилась Пели, невольно уронив взгляд на его тело.       И, зардевшись, по неведомой причине, прикрыла лицо волосами, рухнув рядом. Вот только на подушки, позволив мужу вытянуться на соседней перине. — А у тебя есть возражения? — Он приподнял брови, перекатившись на живот и улыбнувшись. — Я привык спать без одежды. — Но со мной... — Пели осеклась, признав, что всегда они засыпали обнаженными, так как занимались любовью, каждую ночь. — Да, ты прав. Она прикрыла лицо руками, рассмеявшись. — Так что, это ты сейчас в одежде, что не в наших правилах, — сонно подметил Эомер, привстав на локте и погладив жену по лицу. Посмотрел он на неё обожающим тёплым взглядом, от которого мурашки пронеслись по женскому телу. — Что ты так глядишь?.. — Удивляюсь, ты ни чуть не изменилась, а мерцания мне все же не хватает. Это навсегда? Ты не сможешь снова колдовать? — А тебе это так важно? — заволновалась дева, поймав его ладонь и прижав к груди. — Да, то есть, мне очень жаль, что ты больше не можешь ворожить и восполнять наши силы, чтобы мы могли не спать ночами и заниматься любовью,но, — Эомер ласково погладил по видневшимся ключицам, — честно, защищать тебя и быть опорой, это то, чего желаю я больше всего на свете. И, не буду лгать и не хочу, мысль о том, что ты беззащитна, приятна мне, но в то же время и страшит нещадно. Утром ты была слаба и так несчастна... — Научи драться на мечах, покажи, как постоять за себя, пока тебя нет рядом. И я буду подготовлена и в куда большей безопасности, оставаясь во дворце. Одна. — В Эдорасе только верные мне люди. Там я могу не волноваться за твою безопасность.       — Здесь тоже было безопасно, до минувшего утра, да?..              Пелеиреин склонила голову на бок, внимательно посмотрев на мужа, и он, покорно кивнув, вынужденно согласился. Признал, что она права. — Я научу тебя всему, что ты попросишь. Мечи? Значит будет так. — Хорошо.       Улыбнувшись, Пели привлекла мужа к себе, обвила ручками гибкую шею и, нежно чмокнув в щеку, коснулась пальчиками его приоткрытых губ. И внезапно стало ей так грустно... Захотелось запомнить их такими — счастливыми и молодыми. — А теперь ты, чего так сморишь на меня? — хрипло спросил Эомер, так или иначе, даже без сил, возжелав свою жену.       Уж больно она была хороша. — М-м? — Он нагнулся ниже, коснулся волосами красивого лица и поцеловал в губы, обхватив широкой ладонью выступающие скулы. — Моя Королева. — Ох, милый, твоя Королева переживёт тебя. Твоя Королева не справится одна. Твоей Королеве очень страшно! — вздохнув, Пели заглянула мужу в глаза. — Почему я не могу состариться вместе с тобой?.. — Любимая, я ещё молод, — он тихонько рассмеялся, снова поцеловав ее, но куда жарче и проникновеннее, — и не желаю думать о смерти. А ты, ты не останешься одна. У нас будут дети. И они унаследуют твою кровь. Будут жить долго и счастливо. — А мы?.. Как будем жить мы?.. — выпалила дева, перевернувшись и уже нависнув над Эомером. — Счастливее всех на свете, Пели, разве нет? — Муж шире улыбнулся, погладив обнаженные ноги. — Я молод, полон сил и весь твой. Весь! Но, — лицо его в единый миг стало серьёзным, — ты должна пообещать, что впредь, что бы ни было, расскажешь мне. Даже если это причинит боль или ослабит меня. — Скажу, — прильнув щекой к мужской груди, выпалила дева, попутно закивав, в подтверждение своих слов. — Прошу, больше не уезжай так. И не смей отворачиваться от меня! Даже когда спишь. — Ни за что.       С тяжёлыми думами на сердце, Эомер прикрыл глаза, раздумывая, а стоит ли вообще поднимать эту тему? Говорить об Анике?.. Поразмыслив немного, он поддался чувствам. Понял, что лучше уж самому признаться, нежели потом, спустя время, правда выплывет наружу. Да и не сделал он ничего предосудительного! Вовремя остановился. И уехал. Боги ему в свидетели, не желал он никого, кроме жены.       Ни одну женщину на свете.       Жаль, что совесть нашёптывала совсем другое. — Любимая, есть кое что, о чем ты должна знать. Сразу скажу, что мне безумно стыдно, хотя и говорить-то толком не о чем. — Ладно, — приподнявшись, Пели приготовилась слушать, — говори.       Она выпрямилась рядом, опустив руки на колени и в душе разволновалась. Муж так странно посмотрел на неё, будто провинился в чем-то страшном. — В Эдорасе я встретил деву... — О... — не удержавшись, протянула Пелеиреин, приподняв брови и насторожившись. — Имя ей Аника. Мы какое-то время были близки, пока она... Это не имеет отношение к рассказу. — Нет, говори, раз уж начал, — встряла жена.       Она не чувствовала его, как прежде, и приготовилась сразу ко всему на свете. Счастье, бушевавшее в душе куда-то медленно ускользнуло, и дева не успела ухватиться. Поникла на глазах, предчувствуя не самый приятный разговор. — Аника изменила мне с товарищем. Больше мы не виделись, до недавних дней, — прочистив горло, Эомер тоже присел, притянув жену к себе и заглянув в глаза. — Эй, понимаю, как это звучит, но, сразу забегу вперёд, и скажу: я тебе не изменял и безумно тебя люблю. — Ладно... — повторила Пели, не улавливая суть, но вздохнув с явным облегчением. — Я говорю это сейчас, потому что не хочу, чтобы ты узнала от кого-то, что в Эдорасе временно проживёт моя бывшая женщина. — Так, вы встретились. И что? — негромко спросила Пели, вздохнув.       Очень сильно ей не понравилось это неприятное колкое чувство. Ревность. Она словно обожгла ее за душу... И мысли допустить не могла Пелеиреин, что кто-то будет, точно и она, сидеть в постели перед ним и прикасаться к его коже, губам, волосам... — В последнюю ночь она пришла к нам в чертог, тот самый, что я приготовил для тебя, и предложила себя. А я помедлил. Не сразу отдалился. Почувствовал что-то, но это сразу прошло. — Ты до сих пор близок ей? — разочарованно вымолвила Пели, опустив голову. — Она тебе тоже?.. Иначе я не понимаю, зачем ты говоришь все это. — Говорю, чтобы ты знала, в ту самую секунду, когда она меня коснулась, я подумал о тебе. Понял, как люблю свою жену. И я ушёл. Уехал тотчас же.       Промолчав, Пелеиреин сглотнула подступившие слезы, то ли радости, то ли отчаянной ревности. Аника... О, Эру, не желала она знать ни о какой Анике! И, тем более, слушать, как она пришла к нему!.. — Ответь, ты ещё чувствуешь к ней что-то? — настойчиво спросила Пели, угрюмо заглянув мужу в глаза. — Просто скажи. — Нет, любовь моя, совсем нет. — Тогда почему ты медлил?.. Справедливый вопрос. — В какую-то секунду прошлое окутало меня. Но я понял, что нет во мне былых чувств. И теперь я говорю тебе об этом, честно, без лжи. Хотя, мог скрыть, но мы же поклялись уважать и любить друг друга. Так как же я могу быть не честен со своей женой?.. Отец бы непременно выругал меня за такое недостойное поведение. — Ты правда меня любишь?       Вопрос обескуражил Эомера. — Больше всего на свете, глупая! — Он обхватил руками любимое лицо и жарко поцеловал в губы, поглаживая по плечам. — Даже не думай ревновать! Просто запомни, вот так же ты должна прийти ко мне с любой проблемой. И я выслушаю. Вместе мы все решим. Вместе мы с тобой все переживём. — Я... Ох, я правда, не понимаю... Как скоро эта Аника покинет Эдорас? Как она выглядит?.. — И мизинца твоего не стоит, — заверил муж, покрывая поцелуями лицо жены. — А уедет, как только деревню восстановят. Клянусь, ты веришь? — Тогда ты обязан начать именно с этой деревни! — выпалила Пели, прижавшись к Эомеру и ответив на поцелуй. — Не уверена, что потерплю все это... — Эй, милая, — улыбнувшись и ощутив дикую усталость, он опустился на постель и, потянув жену к себе, покорно уложил рядом, ещё долго поглаживая по спине и затылку, успокаивая разгоряченную душу. — Я люблю тебя, — шептал он, постепенно засыпая. — Люблю больше всего на свете...       И Пелеиреин, тяжело вздыхая, постепенно успокоилась. Прикрыла веки, довольно быстро задремав, но все равно, время от времени, припоминая слова мужа, крепко обнимала и целовала в плечи. Не видывала она рассказа страшнее и приятнее. Он выбрал ее. Ушёл. Вернулся. Но, в то же время, и задумался... Ох, Эру, как она молилась поскорее забеременеть, а ещё отправить эту Анику подальше от Эдораса!..       С этими мыслями и уснула спустя несколько минут.