Абзац!

*** Что-то зашевелилось рядом с гитаристом. Маленькое и теплое. Открывать глаза совершенно не хотелось, но вот губам вдруг приспичило поулыбаться. И он большой и твердой рукой закрыл все копошения под одеялом. Девушка затаилась. Они лежали как «большая и маленькая ложечка». Он дышал в ее затылок, отчего становилось теплее в эти осенние дни. - Доброе утро, милый... – еле слышно прошептала Лека. Голос девушки, необычно спокойный и умиротворенный, больше всего нравился сейчас Сержу. - Доброе, - коснувшись губами ее шеи, все еще не раскрывая глаз, прошептал также тихо Серж. Шепот без причины был одновременно неприятно неловким и так необходимо сокровенным. Теперь ему мало что мешало целовать шею Леки. Сокровище было обстрижено глупой и взбалмошной девчонкой и сейчас валялось в ванной на полу. - Глупая, где твои шикарные волосы, что так нравились мне? - В ванной. Можешь посмотреть. Но, правда, это весьма грустная картина. - Ты хочешь, чтобы я грустил? - Нет. Так получилось. - И почему ты их не пожалела? - Там по телику, репортаж про Бритни Спирс. Она себе волосы обрезала, когда ей плохо было. - Дожили! Любимая девушка рокера берет пример с глупых певичек попсятинки. В ответ ничего не последовало. Лека содрогнулась от того, как он ее назвал. И приятно, и страшно. Нужно ему сказать о ее неспособности того, ну… Но как? - Милая, а что ты хочешь на завтрак? – заполнил Серж неудобную паузу. Голос его зазвучал громче, но все так же нежно. Власть над их отношениями получил он и нужно как-то выбираться из всей этой хрени. - Ой, Сереж, я помню, как ты готовишь, а я не хочу опять в больницу, - засмеялась Лека. - Во-первых, я виртуозно ставлю чайник! – похвастался Серж, но девушка почему-то только громче рассмеялась. Следующий тезис он сопроводил некоторыми телодвижениями. Перекинув одну ногу через нее, крепко зажав запястья любимой, перевел ее руки на подушку и навис над Лекой. – Во-вторых, я кое-чему научился, пока тебя не было! – последовал легкий предательски-манящий поцелуй. – В-третьих, у нас есть дела и поважнее… - с последней фразой он отпустил ее руки и занялся ее шеей. Поцелуй за поцелуем он спускался все ниже. Тело Леки заполонили полчища мурашек, когда Серж коснулся ее груди. Поцелуи влажной дорожкой вели к соскам. А там… Там губы мужчины играя с ними, заставляли обо всем забыть и снова добровольно ему сдаться. -Сереж… - на выдохе произнесла Лека. Мужчина не захотел услышать. – Сережа, подожди… Мне надо кое-что тебе сказать… - Неужели что-то может быть важнее этого, - небрежно провел рукой по ее бедрам, но все же вернулся на свою половину кровати, Понкратьев, не переставая блаженно улыбаться, чем напоминал кота, уставился на девушку. - Может. Нам нужно все выяснить. Помнишь, я просила тебя уйти? - Лека! Ну зачем ты снова начинаешь, все же хорошо! Мы вместе, нам кайфово, у нас все отлично. - Сереж. - Я вас слушаю. - Мне надо тебе кое-что сказать. Это важно. - Ну, ты хотя бы хочешь говорить, а не просто выгоняешь, уже прогресс! - Мне не до шуток. - Еще интереснее… Что тебя гложет, душа моя? - ласково, как ребенка, Серж гладил ее щечки. - Выслушай меня, - убрала его руку Лека. – Если ты решишь уйти, я пойму … - Я никуда от тебя не уйду… - перебил Серж. - Не говори пока ничего. Если ты решишь уйти, я пойму. Я справлюсь. Я приму любое твое решение. Вообще, я бы тоже ушла, будь я на твоем месте. Ты не должен чувствовать никакого обязательства остаться со мной. Я понимаю. - Лек, не нагнетай. - Серж, послушай. Я понимаю, это нелегко. Но прошу тебя, не делай того, чего не хочешь. - Да что там у тебя?! – перешел Серж на повышенный тон. Она несет какую-то пургу, а ему понимай! - Послушай! Я ни в чем не буду тебя обвинять. Так получилось! Никто не виноват! – голос Леки задрожал, темп речи ускорился, звуки стали громче. - Говори уже! - Я не могу иметь детей! – выкрикнула Лека в ответ. Пауза. Молчание обоих. За окном идет снег. Они смотрели в глаза друг другу в тишине, в комнату проник покой наступающего зимнего холода. – Я не способна родить ребенка. Это из-за аварии. Я не вдавалась в подробности. Распоротый живот… Так получилось. Снова комната залилась звоном тишины. Серж сел. И молчал. Мозг, как обычно в самые важные минуты, толи просто отказывался работать, толи решил сбежать подальше отсюда в неизвестном направлении. Спустив ноги с кровати, мужчина замер. На секунду ему показалось, что течение времени замедлилось. Отрывистое «ладно» сорвалось с его губ и упало с грохотом на пол. Лека держалась. Серж напялил джинсы и футболку, что со вчерашнего вечера тут валялись. Послышался шум воды из крана. - Я понимаю, Сереж. Я бы тоже так сделала… Я…- Леке стало невыносимо больно. Рухнув на кровать, она повернулась в сторону окна, чтобы не видеть, как он уходит. Вроде можешь дышать, может двигаться, можешь говорить. А лучше бы умереть сейчас, в эту вот самую минуту. Но ты живешь, продолжаешь свой путь. Плачешь, но все живешь. Он уходит. Он говорил, что не уйдет. Но обстоятельства сильнее нас. Так уж вышло. Девушка видела фон за окном из серого неба и белесых пятнышек, падающих вниз. Она ничего не замечала вокруг. Два раза его потерять – это жестоко. Но в этот раз он не вернется, не оглянется. Казалось бы, такая мелочь, такой не самый значимый недостаток в жизни. Но лишать любимого любой мелочи – преступление. А такой желаемой вещи – просто нечеловечно. Он все правильно сделал. Ушел и закрыл за собой дверь. Лека не чувствовала времени, не слышала звуков, ничего не воспринимала кроме этого плоского фона за окном. И эта картинка потухла, когда она закрыла глаза. Серж курил. Курил и думал. В критической ситуации обычно быстро думаешь. А тут… Выпить бы… Депрессивный пейзажик. Снег, голые ветки, первые мелкие сугробы. Уже не такие жалкие попытки зимы остаться. Неизвестно откуда пришли странные звери. Умные, смелые, можно сказать храбрые. Мысли. В его голову пришли мысли. Вернулись. Правда немного истерят, но это мелочи… - А ну и что? Жил я как-то раньше… И сейчас проживу. Выходов ведь куча! Столько всего на придумывали. Что я как сопля растекся-то? Что я не мужик что ли! Я же ее… Не могу я с ней… - думал он. Выбросив окурок в форточку, Серж с грохотом стукнул чайник о плиту. Запылали синие огоньки под дном носатого. - Не могу я ее оставить… - выдохнул Пократьев. Заглянув в комнату, он осознал, как ей сейчас страшно. Съежившись, зажавшись, его любимая девочка всхлипывала. Все встало на свои места. Нашлось объяснение всему: и холодности, и истерикам, и странному поведению. Бедная дурочка… Ну вбила себе что-то в голову и хрен выкинешь. Милая… Кто-то коснулся ее волос и вытер слезы с щеки. «Это может быть кто угодно, только не Серж. Он же ушел. А может мне просто кажется. Я просто схожу с ума, вот и все» - решила Лека. Но кто-то сказал голосом гитариста: «Не реви, я не люблю, когда ты ревешь». Девушка открыла глаза. На корточках, около кровати сидел ее любимый мужчина и почему-то улыбается. В следующее мгновение она уже повисла на его плечах. - Эй, осторожно! Уронишь же! – возмутился Серж и почему-то заулыбался. Лека пуще зашлась слезами. – Ну это уже не в какие ворота! Чего ты плачешь-то? - Как же мне не плакать? – выдавилось из залитой слезами Леки. - А чего плакать? Мы живы, здоровы, у нас любовь и секс, у тебя есть я, у меня есть ты. Все остальное не так важно. У нас все будет! Слышишь? Будет. - А… - И с этим мы справимся. Только давай пока никому. И пока не будем об этом. Придет время – разберемся, ладно? - Угу. - Ты только не плачь… Я не люблю, когда ты плачешь. - Угу. - Знаешь, что ты пропустила? - Что? - Я только что виртуозно поставил чайник! Я, понимаешь ли, старался, а все напрасно! Гоу на кухню, я соскучился по твоей пище. - Хорошо… Только умоюсь, и что-нибудь надену. - А вот одеваться не обязательно, ты мне такая больше нравишься. А если еще и не плачешь… И тут Лека даже улыбнулась. Вытерла слезы и потопала в ванную. - Быстрее! Твой мужчина хочет есть, - бросил вдогонку Серж. Послышался ее смех. Ну, наконец-таки.